Я с нетерпением ждала переезда. Мне казалось, что ещё ни одно событие так не волновало и не будоражило меня. Потому что это не просто новое место работы. Это новое место моей жизни! При этом иррациональная тревога не отпускала, когда я думала о школе. В довесок ещё и мужчина из бара не выходил из головы. Меня волновала проведённая с ним ночь. Предохранялись ли мы? Не помню. Вдруг я забеременела? Бывает же такое с первого раза? Или… мог ли он чем-то меня заразить? Сфотографировать голой, пока я спала? Вопросы суровой реальности пробивались сквозь романтику и заставляли меня беспокоиться. Он не был похож на подонка, но опыт, полученный в детском доме, подсказывал мне, что слепо доверять незнакомому человеку – глупо. Даже такому нежному и доброму красавчику. Та часть ночи, что я помнила, была приятной. Но остальное… там могло быть всё, что угодно! А у меня в памяти не сохранилось ни капли.
Ни-че-го-шень-ки!
Это пугало. А ещё моё воображение, хорошенько сдобренное романами о любви, так и норовило пуститься в разгул. Но я изо всех сил пыталась обуздать его, не позволяя себе мечтать о том, кто своим поспешным уходом ясно дал понять, что не желает продолжения.
В голове зашумело от мешанины разрозненных мыслей. Я сжала пальцами виски и сосредоточилась на сборах: перебрала вещи, часть решила выбросить, а с собой сложила только самое необходимое.
– Здравствуй, Аленька. Уборку устроила?
По лестнице поднималась соседка. Я поставила два мусорных пакета на пол и возилась с замком.
– Ой, здравствуйте, тёть Ань! Нет, переезжаю, – повернулась я к ней, наконец совладав с дверью.
– Куда?
– На работу устроилась, в школу. А она за городом, там общежитие дают, так что…
– А с квартирой как?
– Буду приезжать иногда, на праздники или выходные.
– А как же цветы твои? Завянут ведь! Ты мне вон какие черенки бегонии весной дала, загляденье просто!
– Да вот не знаю, – вздохнула я: цветы и правда было жаль. – Думала вам отдать, вчера заходила, вас не было.
– Ой, милая, мне поставить их некуда. У самой в каждом углу цветник. Так… а давай я присмотрю? – внезапно воскликнула она. – Буду ухаживать, поливать.
– Правда? Я была бы очень благодарна! Только неудобно как-то.
– Да прям, чего неудобно-то? Давай-давай. И за квартирой присмотрю. А-то мало ли, прознают, что не живёт никто, так залезут ещё. Наркоманы эти.
– Да, да, правильно. Спасибо вам большое! В понедельник занесу ключи перед отъездом.
– Заходи, Аленька, заходи. Я дома буду весь день.
Одежда и бытовые мелочи вошли в небольшой кожаный чемодан, который достался мне от самой доброй и заботливой воспитательницы детского дома, в котором я выросла. Надежда Алексеевна всегда была рядом и с самого рождения – с её слов – нянчила меня на руках. Заеду к ней перед отъездом. Я сделала отметку в висевшем на холодильнике календаре. Я вообще не могла жить без списков, планов и напоминалок. Вроде с памятью проблем не было, но я записывала всё, что могла записать. Так мне становилось спокойнее. Поэтому в рюкзак были бережно уложены толстые ежедневники, блокноты и стикеры. В день отъезда мои пожитки аккуратно стояли в углу, ожидая, когда их погрузят в багажник такси.
Также, как ждали оправдания мои надежды на то, что моя жизнь круто изменится. Отчего-то мне казалось, что именно сейчас самый подходящий момент для изменений.
– Так: вещи, телефон, документы, зарядки, деньги… всё взяла. Такси вызвала, ключи сейчас отдам соседке, – проговаривала я вслух, стоя у двери своей малюсенькой квартирки.
Это место даже больше походило на комнату в общежитии, чем на квартиру, но всё равно было немного грустно уезжать. Только привыкла к тому, что есть свой угол. Пусть неказистый, но свой, родной, где я хозяйка себе и ему. Здесь уж спасибо детдому, который подсуетился. Или правильнее будет сказать спасибо Надежде Алексеевне, что ходила и методично капала на директора, чтобы мне выделили жильё, как лучшей выпускнице. А теперь возникло ощущение, что я теряю это своё безопасное пространство, чтобы снова вернуться к чему-то обезличенному, общему.
Я окинула взглядом почти пустую комнату, коридор и дешёвенькую мебель, улыбнулась и вышла в подъезд. Водитель такси помог загрузить вещи, и я села на заднее сидение.
Городской пейзаж постепенно сменялся полевым: земельные участки красовались урожаем и запылённой техникой. Затем потянулся густой лес, в середине которого мы свернули направо. Асфальтированная лента шоссе перетекала в хорошо укатанную дорогу, которая всё дальше уходила в лесную чащу. Указатель был всего один, и то не очень приметный, поэтому водитель такси несколько раз переспрашивал, туда ли мы едем. Когда он в третий раз уточнил адрес, я ответила ему утвердительно, а сама всё больше начинала сомневаться и тревожиться. А правда ли мне нужно именно сюда? Подозрительное место, скрытое от посторонних глаз в глухом лесу. Когда читала о школе в интернете, там говорилось лишь о том, что здание расположено в живописном месте, в экологически чистом районе, но при этом не сильно далеко от города. Ничего плохого или странного об этой организации не писали. Я даже положительные отзывы нашла.
Но всё-таки мне стало жутковато в тени елей-великанов, которые пышными кронами окутывали в полумрак, хотя был только полдень. Когда впереди замаячил просвет и сероватое здание школы постепенно выплыло из-за зелени деревьев, я немного расслабилась – приехали верно.
Расплатившись с таксистом, я покрепче ухватила ручку чемодана и оглядела местность. Кованные ворота высились тяжёлой узорчатой оградой, высокий забор из металлического штакетника тянулся насколько хватало глаз и надёжно защищал территорию от вторжения чужаков. Или не давал никому сбежать?
Глядя вслед уезжающему такси, я боролась с нарастающим желанием умотать отсюда вслед за ним. Мне было страшно. Лесная тишина, глухая, глубокая, почти осязаемая нервировала. Сразу закрадывались мысли о вампирах и прочей нечисти, которую я встречала на страницах любимых фэнтези-книг. Но когда из здания вышел человек, самый обычный на вид, я немного расслабилась. Мужчина направился в мою сторону, зазвенел ключами и ворота медленно открылись, скрипнув створками. Пряча нерешительность за вежливой улыбкой, я шагнула в свою новую обитель и посмотрела в лицо встречающему.
– Здравствуйте! Меня зовут Алевтина Строкова, я новый учитель. Наверное, вас предупредили о моём приезде?
– Предупредили, – коротко ответил он каркающим голосом. – Михаил Андреевич. Местный смотритель. Будем знакомы.
Немногословный и суровый на вид, он кивнул, забрал у меня чемодан с сумкой и двинулся вперёд.
– Вещи отнесу в комнату, а вам – к директору. Прямо, первая дверь налево, – на ходу инструктировал меня Михаил Андреевич.
Я еле поспевала за ним и чуть было не свернула вслед за провожатым. Но он махнул рукой в противоположную сторону, и, не оглядываясь, потащил мои сумки к соседнему корпусу. Я же направилась к небольшому кирпичному зданию.
Войдя в кабинет, я глубоко вздохнула, чтобы унять нервную дрожь и уловила едва заметный запах дерева. Он показался мне знакомым, но, наверное, здесь везде так пахнет: лес же вокруг. Огляделась. Сквозь узкие окна в кабинет проникали солнечные лучи и падали на мебель тёмных цветов, словно оживляя её, и наполняя красками. Глаза какое-то время привыкали к изящной простоте делового убранства. Два больших стола занимали львиную долю кабинета, а вдоль выкрашенных стен тянулись полированные стеллажи с пузатыми папками. За одним из столов сидела директор. Её лицо было всё таким же строгим, а седые волосы убраны в тугой узел на затылке. У окна, спиной к нам, стоял мужчина. Он занимался бумагами на стенном шкафу, перебирая разноцветные папки, и был поглощён своим делом так, что, казалось, не замечал ничего вокруг.
– А, госпожа Строкова, здравствуйте, – произнесла женщина, и я перевела взгляд, не успев как следует рассмотреть его. – Хорошо добрались?
– Да, спасибо, – отозвалась я. Слово «госпожа» резануло слух, но, похоже, здесь такое обращение в порядке вещей. Привыкну. – Мне сказали, что я должна зайти к вам, директор.
Она удивлённо приподняла брови, а в глазах промелькнула… насмешка?
– Что вы, милочка. Директор не я, а господин Громов, – вкрадчивым голосом сказала дама и указала рукой на мужчину в дальней части кабинета.
Но это было излишне. Я уже не отрываясь глядела на истинного директора, который как раз повернулся к нам.
– Приветствую вас, Алевтина Сергеевна, – он едва заметно кивнул. – Меня зовут Артур Громов, и вы в моей школе. Присаживайтесь, – он сел в кожаное кресло за своим столом и указал мне рукой на стул напротив, – нужно обсудить условия договора.
Я застыла и с открытым ртом таращилась на директора. Высокий, крепко сложенный мужчина был одет в элегантный костюм-тройку глубокого синего оттенка и выглядел абсолютно спокойным. Его лицо выражало безмятежность, чего, наверное, нельзя было сказать о моём. Усилием воли я захлопнула рот, подошла и села на краешек массивного стула, продолжая безотрывно смотреть на Артура. Отвести взгляд было выше моих сил.
Вот уж кого не ожидала здесь увидеть, да и вообще встретить когда-либо в жизни, так это его. Воспоминания о ночи после выпускного живо заиграли свежими красками и замелькали перед глазами, словно кадры немого кино. Внешность, которая была лишь расплывчатым образом в моих мыслях, за секунду приобрела чёткие очертания. И запах… я вдруг поняла, что за аромат ощутила, когда вошла в кабинет – так пах тот, кто спас меня от приставаний в баре. Именно этот запах я вдыхала каждый вечер перед сном. А теперь его владелец сидел прямо передо мной.
О-фи-геть!
– В целом, договор вполне стандартный. За исключением некоторых пунктов, – как ни в чём не бывало продолжил директор.
– Каких именно? – голос от долгого молчания сделался хрипловатым.
Я продолжала внимательно смотреть на Громова, пытаясь понять узнал он меня или нет. Если и узнал, то не подавал виду.
– Видите ли, у нас не совсем обычная школа. Все подробности я расскажу после подписания договора. Сейчас вам следует знать лишь то, что обязательным условием работы является пункт о неразглашении. Это касается всего: событий, личностей и… особенностей учеников и сотрудников, несчастных случаев и других происшествий.
– Несчастных случаев?
– Их было не так уж и много, – улыбнулся Артур.
Я опустила взгляд на договор.
– А могу я изучить его, прежде чем подписать? – горький опыт обмана в прошлом научил меня вчитываться в каждую строчку всякого рода документов.
Да, даже в те, что написаны мелким шрифтом. Особенно мелким шрифтом.
– В пределах моего кабинета – пожалуйста, – отозвался Громов. – Или вы можете поставить подпись и пойти к себе, изучать текст и располагаться с дороги. А обсуждение перенесём на завтра.
Я замешкалась, прикидывая, можно ли так поступить. Ничего объективно страшного я не видела, но чувствовала какой-то подвох. Кожей ощущала, что вот это удивительное совпадение (переспала с директором, подумать только!) – лишь первая неожиданность, которых здесь будет немало.
– Если вы передумаете оставаться в нашей школе, сможете уехать, обещаю, – заметив мои сомнения, произнёс он и немного подался вперёд. – Но что-то мне подсказывает, что вы останетесь с нами надолго.
Громов доброжелательно улыбнулся и необъяснимое спокойствие разлилось внутри тёплой волной. Я захотела довериться ему также, как в нашу первую встречу. Поэтому взяла расписную бежевую ручку, которая оказалась на удивление тяжёлой, и оставила аккуратную подпись в двух договорах.
– Добро пожаловать в нашу дружную команду, – Артур улыбнулся шире, потом выдохнул, будто испытал облегчение от моего согласия, и убрал свой экземпляр в верхний ящик стола.
Мягкий поворот ключа. Маленький замок, встроенный в шуфлядку, тихо щёлкнул, выводя меня из странно-спокойного оцепенения. Сразу стало неуютно, и я почувствовала, как возвращаются страх и сомнения, медленно захватывая в свои оковы. Будто опасность подстерегала за спиной. Я невольно оглянулась. Почему мне вдруг стало страшно? Минуту назад внутри царила безмятежность, а сейчас…
Я повернулась обратно и наткнулась на внимательный взгляд серо-зеленых глаз. Артур наблюдал за мной, сцепив пальцы на животе. Мне казалось, что и наши взгляды на мгновение сцепились. И за это мгновение в голове успела пронестись неуместная мысль: «Интересно, директор всех принимает через личное собеседование?». Мне вдруг стало стыдно, и я вспыхнула. Вдруг он и правда спит со всеми потенциальными сотрудницами? Или мой случай – лишь банальное совпадение? Я с сомнением покосилась на седовласую женщину за соседним столом и невольно улыбнулась, представив, как собеседование проходила она.
– На сегодня вы свободны, – голос Громова вырвал меня из личных мыслей. – Можете отдыхать, осваиваться и изучать договор. После обеда заместитель по воспитательной работе проведёт экскурсию по школе.
«Жаль, что не вы, директор», – с горечью подумала я, но тут же одёрнула себя, чувствуя, как щёки снова заливаются румянцем.
Я бросила на Артура быстрый взгляд и поднялась со стула.
– До комнаты вас проводит смотритель, он ждёт за дверью.
Я молча кивнула и вышла из кабинета. Пока шла по коридору за невысоким коренастым мужчиной, голова готова была взорваться от летающих со скоростью света мыслей и выстраивания предположений. Возможно ли, что Громов меня не узнал? Или узнал, но просто не сказал? А может, уже и забыл вовсе. Где гарантии, что он не развлекается так каждые выходные? А если и развлекается, то какое мне до этого дело? Я уже всё для себя решила – было и было.
– Пришли, – коротко объявил смотритель, указывая на тёмно-коричневую дверь в конце длинного коридора.
Я и не заметила, как мы прошли через школьный двор и оказались в соседнем здании. Совсем потерялась в своих размышлениях. Собралась поблагодарить Михаила Андреевича, но он уже быстро шагал к выходу. Шустро. Или это я тормоз. А всё потому, что господин Громов не выходил из головы, несмотря на то, что я старалась о нём не думать.
– Вот это ты вляпалась, Аля, – пробормотала я себе под нос, открывая дверь новой комнаты.