– Ну что, принесла? – друзья обступили меня, как только я перешагнула порог общежития.
– Ага. Принесла, – мрачно отозвалась я. – Принесла нелегкая нового ректора.
– И? – протянула Алька, хищно облизываясь. Полудриада обладала неуемным аппетитом и при этом умудрялась оставаться тоненькой, словно тростиночка.
– И он меня запалил, – я помрачнела еще больше.
– В смысле? Огнем? – изумленно пробасил Велька. Сын кузнеца и гномихи был на полголовы ниже меня и обладал низким голосом, а также повышенной волосатостью тела.
– В смысле засек, – я вздохнула. – Спустился с неба и…
Я обреченно махнула рукой, не желая посвящать друзей в перипетии общения с новым главой Академии.
– И что? – Алька широко распахнула глаза.
– Да ничего, – буркнула я. – Отпустил.
– И все? Так что ж ты булочки не принесла, – возмутился приятель. – Теперь придется хлебать столовскую баланду!
– Зато не поправишься, – фыркнула Алька, – а то на мучном так раздашься, что скоро в дверь не протиснешься!
– На себя посмотри, – огрызнулся Велька, украдкой втягивая живот.
– А я-то что?
– Тебе булочки давать, только зря продукты переводить! На тебя чихнуть страшно, улетишь!
– А ты в сторону чихай, – мрачно посоветовала я, потирая виски. – И вообще, от ваших споров у меня голова болит!
– Это не от споров, а от голода, – авторитетно заявил Велька. – Скоро еще желудок урчать начнет! А потом – головокружение, и все…
– Что все? – буркнула я. – Смерть?
– Не-а. Рухнешь в обморок, головой приложишься и все – дура. Альке это не грозит, у нее мозгов нет, а тебя жалко.
– Ах ты… – возмутилась дриада, подхватывая под руку первую попавшуюся вещь и швыряя ее в полугнома. Несмотря на габариты, тот легко увернулся.
– Видишь, я прав! – торжествующе провозгласил он, на всякий случай отходя к двери, поскольку Алька наступала, явно намереваясь придушить обидчика. Я с опаской озиралась, пытаясь сообразить, какие предметы лучше убрать подальше от разъяренной дриады.
От неизбежной потасовки спас звук горна: так в Академии оповещали всех о необходимости срочного построения. Велька еле заметно выдохнул, а Алька опустила руки.
– Может, сделаем вид, что не слышали? – предложила она.
– Гьёрлум сразу заложит, – предупредила я, вспомнив злобного предводителя гоблинов. Незаконнорожденный сын вождя горного клана, Гьёрлум, словно в отместку за свое происхождение и издевки в детстве, постоянно портил всем жизнь. – Потом неделю в карцере сидеть. Там булочек точно нет.
– Зато есть крысы, – радостно фыркнул Велька.
– И холодно, – подхватила Алька, кивая. – Так что – пошли!
Уныло переглянувшись, мы направились на центральный двор, на ходу застегивая мундиры.
– Кая, так все же, – громким шепотом допытывалась подруга, – что он с тобой сделал?
– Кто?
– Дракон?
Я пожала плечами, гадая, как поумерить любопытство подруги. Повезло, что в этот момент мы поравнялись с однокурсниками. Я округлила глаза и приложила палец к губам, призывая к молчанию. Алька послушно кивнула, но, судя по взгляду, после построения меня ожидал допрос с пристрастием. В этот момент я даже порадовалась, что не принесла булочек, с подруги сталось бы есть их в моем присутствии после шести вечера, еще и аппетитно причмокивая.
Я покосилась на полудриаду, представляя себе эту картину, но та ничего не заметила, безмолвно кокетничая с парочкой здоровенных гоблинов. Кажется, они учились на год младше. Для меня гоблины все были на одно зеленое клыкастое лицо, и опознавать кого-то из них, кроме Гьёрлума и его ближайшего друга Кварга, было крайне затруднительно, но для Альки это не составило особого труда. Подруга как раз успела назначить свидание, когда мы вышли на главный двор.
Он был образован тремя зданиями: собственно Академией, общежитием для студентов, в свою очередь делящимся на мужскую и женскую части, и общежитием для преподавателей. Сейчас двор был полон адептов, а ступени крыльца учебного корпуса занял преподавательский состав во главе с уже знакомым мне обладателем начищенных сапог. Он с каким-то непонятным выражением рассматривал стоящих перед ним учеников Академии. Под его взглядом здоровенные парни мялись, и отводили глаза.
– Какой мужчина, – ахнула Алька, подаваясь вперед и кидая плотоядные взгляды.
– Он не мужчина, а дракон, – буркнула я.
Дриада широко распахнула глаза:
– Только не говори, что это – он…
– Хорошо, не скажу, – послушно проговорила я. – Но это – наш новый ректор.
Как назло, в этот момент все стихло, и мои последние слова, эхом отскакивая от стен, были хорошо слышны всем.
Дракон криво усмехнулся и шагнул вперед.
– Добрый день, – он говорил негромко, но так, что всем было слышно. – Да, я ваш новый ректор – Кириан Ирайд Ар'ракьян.
Толпа удивленно выдохнула: Ар'ракьян – королевский род, и нечасто кто-то из нас мог воочию лицезреть его представителя еще и так близко. Что ж его так занесло в наше захолустье?
– Его величество просил меня заняться вашим заведением, – продолжал дракон, отвечая на невысказанный вопрос, – и, как я вижу, работы мне предстоит много.
Он сделал паузу, обводя стоявших перед ним адептов выразительным взглядом. Животы сразу же втянулись, пуговицы сами по себе застегнулись, а я с трудом подавила порыв начать смахивать с потертой шерсти мундира прилипшие травинки и пятна ваксы. Даже абсолютно круглый декан кафедры бытовых заклинаний, в чьих жилах смешалась кровь гномов, людей и троллей, изо всех сил вытянулся и стал напоминать эллипс.
– М-да, – невесело заключил ректор. Мы дружно ответили таким же трагическим вздохом. Это не прибавило дракону настроения.
– Разруха начинается в головах.
– Это рыба гниет, – громким шепотом подсказал один из деканов. Ректор нахмурился:
– Простите?
– Рыба гниет с головы, – повторил тот.
– Значит, у нее разруха достигла апогея, – фыркнул дракон. – Итак, чтобы не последовать примеру гниющей рыбы, начнем с малого. Господа адепты, у вас есть целая ночь, чтобы привести форму в порядок! Это же касается и учительского состава!
Последняя фраза вызвала смятение на ступенях Академии. Преподаватели завертелись, рассматривая себя и друг друга.
– Простите, а что не так с формой? – рискнула пискнуть секретарь. Некогда милая феечка Донателла непонятно каким образом много лет назад оказалась в Академии, где отбросила крылья, а взамен отрастила зубы. Не знаю, зачем она это сделала, но теперь нужным ей людям феечка улыбалась не размыкая губ. Остальных она попросту игнорировала. А вот теперь, судя по томным взглядам, нацелилась на ректора. Иначе с чего бы ей так выпячивать грудь и надувать губы?
На дракона это не произвело никакого впечатления. Он повернулся и просто посмотрел на феечку. Очень внимательно посмотрел, отчего Донателла стушевалась, и явно задумалась, не отрастить ли крылья заново, чтобы улететь из этого заведения.
– Вы устав читали?
– Да, конечно! – она взмахнула длинными ресницами, приводящими в трепет любого, но не стоящего перед ней дракона.
– Прекрасно. Тогда поясните всем, что не так с вашим видом? – он выразительно посмотрел на платье, облегающее ладную фигуру. Донателла вспыхнула, ее губы дрогнули, обнажая ряд острых клыков, но она сразу же опустила голову, скрывая свои чувства.
– Рад, что мы поняли друг друга практически без слов, – кивнул дракон и повернулся к нам. – Что стоим? Извольте исполнять!
Мы переглянулись и поторопились вернуться в общежитие.