До владений герцога Кавингтона мы добирались на трясучей двуколке Кима Йерсена.
Управляющий «Кипариса» оказался настолько убедителен в своей просьбе, когда обливался слезами и уговаривал тетю отправиться вместе с ним, что та довольно быстро сдалась. Кивнув, попросила немного подождать, после чего вернулась в спальню, где я помогла ей скинуть домашний халат и облачиться в дорожное платье.
Спросила, что случилось в «Кипарисе» – потому что часть разговора велась на незнакомом мне исконном языке, и я, естественно, ничего не поняла. К сожалению, язык чикотто, айваро и других племен не преподавали в школах Элайра, и ни тетя, ни Шоун, несмотря на мои просьбы, так и не удосужились меня ему обучить.
Но, видимо, дело было серьезным, раз уж посреди ночи мы отправлялись к соседям. Я собиралась поехала вместе с тетей, не думая отпускать ее одну.
– Он умирает, – наконец, разжала она губы.
– Кто именно умирает? – растерялась я.
– Герцог Кавингтон, – произнесла тетя, повернув голову к окну, за которым рвала и метала буря, в гневе стуча по стене и окнам ветвями строго клена. – Этой ночью демоны явились по его душу. Они собираются забрать его с собой, если мы с тобой не поспешим.
И не стала больше ничего мне объяснять, напрасно я накинулась на нее с расспросами, пытаясь перевести на нормальный язык то, что сейчас прозвучало.
Что случилось с герцогом Кавингтоном – у него жар, лихорадка? Или сердечный приступ? Быть может, в «Кипарисе» произошел несчастный случай?
Вместо ответов тетя снова забормотала про своих демонов – ну вот что с ней поделаешь?!
Тогда я накинулась с расспросами на Кима Йерсена, дожидавшегося нас в холле на первом этаже, но в ответ тот уставился на меня тяжелым взглядом черных глаз. На скуластом лице, которое выдавало принадлежность в исконному народу, так ничего и не отразилось.
– Надо поспешить! – заявил он.
Патрика мы с собой не взяли, как и явившегося из флигеля Донахью.
Вместо этого тетя сказала, что никто из столичных – ни слуги, ни семья Уилсонов – ни в коем случае не должны узнать о нашем отъезде. Ким Йерсен тут же пообещал, что с нами ничего не случится – поклялся жизнью своих детей, что доставит нас в целости и сохранности до «Кипариса», а потом привезет обратно.
– Прошу, побыстрее! – торопил он тетю, когда та медленно и величественно сходила с крыльца.
Дождь еще не начался, пусть небо давно уже было затянуто чернильными тучами, но ветер задувал так, словно невидимые глазу демоны вили вокруг нас дьявольские хороводы, завывая, тряся ветвями деревьев и кидая в лицо пыль и мелкий песок.
Раздували наши одежды, хлопали подолами по ногам, словно пытались вернуть нас с тетей домой. Не позволить подойти к коляске, не впустить тетю Прим на территорию «Кипариса», чтобы та спасла герцога Кавингтона.
Если тот, конечно, до сих пор жив.
– Он жив, – раздался голос тетушки, словно та услышала мои мысли. Мы как раз добрались до двуколки, но тетя Прим замерла на полпути, затем повернула голову в сторону, где за ничейным лесом располагались владения герцога. – Но ему осталось не так уж долго.
После ее слов Ким Йерсен взвыл громче ветра, затем подхватил тетю на руки и запихнул ее в повозку, та даже охнуть не успела. Я уселась рядом, управляющий «Кипариса» вскочил на козлы, после чего мы понеслись, полетели во весь опор, и Ким Йерсен не жалел свою лошадь.
Я собиралась обо всем расспросить тетушку по дороге – и о демонах, которые явились за молодым герцогом, и о том, почему она так уверена, что Тайлор Бартон до сих пор жив.
Знала, что тетя никогда не отвечала на мои вопросы, но не теряла надежды, что однажды этот день наступит, и она заговорит.
Но расспросить ее не удалось – мы неслись на огромной скорости, повозку трясло и подкидывало на ухабах, поэтому нам приходилось вцепляться в борта и еще друг в дружку, чтобы не выпасть наружу.
К тому же ветер время от времени пытался сдуть нас с дороги, вдоль которой – уж и не знаю, не почудилось ли мне! – скользила белая хищная тень.
Тут ветер в бессильной ярости накинулся на тучи, разорвав, разметав их по небу, и в гигантской прорехе заблестела луна. Ее свет позволил разглядеть нашего преследователя – белый волк бежал параллельно дороге, уверена, присоединившись к нам сразу же на выезде из «Поющей Ивы».
Тетушка тоже его заметила. Склонила голову – мне показалось, что кивнула одобрительно.
Но, опять же, ничего не сказала.
Я раскрыла было рот, собираясь спросить у нее еще и про волка, но тут по-кладбищенски завыл ветер, и повозка подпрыгнула на очередном ухабе. Натужно скрипнули рессоры, стоило нам приземлиться, после чего нас тотчас же подкинуло еще раз, и я смирилась с тем, что до «Кипариса» нам не поговорить.
Думала накинуться на тетю с вопросами на ступенях великолепного трехэтажного дома, возле которого, миновав гостеприимно распахнутые ворота и на огромной скорости прокатив мимо чернеющих кустов и декоративных деревьев, мы остановились.
Но затем решила, что это тоже не самое лучшее место.
На секунду замерев, я уставилась на огромный, белеющий в грозовом сумраке дом, вблизи которого я была только один раз. Как-то с подругами мы специально сбились с дороги, въехав во владения Кавингтонов. Делали вид, будто бы заблудились, тогда как сами разглядывали самый богатый особняк в Ровердорме.
Впрочем, экскурсия закончилась быстро и бесславно – нас вполне вежливо, но бесцеремонно выставили вон, заявив, что это частные владения и посторонним вход запрещен.
Произошло это пару лет назад, но в моей памяти отложился белоснежный трехэтажный дом с колонными по фасаду – в ровердормском стиле, как сказала Нэнси Тейтер, – погруженный в тишину и с зашторенными окнами.
Сейчас особняк тоже был погружен в тишину и в темному – только ветер раскачивал деревья в саду, сделав очередную попытку сбить нас с ног, когда мы с тетей выбрались из двуколки и последовали за Кимом Йерсеном.
– Сюда! Скорее за мной! – поторапливал нас управляющий. – Вот так, сейчас по ступеням…
Тут входная дверь распахнулась, и к нам подбежал встревоженный молодой лакей.
– Его светлость совсем плох, – заявил он тете. – Надо поспешить, госпожа Уилсон!
Окинул меня любопытным взглядом, и я отметила на его лице характерные для исконных народов черты. Но вместо того, чтобы поспешить, как все от нее ждали, тетя и вовсе остановилась. Стояла, не двигаясь с места, уставившись на Кима Йерсена давящим взглядом.
– Я не ступлю ни шагу, пока вы не поклянетесь, – произнесла она. – Ты и твой племянник…
– Мой троюродный племянник, – поправил ее управляющий.
– Перед Богами вы близкая родня, – безразличным голосом отозвалась тетя. – Вы поклянетесь здесь и сейчас, что о нашем визите никто не узнает. Мне все равно, как вы это сделаете, но клятва должна прозвучать, иначе я не сдвинусь с места. Ее слова тебе прекрасно известны.
Кивнув, Йерсен с явно неохотой произнес пару фраз на исконном языке. То же самое сделал его племянник, после чего управляющий на языке Элайра заявил, что возьмет похожую клятву со всех бодрствующих слуг, которые окажутся в курсе нашего приезда.
Наше появление останется в строжайшем секрете.
– Что это за клятва, тетя? – спросила я, когда помогала тете подниматься по ступеням к дому.
– Хорошая клятва, – отозвалась тетушка. – Если давший ее человек нарушит свое слово, то Духи Предков перестанут его охранять. И тогда за ним придут демоны; распотрошат его внутренности, после чего его кишки сожрут черви, а вороны выклюют ему глаза.
Услышав это, Ким Йерсен зацепился ногой за ступеньку и едва не растянулся на крыльце.
На столь позитивной ноте мы наконец-таки вошли в дом. Миновали погруженный в полумрак холл, затем поднялись на второй этаж. Храня молчание, проследовали по длинному коридору, со стен которого на нас взирали с картин предки герцога Кавингтона.
Наконец, дошли до комнаты, куда, по словам Кима Йерсена, перенесли его светлость, когда того хватил приступ в гостиной.
– Надеюсь, он еще жив! – пробормотал управляющий, распахивая перед нами дверь, и я вошла в просторную комнату следом за тетей.
Это была погруженная в полумрак спальня – лишь мерцали свечи, а над большой кроватью трепыхалась пара магических светлячков. Судя по всему, они были зажжены Кимом Йерсеном – я почувствовала легкую примесь магии исконных народов.
Шторы оказались задернуты, но я все-таки разглядела пару тлеющих угольков в камине в дальнем конце комнаты, словно кто-то попытался его разжечь, а потом бросил за ненадобностью.
Из мебели в комнате присутствовали массивный письменный стол и пара мягких кресел по углам.
Но взгляд мой сразу же приковала к себе кровать.
В голове промелькнула мысль, что не следовало незамужней девице под покровом ночи переступать порог мужской спальни. Впрочем, я тут же ее отогнала.
Ким Йерсен, его троюродный племянник и другие слуги «Кипариса» станут молчать о нашем визите, потому что они дали страшную клятву. Кому захочется, чтобы… гм… невидимые Предки оставили их без защиты, а внутренности сожрали демоны?
Народ здесь мнительный и суеверный, к магии исконного народа в Ровердорме относились с уважением и справедливо побаивались. Так что о нашем приезде никто не узнает – и уж тем более герцог Кавингтон, находившийся в бессознательном состоянии.
Сделав несколько шагов, я подошла к кровати, уставившись на лежащего поверх покрывала мужчину.
Он показался мне самым привлекательным из всех, кого я когда-либо встречала. Даже несмотря на то, что пребывал в забытье.
Герцог был высок – вытянулся чуть ли не на всю кровать – и отлично сложен. Темноволос – его волосы разметались по подушке; черты лица были правильными и дышали благородством.
Правда, выглядел он бледным до невозможности, и я, признаюсь, на секунду испугалась, что мы с тетей все-таки опоздали. Но затем заметила, как приподнималась и опускалась грудная клетка, и решила, что приехали вовремя.
Вскоре у меня не осталось сомнений в том, что стало причиной подобного состояния Тайлора Братона. Темный камзол и белоснежная рубашка герцога были расстегнуты, и я уставилась на длинный, набухший кровью и воспаленный шрам, протянувшийся по всему боку от диафрагмы, уходя аж на спину загорелого мужского тела.
От шрама осязаемо веяло Тьмой – стоило мне вглядеться в рану, как я подсознательно почувствовала идущую от нее угрозу. Эта угроза оказалась настолько ощутимой, что я с трудом удержалась от того, чтобы не попятиться.
С пробудившимся магическим Даром во мне проснулось желание держаться подальше от его Темной стороны, потому что зло не доводило до добра никого.
Ни в одном из миров.
– Ты сможешь ему помочь, Прим? – ныл позади тети управляющий. – Скажи мне, что у тебя получится! Я ведь знаю, тебе это по силам! Тьма проникла в него очень глубоко, и я не понимаю причины… Все было хорошо, и милорд герцог не жаловался на здоровье до сегодняшнего вечера. Он собирался осушать болота и вложить в это много денег, поэтому он не должен…
Тут управляющий осекся, забормотал что-то на своем языке.
– Это все гроза! Тьма в него вошла вместе с ней, – неожиданно произнесла тетя, после чего повернула голову и посмотрела на меня. – Духи этим днем послали мне знак. Сказали, что все началось раньше, чем мы думали.
– Раньше?! – с тревогой переспросил Ким Йерсен.
Успел до того, как этот вопрос задала я.
Но и я не отставала.
– Что именно началось? Кто такие «мы»? – поинтересовалась я, потому что про духов спрашивать у тети было гиблым делом, все равно же не ответит.
Но и сейчас она привычно промолчала.
К тому же за окном промелькнула молния, освещая комнату, затем раздался оглушительный раскат грома, и мне показалось, будто бы лицо герцога побледнело еще сильнее, став совсем уж восковым.
Грудная клетка тоже перестала шевелиться, и я в полнейшем ужасе решила, что он больше не дышит.
– Тетя, ему совсем плохо! – воскликнула я, кинувшись к лежавшему на постели мужчине, по дороге ныряя в магические потоки.
К рукам прилила Светлая магия, я активировала целительское заклинание, не понимая, почему Примула Уилсон медлит.
– Прекрати, Мира! – произнесла она. – Ты сделаешь ему только хуже. Светлая магия здесь не поможет.
– Но он же умирает!..
В этот самый момент со вскинутой руки тети полилось ярко-голубое свечение, и я с огромным облегчением заметила, как шевельнулась грудная клетка мужчины.
Он задышал!..
– Он умрет, – согласилась тетя, – без твоей помощи, Мира, потому что справиться с Тьмой внутри него выше моих сил. Она захватила его целиком, но у него все еще остался шанс. Если ты дашь мне силу, которую даровали тебе Боги, я постараюсь изгнать демонов.
– Конечно же, я дам! Сделаю все, что потребуется! Что от меня нужно? – потому что я понятия не имела.
Правда, у меня имелся только Светлый дар, которым я могла разве что снять приступы кашля у детей или же ускорить заживление ран. Но раз он не подходит, что тогда?!
– Не стой с открытым ртом, Мира! – нахмурилась тетя. – Мне нужна другая твоя магия.
– Какая еще другая? – тоскливо спросила я. – Тетя, я не понимаю!
– Та самая, которая пришла в этот мир вместе с твоим новым существом, когда ты сюда попала. Белый Змей должен был тебя научить.
На это мой рот раскрылся еще шире и уже не спешил закрываться.
Получалось, тетя все это время знала, что я провалилась сюда из другого мира?! Знала, что я не Мира Уилсон, но все годы молчала, ни разу не выказав своей осведомленности?
– Мира, – окликнула меня тетя, – пошевеливайся! Он уже на Грани, и вот-вот перейдет черту. После этого мне его не вернуть.
Я все-таки вышла из заторможенного состояния, решив, что тетя больше не уйдет от ответов – ей придется мне объяснить, что все это означает!
О да, я не дам ей спуска!
– Что мне нужно сделать? Я должна вспомнить то, чему меня учил Шоун?!
– Он самый! Ну же, возьми меня за руку!
– Но Шоун ничему меня не учил, – отозвалась я, выполнив ее просьбу. – Только показывал, как сливаться сознаниями с Громом, и еще что-то по мелочам…
– Ох уж эта молодежь! – закатила глаза тетя. – Раз Шоун тебя не научил, тогда просто открой мне свое сознание. Сделай то же самое, как ты делаешь со своим конем, и я возьму столько, сколько потребуется.
На это я покорно закрыла глаза, пытаясь выполнить ее приказ.
Распахнула сознание, но ничего не почувствовала. Напрасно я к себе прислушивалась, пытаясь обнаружить магию, которая явилась со мной в этот мир, – разве что по телу пару раз прокатились прохладные, непонятного происхождения волны.
Наконец, мне надоело стоять с закрытыми глазами, и я принялась смотреть на то, как с ладони тети Прим льется голубое свечение, затекая в живот лежащему перед нами мужчине. А потом и вовсе вытаращила глаза, заметив, как стала уменьшаться в размерах рана.
Светлела, спадала опухоль и уходила краснота, а вместе с ней терялось пугающее меня присутствие Тьмы. Вскоре на неподвижном лице герцога заиграли краски жизни, и он задышал без перебоев.
– Хватит! – заявила тетя, отпустив мою руку. – Больше твоя Сила не понадобится. Я закончу уже сама.
Тут герцог открыл глаза, и я снова открыла рот. Признаться, такое в наши планы не входило – пациент должен был… гм… пробыть без сознания до самого нашего ухода!
– Тетя, он проснулся! – выдохнула я, потому что Тайлор Бартон сперва уставился на Примулу Уилсон, после чего, поморгав, перевел взгляд на меня.
– Так усыпи его! – ворчливо произнесла тетя, и я послушно накинула на герцога сонное заклинание.
Умела делать это вполне сносно – это было последнее заклинание, которое мы разучивали с преподавателем по магии, и старенький учитель исправно засыпал через несколько секунд после его активации.
Но герцог оказался упрямым. Несмотря на свою слабость и на то, что тетушкина магия только что вытащила его с того света, он продолжал бороться со сном. Уставился требовательно мне в лицо.
– Кто ты? – спросил у меня. – Как тебя зовут?
Вместо ответа я накинула на него повторное заклинание, и герцог Кавингтон наконец-таки погрузился в сон.
Еще через несколько минут тетя объявила, что она закончила.
К тому же стоявший позади нас управляющий какое-то время назад начал проявлять нетерпение. Топтался, вздыхая, за спиной, пока, наконец, не заявил, что гость герцога, некий лорд Пирсон, где-то час назад отправился в Ровердорм за доктором.
По его прикидкам, если ничего не случится в дороге, они должны прибыть через несколько минут.
Нам неплохо бы поспешить – иначе ни он, ни его племянник не смогут исполнить данную клятву, а встретиться лицом к лицу с полчищем изголодавшихся духов их не прельщало.
– То есть кто-то поехал за глупцом Гереном в Ровердорм? – нахмурилась тетушка.
Доктора она недолюбливала. Считала напыщенным индюком, ничего не смыслящим в магии, несмотря на диплом Академии Магии Триерса. Это чувство усилилось после того, как Бенджамин Герен попытался произвести на меня самое лучшее впечатление, чем и занимался последние несколько месяцев.
Наше знакомство состоялось пару лет назад, когда он перекупил практику у старого доктора Эндра и я привела к нему Лиззи. Герен попытался лечить ее магией, затем гипнозом и микстурами, после чего признал, что справиться с болезнью сестры ему не под силу.
Мы не виделись полтора года, пока неожиданно не столкнулись на воскресной мессе, после чего Бенджамин Герен повадился приезжать в «Поющую Иву». Утверждал, что у него якобы есть новое, экспериментальное лечение для Лиззи, за которое он не возьмет с нас деньги. Но вместо лечения доктор засиживался за столом, попивал чай и съедал все, что мы ему подавали.