– Аська!
– Ну что ты горланишь? – Лидия недовольно выглянула в окно. Конопатый рыжий паренёк, опираясь на велосипед, стоял у калитки.
– Здрасти, теть Лид, – протараторил он, – Асю позовите.
– Некогда ей, к экзамену готовится, – строго сказала Лидия. – Шёл бы ты отсюда Василий, не чета она тебе.
Васька хотел было возразить, но светлые косички с задней стороны дома, маякнули, что в разговор ввязываться не стоит.
Васька вскочил на велосипед и через пару минут со стороны огородов встречал Асю.
Она вскочила на раму и он, поднажав на педали, мчал их к реке, навстречу вечернему закату.
Берег реки, сплетенный букет из ромашек, и синие, словно небо Аськины глаза ещё долго снились Ваське.
Василий
Аськины глаза. Они спасали его всегда. Даже там, где долго не живут. Армия. Афган.
Никогда он не мог представить, что может быть так страшно. Страшно, когда твоего друга застрелят, а тебя, словно зайца будут гнать под свист и хохот и будто в тире пристреливаться по мишени. Мишень ты! И плен. Страшно!
Василий никому не рассказывал как там, в плену, только седая прядь, словно лебединое перышко в рыжих волосах напоминала ему об этом.
Ему повезло. Он вернулся. Вернулся и смог жить. Пошёл учиться по осознанному выбору. До армии не успел определиться. А теперь был благодарен своему выбору. Если бы не армия, не нашёл бы себя. Врач – реабилитолог. Возвращал к жизни. Сам смог и других возвращал.
Ася
Как же отец её выпорол тогда. Конечно, она сама виновата. Удрала из дома, до ночи болталась на реке с Васькой. На следующий день завалила экзамен. Задница саднила, горькие обидные слезы лились по лицу.
– Ненавижу тебя!
До сих пор корила себя за эти слова, она так за них и не извинилась. Ваську не дождалась. Пропал без вести. Сколько слез пролила!
– Надо жить дальше, доченька, – утешала Лидия.
Со временем встретился хороший парень. Вышла замуж. Подружки завидовали. Муж красавец, дом полная чаша. А Асе снились Васькины руки на руле велосипеда и сельская тропка, убегающая змейкой к реке.
Василий
Конечно, он наводил о ней справки. Узнал, что счастлива и решил не искать встречи. Значит так надо, раз случилось.
Со временем открыл свой центр. Собственная методика, новейшее оборудование, коллектив профессионалов. Были женщины. Много. Разные. Василий не женился и не любил. У них не синие, словно небо, Аськины глаза.
Ася
Следователь позвонил утром. Уточнил, когда в последний раз видела мужа.
– Две недели как не видела, в командировке вроде.
– Что же вы, Ася Сергеевна, не знаете где ваш муж? – язвительно поинтересовался тот.
– Да мы уже давно просто сожители. – растерянно произнесла Ася.
– Так картинка счастливой семьи для родных и друзей.
Ей пояснили, что муж оказался, замешан в финансовых махинациях. Счета и имущество арестованы, фирму выставят на торги.
Прощай счастливая жизнь!
Василий
Высокий рыжеватый мужчина стоял на пригорке. Ветер играл белым перышком, он привычным жестом поправил прядь. Василий Дмитриевич приезжал навестить маму. Подправил и покрасил оградку, принёс любимые полевые цветы. Решил спуститься к реке, тропка – змейка вела привычным маршрутом.
На берегу сидела молодая женщина. Сидела, обвив руками колени, накинув на плечи платок. Она задумчиво наблюдала за закатом. Он присел поодаль, не в силах нарушить её уединение.
Подул ветер, она зябко повела плечами. Василий встал, и на ходу снимая куртку, направился к ней.
Ася⠀
Наконец-то все разрешилось. С долгами расплатилась. С мужем развелась. Новая жизнь, с чистого листа.
Ася приехала к маме повидаться. Мама поохала, но совет остался неизменным:
– Надо жить дальше, доченька.
– Надо, – согласилась Ася, – ничего все наладится.
Сейчас, любуясь закатом, она обдумывала дальнейшие шаги.
– Как же ветрено сегодня, – она зябко повела плечами.
– Позвольте вам предложить куртку?
Ася обернулась и тут же охнув, закрыла лицо руками.
Он упал перед ней на колени.
– Ася! Асенька. Вася нежно отвёл её руки, в его любимых глазах плескалось небо.
Небольшой костёр за воротами двора. Склоненные головы соседских ребятишек. Папин фонарик подсвечивает листы блокнота. В нем моя сказка о приключениях Ёжика. Я росла самой старшей на квартале. Разница 4 – 7 лет. С детства самая старшая, самая взрослая.
По выходным мы выходили в город. Городок маленький без особых достопримечательностей. Программа неизменна. Кино и мороженное. Музей и аттракционы. Музей – путешествие в историю. От становления станицы до современной жизни города. Оттуда мы выходили другие. Нас встречал наш город. Маленький, уютный, вечно цветущий. В нем всегда было много деревьев. Тополя, липы, клёны. После парк аттракционов, буквально в паре шагов от музея.
Сколько же было в нем развлечений! Лодочки, раскачиваясь на них можно было дотянуться до неба. Тир! Мы учились стрелять, как же мы были серьёзны в тот момент. Колесо обозрения, сердце стучит, летит вверх! Перед тобой открывается панорама города. Ты безошибочно по крыше угадываешь свой дом.
Дом детства. С резными ставнями, свежевыбеленный по весне. С крыльцом у двери. Если привстать на носочки возле самого края ступени, можно достать кулачком до окошка и постучать. А когда мама подойдет к окну, присесть, прижаться к краю стены и зажав рот, чтобы не хихикать, сидеть тихо-тихо. Мама, притворившись, что не видит тебя, выйдет на крыльцо, и ты тут же подскочишь, обнимешь за колени. Она ласково прижмёт к себе, гладит по вихрастой голове и смеётся звонко-звонко.
Дом. Кухня. Бабушка. Ненавистная манная каша.
– Ешь быстро, я тебе сказала.
Каша вперемешку с горячими слезами. И уговоры:
– Ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за…
– Что же вас так много, – давишься этой кашей. За всех родных и соседей, за их здоровье.
Соседи. Вся улица была наша! В любой двор заходи, везде примут. Угостят яблоком или пирожком. Какие же вкусные в детстве пирожки. С запеченной корочкой. Пахнущие любовью.
Спортивная школа. Первые падения, преодоления, страхи, обиды. Как хотелось достичь, победить!
Школа. Старшие классы. Первая любовь. Слезы, ожидание и наконец, первое свидание! Взгляд серых глаз из-под пушистых ресниц, первый поцелуй. Обжигающий, открывающий в тебе что-то новое и кажется, что так будет всегда.
Взрослая жизнь. Расставание с родителями. Новый город, друзья. Город другой! Шумный, суетливый, каждый день словно праздник. Как же хотелось остаться в этом вечном празднике!
Работа. Ответственность, обязательства, конфликты, становление. Борьба за место под солнцем. И только позже понимаешь. Борьба – не твоё!
А потом город тебе дарит встречу с ним. Его взгляд пронзает тебя насквозь, и ты каким-то шестым чувством понимаешь, это тот, кого ты ждала. Вы вместе бродите по тихим улочкам. Молчите. Или говорите, говорите, перебивая друг друга, боясь не успеть наговориться.
Вскоре у тебя появляется свой дом. В нем мир для двоих и вот уже твой сын прячется, а потом неожиданно выскакивает и прижимается к твоим коленям.
Всю жизнь я живу в своем городе. Он маленький и хрупкий, как я сама. Он также как и я растет и преображается. Становится лучше, красивее. Он учится, проявляется. Он открывает и показывает. Он прощает. Он моя Родина!
Я строю свою жизнь по кирпичику, бережно выстраивая стены. Они могут менять траекторию, огибать острые углы и даже разрушаться под гнетом проблем. Но не в этом ли и состоит жизнь?
И я живу, постоянно учась любить каждый миг, каждое свое творение, каждого человека, встречающегося пути. Здесь! В своём доме. В своём любимом городе.
В том месте, название которому – Родина!
Эника летела, радужный свет её крылышек переливался и увлекал своим сиянием. Вдруг она врезалась в светлое облако.
– Бррр, – закрутила головой. Со всех сторон её окружали медицинские справочники
– Финик, – громко позвала Эника.
К ней медленно поплыл огромный справочник по анатомии. Она, смеясь, захлопнула его. Перед ней оказался серьёзный светловолосый паренёк. От его тонких, словно остро заточенных крылышек сочился синий свет.
– Снова учишься? – она звонко рассмеялась.
– Моё предназначение спасать людей. Он был серьёзен и все же глядя на неё, не мог сдержать улыбку. Свет и веселье сопровождали Энику. Лёгкость, непосредственность, льющееся через край счастье притягивали.
– Ты и на земле будешь так же не серьёзна?
Она на минутку задумалась.
– Может быть. Её крылышки вновь затрепетали. – Моё предназначение радоваться каждому дню и быть счастливой!
– И все-таки, – продолжил Финик.
– Не начинай! Послав воздушный поцелуй, Эника вылетела из облака, оставив после себя незабываемый цветочный аромат и радужные блёстки.
– Не найдешь себя, счастье потеряешь! – вдогонку закричал Финик.
…Эни с детства была весёлой и любознательной девочкой. Её так и тянуло ко всему прекрасному. Она хваталась за все сразу. Музыка, рисование, спорт, танцы.
– Какая творческая девочка, – восхищались знакомые.
Мама Эни только качала головой.
– Сегодня одно, завтра другое. Начнет и бросает.
– А жизнь для того и есть, чтобы пробовать и радоваться, – возражал папа.
– Лишь бы талант зря не расплескала, так и счастье недолго потерять – сокрушалась мама.
Эни и правда была талантлива. Все удавалось и получалось. Усидчивости только не хватало, не доводила до конца. Разменивалась на множество увлечений. Так и проходили дни.
Эни выросла. По настоянию мамы она продолжала заниматься танцами. Вместе с партнёром брали призовые места. Красивая фигура, природная грация, обаятельная улыбка, все это играло ей на руку. Казалось, она была счастлива. И лишь глубокими ночами, в часы без сна, Эни смотрела в черноту ночи и пыталась ответить на только один вопрос: