Эти черепахи замирают на дне, широко открыв рот, в глубине которого заманчиво ворочается нежно-розовый червячок кончика языка, пройти мимо которого, не соблазнившись аппетитным видом, удаётся не каждой рыбе.
– Знаешь, у них очень вкусное белое мясо!
– Вот, видимо, поэтому такой скверный характер.
– Не вижу связи…
– Они защищают своё право не превращаться в черепаший суп или жаркое! Чего тут непонятного?
Это теперь я знаю о грифовых черепахах5 довольно много, и, невзирая на их сомнительную внешность, испытываю симпатию. А в пору нашего знакомства…
– Ой, что это там? Камень?
– Нет, оно ползёт. Похоже на черепаху.
– Видимо, это она и есть.
Мы выходим из машины. Скрытая панцирем в зелёных пятнах мха и водорослей, черепаха подобна обломку шпиля башни изумрудного города. Она вдумчиво пересекает дорогу из пункта А к озеру неподалёку, вода которого кипит на медленном огне солнца.
– Росту в черепахе ровно аршин6, если по-нашему, ну, а по-ихнему – два с лишним фута7.
– Но ногу бы я ей в рот совать не стал!
– Да, ладно тебе! Это ж черепашка! Возьми её, перенеси через дорогу, а то сама она долго тут будет возиться. Переедут её, чего доброго. Жалко же.
– А меня не жалко?
– Палку возьми…
Едва черепаха почувствовала прикосновение, как прервала высмеивающую ходьбу пантомиму, и, развернувшись резко, клацнула клювом, раздробив палку, словно песочное печенье. Выдохнув по нашему адресу справедливое возмущение, она сверкнула подведёнными золотом очами, кокетливо моргнула длинными нитями ресниц и, как прежде степенно, продолжила свой путь.
– Знаешь, говорят, в неволе они живут чуть ли не в десять раз меньше, чем на свободе.
– Ещё бы, плен подходит далеко не всем…
– А ты? А тебе?!
Он улыбнулся лукаво и, притянув меня к себе, спросил:
– Я в плену?! Ну, если так, то я доволен.
***
– Блюдо дня – черепаховый суп.
– Нет, только не его! Несите лучше рыбу.