Маме пришлось врать, но вышло у меня это так убедительно, что она, кажется, поверила. Даже призадумалась. Мои закаты ей очень понравились. Она тоже видела красные огни за окном и поверила, что рисовала я это в парке, а по дороге домой недалеко от дома встретила Дениса, и он отдал мне эту куртку.
− Не думала, что он способен на такие поступки, − качая головой, изрекла моя маман.
Больше мы о Денисе не говорили.
Ночью гремела гроза, и я думала, вернулся ли он домой. Промокнуть в такую холодную ночь это верный способ заболеть. Урчания его байка во дворе я так и не услышала, только раскаты грома такие близкие, что вздрагивали окна, а потом уснула.
Теперь, проснувшись, не знаю, что делать. Я одна и сама могу все решить, но все равно не знаю. Куртка висит на спинке стула в моей комнате. Мне кажется, что она укоряет меня в своем присутствии здесь. Я вздыхаю, кое-как завтракаю и все еще думаю. Не понесу же я к нему домой? Если мне никто не откроет, это ладно, а если откроют? Если его отец отберет у меня куртку? А если там что-то важное? Мне почему-то страшно.
По всему выходит, что надо идти в гараж. Я складываю куртку, прячу ее в высокий серый бумажный пакет и ругаю себя. Ведь можно было узнать номер его телефона, позвонить и тогда я бы точно знала, как отдать ему куртку. Вчера я об этом даже не думала, к тому же это было бы навязчиво, правда? Думаю, да. Хотя, как можно об этом думать после всего, что уже было?
Надев светлое платье с длинной юбкой по самую щиколотку, я вышла во двор и сразу зашагала к гаражу. Бабушки на лавочке сразу зашуршали языками, но я не хотела их слышать и не услышала. Подойдя к заветной металлической створке, я дернула ручку. Не поддалась. Тогда я постучала. Денис часто закрывался там. Отсутствие байка во дворе меня не смущало. Он мог закатить его внутрь.
Только мне не ответили.
− Ну и что ты тут забыла? – спросил внезапно женский злой голос еще издали.
Я оборачиваюсь. Стуча каблуками, ко мне шагает Лида, прямо из нашего подъезда, видимо она была у него дома.
Я только смотрю на нее растерянно, а она подходит и, упираясь рукой в дверь гаража, смотрит на меня сверху. Она не такая уж и высокая, но огромные каблуки помогают ей наверно даже дотянуться до Дениса. Она жует жвачку и надувает розовые пузыри прямо мне в лицо.
Я молчу. Просто не знаю, что можно ей сказать.
Она замечает пакет.
− А это еще что?
Отбирает его.
− Отдай, − только и успеваю сказать я, а она вытягивает куртку и тут же зло смотрит на меня.
− Что, ноги уже раздвинула, да? – спрашивает Лида и смеется. – И что? Он отдал тебе вторник или пятницу?
Я вздрагиваю. Мне страшно подумать, как она догадалась, но я просто пытаюсь вернуть куртку. Мне хочется отдать ее Денису самой, а не через Лидку.
− Что, угадала, да? – со смехом говорит Лида и набрасывает куртку на свои плечи. – Знаешь, сколько у него таких было? А мы вместе уже пять лет, так что проваливай!
Я стиснула зубы, но с места не сдвинулась.
− Отдай мне куртку. Я сама ее верну.
− Нет, дорогая, вторник или пятница, в другие дни я не работаю допоздна и вообще это ненадолго. Видишь?
Она вытянула вперед правую руку, демонстрируя золотое кольцо с камнем на безымянном пальце. Меня словно холодной водой окатило. Ноги подкосились.
− Этой ночью он сделал мне предложение, а то что выебал тебя перед этим, так это ничего. – Лида угрожающе шагает ко мне и зло смотрит прямо в глаза. – Он же ненавидит таких, как ты. Этакая правильная умница, живешь на всем готовом, а делаешь вид, что лучше всех.
− Это неправда, − прошептала я и попыталась отступить.
Лида схватила меня за руку и дернула к себе, впиваясь в запястье длинными накладными ногтями.
− Правда, − тихо шепчет Лида мне на ухо. – Вы обеспеченные и холеные, думаете, что только вы умные, а все вокруг тупые. Думаешь, Денис не мог выучиться и быть круче твоего папаши? Мог, да только ему жрать нечего было, и он работал, а не учился, а теперь… Думаешь, это тебе весело? Это ему весело трахать куклу вроде тебя, а потом он увезет тебя в какие-нибудь катакомбы и пустит по кругу в байкерском клубе. Выебет тебя сорок волосатых мужиков во все дыры − будешь знать, как лезть, куда тебя не просят!
Она толкнула меня в грудь и отвернулась.
− Чтоб я тебя здесь больше не видела, − заявила она и пошла прочь со двора, явно домой.
А я стою на месте и плакать мне хочется так сильно, что я бегу прочь и повторяю:
− Это неправда.