Вообще-то, сказать по правде, игру эту люди с юмором делали, возможно, даже умные. Взять хотя бы эту уникальную способность перегонять очки «алкашки» в творческие навыки. С другими так не работает, я узнавал. Вот, к примеру, Дон, у которого спецификация Воин, сколько пива перед подвигами ни выжрет – очки там, в алкашке, и остаются. Снимаются они медленно, так что игрокам приходится тормозить с возлияниями на день-другой, чтоб не получить класс Алкоголик. А нам, творцам, раздолье. Бухай – не хочу. Всё как в жизни, до какого-то предела.
Вряд ли мой братец об этой фишке знает, он до морали нудный. Узнает – прикроет. Сколько уже таких весёлых штук на моей памяти прикрыли. Сигареты, например. Были же! И пропали. Вообще в игре табака не осталось.
Так я думал уже под утро, перебирая струны гитары.
– Эх, Мёрдок, – вздохнула за спиной Сандра. – Вот уйду я. Чего ты делать будешь?
Я перестал играть, повернулся к ней, всем своим видом выражая изумление. Она что, серьёзно?
– То же самое, а что?
– Вот и я про то же. У тебя ведь мечта есть… Это я – только в элитные проститутки и гожусь. А ты…
Жизнь у Сандры сложилась – не сахар. Связалась с плохими ребятами, села на иглу. К двадцати пяти ей уже жить не хотелось. К двадцати шести жить она перестала. Всех преимуществ у неё было – парнишка, которому она со школы нравилась. Робкий, хороший мальчик – ну, из тех, которых обычно "я люблю тебя как брата, а трахаться буду со спидозным террористом".
Только вот мальчик изловчился попасть на проект к моему брату. И когда узнал, что его возлюбленная отбрасывает копыта на больничной койке, сделал всё возможное и невозможное, чтобы протащить её на испытания. Как и я, Сандра этого не просила. Как и я, никакой благодарности она к благодетелю не испытывала. Ну, вот и…
– Я соберу группу. – Я взял крутой аккорд на гитаре. – И ты ещё обо мне услышишь.
– Не соберёшь ты нихрена, Мёрдок. Ты тут уже год сидишь на жопе ровно.
– Так! – повысил я голос. – Что-то я не припомню, чтобы мы с тобой в ЗАГСе кольцами менялись. Привилегию пилить меня заслужить непросто, покувыркаться в койке для этого недостаточно.
– Да я и не пилю. – Сандра вылезла из койки, оделась. Моментально оделась, одежда, можно сказать, на ней из ниоткуда образовалась. – Так, жалко тебя.
– Жалко у пчёлки.
– А?
– На, – огрызнулся я.
Этот диалог не имел ни малейшего смысла, потому что Сандра его не понимала. Я был русским, она – из Сан-Франциско, и про русских знала только то, что они, сволочи, забрали Крит у Португалии, или что-то вроде того. Изъяснялись мы каждый на родном языке, а система уже переводила его сперва в нули и единицы, а потом – в привычную уху речь. Любая игра слов при этом погибала безвозвратно.
Сандра ушла, а я продолжил терзать гитару, прокачивая навыки и зарабатывая очки опыта. Их у меня набралось уже немало, но тратить их я не спешил. Поначалу очки доставались легко. Поначалу вообще всё было легко: опыт рос от каждого прикосновения к струне, уровень поднимался раз в день, очки сыпались, как из ведра. Но теперь система, видимо, сообразила, что я её игнорю, и стала игнорить меня. Ну, у меня-то повод был, о чём в своё время.
– Трактирщик! – послышался снизу дикий рёв. – Тракти-и-ирщик!
– Да чтоб тебя наизнанку вывернуло! – прорычал я.
Поставил гитару в угол, накинул на себя стандартный комплект одежды и спустился в бар. Дон стоял у стойки в измятых дымящихся доспехах и покачивался. Красной полоски здоровья практически не осталось.
– Эк тебя, соловушка, перекорёжило, – посочувствовал я. – Что, "Замок вампиров" допилили?
– Пять левелов накинули, – рыкнул Дон. – Я сообразить не успел, а уже вписался.
– Обосрался?
Дон молча швырнул на стойку серебряную корону. Я на неё посмотрел. Да уж… Можно было, конечно, залезть в описания и выяснить, нахрена трактирщику корона короля вампиров. Но это – первый шаг к тому, чтобы стать задротом: начать интересоваться выдуманной нарисованной хернёй. Поэтому я просто забрал корону и швырнул её под стойку.
– Деньги давай, – потребовал Дон. – Мне к кузнецу надо – доспех поправить.
– Держи. – Я положил перед ним мешочек с монетами. – И вот эту х**ню тоже забери. – Вывалил на стойку железные доспехи.
– Да этого дерьма у меня полный инвентарь, – проворчал Дон, но доспех прихватизировал, как и деньги. А потом потребовал первую из полагающихся ему бесплатных кружек пива.
Я повернулся к бочке, сунул под кран первую попавшуюся кружку, повернул вентиль…
Пива нет
В смысле?! А ну, сука, повтори!
Пива нет
"Пива нет", "Пива нет"! Не могли спокойно написать: "Пива – нет"?.. Стоп. Отставить анекдоты. Какого хрена тут творится?
Я повернулся и окинул взглядом зал. Игроки уже давно свалили отсыпаться. А зал, вместо того чтобы восстановиться, являл собой убогое зрелище. Стулья переломаны, столы перевёрнуты, пол залит пивом, кругом потёки крови.
Впервые после смерти я почувствовал, как меня прошибает холодный пот. Нет ничего страшнее закончившейся внезапно халявы.
– По техническим причинам, – пробормотал я.
– Чего? – прогудел Дон.
– Заткни свою пасть, Дон. Мне надо в церковь.
– Куда?! Пива давай!
– Вечером приходи, твою мать, с утра кабак закрыт. Будешь быковать, на респаун отправлю, у меня это мигом.
Эта угроза пока действовала. Помереть в игре было не страшно в том смысле, что ты в любом случае оживёшь. Однако твоё добро при этом рандомно теряется. И деньги, и артефакты. Всё может потеряться, кроме навыков и характеристик. Ну и базового инвентаря. Меня, например, сколько ни убивай – гитара и плащ никуда не денутся.
Не слушая ворчания Дона, я выскочил из кабака и помчался по пустой предрассветной улице к храму, возвышающемуся над ублюдочным городишкой.