Когда самолет садился, я решила, что пилот заблудился и мы приземляемся прямо в центр местной деревушки. Оказалось, это такой аэропорт: здесь все – от стойки регистрации до выдачи багажа – разбросано под открытым небом в смешных беседках с нахлобученными крышами из пальмовых листьев. Огромные деревья, усыпанные цветами, похожи на свадебные букеты. А воздух! Словно в сауне кто-то плеснул на камешки смесь из морской соли и фруктовой эссенции. Мы с Машкой шумно дышали, вертели головами и идиотически улыбались.
Впрочем, я улыбалась недолго – ровно до прибытия багажа. Какая-то сволочь сняла с моей сумки замок. Я быстро раскрыла молнию – вещи были перерыты, аккуратно разглаженные платья и футболки смяты, как в Машкином шкафу. Но все вроде на месте.
– Ты флешку и ключ в багаж сдавала? – прошептала Машка.
– Нет, у меня все в сумочке!
– Думаешь, это их искали?
– Черт его знает!
– Лена, да не парься, такое бывает! – утешил Виталий. – Я часто летаю, и у меня уже три раза сумку вскрывали. Вытащили только туалетную воду.
– И что теперь делать? Кому-нибудь заявить?
– О чем? – спросила Машка. – Что у тебя украли особо ценный замок?
В это время к нам подошел таец с табличкой «Пальм-бич». Это был наш отель.
– Девочки, ну что, берете меня с собой? Может, там найдется комната и для меня! – сказал Виталий.
– Так дальше пойдет, запросишь и в сердце уголок! Зачем, интересно, мы тебе понадобились? Здесь же рай для мужчин-грешников. – Машка смерила Виталия с его скрытыми под футболкой бицепсами подозрительным взглядом.
– Неужели я похож на секс-туриста?
– Вообще-то ты ни на кого не похож. – сказала Машка. – И это настораживает!
– Слава богу, я еще могу насторожить женщин! – засмеялся Виталий. – Неужели вы отдадите меня на растерзание тайкам?
– Масса мужиков мечтает быть растерзанными тайками. Впрочем, лучше будь на глазах! Правда, Лена? – наконец вспомнила Машка и обо мне. Я была с ней согласна. Пусть будет на виду. В таком месте, как Таиланд, мужиками не разбрасываются.
Через пять минут мы уже тряслись в смешном автомобиле с открытыми бортами, а сумки ритмично били нас по ногам. Узкая дорога петляла между пальм. Я очумело выглядывала, как в просвете между рядами лавочек вдруг радостно засияет кусок бухты с белым песком, а «тук-тук» снова сворачивал в заросли пляжных полотенец на торговых развалах.
– Нет, ты посмотри, что вытворяет этот сумасшедший! – вернула меня на землю Машка.
Я оглянулась. За нами несся на мопеде таец, чуть не врезаясь нам в зад.
Виталий постучал водителя по спине и показал ему на мотоциклиста. Тот притормозил и что-то прокричал хулигану. Парень резко ответил. Водитель втянул улыбку, как пузырь из жвачки, обратно в рот и коротко что-то сказал мотоциклисту: мне показалось, это было название нашего отеля. Тот газанул и быстро нас обогнал, умчавшись в лес из палаток с полотенцами.
– Прежде здесь такого не было! – возмутился Виталий. – Тайцы – народ тихий, а уж туристы для них – священные коровы. Какой-то отморозок!
Слава богу, тут мы наконец въехали в бухточку и остановились около одного из милых этнографических домиков. Из двери выскочил таец – и обрадовался нам, как родным. Я поняла, что для нас, не избалованных безудержным человеколюбием обслуги, радушие местных жителей может стать серьезным испытанием.
Пока мы с Машкой потягивали приветственный коктейль из кокоса с традиционным зонтиком в бокале, Виталий щебетал со служительницей рецепции. И через несколько минут в его руке уже побрякивал ключ.
– Девчонки, у меня бунгало номер семь! – сказал он. – Даю вам час – и встречаемся здесь. Я поведу вас ужинать!
Возникшая из воздуха лопоухая девушка с поклонами увлекла Виталия куда-то в сад.
Следующая квадратная тайка была наша. Она вывела нас к деревянному домику, который мне сразу не понравился. Отель гордо нарисовал на себе четыре звезды. Но я вычитала, что в Таиланде звездам на гостиницах можно верить так же, как звездочкам на нашем армянском коньяке: повезет – окажется приличным, а нет – будет полным дерьмом.
Нам не повезло. В темной комнатушке, похожей на собачью будку, все было крошечным: две узенькие койки, недомерок-холодильник, кособокий шкаф. Окошко с москитной сеткой упиралось в соседскую грязноватую стену.
– Значит, так – мы здесь жить не будем! – завелась Машка с нарастанием трагизма в голосе, и я поняла, что сейчас она начнет вызывать тайского директора отеля. Отчитывать директоров – ее конек. Вспомнив, в скольких ресторанах вместо ужина мы наслаждались содержательной беседой с руководством, я пошла на опережение: вложила в руку тайки 10 долларов и попросила на приличном английском – спасибо спецшколе! – присмотреть для нас что-нибудь получше. Тайка улыбнулась еще шире. И повела по шелковым газонам мимо голубого бассейна, окруженного шезлонгами с одинаково дремлющими по всему миру немцами, к морю. Там у края пляжа в тени пальм стояло милое деревянное бунгало с верандой. Мы с Машкой переглянулись – это был он, домик мечты!
– Ты как хочешь, а я пойду купаться! – заявила Машка, когда я развесила, а она покидала вещи из чемоданов в свои отделения шкафа.
– Как же Виталий? Он же нас ждет!
– Чтобы отравить за ужином?
– Не думаю. Зачем ему к нам клеиться, если ему нужен ключ? Мог бы стащить его как-нибудь незаметно…
– Лучший способ проследить за кем-то – с ним подружиться! Поверь мне!
– Как-то не тянет Виталий на коварного злодея.
– Душка Миронов в «Бриллиантовой руке» тоже не тянул. А сам чуть не пришиб Никулина камнем по голове. Кстати, ты таскаешь ключ и флешку в сумочке?
– Да!
– Надо их спрятать. В номере оставить нельзя. Но и таскать с собой глупо.
– Может, под пальмой закопать?
– Ты не родственница Буратино? Здесь же песок! Ветер подует, уборщик возьмется подметать – и все!
– Тогда давай положим под дом.
– С ума сошла? Тогда уж просто под коврик!
– А ты что предлагаешь?
– Давай осмотрим территорию. Может, что придет в голову.
Осматривать территорию Машка выскочила в купальнике – она привезла их пять и очень переживала, что не смогла взять на выгул еще два. Я уже знала, что поднять Машкин чемодан не может ни один носильщик, даже если она едет куда-то на три дня.
– Мы в ответе за те вещи, которые прикупили! – заявляет в ответ на мое возмущение Машка. – Я не могу лишать свой гардероб законного отдыха! Если даже я и не надену эти платья, пусть они хотя бы попутешествуют!
Сейчас Машка в новом купальнике плескалась в вечерней волне, а я, сидя в шезлонге, оценивала местность.
В Таиланде, на мой взгляд, все было как-то чересчур. Ненатурально голубая вода, идеально белый песок, жирная сочность травы и баюкающий шелест пальм. После серой Москвы и сдержанной Европы эта приторная красота казалась вызывающе неприличной, как выставленная напоказ сочная розовая мякоть взрезанных местных плодов. Уже потом я поняла, что тревожило меня в этой роскоши цвета. Здесь не было оттенков. Краски били в глаза первобытной силищей, не облагороженной интеллигентскими полутонами.
К чувственному удовольствию стремилась даже природа. В нашей бухте гордо доминировал над пейзажем камень в море, точная копия готового к труду мужского достоинства. Его томно окружали скалистые расщелины – вылитые вагины… Я еще в Москве прочитала, что это знаменитые Бабушка и Дедушка – местные жители считают их окаменевшими останками атлантов. Почему атланты оставили на берегу в память о себе именно гениталии – загадка…
Я рассеянно взглянула, как усердные тайцы, словно муравьи, тащат явно превышающие их вес шезлонги с пляжа в общую кучку, ставят прямо на песок плетеные столики со стульями, зажигают свечки в резных чашах.
Самуи готовился к вечеру.
– И что, вы решили меня бросить? – услышала я за спиной голос Виталия. Он уже был в бриджах и майке. Я чуть не прыснула от смеха – с его майки мне весело показывал язык мультяшный Лев, и эта детская футболка резко контрастировала с фирменными штанами. Я вспомнила азы психологии: если успешный мужчина одевается на отдыхе как маленький мальчик, значит, он хочет снять с себя всякую ответственность и совершать шалости, каких не позволяет себе дома. «Ликвидацию девушек и кражу ключей можно отнести к таким шалостям?» – мысленно прикинула я. А сама сказала:
– Машка дорвалась до моря. Теперь ее не вытащишь!
Но Машка, заметив на пляже мужской силуэт, уже гребла к берегу стремительным кролем.
– Предлагаю пойти поужинать! – сказал Виталий, когда Машка, отплевываясь от соленой воды, блаженно выбралась на песок. – Сегодня у меня свободный вечер, хоть покажу вам настоящую тайскую кухню. А то некоторые две недели отдыхают и все думают, что местная еда – это жареная кукуруза, рыба на гриле и креветки на шпажке!
– Хорошо, но ты должен нас подождать! Мы переоденемся! – смилостивилась Машка.
– Только не заморачивайтесь с нарядами! Здесь все очень демократично!
– Мы уже поняли! – кивнула Машка на льва. – Это для конспирации!
Машка поперхнулась, а я замерла с открытым ртом. Виталий, не ожидавший такого эффекта, смущенно пояснил:
– Тайки уже в марках одежды научились разбираться. Чем дороже ты одет, тем труднее передвигаться по улицам. Да сами увидите! Только собирайтесь быстрее, есть очень хочется!
Через 25 минут (это был мой личный рекорд по контролю за одеванием Машки) мы выдвинулись на центральную улицу Ламаи.
Там было на что посмотреть! Вдоль пыльной дороги в ряд тянулись лавочки с пляжным шмотьем. Рестораны, как на любых курортах у моря, вывалили на развалы льда устрашающих лобстеров с клешнями-кусачками, огромных, как бройлеры, королевских креветок с выпученными глазами, чудовищного вида рыб – от мелких злобно оскаленных акул до рыбы-меч с гоголевски длинным носом. И все эти заведения через каждые десять шагов перемежались салонами с надписями «Массаж». Около них гужевались веселые воробьиные стайки тружениц секса. Нигде они не производили такого невинно-подросткового впечатления. Девчонки простецки тыкали пальцами в проходящих мужчин, обменивались шутливыми замечаниями, прыскали в ладошку. Если клиент казался перспективным, вся стайка снималась с места и окружала несчастного, заливисто смеясь. Едва отбившись, мужик делал несколько шагов – и на него слеталась следующая стайка.
К компаниям и парочкам неутомимые массажистки не подбегали – ограничивались громкими призывными криками: «Масажь, масажь, карашо!»
– Виталий, так мы твои спасительницы! – сказала Машка. – Ты бы тут и шагу не ступил без нашей защиты!
– А я что говорил? Что мне нужны надежные телохранительницы!
– Первый раз выступаю в такой роли! – призналась Машка. – Обычно мужчины просят меня делать с их телом что-то другое. Но я согласна!
– Почему мы не садимся во все эти ресторанчики? – взмолилась я, с тоской провожая взглядом очередное рыбное изобилие в витрине.
– Я же сказал – мы не будем клевать на приманку туристического фастфуда. Я веду вас в настоящий тайский ресторан!
Мы свернули в какой-то проулок, попетляли по грязноватым улочкам и наконец вышли к ресторану, в который я сроду бы не зашла, не будь рядом Виталия.
Блеклая вывеска, тусклый фонарик у входа, сквозь окна видны пластиковые столы, вместо скатерти – бумажные салфетки. В народе такие заведения называют просто – забегаловка.
– Ты уверен, что здесь можно есть без риска для жизни? – спросила я, когда мы зашли в зал, где сидели одни тайцы. А Машка тихо шепнула мне на ухо:
– Теперь понятно, как именно он хочет нас отравить!
– Здесь лучший повар на Самуи. Только еда очень острая, под европейские желудки не адаптированная. Пошли, вон мой любимый столик!
Виталий уверенно направился в самый темный угол заведения. К нам почти сразу подскочила тайка в зеленом костюмчике, который, на мой взгляд, уже дня два как нуждался в стирке. И весело что-то защебетала. Виталий расплылся в дурацкой улыбке, отвесил девице комплимент («И что он в ней нашел? Маленькая, страшненькая, кривоногая!») и наконец попросил меню.
– С тайской кухней знакомы? – спросил тоном раджи, который сейчас откроет ларец с алмазами.
– Я знаю, что в ней все острое, потому что перец и чеснок снижают в жару опасность кишечных инфекций! – тоном отличницы доложила я.
– Ты что, в санэпидемстанции работаешь? – улыбнулся Виталий. – Так! Запоминайте! Никаких ножей! Повара уже все порезали до вас. Здесь даже фарш не крутят – все рубят вручную.
– Я хочу рыбу! – не выдержала Машка.
– Ты тут мясо от рыбы не отличишь. Все маринуют в специях. А жарят на кокосовом молоке, добавляют имбирь и…
– Все, Виталий, прекращай пытку! – взмолилась я. – Не могу слушать про еду, хочу ее есть!
Тайка, будто услышав мой вопль желудка, подплыла наконец к нашему столику. Виталий защебетал с ней, тыкая в меню.
Тут Машка затрясла меня за плечо:
– Посмотри, это он!
Я глянула в угол забегаловки и увидела трех русских парней, пытавшихся заказать пиво. Один из них был тот веснушчатый с длинными золотистыми ресницами из аэропорта – в футболке «Дизель». Он действительно смотрел в нашу сторону.
В жизни случаются всякие совпадения, но именно это мне не понравилось.
– На кого это вы там смотрите? – спросил Виталий.
– Парень с нами в самолете летел, потом в кафе сидел, а сейчас тут на нас пялится! – сказала Машка.
– Какой? Один из этой тройки? Те двое тоже с ним летели?
– Вроде да. Но их я плохо запомнила. Этот просто на нас смотрит.
– Ну, вы девушки видные! Я сам на вас с удовольствием смотрю!
Но я заметила, что взгляд Виталика при этих словах стал сосредоточенно-напряженным. Так смотрел мой Тайсон (это собака), когда на площадке появлялся еще один крупный кобель.
Подошла официантка и стала метать блюда на наш стол.
– Я заказал суп «Том Ям Кунг» – фирменный тайский, для вас попросил не очень острый. На второе «Сам Нэм Сод» – порубленная в фарш свинина, толченная с чесноком, имбирем и арахисом…
– А-а-а! – вдруг забилась с вытаращенными глазами Машка, широко раскрыв рот и истошно махая перед ним руками.
– Началось! – подумала я и кинулась к подруге: – Что случилось?
Но Машка уже схватила салфетку, что-то злобно в нее плюнула и с высунутым языком, как собака на солнцепеке, бросилась к бару. Там она с мычанием стала тыкать в минералку в холодильнике, схватила протянутую бутылку и со стоном припала к воде, как путник, прошлявшийся неделю в пустыне.
Бармен, официантка и клиенты расплылись в улыбках.
– Убийца! – прохрипела вернувшаяся Машка Виталию.
– Ты что съела? – спросил он. Подруга показала на пиалу с овощами в коричневом соусе – комплимент от заведения.
– С ума сошла! Это же как приправа к рису! Здесь рис вместо хлеба. Дома же ты горчицу ложкой не хлебаешь!
– У меня как будто бензином горло облили и подожгли! Понятно теперь, чего эти тайцы такие худые. Они же выжжены изнутри! Закажите мне что-нибудь без ваших специй!
Через полчаса, попробовав «Том Ям», который сначала нежил небо мягким ароматом трав, а потом ударял по рецепторам ярким перечным вкусом, я уже считала себя фанаткой тайской еды, Машка угрюмо жевала жареную рыбу («Они все же обмазали ее чем-то солено-кислым!» – пожаловалась она), а Виталий доедал вторую тарелку свинины.
Рыжий парень и его приятели накачивались пивом в углу и больше не смотрели в нашу сторону. Мы расслабились…
– Виталий, а чем ты занимаешься? Из какой сферы труда? – вдруг ударила неприличным вопросом Машка под дых.
– Я? Из пищевой! – засмеялся Виталий. – И сейчас я на работе!
– То есть?
– Я специалист по питанию. Мой босс хочет открыть цепочку тайских ресторанов. А я подыскиваю ему поваров. Вот отсюда хочу переманить.
Я оценивающе глянула на тренированную фигуру Виталия. Может, он и занимался питанием. Но где-нибудь на базе подготовки десантников, когда была его очередь дежурить по кухне.
– Как-то не романтично, – тоже не поверила Машка. – Сказал бы сразу – отбираешь массажисток для московских салонов. Проводишь тест-драйв.
– Идея богатая. Но в сутенеры пока не хочу! – хохотнул Виталий. И, кивнув официантке, расплатился за всех. Наш ужин стоил около 15 долларов.
Когда мы вышли на местный Бродвей, он уже весело шумел вечерней многоголосицей, сквозь которую громче всего пробивались русская и немецкая речь. Наш кризис и германское процветание гонят людей в одни и те же места.
– Девчонки, сейчас я вас ненадолго покину! – сказал вдруг Виталий. – У меня небольшие деловые переговоры. Но если будете в силах, можем выпить по глоточку чего-нибудь перед сном. Заходите через часик.
– Тогда мы купим фрукты, а с тебя выпивка! – сказала Машка.
– Идет!
И Виталий свернул с центральной улицы в какой-то малоосвещенный проулок.
– Куда он пошел, как думаешь? – спросила я.
– К тайкам, конечно! Что еще можно успеть за час? Зачем ему уламывать нас, если можно быстро и дешево потрахаться, а потом дальше вести умные беседы!
– Даже обидно! – вздохнула я.
– Он что, тебе понравился? – сделала стойку Машка.
– Нет, просто как-то непривычно выступать группой разогрева.
– Дура! Группой разогрева будут тайки! Выпивать-то он собрался с нами. А это сейчас для мужиков главнее секса. Все перешли на разговорный жанр!
– Это ты из своего опыта?
– Нет, из опыта лучших подруг. Когда у тебя был хороший мужик, ну?
– Смотри, а вот фрукты! – уклоняясь от ответа, кинулась я к тележке с диковинными плодами. Морщинистая тайка в футболке, заляпанной соком, мыла из бутылки смешные колючие шарики, что-то фиолетово-баклажанное почему-то пахло земляникой…
– Давай всю эту экзотику попробуем! – азартно вскинулась Машка.
– Мы же не знаем, как это есть!
– У Витальки спросим! Он у нас специалист по питанию!
И Машка приступила к еще одному занятию, которое она любит почти так же, как вызов директора. Она начала торговаться.
Это особый талант, с ним надо родиться. Машка с ним родилась. Через пятнадцать минут мы стали счастливыми обладательницами пакета с пятнистыми «ежиками», кулечка мандаринок-с-ноготок, сиреневого кочана и огромного ребристого плода, похожего на увеличенную раз в пять гранату-лимонку. Его Машка тащила прямо за толстую высохшую ножку.
До нашего бунгало мы дошли без приключений, если не считать странных взглядов, которыми нас провожали почти все тайцы и часть туристов. Сначала я отнесла их к разряду восхищенных: две симпатичные девушки с нарядными фруктами – картина, приятная глазу. Но потом засомневалась: почему-то при виде нас улыбки на лицах прохожих кисли.
К домику мы подходили со стороны моря. Я завязла в песке и попыталась вытряхнуть его из босоножки, как вдруг услышала вскрик опередившей меня Машки:
– Кто там? Что вам нужно?
Я подняла голову и увидела, как от нашей двери отделилась темная тень и скрылась за пальмами.
– Кто это был? – спросила я.
– Он не дал мне визитку! – огрызнулась Машка. – Пойдем посмотрим – у нас что-то украли? И где этот чертов ключ?
– У меня в сумочке!
– Не кричи так! Вдруг он еще рядом!
– Может, вызовем кого-нибудь с рецепции?
– Но мужик-то уже сбежал! Давай заглянем в комнату!
Мы осторожно подкрались к двери. Машка резко рванула ее на себя. Внутри было пусто.
– Маша, у нас был повальный обыск или ты просто выбирала, что надеть? – оглядела я раскиданные по всем стульям и кроватям вещи.
– Ну, – замялась Машка, – я точно сказать не могу… Я искала одну кофточку – знаешь, такая фиолетовенькая со шнуровкой сзади. Ты, кстати, ее не видела?
– Господи! Из-за тебя мы так и не узнаем, рылся ли тот придурок в наших вещах. Хорошо хоть, деньги и паспорта с собой!
После беглого осмотра урона мы не обнаружили.
– Пойдем посидим у моря! – вздохнула Машка.
Мы уселись в шезлонги.
– Не мог это быть уборщик, которого ты спугнула своим криком? – безнадежно спросила я.
– Ты что, заметила следы уборки? И с каких это пор уборщики панически бегут при виде постояльца? Нет, подруга, хренов конспиратор оказался твой Леонид. Нас вычислили!
– Еще не факт. Это мог быть обычный воришка. Или любопытный подросток. Но если честно, ночевать в доме как-то страшновато.
– А если это Виталий? Он мог технично слинять, а потом прибежать сюда первым и порыться в наших вещах.
– Теоретически мог. Давай завтра прямо с утра поедем в «Жасмин», найдем Тао и покончим с этой историей!
– Да, пока с нами не покончили!
Мы замолчали и уставились на море. Рядом мерцали живые огоньки свечей со столиков прибрежного ресторанчика, над головой шелестели пальмы…
– Все-таки хорошо здесь! А какой запах! – вздохнула Машка, которая обычно ароматы различает слабо из-за хронического гайморита.
– Да-а, запах… – задумчиво сказала я. – Слушай, а тебе не кажется, что у нас под домом закопан труп?
– Какой труп? – развернулась ко мне Машка.
– Точно не свежий. Судя по запаху – примерно четырех- или пятидневный.
– Что за дурацкие медицинские шутки!
– Какие уж тут шутки! – сказала я, зажимая нос. Ужасная вонь распространялась откуда-то ударными волнами. – Помнишь, у мафии было принято перед убийством присылать жертве тухлую рыбу? Похоже, тот тип припрятал тут парочку дохлых акул!
– Я ничего не чувст… – на этом слове Машка поперхнулась, закашлялась и выскочила из шезлонга – это даже ее нос пробила очередная зловонная волна.
– Что за гадость? – завопила она. – Они нарочно подсунули нам это бунгало! Тут под ним или кладбище, или компостная яма! Срочно вызываем главного менеджера!
– Что у вас случилось? – раздался за спиной голос Виталия – он всегда появлялся по-кошачьи бесшумно.
– Кошмар! Какой-то тип залез к нам в комнату, а теперь здесь воняет трупом! – выпалила Машка.
В этот момент порыв ветра унес запах куда-то в море. Виталий принюхался, пожал плечами:
– Какой тип? И почему от него воняло трупом?
– Трупом воняет от нашего дома! А тип влез к нам в комнату!
– Чтобы оставить там мертвеца? – засмеялся Виталий. И подавился смехом – ветер опять сменил направление.
– Где он? – спросил он, зажимая нос.
– Труп? – не поняла Машка.
– Дуриан! Вы притащили домой дуриан!
– Ничего мы не притаскивали!
– Фрукты покупали? Где они?
– На веранде!
Виталий метнулся к пакету, который мы бросили прямо у двери. Схватил с пола тот самый смешной ребристый плод-гранату и побежал с ним к морю, как будто хотел подорвать танк. Мы заинтересованно потянулись следом. У самой кромки пляжа, где ветер дул вполне уверенно, Виталий остановился и положил фрукт на песок.
– Ну, вы даете! – сказал он, отойдя на несколько шагов. – Купить дуриан в первый же день! Да он же и дорогой!
– Мне сделали хорошую скидку! – гордо доложила Машка.
– Зато могла попасть на штраф: вход в отели с дурианом запрещен, – хмыкнул Виталий. – А один тип умудрился принести его в самолет. Взлетели – и народ, включая пилотов, чуть не сошел с ума. Пришлось совершать незапланированную посадку.
– Зачем его вообще продают, если нельзя есть? – возмутилась Машка.
– Можно, если осторожно. Это традиционное блюдо на праздники и Новый год. Как наш салат оливье. Несите из номера нож, я вам покажу.
– Откуда ты знаешь, что у нас в номере есть нож? – тихо спросила я.
– Здесь все номера одинаковые. У меня нож есть – на столе в салфетке. А у вас что, нету?
– Да есть у нас нож!
Машка вскочила и через минуту уже протягивала Виталию обоюдотупое железное лезвие.
– Ну, держитесь! – сказал Виталий, взмахнул ножом…
Что вам сказать? Представьте, что рядом с вами самосвал вывалил груду гниющей рыбы, на нее вылили ведро духов и сверху высыпали мешок с красным перцем. Примерно такую убойную смесь мы ошалело вдохнули.
Но после первой ударной волны запах стал притухать. Внутри оказались темные косточки, покрытые белой пленкой.
– Берите каждая по косточке и тихонько откусывайте по ма-аленькому кусочку белой кожицы, – напутствовал Виталий.
На вкус все оказалось не так страшно – как будто кто-то сильно поперчил клубнику со сливками.
– Так кто лез к вам в номер? – вспомнил Виталий. – Он что, взломал дверь?
– Нет! – растерянно сказала я. – Дверь не была сломана…
– Но она была закрыта?
– Открыта!
– Вы вообще ее закрывали?
Я вопросительно посмотрела на Машку – она уходила последней.
– Закрывала! Наверное. Не помню…
– У вас что-то взяли?
– Вроде нет.
– Ладно, закройте дверь хотя бы на ночь. Вообще здесь спокойно, про кражи из номеров я не слышал. А дуриан я сам унесу – нельзя оставлять его на пляже. Завтра все отдыхающие разбегутся!
– Мы проводим тебя до рецепции! Заодно о том мужике заявим! – неожиданно сказала Машка.
– Нет, нам с дурианом к рецепции дороги нет! Я уж как-нибудь огородами! Пока!
И Виталий растворился за пальмами так же быстро, как появился.
– Ты серьезно решила идти на рецепцию? – удивилась я.
– Нет, хотела посмотреть, как Виталий на это отреагирует. Вдруг это был он!
– Ну и как он, по-твоему, отреагировал?
– Еще не поняла. Подождем до утра!
В это время из ближнего бунгало, скрытого пальмами, на пляж вывалилась веселая компания мужиков.
– Красота, блин! Толян, море – просто зашибись!
– Да замолкни! Давай тишину, ешкин кот, послушаем!
– Нет, а луна – просто офигеть! Твою ж мать, какая здесь благодать! – услышали мы до боли знакомую русскую речь.
– Заметь, как мужиков природа облагораживает! Они же стихами заговорили! – прокомментировала их выход Машка. – Прямо диалог Наташи Ростовой и Сони у окна о красоте ночи!
В это время один из наших громогласных соседей обернулся. И мы замерли.
Это был тот самый веснушчатый парень в футболке «Дизель». Правда, уже без футболки. Два его спутника-амбала тоже успели скинуть майки, и даже в полутьме было видно, что их могучие плечи украшает замысловатая татуировка.
– Ты опять скажешь, что это совпадение? – спросила меня Машка. Но голос у нее как-то дрогнул.