Похоже, что в привычном мне мире я лишился всего. Машина наверняка уже ржавеет на какой-нибудь штрафстоянке. Дом сгорел дотла. От прежней жизни ничего не осталось, потому что я не мог толком поддерживать дружеские связи со старой компанией. Да и моя пропажа на несколько недель явно не способствовала сохранению рабочего места.
От догорающего коттеджа мы отъехали на легковушке, которая привезла пятерку наемников. Раз они дружно решили отправиться на тот свет, как заключил Эд, транспорт им больше ни к чему. Поэтому мы реквизировали автомобиль, повозившись приличное время со взломом замка зажигания.
Ехали молча, каждый думал о своих потерях. Я не решался завести новый разговор, предпочитая дождаться встречи с Павлом. И все же кое-что мне удалось уточнить. Мы вывернули на восток и некоторые догадки подтвердились, стоило мне спросить. Эд вез меня на территорию Любецкого поместья. В моем мире там не было ничего, кроме почти что заброшенной деревушки и такой же церкви.
Реально существующее в Империи поместье выглядело немногим лучше, но деревушки вокруг были куда живее. И комарья побольше. Пока что.
Мы мчали по трассе, окруженной деревьями, и я погрузился в размышления относительно все того же поместья, как вдруг Эд подал голос впервые за пятьдесят километров пути:
– Мощные у вас автомобили. Но тесные, – резюмировал он свои впечатления от наших машин. Четыреста седьмой к этому моменту летел далеко за сто тридцать.
– Должны же быть в нашем мире какие-нибудь преимущества, – хмыкнул я и на этом разговор закончился.
– Куда без этого! Хотя бы ваши машины быстрее наших.
– Наши – в смысле, чьи? – уточнил я.
– Вашей страны.
– Это французская.
– Что?? – После моих слов Эд едва не выпустил руль.
– Но и наши стали делать не хуже в последние пару лет, – поспешил добавить я. – Интернационализм, международные платформы и единые компоненты. Сложно это. Нельзя сказать, что машина полностью российская. Или французская.
– А-а, – озадаченно ответил он и сосредоточился на вождении – высокая скорость его сильно напрягала, но я заметил, что на спидометр Эд и вовсе не смотрит.
– Почему так далеко? – поинтересовался я, чтобы сменить тему на более безопасную. – Ведь все равно возвращаться в Университет. Зачем переноситься за пределы города?
– Так решил Пал Романыч.
Универсальный ответ. Так сказали. Так велели. Так попросили или заставили.
– Хорошо, уточню еще и это, – мрачно заметил я. – Просто времени жалко, уже час едем.
– Скоро все решится.
Но «скоро» превратилось в тягомотные часы перемещений. Если бы везде были такие же добротные дороги, то, быть может, мы смогли сэкономить еще пару часов. Но и это не сильно уменьшило бы наши затраты времени в пути.
Ковров стоял в пробках, а дорога, ведущая в сторону Любца, оказалась не лучшего качества. Эдуард безжалостно разбивал подвеску, а свет фар так и прыгал, выхватывая то кроны деревьев далеко впереди, то упираясь в кусты рядом с дорогой.
Место было выбрано… не самое удачное, на самом деле. Я никогда не был любителем тихой охоты, но знал, что здесь, особенно в августе-сентябре, люди ходят в поисках грибов и ягод ничуть не меньше, чем вдоль дороги на Муром. Проще говоря, ранним утром здесь многолюдно. О чем я не преминул высказать своему спутнику.
– Все рассчитано до миллиметра, – успокоил он меня. – Кто здесь ночью ходит?
С этими словами он достал портер и, измерив меня взглядом, передал прямо в руки. Потом немного походил по округе, отыскивая место, запрограммированное в телепортационной машине.
Сложностей с переносом имелось очень много. Я сам не понимал, как это все работает. Вероятно, на каком-нибудь квантовом уровне. Ведь я даже не мог представить себе, где находится другой мир с сохранившейся Империей. Что это: другая планета или просто что-то в других измерениях, не открытых до сих пор учеными?
Кроме этого, сам портер – устройство личное. Оно направлено исключительно на транспортировку одного человека. Задержись на несколько лет, похудей или пополней – проблем не избежать. Портер не будет воспринимать тебя, как свою цель. И опять же, никто не объяснил мне, как он работает.
Поэтому я предпочел дождаться, когда Эд найдет портал – овальный энергетический контур, сыплющий искрами электричества. Кстати, пока он открыт, никто другой без портера, даже если будет находиться поблизости, не пройдет. Мощный удар током в лучшем случае оставит без сознания.
Я уже проходил через это и все равно побаивался, как бы случайный заряд не оглушил меня. Но Эд кивнул и шагнул в портал первый. Не медля ни секунды, я отправился за ним.
Подвальные помещения Университета встретили нас привычной сухостью и теплом. В этот раз напарник провел меня к выходу гораздо быстрее. В первый раз мы очутились здесь с Анной и она сама будто не знала, куда идти.
Теперь же, выбравшись в фойе, я уже не смотрел ни на лепнину, ни на обилие скульптур – времени не было. Да и желания тоже.
От Университета мы прошли несколько кварталов – Эд объяснил это тем, что оставить свой транспорт сразу напротив было бы слишком подозрительно. На мои вопросы он отмахнулся стандартно – Павел скажет.
Плод имперского автомобилестроения по их стандартам имел оптимальную ширину – чуть больше двух метров. Об этом Эд сообщил сразу же, как только пальцы его легли на удобный руль.
Машина и правда была просторной. Большой, тяжелой – но вместительной и удобной. Разместиться внутри с комфортном могли люди с куда более плотной комплекцией, нежели я.
Ехала она, конечно, медленнее, чем мне бы хотелось, но зато ночью даже небольшие улицы были свободны. Не говоря уже о магистралях. Ревя двигателем, автомобиль «мчался» со скоростью не больше восьмидесяти, и я тут же вспомнил улучшенный хэтч, которым владел Алан. Сейчас нам бы такой не повредил.
О том, что в кромешной тьме мы добрались до поместья, не стоило и говорить. Суммарно наш путь со всеми перемещениями занял около семи часов. Для меня этот промежуток времени занял настоящую вечность.
– Быстро, да? – саркастически спросил я Эдуарда, когда он заглушил двигатель, остановив автомобиль рядом с покосившейся аркой.
– Пожалуй, – ответил он уклончиво, словно забыв добавить слово «да» или «нет»
Зато до самого особняка мы добрались за пять минут. Я отлично помнил дорогу и провел Эда до крыльца.
– Разве дома никого нет? – спросил я, осматривая окна. – Нас никто не ждет?
– Ждут, – успокоил он. – Пал Романыч здесь, мы с ним договорились и даже успели.
– Успели к чему?
– Почти полночь, – Эдуард покрутил диск часов и тот тут же на пару секунд засветился в полнейшей темноте.
Он сделал еще несколько движений, сияние усилилось и циферблат превратился в настоящий фонарик. Ярко вспыхнув, он быстро погас. В доме открылась дверь и первое, что я увидел – поблескивающие часы на запястье.
– Все в порядке, – Эд первым пошел к дому. – Это Павел.
Подойдя поближе, я убедился, что у меня в доме действительно шпион, который по факту должен защищать принцессу Анну от всяческих посягательств. Только вид у него был измученный и крайне усталый.
– Рад тебя видеть, – его пальцы с силой впились в мое плечо. – Я боялся, что тебя вывели из игры насовсем. К счастью, ты оказался непрост. Твоя история с принцессой Анной переросла в весьма глубокий политический кризис.