– А Тая – самая красивая девушка нашего города, – накручивая белоснежный локон на палец, с гордостью заявляет Соня. – Она теперь в областном конкурсе красоты участвовать будет и победит.
Девушки тут же начинают смотреть на меня с интересом, Костя и Юра – с одобрительной улыбкой. От своего соседа справа на протяжении часа я и без того чувствую симпатию, а вот Соболев снова насмешливо приподнимает брови и, затянувшись последний раз, тушит сигарету в пепельнице.
Отвожу от его самодовольного лица равнодушный взгляд.
– Ну-ну, – смеясь, ставлю пустой бокал на стол. – Конкурса же еще не было. Победителей никто не знает.
– Я уверена, что это будешь ты.
– Спасибо за твою доброту, Соня.
Она кивает и отпивает свой шоколадный коктейль. Я же облизываю чуть сладкие после шампанского губы и понимаю, что пропустила бы еще один бокальчик охлажденного Асти.
– Никогда не понимала мотивации участвовать в этих конкурсах, – произносит Таня-Альбина. Просто Рори не пояснила, кто именно из девчонок Таня, а кто Альбина. А мне разбираться тоже не хочется.
Я тактично молчу.
Как объяснить девушке ростом метр с кепкой, зачем нужен конкурс красоты? Я вот тоже не вижу мотивации участвовать в лошадиных скачках, но, была бы каким-нибудь породистым рысаком, обязательно рассмотрела бы эту возможность.
– Да там все места куплены, – произносит Рори.
Она тоже, кстати, очень тактильная. По крайней мере, узкой ладони с ноги Соболева весь вечер не снимает, так и держит чуть выше колена. Интересно, три дня… Они уже спали, или все впереди?
– Кем же куплены? – спрашиваю ее недоуменно. – Сколько участвовала, никогда не видела такого.
– Организаторами, для своих же.
– Это не так, – вступается за меня москвич Максим. – Я как-то в универе сидел в жюри «Мисс МГУ», просто попросили. Ни за кого голосовать не говорили, сам выбирал.
Киваю в знак согласия.
– Тебя бы тоже выбрал, Тая, – произносит он как-то уж слишком по-мужски. С нотками одобрения. По-взрослому и очень интимно.
Даже смущаюсь, но, так как для раскрепощения всячески пытаюсь побороть в себе скромность, не показываю вида. Наоборот, решив расставить все нужные акценты, завершаю разговор про конкурсы и свой статус:
– Для меня «Мисс» – это ведь просто хобби. Кто-то на танцы ходит, кто-то скрапбукингом занимается, кто-то боксом, – обращаюсь к Соболеву. – Каждому свое. А при подготовке к «Мисс города» нас, участниц, учат всему. Почти как космонавтов. И моделингу, и танцам, и сценической речи. Кулинария, женские практики разные, йога, даже гвоздестояние. Спонсоров очень много, каждый из них организовывает мастер-классы. И да, – откидываю прядь волос за плечи и поправляю спавшую лямку топа. – Мой молодой человек – действительно организатор конкурса, но встречаться мы начали уже после того, как я получила красную ленту и корону.
– Ну вот, – хлопает в ладоши другая Таня-Альбина. – Вот это мы и имеем в виду. Все куплено, он хотел с тобой встречаться, поэтому отдал тебе первое место.
Снисходительно улыбаюсь и снова будто бы случайно задеваю взглядом Ванины глаза. Насмешка в них пропала, и появилось что-то вроде скуки.
– Нет, ну это ведь неправда, – снова вступается Соня. – В жюри наша мама сидела, а с Таей мы близко не знакомы. Вань, ну скажи?
– Да я ее вообще сегодня в первый раз в жизни увидел, – оживляется он и произносит подстрекательским тоном.
Тоже улыбаюсь.
Гад такой! Но очень симпатичный.
– Просто у тебя короткая память, Вань.
Воистину, мужчины думают только одним местом. Ведь я все ногти пообломала в клубе по боксу, где Соболев занимается, а он меня даже не заметил. Ни разу. Но стоило только чуть поколдовать над внешностью, щедро полить волосы разведенным гидроперитом – и вуаля: его мужская реакция на «в первый раз в жизни увидел» была очень даже захватывающей.
– Пойдемте уже, иначе там сейчас все столики займут, – поднимается Рори и тянет за руку Соболева.
Он послушно встает, складывает в карман телефон и сигареты. Кивает нам с Сонькой.
Дальнейший вечер проходит действительно весело. Мы занимаем самый большой столик рядом с баром и сразу отправляемся на танцпол, где я даю себе установку – перестать следить за прикосновениями Соболева и Авроры и ОТ-ДЫ-ХАТЬ!
Просто отдыхать! Пить шампанское, плавно двигаться, привлекать к себе внимание.
В конце концов, после Турции начнется обычная жизнь. Универ, встречи с моими подругами – Мией и Ивой, подготовка к областному этапу, хлопоты, связанные с переездом. Так зачем тратить оставшиеся девять дней отпуска на Ванины похождения?
Нет. Это совершенно не мое дело.
Несколько раз на медленные композиции меня приглашает Макс. Он много рассказывает о своей фирме, которую открыл с помощью средств отца, а потом, придвинувшись чуть ближе, приглашает в Москву как-нибудь на выходные. Я отвечаю неопределенно, просто чтобы не обидеть, и пытаюсь даже отстраниться, но Максим крепко удерживает.
Когда мы, взявшись за руки, возвращаемся к столику, Сонька чуть не плачет, потому что Ваня на правах старшего брата решил закончить ее веселье на сегодня.
– Я тоже пойду, – произношу за компанию.
Только что усевшийся на кожаный диван Максим вдруг подрывается, но Соболев кладет руку на его плечо, и тот падает обратно.
– Пойдемте, провожу вас, – безапелляционным тоном произносит Ваня.
Я могла бы начать спорить или действовать назло, но зачем? Ведь на самом деле устала и спать хочется.
– Ва-ань, ты вернешься? – недовольно спрашивает Рори, игнорируя мой прощальный жест.
– Вернусь.
Обняв себя за плечи, слабо киваю Максу и отправляюсь в сторону своего номера. Следом за мной идет Соболев и, судя по ноющим интонациям, очень недовольная Соня.
Тишина турецкой ночи завораживает. Поэтому замедляю шаг и пытаюсь надышаться свежим морским воздухом. Наконец-то хоть немного прохлады от легкого ветра, пробирающегося под кожу.
– Почему я не могла потанцевать с тем парнем? – спрашивает Соня у брата.
На эмоциях получается громко.
– Голос снизь на пару делений, родная.
– Но почему? Ваня! Мне шестнадцать. Шестнадцать!.. Даже на утреннике в детском саду парами танцуют, а мне нельзя?
– Ну почему же, на утреннике как раз можно, – смеется он хрипло. – Но я здесь их не видел по расписанию.
Я тоже улыбаюсь. Такой он… домашний тиран, конечно.
– Машке повезло. Машка старшая. Она точно тебя не слушала и танцевала с кем хотела, – причитает Соня.
– А куда это у нас королева красоты несется? – прилетает очередная колкость в спину.
Оборачиваюсь и наблюдаю за ними, пока они приближаются.
– Необязательно постоянно пытаться меня задеть, Вань, – пожимаю плечами, но так и не дожидаюсь реакции.
Соня еще долго возмущается по поводу испорченного вечера, а мы молча ее слушаем и медленно прогуливаемся.
Пытаюсь удерживать волосы, чтобы на ветру они не лезли в лицо, и прощаюсь с Соней, когда добираемся до виллы Соболевых. Украдкой окидываю взглядом внушительную мужскую фигуру и озираюсь в поисках своего корпуса.
– Я сама дойду, Вань. Можешь идти, тебя ждут, – сонно предупреждаю.
– Я провожу, – тоном, не терпящим возражений, произносит он, и горячая, сухая ладонь снова обжигает кожу на моей талии.
– А Тая – самая красивая девушка нашего города, – накручивая белоснежный локон на палец, с гордостью заявляет Соня. – Она теперь в областном конкурсе красоты участвовать будет и победит.
Девушки тут же начинают смотреть на меня с интересом, Костя и Юра – с одобрительной улыбкой. От своего соседа справа на протяжении часа я и без того чувствую симпатию, а вот Соболев снова насмешливо приподнимает брови и, затянувшись последний раз, тушит сигарету в пепельнице.
Отвожу от его самодовольного лица равнодушный взгляд.
– Ну-ну, – смеясь, ставлю пустой бокал на стол. – Конкурса же еще не было. Победителей никто не знает.
– Я уверена, что это будешь ты.
– Спасибо за твою доброту, Соня.
Она кивает и отпивает свой шоколадный коктейль. Я же облизываю чуть сладкие после шампанского губы и понимаю, что пропустила бы еще один бокальчик охлажденного Асти.
– Никогда не понимала мотивации участвовать в этих конкурсах, – произносит Таня-Альбина. Просто Рори не пояснила, кто именно из девчонок Таня, а кто Альбина. А мне разбираться тоже не хочется.
Я тактично молчу.
Как объяснить девушке ростом метр с кепкой, зачем нужен конкурс красоты? Я вот тоже не вижу мотивации участвовать в лошадиных скачках, но, была бы каким-нибудь породистым рысаком, обязательно рассмотрела бы эту возможность.
– Да там все места куплены, – произносит Рори.
Она тоже, кстати, очень тактильная. По крайней мере, узкой ладони с ноги Соболева весь вечер не снимает, так и держит чуть выше колена. Интересно, три дня… Они уже спали, или все впереди?
– Кем же куплены? – спрашиваю ее недоуменно. – Сколько участвовала, никогда не видела такого.
– Организаторами, для своих же.
– Это не так, – вступается за меня москвич Максим. – Я как-то в универе сидел в жюри «Мисс МГУ», просто попросили. Ни за кого голосовать не говорили, сам выбирал.
Киваю в знак согласия.
– Тебя бы тоже выбрал, Тая, – произносит он как-то уж слишком по-мужски. С нотками одобрения. По-взрослому и очень интимно.
Даже смущаюсь, но, так как для раскрепощения всячески пытаюсь побороть в себе скромность, не показываю вида. Наоборот, решив расставить все нужные акценты, завершаю разговор про конкурсы и свой статус:
– Для меня «Мисс» – это ведь просто хобби. Кто-то на танцы ходит, кто-то скрапбукингом занимается, кто-то боксом, – обращаюсь к Соболеву. – Каждому свое. А при подготовке к «Мисс города» нас, участниц, учат всему. Почти как космонавтов. И моделингу, и танцам, и сценической речи. Кулинария, женские практики разные, йога, даже гвоздестояние. Спонсоров очень много, каждый из них организовывает мастер-классы. И да, – откидываю прядь волос за плечи и поправляю спавшую лямку топа. – Мой молодой человек – действительно организатор конкурса, но встречаться мы начали уже после того, как я получила красную ленту и корону.
– Ну вот, – хлопает в ладоши другая Таня-Альбина. – Вот это мы и имеем в виду. Все куплено, он хотел с тобой встречаться, поэтому отдал тебе первое место.
Снисходительно улыбаюсь и снова будто бы случайно задеваю взглядом Ванины глаза. Насмешка в них пропала, и появилось что-то вроде скуки.
– Нет, ну это ведь неправда, – снова вступается Соня. – В жюри наша мама сидела, а с Таей мы близко не знакомы. Вань, ну скажи?
– Да я ее вообще сегодня в первый раз в жизни увидел, – оживляется он и произносит подстрекательским тоном.
Тоже улыбаюсь.
Гад такой! Но очень симпатичный.
– Просто у тебя короткая память, Вань.
Воистину, мужчины думают только одним местом. Ведь я все ногти пообломала в клубе по боксу, где Соболев занимается, а он меня даже не заметил. Ни разу. Но стоило только чуть поколдовать над внешностью, щедро полить волосы разведенным гидроперитом – и вуаля: его мужская реакция на «в первый раз в жизни увидел» была очень даже захватывающей.
– Пойдемте уже, иначе там сейчас все столики займут, – поднимается Рори и тянет за руку Соболева.
Он послушно встает, складывает в карман телефон и сигареты. Кивает нам с Сонькой.
Дальнейший вечер проходит действительно весело. Мы занимаем самый большой столик рядом с баром и сразу отправляемся на танцпол, где я даю себе установку – перестать следить за прикосновениями Соболева и Авроры и ОТ-ДЫ-ХАТЬ!
Просто отдыхать! Пить шампанское, плавно двигаться, привлекать к себе внимание.
В конце концов, после Турции начнется обычная жизнь. Универ, встречи с моими подругами – Мией и Ивой, подготовка к областному этапу, хлопоты, связанные с переездом. Так зачем тратить оставшиеся девять дней отпуска на Ванины похождения?
Нет. Это совершенно не мое дело.
Несколько раз на медленные композиции меня приглашает Макс. Он много рассказывает о своей фирме, которую открыл с помощью средств отца, а потом, придвинувшись чуть ближе, приглашает в Москву как-нибудь на выходные. Я отвечаю неопределенно, просто чтобы не обидеть, и пытаюсь даже отстраниться, но Максим крепко удерживает.
Когда мы, взявшись за руки, возвращаемся к столику, Сонька чуть не плачет, потому что Ваня на правах старшего брата решил закончить ее веселье на сегодня.
– Я тоже пойду, – произношу за компанию.
Только что усевшийся на кожаный диван Максим вдруг подрывается, но Соболев кладет руку на его плечо, и тот падает обратно.
– Пойдемте, провожу вас, – безапелляционным тоном произносит Ваня.
Я могла бы начать спорить или действовать назло, но зачем? Ведь на самом деле устала и спать хочется.
– Ва-ань, ты вернешься? – недовольно спрашивает Рори, игнорируя мой прощальный жест.
– Вернусь.
Обняв себя за плечи, слабо киваю Максу и отправляюсь в сторону своего номера. Следом за мной идет Соболев и, судя по ноющим интонациям, очень недовольная Соня.
Тишина турецкой ночи завораживает. Поэтому замедляю шаг и пытаюсь надышаться свежим морским воздухом. Наконец-то хоть немного прохлады от легкого ветра, пробирающегося под кожу.
– Почему я не могла потанцевать с тем парнем? – спрашивает Соня у брата.
На эмоциях получается громко.
– Голос снизь на пару делений, родная.
– Но почему? Ваня! Мне шестнадцать. Шестнадцать!.. Даже на утреннике в детском саду парами танцуют, а мне нельзя?
– Ну почему же, на утреннике как раз можно, – смеется он хрипло. – Но я здесь их не видел по расписанию.
Я тоже улыбаюсь. Такой он… домашний тиран, конечно.
– Машке повезло. Машка старшая. Она точно тебя не слушала и танцевала с кем хотела, – причитает Соня.
– А куда это у нас королева красоты несется? – прилетает очередная колкость в спину.
Оборачиваюсь и наблюдаю за ними, пока они приближаются.
– Необязательно постоянно пытаться меня задеть, Вань, – пожимаю плечами, но так и не дожидаюсь реакции.
Соня еще долго возмущается по поводу испорченного вечера, а мы молча ее слушаем и медленно прогуливаемся.
Пытаюсь удерживать волосы, чтобы на ветру они не лезли в лицо, и прощаюсь с Соней, когда добираемся до виллы Соболевых. Украдкой окидываю взглядом внушительную мужскую фигуру и озираюсь в поисках своего корпуса.
– Я сама дойду, Вань. Можешь идти, тебя ждут, – сонно предупреждаю.
– Я провожу, – тоном, не терпящим возражений, произносит он, и горячая, сухая ладонь снова обжигает кожу на моей талии.