Такси от салона оказалось роскошным лимузином с шофером в черном костюме, что на жаре выглядело диковато. Правда, внутри машины царил такой лютый холод, что показалось, будто кожаные сиденья покрылись инеем. В жарких странах местные жители уверены, что чем больше холода они предоставят туристам, тем круче выглядит их фирма. Ну и сами обожают попользоваться на халяву атрибутом богатой жизни.
– Выключите кондиционер и откройте окна! – скомандовала Машка к явному неудовольствию нашего шофера. И мы торжественно отчалили.
– Далеко нам ехать? – спросила я.
Он сделал вид, что не услышал вопроса.
– Сколько километров до «Жасмина»? – не унималась я.
– Моя не знай английский! – сказал водитель, не повернув головы. Это показалось мне странным. Худо-бедно, на английском в турсервисе Таиланда болтали все. Чтобы шофер дорогого лимузина был практически немым?
– Куда он нас везет? – заволновалась Машка, когда лимузин стал подниматься в гору по узкой извилистой дороге.
– Черт его знает. Я читала, что элитные салоны находятся высоко в горах.
– У этого водилы есть документ, что он из «Жасмина»?
– Какой документ? На рецепции же его знают!
– Знают, что должна подъехать машина. Вряд ли они помнят в лицо каждого тайского шофера. Мы уже полчаса едем по каким-то джунглям!
– Давай выпрыгнем на ходу.
– Ты смеешься, а у этого черного человека лицо ресторанного вышибалы. Возьмет и вышвырнет нас в пропасть!
Но тут за одним из поворотов показался высокий белый забор.
За ним нас ждал рай. Ну, по крайней мере, я была бы не против, если бы он так выглядел. Игрушечные домики стояли по пояс в ярких, как на детсадовских рисунках, цветах, а крыши томно обвивал ярко-зеленый плющ. Между домиками виднелись заросшие розовым лотосом пруды, из каменной скалы бил алмазными струями водопад. Прохладный воздух был пропитан нежнейшими сладко-пыльцовыми запахами. И нигде – ни одного человека! На рецепции – это была открытая веранда с ошеломляющим видом с вершины горы на долину – к нам устремилась местная служительница – маленькая, худая, востренькая, с прокисшей улыбкой на тонких губах. Она заботливо усадила нас на плетеные диваны, и еще одна тайка с поклоном принесла стеклянные стаканчики с травяным чаем. Он был душистый и как будто с легкой перчинкой.
Только после того, как мы его допили, администратор переспросила: «Госпожа Барышева и госпожа Смирнова?» Мы кивнули. Тут же к нам скользнули две красивые девушки и поманили за собой.
– Нет, нет! – запротестовала Машка. – Нам нужна Тао! Мы записывались к ней!
– У нас прекрасные массажистки! Вы будете довольны, не сомневайтесь! – фальшиво пропела нам администратор.
– Но мы предупредили заранее, что хотим к Тао! Если это невозможно, вы должны были сообщить!
Улыбка администраторши сползла:
– Тао, к сожалению, в отпуске. Мы надеялись вызвать ее к вам, но не смогли с ней связаться. Уверяю, все наши массажистки – самого высокого класса, они обслужат вас не хуже.
Упорствовать дальше не имело смысла. Но ответ администраторши показался мне странным. Леониду тоже сказали, что Тао в отпуске. А спрашивал он больше месяца назад. Где это видано, чтобы массажистки так надолго уходили в отпуск?
– Хорошо, мы сделаем массаж у других девушек, – со льстивой улыбкой сказала Машка. – Мы сами не любим привередливых клиентов, которые достают дурацкими требованиями. У нас на работе тоже таких много. Тут совсем другой случай! – проникновенно уставилась Машка служительнице в глаза.
Я догадалась, что подруга меняет тактику «вызов директора» на тактику «мы с тобой одной крови, ты и я». Эта формула прекрасно действует, когда нужно уболтать кого-то оказать тебе услугу. Помогают охотнее всего своим, и нужно дать понять, что вы одного поля ягоды. Главное – правильно вычислить поле. Машка выбрала общность уставших от назойливых посетителей. И ошиблась.
– Клиент нашего агентства, который рекомендовал нам Тао, попросил передать ей сувениры из России. Мы волокли их аж из Москвы. Не могли бы вы помочь нам разыскать эту Тао? У нас даже есть ее мобильный, но он не отвечает. Может, она сменила номер?
Лицо администраторши осталось таким же угодливо-любезным, но мне показалось, что маслянисто-карие глаза превратились в стальные:
– К сожалению, мы не можем давать координаты наших работников. Это строго оговорено в контракте.
– Как же нам быть?
– Вы можете оставить свои координаты. Когда Тао появится, мы попросим ее вам позвонить.
– Вдруг она не позвонит? Может, она работает где-то еще?
– Мне об этом ничего не известно. Извините, но вас давно ждут на массаже. У нас все строго по времени!
Пришедшие за нами девушки, все это время изображавшие неподвижные статуи, ожили и подошли каждая к своей клиентке. Машку ее приземистая широкоскулая тайка повела по ступенькам вверх, а меня хрупкая, как веточка ивы, необыкновенно красивая девочка с узким лицом и нежной лепестковой кожей поманила куда-то между домами.
– А разве у нас не одинаковый массаж и мы будем делать его не вместе? – забеспокоилась я.
– Ничего, вы скоро встретитесь с подругой! – на хорошем русском языке успокоила меня похожая на изысканную статуэтку спутница. И, увидев мое удивление, пояснила: – У сестры моей мамы в Бангкоке был русский муж. Я там часто гостила, он и научил.
– Как тебя зовут?
– Лана. Это по-европейски. Мое настоящее имя такое длинное, что его ни один клиент не выговорит, – нежно пропела она. – И вообще у нас любят прозвища – считается, если духи узнают, как тебя зовут, могут тебе навредить. Вот, заходите, примите душ! – подвела она меня к увитому цветами домику.
После душа с травяным мылом я должна была надеть смешные прозрачные трусы, хлопковый халат с длинными рукавами. И мы с Ланой снова вышли в город-сад. Солнце садилось – в Таиланде темнеет рано и быстро. Вдоль дорожки среди цветов уже горели фонарики, превращающие это сказочное место в полную «шахерезаду».
– Лана, а ты знаешь Тао? – спросила я.
– Да, – почти неслышно сказала она, опустив глаза.
– Где она? У меня к ней очень важное дело! Для нее важное!
– У нас не любят, когда мы разговариваем с клиентами! – еще тише сказала Лана.
– Если бы друг передал тебе денег, а подруга отказалась дать твои координаты – ты бы на нее обиделась?
– Тао передали деньги? – встрепенулась Лана.
– Мой знакомый тоже не любит, когда я обсуждаю его дела. Но речь действительно идет о некоторой сумме. И мне очень нужно найти Тао.
– Все хотят ее найти! – вздохнула Лана.
– Кто – все? – насторожилась я.
– Мы пришли. Это водяная баня. Здесь вы встретитесь со своей подругой, посидите 15 минут, а потом пойдете на массаж, – спешно свернула Лана разговор, завидев на аллее широкоскулую тайку с Машкой. И сделала мне гримаску, означавшую, что сейчас не время для расспросов.
– Ну, ты как? – издали закричала темпераментная Машка. – Полный кайф, а? Только я перепутала: думала, прозрачный пакетик – это шапочка, а оказалось – трусы. Вот моя тайка глаза вытаращила, когда я их пыталась на голову надеть!
– Угу…
– Ты чего такая? – спросила Машка, когда мы уже разлеглись на теплых каменных полках в комнате из розового мрамора, где сквозь мелкие дырочки в полу шел душистый пар. Его настаивали на успокоительных травах.
– Понимаешь, оказывается, не мы одни ищем Тао.
– Кто еще?
– Не знаю. Мне Лана не успела сказать. А ты у своей тайки про нее не спрашивала?
– Нет… Я как саунное изобилие увидела – сошла с ума. Ты же знаешь, как я все это люблю!
– Ладно. Но ты спроси. Может, мы на нее и выйдем.
– Ты права. Все это очень подозрительно! – воодушевленно сказала Машка. В свое время она была лучшим расследователем в своей редакции. Потом, разругавшись из-за громкого скандала, перешла в пиар-службу. Но любая тайна действовала на нее как наркотик. Я подозревала, что не только любовь к морскому отдыху и деньгам заставила ее уговорить меня броситься в эту авантюру. Машка застоялась без дела.
– Что ты имеешь в виду?
– Исчезновение Тао. Она ведь знала, что ребенок от Леонида. Что он получил результаты проб. Готов раскошелиться. И вдруг, когда счастье так близко, уходит в безразмерный отпуск, отключает телефон, Леониду не звонит и вообще не отсвечивает.
– Ну и?
– Ну и – то ли с ней что-то случилось и в салоне это скрывают. То ли она чего-то смертельно испугалась. И легла на дно. Надеюсь, не в прямом смысле. Интересно, кто и чем мог ее так испугать?
– Послушай! – перебила я Машку. – Тебе не кажется, что здесь слишком жарко?
– А? – с трудом вернулась она в реальность. – Жарко? Пожалуй. Вообще печет не по-детски!
Только тут мы заметили, что вся комната уже скрылась в клубах удушающе пахнущего травами пара и он прибывает с каждой секундой. Я вскочила с мраморной скамьи, которая быстро раскалялась, и мое тело по грудь тут же скрылось в горячем тумане. Машку я не видела совсем, хотя и знала, что она сидит рядом.
– Кто-то там слишком поддал жару! Пойдем отсюда! – сказала я.
– Где дверь? Ты ее видишь?
Двери не было. То есть где-то она, конечно, была, но теперь скрылась в туманной дали.
– Они там совсем охренели! – начала трагический запев Машка. – Я пожалуюсь администратору!
– Пожалуешься! Только сначала давай выберемся. Ты где, я тебя не вижу?
– Я уже задыхаюсь! И тоже тебя не вижу!
– Не паникуй! Мы где-то рядом. Встань со скамьи…
– Я уже стою!
– Тогда вытяни руки и проведи вокруг себя. Я тоже так сделаю. Только никуда не шагай!
Мы пошарили руками в воздухе, и наконец я наткнулась на горячие Машкины пальцы.
– Слава богу, теперь не потеряемся! Как ты думаешь, где дверь?
– Кто ее знает! Давай крикнем – эти чертовы тайки должны быть где-то рядом!
Мы закричали, но только наглотались пара, который становился все горячее.
– Мы так запечемся заживо! – закашлялась Машка.
– Вытягиваем руки, поворачиваем налево – кажется, мы пришли оттуда, – и идем вперед! Упремся в стену, пойдем вдоль нее и найдем дверь! – приняла я решение. Мы с Машкой, как танцоры в телешоу, двинулись вперед, сцепив руки в замок. Нам казалось, мы не идем, а плывем в глубине какой-то водяной взвеси. Наконец через несколько шагов наши руки натолкнулись на что-то твердое. Это была стена. Воздух становился все раскаленнее, мы дышали с трудом, пот и пар лили с нас градом, пока мы на ощупь продвигались вдоль каменного квадрата, пытаясь найти дверь. Ладони скользили по горячему склизкому камню, в голове стучали пинк-флойдовские барабаны…
– Сволочи! Успокоили нас, блин! Чтоб вы сами так навеки успокоились! Нашли, гады, лекарство от стресса! – злобно приговаривала Машка – ей, очевидно, так было легче. Я разговаривала уже с трудом – язык не ворочался, душил кашель. Горячий пар прибывал, и мне было ясно, что, если мы вот-вот не выберемся отсюда, грохнемся в обморок и тогда – вот он, полный трындец! О том, почему наши тайки не пришли за нами вовремя, я старалась не думать.
– Дверь! – захрипела Машка, когда говорить уже не было сил. – Вот она!
Я тоже почувствовала под ладонью мокрый пластик. Из последних сил мы его толкнули – дверь не шелохнулась.
– Ручка! – зашипела Машка. – Ищи ручку!
– Нашла!
Мои пальцы действительно нащупали горячую металлическую ручку, которая должна была открыть нам путь к свободе. Я повернула ее влево… Ручка не поддалась. Вправо – тот же эффект.
– Дай я! – сказала Машка.
Она вцепилась в ручку, и мы попытались вместе сдвинуть ее с мертвой точки.
Язычок замка даже не дрогнул. Дверь была закрыта.
Я судорожно глотнула пар: он все больше напоминал горячую воду, которая просто висела в воздухе. Дело было плохо. Да просто дрянь было дело! Еще пара минут – и мы здесь превратимся в паровые котлеты.
Голова кружилась, и барабаны в ней уже отбивали коду.
– Я могу упасть в обморок, – сухо проинформировала я Машку. – Бейся в дверь, может, удастся ее выбить!
– Нет, ее не выбьешь! И мне уже нечем дышать! – сипела Машка. – Не вздумай падать в какой-то обморок! Я одна здесь не останусь!
Уходящее сознание цеплялось за спасительную мысль, которая всегда выручала меня в критические моменты: не бывает безвыходных ситуаций. Бывает выход, который находится не там, где его ищут. Надо только расширить сознание и охватить всю картину целиком, а не биться, как муха в стекло! Так, окна здесь нет, пол каменный, вентиль, который подает пар, явно расположен снаружи… Все не то!
– Маша … в фильме… про Джеймса Бонда… его еще закрыли в ванне с водой и включили подогрев… Как он выбрался?
– Пришла медсестра и отключила аппарат.
– Тьфу! Да откройте же, сволочи! – заколотила я изо всех сил по двери, лишившись последней надежды. Тут нога неудачно подвернулась на скользком мокром полу, и я рухнула вниз, с каким-то даже облегчением потеряв сознание еще на лету…