“Есения. Я встретил ее осенью, потому про себя называл ее “осенняя девочка”. Она оказалась именно такой, какая мне и нужна.
Юная и неискушенная, с кукольным красивым лицом, усеянным
веснушками, темными волосами и хрупкой фигурой без изъянов. У нее были неплохие анализы, и главное – она была невинной во всех смыслах.
Мне нужна была девственница не только физически. Девушка
должна была быть невинной в голове, и Есения была именно такой.”
– Вы обознались. Я не замужем. Вот, видите, даже кольца нет.
Зачем-то показываю ему дрожащую руку. Незнакомец смотрит. Так пристально, жадно, не отрывая от меня взгляда черных глаз.
Марат, какое красивое имя, оно очень подходит ему. Он похож на Аладдина, клянусь. Как будто выпрыгнул из сказки, только вот… шрам. У мужчины на лице большой шрам. Страшный, жуткий, кривой, портящий его идеальное лицо, но все же не делающий уродом. Наоборот, придает ему харизматичности, остроты, необычности и очень выделяет.
Заставляю себя опустить глаза. Некрасиво пялиться на человека, тем более если у него одна сторона лица так сильно ранена.
– Не надо доверять первому встречному.
– Именно так.
Пытаюсь держаться, но меня пробирает от его прикосновения. Мы отошли немного от дождя, стоим у витрины магазина. Какой-то косметики, неважно, а еще я вижу, как Марат достает из кармана паспорт.
– Тебе нужно подтверждение. Вот оно.
Пытаюсь всмотреться, там штамп о регистрации брака.
– Ну и что… Мало ли, на ком вы женаты. Это ни о чем не говорит.
– Свой паспорт посмотри.
Усмехаюсь, какая-то ерунда, быть не может. Достаю свой паспорт и вижу там точно такой же штамп о браке.
Волна дрожи расползается по телу. Как это может быть? Я этого не помню. Я не помню даже, чтобы в моем паспорте раньше были какие-то отметки. Клянусь, я его рассматривала сто раз после больницы.
– Наконец-то я тебя нашел.
Говорит спокойно, а у меня в голове какая-то вспышка. И я смотрю то на эти документы, то на Незнакомца, и у меня не сходится. На миг все плывет перед глазами и я падаю прямо в его руки.
***
Открываю глаза. Прихожу в себя в совершенно незнакомом месте.
Оглядываюсь по сторонам. Я лежу на кровати под двумя одеялами. Голая. Совершено! А рядом Он.
Марат или как там его. Незнакомец, которого я встретила на улице. Случайно.
– Спокойно. Ты дома.
Вообще не узнаю это место, впрочем, как и его. Фантазии не считаются, у каждого свои грехи.
– Вы ненормальный? Вы… вы меня похитили, что вы мне сделали?!
Обматываюсь одеялом до подбородка замечая, как Марат обнажает белоснежные зубы. Он модель или актер, господи, он такой красивый, что аж страшно.
Кто его лепил, чьими святыми руками он был создан? Разве можно быть таким красивым? С него Алладина рисовать можно, мамочки мои, но все же, это он меня затащил неизвестно куда.
– Я тебя раздел, Никки.
Никки. Меня так никто не называл, и из его уст это звучит безумно ласково. Его легкий восточный акцент только подчеркивает это.
– Раздел? Зачем раздел?! Кто вам давал разрешение ко мне прикасаться?!
– Ты вымокла и да, муж может прикасаться к жене, это не запрещается даже у вас.
– Вы не мне муж! Не муж никакой, ясно?!
Нервничаю, какой-то абсурд. На улице уже светло, и это что получается, я провела здесь всю ночь, с ним?
– Когда ты злишься, то выглядишь, как это называется – милая.
Он спокоен, даже слишком, а еще этот акцент. Точно не здешний. Этот Марат как снег на голову, как камень, точнее, явился.
– Немедленно отпустите меня. Больной!
– По-моему, это у тебя амнезия. Ты вольна уйти. Ты не моя пленница.
Поднимается, растягивается во весь свой рост. Этот мужчина не может быть моим мужем, как?! Сор какой-то.
– Хорошо, чудно! Где моя одежда?
– Сохнет в ванной.
Отвечает спокойно, и только сейчас я осознаю, что это никакая не квартира. За окном сад, куча растений и цветов.
– Ну так принесите мою одежду!
Командую, тогда как этот нахал стоит и даже не шелохнется. Сложил крепкие руки на груди и смотрит на меня, как на какое-то чудо.
– Вы не слышите? Алло, принесите одежду!!!
– Я не раб и не выполняю ничьи приказы.
Слышу в его голосе предупреждение, это отрезвляет. Осторожнее девочка, я его не знаю, пусть этот мужчина и выглядит, как моя ожившая фантазия.