Вот и настала пора возвращаться в круг наших песен,
звуком привычным сла́дить девы растроганный слух.
Лирой певучей легко останавливал буйство потоков,
диких зверей усмирял лирой фракиец Орфей.
Камни с вершин киферонских, покорные струнам искусным,
сами собой вознеслись крепкой фиванской стеной,
даже под кручами Этны сдержала коней Галатея
и повернула на звук песни твоей, Полифем.
Многие девушки любят витийства мои – по заслугам,
ибо со мной Аполлон, Вакх на моей стороне!
Нет у меня тайнарских колонн, позолоченных балок,
и не лощит потолки роскошь – слоновая кость.
Мне далеко до феаков: бескрайних садов не имею,
грот, орошенный водой Марция, не для меня.
С музами дружбу вожу, читателю песней любезен,
Каллиопея со мной кружится дни напролет.
Счастлива дева, воспетая в книге, где каждая песня —
памятник, созданный в честь, дева, твоей красоты.
Стройная мощь пирамид – до звезды достающая роскошь,
и повторенье небес – Зевса Элейского храм,
даже немыслимый блеск усыпальницы пышной Мавсола:
все-таки обречены на неизбежную смерть.
Пламя пожрет, или дождь изничтожит былое величье,
или под натиском лет немощно рухнут они.
Не умирает добытая гением слава и длится
песенным блеском – ее со свету смерть не сживет.