Глава 6. Осторожно: любовь
Тимур вышел из ванной. На кухне гремела посудой Марта, а по дому разливался ароматный запах жареного мяса. Нариев сделал пару шагов и остановился в проёме, с улыбкой наблюдая, как напарница откидывает макароны на дуршлаг. На плите шипел в сковородке подрумянившийся фарш.
Эмоции были довольно странные, противоречивые. Тимур давно забыл, что в ванной могут висеть на просушке не только мужские вещи. За шесть лет после развода на его кухне изредка появлялась лишь прилетающая в отпуск мама. Других женщин к себе не водил.
С одной стороны он давно мечтал приходить домой, зная, что его ждут, и на кухне кто-то готовит обед или ужин. Точнее, не кто-то абстрактный, а именно – Марта. Уютная, домашняя, не просто коллега по работе.
К этому примешивались застарелые страх и боль. Шесть лет назад к безрукому и безглазому калеке в больничную палату пришел адвокат от Регины, сообщивший, что та подала на развод. Жена его бросила, узнав, что врачи вынесли приговор об ампутации. Тимур безропотно согласился. Они не поговорили, у бывшей супруги не нашлось сил даже на телефонный звонок.
Он не хотел жить, не хотел быть обузой даже для выживших и почти не пострадавших в аварии родителей. В минуты чёрного отчаяния, когда он был почти на грани самоубийства, ему, как бывшему спецназовцу, пришли с предложением поучаствовать в секретном эксперименте по использованию техноволшебных протезов.
Риск фатального исхода был высок, так как требовалось внедрить в мозг сложный кибермагический имплантат. Именно он отвечал за зрение, в том числе и способное к восприятию магического фона от живых существ и от предметов. Микрочип помогал и в управлении протезами рук. Помимо технической возможности протезы могли поднимать значительные тяжести без риска надорваться, повредить позвоночник или ноги.
Операция, сделанная за счет секретной программы ведомства министерства внутренних дел, прошла успешно. На реабилитацию и полноценную адаптацию ушёл почти год. За это время Тимур избавился и от шрамов на лице с помощью пластической хирургии. От шрамов на сердце, казалось, не избавится никогда.
Оказывается, время всё-таки лечит. Через два года Тимур стал понимать, что отношения с Региной изначально были обречены на провал.
Бывшая жена мечтала о собственной карьере, успехе, красивой жизни. Получив образования экономиста, девушка грезила о карьере в престижной компании или об открытии своего прибыльного дела. Какое-то время Регина мирилась с отсрочкой своих планов и шла на встречу мужу, но с каждым месяцем влюблённость угасала, а ощущение бесцельности жизни нарастало.
Женщина не хотела быть «придатком» к мужу и быть женой офицера. Ей не нравилось жить в военном городке в «провинциальной» Карачаево-Черкессии. Возвращаясь домой, Тимур постоянно слышал одни и те же фразы: «Надо уезжать из этой дыры», «У тебя слишком маленькая зарплата», «У меня здесь никаких перспектив».
Он любил Регину как безумный. Оставил службу, друзей, вернулся с женой в Казань. Благодаря связям родственников жены, устроился на перспективную должность в банк. Зарабатывал большие деньги, но задыхался от скуки, фальшивых лиц и светских вечеринок, на которые его регулярно таскала супруга. Регина страстно желала, чтобы он оброс связями и поднялся по карьерной лестнице вместе с ней. Она мечтала о том как «семья Нариевых» возглавит сначала банк, а затем и все его филиалы в городе.
Авария провела четкую разделительную черту между прошлым и будущим. Никто, кроме родителей и некоторых родственников не знал, что Тимур вернулся к полноценной жизни и переехал из Казани на Урал.
Когда и как в его жизнь вошла Марта? Он сам не понял.
Золотаева работала в научно-исследовательском отделе, вечно моталась по каким-то командировкам, и поэтому в МСБ появлялась редко. К тому же она была совсем не в его вкусе. Он всегда считал, что ему нравится высокие брюнетки с гладкими тёмными волосами. Именно такой и была Регина.
Маленькая Марта с непонятным цветом рыже-черных коротких волос была полной противоположностью тому типажу, женщин, на которых он обычно обращал внимание. Впрочем, она была довольно привлекательной. Просто её «нордические» формы лица, пусть и с карими глазами, сильно отличались от привычных лиц татарок Казани.
Зато Тимур отлично помнил первый день знакомства.
В ту неделю у него гостила мама. Она часто наведывалась в гости, так как со студенческой поры у нее на Урале осталось много друзей. Целью визита мамы было разведать, у кого из них есть дочки или племянницы на выданье. Мама не могла смириться с мыслью, что в её отсутствие о «мальчике» некому заботиться. Тимур не спешил устраивать личную жизнь, поэтому мать решила его подтолкнуть.
Женщина, ссылаясь на плохое знание изменившегося города и больные ноги, просила отвезти ее то к одной подруге, то к другой. Обычно, сопровождая маму, Тимур рисковал попасть в очередную «засаду».
В день встречи с Мартой он находился в пустом рабочем кабинете, когда позвонила мама, сообщив ему, что в выходные ее надо свозить в гости к студенческой подруге в Среднеуральск.
– У неё дочь, красавица. Старше тебя на полтора года, тоже в разводе. Пианистка, преподаёт в музыкальной школе. Правда, у неё есть сын, но он – чудесный мальчик, – тараторила мама в трубку, не давая и слова вставить.
В это время дверь в кабинет приоткрылась, и вошла Золотаева. Она остановилась в проёме, карими круглыми глазами глядя на Тимура. Заметив вошедшую, он обрадовался возможности прекратить неприятный телефонный разговор:
– Мама, я все понимаю. Но, во-первых, я на работе, и ко мне пришли. А во-вторых, давай уже закончим эти бесконечные смотрины. Я лучше себе собаку заведу, чем девушку.
Он отключил телефон и вопросительно посмотрел на вошедшую. Она улыбнулась и с легкой усмешкой поинтересовалась:
– Любите собак?
– С детства с ними рос, – усмехнулся он в ответ. – Отец – собаковод. В деревне у дедушки – тоже собаки. Бейка – огромный волкодав, страшный как шайтан, но ласковый и умный. Мы с ним и сестрой любили носиться вечерами по полю, – Тимура почему-то понесло от внезапно заданного вопроса. Возможно, это была защитная реакция после неприятного вопроса.
Воспоминания нахлынули лавиной, снеся внутренние преграды сдержанности. Впрочем, он вовремя осёкся, кашлянул, неловко улыбнулся и перешел на официальный тон:
– Вы, кстати, по какому поводу?
– Мне лейтенант Нариев нужен. Сказали, его тут поискать. Это – вы?
Он кивнул.
– Меня зовут Марта Золотаева. Коллеги передали, что вам нужно проконсультироваться у моего деда – Федота Максимовича Золотаева по поводу духов местности. Он приболел, поэтому в отделение прийти не сможет. Но если вы меня подбросите до дома, я вас с ним познакомлю.
…Уже в машине, по дороге к дому Золотаевых, Тимур, чтобы поддержать беседу, спросил:
– Почему я вас почти не вижу в отделе? Если это не секрет.
– Моя квалификация – узкая, поэтому чаще всего я в командировках.
– У вас фон очень яркий. Вы – волшебница?
– Нет, оборотень.
Он мельком взглянул на цвет ее волос:
– Позвольте угадать… Волчица?
Она тихо засмеялась, ответила просто, не ломаясь:
– Немецкая овчарка.
Его тогда сильно позабавила ситуация. Он даже представить не мог, что увлечется этой женщиной по-настоящему. У него была установка после развода: не влюбляться, но дружить с Мартой он себе не запрещал.
Чудо влечения, перерастающее в нечто более глубокое, объяснить трудно. Можно было бы перечислить череду событий, встреч, решений…но чувства в холодном повествовании всегда остаются где-то «за скобкой». Как описать радость от первой дружеской беседы на старой квартире Золотаева? Или волнение от совместных поездок и экспедиций? Смешанное чувство тревоги и радости во время охоты за легендарной «Золотой Бабой»?
Тимур не заметил как простая дружба переросла в выстраданную, светлую любовь.
Сейчас он стоял в дверном проеме, абсолютно счастливый от того, что Марта у плиты делает «макароны по-флотски». И дело тут совсем не в макаронах.
– У тебя фарш горит! – Тимур подскочил к плите, и, подхватив деревянную лопаточку, стал перемешивать содержимое сковороды.
– Где? – Марта обернулась.
Легкое соприкосновение плечами подействовало на него обжигающе. С тех пор, как Тимур потерял руки, у него сильно обострилось тактильное восприятие у других частей тела. С фаршем было все в полном порядке, просто хотелось чуть-чуть потолкаться с Мартой у плиты, сократить дистанцию между ней и собой хотя бы немного.
– Звонил Потапову. Рассказал о нашем плане по поводу дежурства. Он завел старую пластинку, что половина отдела на больничном. Угадаешь, чем закончилось? Мне сегодня в ночь. Мы сейчас с тобой обедаем, и буду собираться.
– Что он по поводу притона сказал?
Марта, промыв макароны, вывалила их на сковороду. Она остановилась, не зная, чем еще заняться, так как Тимур подменил её у плиты.
– Ничего существенного. Одна из девиц нашла сайт с рекламой каких-то БАДов на основе экологически чистых продуктов. В роли основного ингредиента – мухоморы. Мы, если помнишь, ещё в сентябре, взяв «Нью Эйдж», нашли магический наркотик «Гибель богов». Его как раз на основе этих грибочков делают.
Марта встала, достала кружки, поставила их на стол.
– Зачарованные мухоморы? Они же перетравятся с этих «биодобавок!» Желудок посадят на всю жизнь!
– Не сразу. Законом поганки из наших лесов не запрещены. Тем, кто на этом зарабатывает, глубоко наплевать на людей. Траванутся, их проблемы. Говорят, деньги не пахнут.
– Грустно, – отозвалась Марта.
Помолчали, тишину разорвал свист вскипевшего чайника. Напарники достали тарелки, чашки и сели за маленький кухонный столик.
Наматывая спагетти на вилку, Тимур продолжил:
– Что ты хочешь от притона? Там сплошняком – мигрантки, приехавшие на заработки. Многие из них, поверь, интеллектом не обременены… Кто из них думает, что травится БАДами? Некоторые считают, что это модно, тренд. К тому же сны ярче, тонус вроде бы повышается, болевые эффекты притупляются. Сама знаешь, чем там девицы занимаются, им актуально, – встретившись с недоумённым взглядом, Тимур немного смутился.
Снова повисла пауза. Марта прожевала кусочек хлеба, добавила, чтобы снять неловкость:
– У «Гибели богов» побочек много, слезть с них непросто, они же стремительное привыкание вызывают. Девушки об этом знали?
– Их так называемые «БАДы» имели яркий магический фон, но в Тайну девицы не посвящены. Та, что сайт нашла, забирала «закладки» в парке. Она знать не знает ни о какой магии.
– Неужели не догадывалась, что это – наркотик?
– Думаю, догадывалась. Но, видимо, подсела на его эффект.
– Наша погибшая уборщица там же работала? Потапов не узнавал?
– Узнавал. Нет, ни уборщицу, не таксиста в том притоне никто не знает.
– Может, просто не сказали?
– Возможно, – Нариев бросил взгляд в окно.
Солнце уже опускалось. Хорошо было сидеть так, по-домашнему, есть макароны, болтать о работе, но нужно было собираться. Тимур уже получил сообщение, что монтажники из ФСБ, под видом электромонтёров, уже установили несколько камер и «жучков» для прослушки в «Шёлке».
– Я с тобой, – Марта поднялась.
– Выспись лучше. У нас завтра встреча с Бабушкиным. На сколько ты с ним договорилась?
– В одиннадцать. Сегодня наш массовик-затейник пляшет на корпоративе.
Марта вспомнила голос главы агентства праздников «Креатив Че», с которым она созвонилась недавно, усмехнулась. Правы были в МСБ, бабник он неисправимый. Даже на расстоянии Бабушкин пытался воздействовать на нее бархатисто-обольстительными нотками в голосе.
– Тимур, мы завтра оба собираемся на эту встречу. Ты будешь ночь на дежурстве, отоспаться не успеешь. Если я буду в машине, мы хотя бы подменять друг друга сможем.
Он взглянул на неё и понял, что она уже всё решила.
– Не хочу тебя напрягать. Не забывай, один из нас до сих пор на больничном, – Тимур разлил кипяток из чайника.
– Если ты оставишь меня дома, не возьму тебя завтра к Бабушкину. Заставлю отсыпаться.
Тимур рассмеялся. Это его устраивало, так как появился законный повод быть с ней. Момент надо использовать, пока обоим не придётся вернуться в Екатеринбург и разъехаться по разным квартирам.
Тимур не знал, как сократить дистанцию между собой и Мартой. Он уже почти забыл, как ухаживать, да и не мастак был на красивые слова. К тому же напарница три с половиной месяца назад похоронила самого близкого человека, ей сейчас не до отношений.
– Иди, переодевайся, – будничным тоном произнёс он. – Посуду сам помою, налью кофе в термос и сварганю бутерброды. Ты захвати одеяла. Ночью в машине будет прохладно.
Марта натягивала джинсы, когда неожиданно из кухни раздалось:
– Ты уже придумала, как расколоть Бабушкина насчет его первой жены? Я про Фастову.
– Ума не приложу. Если мы покажем удостоверения МСБ, завалим дело. Фастова – не магическое существо, но мне почему-то кажется, что она отлично знает о Магической Тайне. Представляешь, какие у них в «Шёлке» бешеные счета за электроэнергию, если они день и ночь живут только за счет электрического света? – произнося это, Марта стягивала с себя футболку.
– Нужна какая-то хитрость, чтобы не сдавая себя, заставить его разоткровенничаться. Твой плюс – тебя в Челябинске никто не знает. Меня – тоже, – всё так же вещал Тимур из кухни.
– Тебя могли видеть, как ты в здание ФСБ заходил в течение последнего месяца.
– Что такого? Может, я регистрацию там проходил. Любой маг с этим сталкивается. Во-вторых, мог и по работе быть. Не забывай, мы сегодня засветились как бюрократы пожарной инспекции. У нас с тобой готовая легенда для местных волшебников есть.
– Согласна. Дедушка всегда говорил, что настоящий чекист должен быть хитрым.
Марта обернулась, замерла. На стенке, сбоку от телевизора, висел, прицепленный на английскую булавку, распечатанный на цветном принтере лист с фотографией. Она, овчаркой, рядом с Тимуром. Снимок был сделан не так давно в деревне близ полигона НИИ МСБ.
Она не знала, зачем Тимур сделал это, но улыбка коснулась уголков губ. Раньше дедушка развешивал по стенам её фотографии – как в человеческом образе, так и в собачьем. Видимо, лейтенант, часто бывавший у них с дедом дома, запомнил это. Впервые воспоминания о дедушке не показались болезненными. На сердце было тепло и светло, словно бы Федот Максимович встал рядом, положил ей руку на плечо и тихо сказал: «Маня, он – хороший парень».
– У меня идея, – снова донеслось из кухни. – Мы к Бабушкину не как МСБ пойдем, а по делу, как клиенты. Может, нам вечеринка нужна? Праздники впереди.
– Думаю, у него все новогодние корпоративы расписаны под завязку, – Марта расправила водолазку, и просунула руку в рукав.
– Как будто вечеринки бывают только на Новый год! Мы пойдем к нему… как пара, которая подбирает тамаду на свадьбу, – снова раздалось с кухни.
Марта замерла с наполовину надетой на тело водолазкой. Тимур это серьёзно? Несколько секунд она осмысливала фразу, после резким рывком продела голову в горловину.
В этот самый момент Тимур на кухне замер со столовой ложкой кофе над термосом. В голове мелькнуло: «С ума сошёл! Что я несу?»
Два человека по разные стороны стены пребывали в легком замешательстве. Марта бросила взгляд на фотографию и будничным тоном произнесла:
– Правдоподобная версия.
Тимур с облегчением высыпал ложку кофе в термос. Когда он бросил туда вторую, Марта возникла на пороге кухни со словами:
– Не думаю, что Бабушкин разоткровенничается по поводу своей первой жены, увидев нас в кафе. Его задача – продать нам услугу, а не делиться откровением, почему он развёлся с Фастовой.
Тимур спокойно кивнул и полез в холодильник за колбасой и сыром.
– Никто не платит тамаде задаток сразу, – он хлопнул дверцей холодильника. – Сначала мы пообщаемся с ним, узнаем прайс. Может быть, решим для начала заказать ему проведение какого-нибудь мероприятия помельче. Например, моего дня рождения… Смысл такой: если нам понравится, мы рассмотрим его кандидатуру на проведение более масштабного мероприятия.
Марта достала доску и нож, отобрала у Тимура сыр и села его нарезать. Она тоже делала вид, что предложение поиграть «пару» её совершенно не интересует. И только собака внутри нее виляла хвостом от радости.
– Ты прав. Он будет в нас заинтересован. Мы же из среды «своих», следовательно, можем привести клиентов из среды магического сообщества. Нам надо с ним подружиться, и, может, через него прямо или косвенно познакомиться в неформальной обстановке с местной магической тусовкой. Не такая она большая в Челябинске.
Тимур взял вторую разделочную доску и стал нарезать хлеб.
Оба делали вид, что ничего особенного не происходит. Просто – работа. Чекисты должны быть хитрыми.