Не заезжая в Следственный комитет, Наполеонов отправился, как он надеялся, к неутешно горюющему любовнику Лидии Ильиничны Реваковой Виталию Евгеньевичу Кукушкину.
Квартиру Виталика он нашёл сразу, консьержа в этом доме, хоть и недавно построенном, не было, поэтому чинить препятствия следователю было некому.
За дверью квартиры гремела громкая музыка, но дверь Наполеонову никто не открыл ни после первого звонка, ни после второго.
– Чёрт-те что! – выругался Наполеонов и стал наяривать по двери кулаком.
Наконец она открылась. На пороге стояло создание, похожее одновременно на рождественского ангела с картинки позапрошлого века и гимназиста, прогуливающего занятия. У создания было капризное фарфоровое личико, голубые, широко распахнутые глаза, слегка вздёрнутый нос и мягкий овальный подбородок. Разглядывающему его одежду Наполеонову невольно пришло на ум: «Как денди лондонский одет». Тьфу ты!
– Вы чего хулиганите? – спросило создание и пригрозило: – Я сейчас полицию вызову.
– Не стоит утруждаться, – ответил Наполеонов, – полиция уже здесь, – он развернул своё удостоверение.
– Но я вас не вызывал! – Голубые глаза распахнулись ещё шире, хотя до этого Наполеонову казалось, что это невозможно.
– Вот видите, – сказал следователь, – вы не успели подумать, а мы уже здесь.
– Да…
– Вы Виталий Евгеньевич Кукушкин?
– Вообще-то, да. Но я не понимаю, – на лице Кукушкина отразились мыслительные попытки осознать суть происходящего, – вы кто?
– Я же показал вам своё удостоверение.
– Показали. Но что вам от меня нужно?
– Пройдём?
– Куда?
– Пока в вашу квартиру. Это ведь ваша квартира?
– Моя.
– Вам её подарила Лидия Ильинична Ревакова?
– Да, – на лице Кукушкина отразилось недоумение, – но откуда вы знаете?
– Я вообще много чего знаю, – ответил следователь и аккуратно втолкнул Кукушкина в прихожую, – показывайте, куда у вас тут можно пройти.
– Я не хочу, – заупрямился парень.
– Виталий Евгеньевич, почему вы сейчас не с Лидией Ильиничной?
– Вам-то какое дело? – попробовал возмутиться Кукушкин.
– Раз спрашиваю, значит, есть дело! – сурово проговорил Наполеонов.
Кукушкин нахмурился и ответил:
– Лида сказала, чтобы я пока посидел у себя! А когда я ей понадоблюсь, она позвонит. Вот я сижу и скучаю. Жду! – Он картинно развёл руками.
– Так вот, я пришёл сказать вам, что вашему ожиданию пришёл конец.
– Что вы имеете в виду? – испуганно спросил Виталий. – В каком смысле конец? Вы что, хотите сказать, что Лида даёт мне отставку?! Но этого просто не может быть!
– Не может, – согласился следователь.
– Вот видите! – облегчённо вырвалось у Кукушкина.
Наполеонов посмотрел прямо в голубые глаза и проговорил:
– Ваша любовница не может дать вам отставку при всём желании.
– Не понимаю! Где Лида?
– В морге. Разве вы не знаете?
– Я не… я ничего не знаю, – пролепетал Кукушкин. И взвизгнул: – Что за страшные вещи вы говорите? Зачем вы запугиваете меня? Где Лида?!
– Я же вам русским языком сказал: Лидия Ильинична Ревакова в морге.
– Что она там делает? – выпучил Виталий свои голубые глаза.
– Лежит, – пожал плечами Наполеонов, – отдыхает.
Виталий быстро-быстро задышал, прежде чем закричать во всю мочь:
– Вы лжёте!
– Нет! Она зарублена топором! Вот, полюбуйтесь! – Наполеонов подсунул под самый нос Кукушкина фотографию убитой и спросил зловещим голосом: – Не ваших ли это рук дело?
– Нет! – закричал парень в ужасе, отталкивая его руку.
– У вас был мотив, – проговорил Наполеонов.
– Какой ещё мотив? – голос Кукушкина снова сорвался на визг.
– Ваша любовница оставила вам всё своё имущество, деньги и фирму. Вы ведь знали об этом?
– Знал! Конечно, знал! Как я мог не знать, если она сама мне об этом сказала!
– Вот видите!
– Но мне не нужна её фирма!
– Не нужна только фирма. А всё остальное, значит, нужно?
– Я ничего такого не говорил, – пошёл на попятную Кукушкин.
– И всё-таки, согласитесь, вы заинтересованное лицо, – продолжал нажимать на сожителя процентщицы следователь.
– Нет, нет! Вы ошибаетесь! Её убил кто-то из разорённых «Фортуной»! А я тут абсолютно ни при чём!
– Ага, – усмехнулся Наполеонов, – чист, аки дитя.
Кукушкин быстро-быстро закивал, соглашаясь со следователем.
– Вы знали, чем зарабатывала деньги Ревакова?
– Конечно, знал! Лида никогда этого от меня не скрывала, – не стал отпираться Кукушкин.
– И вас всё устраивало?
– Я не лез в её дела!
– По принципу «меньше знаешь – крепче спишь»?
– Если хотите, то да.
– И вас никогда не мучило то, что коллекторы, по требованию вашей любовницы, изводили людей, вытягивая из них жилы?
– Я уже сказал вам, что не лез в её дела!
– Вы знакомы с сотрудниками коллекторской конторы «Деньги на бочку»?
– Нет, я не знаком с ними!
– Вы совсем недавно говорили, что у вашей любовницы не было от вас тайн, – напомнил следователь.
– Говорил! Но о коллекторах Лида со мной не говорила. Я человек впечатлительный! У меня тонкая нервная система. И Лида берегла мои нервы.
– Вы что же, художник или музыкант? – спросил, не скрывая сарказма, Наполеонов.
– Почему сразу художник или музыкант? – обиженно переспросил Кукушкин.
– Так это у творческих людей тонкая нервная система. А у вас-то она с какого перепуга?
– Она у меня врождённая!
– О своём бывшем муже Ревакова тоже с вами не говорила, в целях сбережения вашей нервной системы? – насмешливо спросил следователь.
– О каком ещё муже?!
– Выходит, вы не знали, что у Лидии Ильиничны был муж?
– Да, знал! Знал! Был когда-то. Ну и что?
– Ничего. А дети?
– Был сын. Но он давно ушёл из дома и как в воду канул. Так говорила Лида.
– Вас это тоже устраивало?
– Я никогда не думал ни о её бывшем муже, ни о детях. Принял к сведению, и всё. Какое дело мне до них? Тем более бывших!
– Насколько мне известно, бывших детей не бывает, – вскользь заметил следователь.
– Раз его не было в сегодняшней жизни Лиды, значит, бывает. Тем более что он сам ушёл.
– Вы могли опасаться того, что сын вашей любовницы объявится и заявит свои права.
– Так она же завещание на меня написала! Предъявить он теперь ничего не может! – В голосе Кукушкина прозвучала торжествующая насмешка.
– Вы верно заметили про теперь…
– Что вы хотите сказать? – насторожился Кукушкин.
– То, что теперь после своей смерти ваша любовница не сможет изменить завещания.
– Она и не собиралась его менять!
– Наверняка знать этого вы не могли. Поэтому, чтобы не полагаться на авось, избавились от Реваковой.
– Да что вы такое говорите! – возмущённо проговорил Виталий. – Посмотрите на мои руки! – он резко вытянул руки навстречу Наполеонову. – Разве такими руками можно кого-нибудь убить?
– Руки как руки, – пробурчал Наполеонов. – Вы, гражданин Кукушкин, задержаны.
– Что значит задержан? За что?
– Пока по подозрению в убийстве Реваковой. А там будем разбираться.
– Но я не убивал её!
– Не убивали – отпустим, – бесстрастно проговорил Наполеонов и защёлкнул наручники на руках Кукушкина, забывшего их опустить.
– Подождите!
– Хотите сказать, что у вас есть алиби?
– Нет, – помотал головой Кукушкин.
– Тогда что?
– Я же не знаю, когда именно убили Лиду.
– Ночью два дня назад. Где вы были в это время?
– Дома! Я спал!
– Кто это может подтвердить?
– Вы издеваетесь? Конечно, никто.
– Мне очень жаль, – не моргнув глазом, солгал Наполеонов. – Идёмте!
– Я не хочу, – захныкал Кукушкин.
– Хочу, не хочу, прямо как малый ребёнок, идите, идите. – Следователь подтолкнул Кукушкина к выходу, спросил: – Где ключи?
– Там!
– Где там? – Наполеонов окинул взглядом поверхность тумбочки, увидел ключи, взял их и, вытолкнув хозяина за порог, закрыл дверь.
Препроводив задержанного в камеру временного содержания, следователь решил для очистки совести заняться коллекторами. Хотя он ни на йоту не верил, что коллекторы могли порешить человека, дававшего им работу.
– Так, где обитают эти заплечных дел мастера? – пробормотал он себе под нос.
Адрес и телефон коллекторской конторы «Деньги на бочку» ему предоставила Любава Залеская, которая, в свою очередь, получила их от Нины Уховёртовой, заместительницы Реваковой.
«Если кто-то убил Ревакову, мстя ей за вымогательскую деятельность фирмы, – подумал следователь, – то могут убить и Уховёртову. Вот незадача! Но не выделять же ей охрану. У государства на это лишних денег нет».
Он с полминуты постоял в раздумье, а потом решил:
– Сама виновата. Не надо было устраиваться в такую фирму. Так что пусть сама и выпутывается.
Эта мысль его успокоила, и он заторопился к заплечных дел мастерам, в контору «Деньги на бочку».
В местном отделении полиции Наполеонов вызвонил участкового и прихватил его с собой.
Трудно описать изумление следователя, когда, прибыв на место, он потребовал находящихся там мужчин назвать свои фамилии.
– Заплечный и Мастерков, – ухмыльнулись они в ответ на его требование.
– Это что, у вас такой чёрный юмор? – сердито спросил следователь.
– Обижаете, начальник, – сделали они вид, что на самом деле обиделись, – когда мы видим вас, нам сразу становится не до шуток.
– Предположим, я вижу вас обоих в первый раз! Следовательно, и вы меня тоже.
– Мы имели в виду не вас лично, а вашу контору.
– Контору! – рявкнул Наполеонов. – Поговорите у меня ещё. Документы!
– Мы чё, мы ничё, – пожали они плечами и отдали ему свои паспорта.
– Посадить бы вас обоих лет на двадцать пять, – пробурчал Наполеонов, обнаружив, к своему полному неудовольствию, то, что коллекторы не солгали и назвали свои подлинные фамилии.
«Бог шельму заранее метит», – подумал он, чтобы успокоиться.
– За что, начальник? – тем временем решились подать голос Мастерков и Заплечный. – Мы официально зарегистрированы. И просто выполняем свою работу.
– Калечите людей!
– Никого мы не калечим, – обиженно засопел один из них.
– Ага, – с нескрываемым сарказмом проговорил Наполеонов, – вы пылинки со своих так называемых клиентов сдуваете.
– А что, и сдуваем, – ответил другой. – Нам приказано не калечить их, а получать с них долги!
– Которые эти недобросовестные должники отдавать не хотят, – добавил другой. – Разве это хорошо?
– Это очень нехорошо, начальник, – присоединил свой голос осуждения к голосу коллеги первый.
– При таких грабительских процентах, которые устанавливают фирмы лёгких и быстрых денег, на хозяев которых вы горбатитесь не покладая рук, даже оставшись без штанов, долг отдать – на грани фантастики.
– Так об этом заранее думать надо, – хитро ухмыльнулся Мастерков.
– А мы тут абсолютно ни при чём, – натянул на лицо, которое про себя следователь не называл иначе как рожей, маску невинности Заплечный.
– Хватит тут передо мной свои водевили разыгрывать, – прикрикнул следователь, – давайте списки!
– Какие ещё списки? – с выражением полного непонимания протянул Мастерков.
– Он сейчас от нас ещё пароли и явки затребует, – решил съязвить Заплечный.
– Вы нам бумагу покажите, – просипел Мастерков.
Наполеонов потряс перед ними специально заранее заготовленным ордером и спросил:
– В кутузку захотели?
– Никак нет, начальник. Вы только скажите, какие вам списки нужны? А мы уж, чтобы угодить вам, расстараемся.
– В лепёшку расшибёмся, – добавил другой.
«Паразиты», – подумал про себя Наполеонов, а вслух сказал:
– Списки должников «Фортуны», из которых вы выбивали долги пытками и запугиваниями.
– Да заради бога, дадим мы вас списки должников, но никого мы не пытали!
– Только запугивали? – спросил следователь.
– Если только самую малость, – нехотя признался Заплечных.
– Приведи понятых, – велел следователь молоденькому участковому, всё это время молча стоявшему поодаль.
Закончив осмотр и взяв списки, Наполеонов сказал:
– Так, контора ваша закрывается.
– Без суда и следствия?! – завопили в один голос Мастерков и Заплечный.
– А вы, значит, хотите следствие и суд? – спросил елейным голосом Наполеонов. При этом взгляд его не предвещал ничего хорошего.
– Да закроемся мы, закроемся, – поспешил согласиться Мастерков.
– Но только до выяснения истины, – почти шёпотом добавил Заплечный.
– Я тебе покажу истину в полном формате, – пригрозил услышавший его шёпот следователь и, хлопнув дверью, ушёл.
За ним следом вышли понятые и участковый. Догнав следователя, он спросил:
– А что с этими делать будем? – кивнул он назад.
– Сделать что-либо с ними мы пока не можем, – с явным сожалением в голосе проговорил Наполеонов.
– Пока! – зацепился за обнадёживающее слово участковый.
Следователь кивнул, подумав про себя: «Молодой ещё». Хотя сам недалеко опередил его в плане возраста. И, хлопнув участкового по плечу, проговорил по-дружески:
– Бывай, лейтенант!
Вернувшись к себе, он вызвал оперативников и озадачил их изучением списка и выявлением людей, пострадавших от действий коллекторской конторы «Деньги на бочку!».
Сам же он, пока оперативники ищут пострадавших от деяний заплечных дел мастеров, решил устроить себе небольшой отдых.
А что? Имеет право. Тем более что подозреваемый у него есть. И если отпадёт месть кого-то из обиженных коллекторами по наводке Ревякиной, то, кроме фарфороликого Виталика Кукушкина, убивать Лидию Ильиничну просто было некому.
Так думал следователь, собираясь провести приятный вечер в доме своей подруги, Мирославы Волгиной.
Для того чтобы его там не кормили одной травой, в смысле, салатами и другими прелестями разнотравья, он позвонил Морису Миндаугасу, помощнику Мирославы, и заверил его в том, что вечером будет гостевать у них.