5 глава. Аэлита и любовь.
– Ладно, с нашим прошлым мы разобрались, но кое-что, все же я хотел бы узнать. – Говорил Джеймс. – Что за тайна у дядюшки Джо с инспектором Ламбертом?
– Ты об этом. – Усмехнулся Николай.
– Ну, да. А ты о чем подумал?
– К примеру: как я стал Николаем Федоровичем Волховым. Меня вот интересует: как ты стал мной?
– В Ленинграде есть комиссионный магазин «Sharp’s», отправь туда своего человека. Он должен будет сказать моему продавцу, где меня ожидает брат. Встретимся и поговорим.
В сенях был слышен стук каблуков от сапог.
– Твои идут. В доме Дядюшки Джо есть подвал.
– Я был там, но кроме вина и виски, ничего не нашел.
– В подвале есть потайной ход, а в нем четыре железных монстра из параллельного мира.
– Кто? Откуда? Что за чушь?
– После расскажу.
Дверь распахнулась. На пороге стояли Илья и Иван с ножами в руках.
– Стоять! – Крикнул Джеймс. – Мы уходим.
– А он? – Кивнул головой Морячек в сторону Николая.
– Он останется здесь. Когда приедут мусара, он скажет, что банда Круглого пыталась похитить нашего Оливера и была ликвидирована на месте.
– А с какого перепугу, этот Оливер понадобился Круглому? – Вмешался в разговор Иван.
– Может, он работал на правительство Польши?! – Подсказал Николай.
– Ну, вот. – Улыбнулся Джеймс. – Валим отсюда – что-то легавых давно нет.
Приехав в Ленинград, оставшиеся в живых, некоторое время гуляли по городу. Они долго думали, что сказать Кате с Машей, как они позволили убить Фомку и не отомстили за него. Все же решили: будь что будет. Конечно же, когда девушки услышали историю, сразу расплакались. Целый день на них не было лица.
Уже ближе к вечеру, Джеймс пришел в комнату Василия. Цветков лежал на кровати, отвернувшись лицом к стене. Кроме ран, полученных от пыток, Василия печалила смерть Фомки.
– Так и будешь лежать? – Зайдя в комнату, спросил Джеймс Василия. – В поезде молчал, сейчас носишь траур. Может пора развеяться?! Ты молод – жизнь продолжается. Для всех нас, смерть Владимира, большая утрата.
– И для тебя?
– И для меня. За этот месяц я привык к нему. Мне нравилось свобода и веселость Мари, когда он был рядом с девочками.
– Кого? – Не понял Василий.
– Маши.
Василий повернулся, посмотрел на стоящего перед ним Джеймса, и присел на край кровати.
– Хорошо. Что ты предлагаешь? – Теперь, в глазах Василия, читалось: помоги развеселить Катю, а дальше делай со мной все, что угодно.
– Давайте прогуляемся. Сходим в парк, в кино – девочкам надо отвлечься.
Девушки сначала отказывались идти погулять, но после, все же, согласились. Недалеко от магазина находилось два места для отдыха, парк, с летним кафе, и кинотеатр. Для начала решили пойти в «кино».
В кинотеатре давали первую экранизацию романа А. Н. Толстого, «Аэлита»13. Перед показом фильма предлагалось потанцевать и послушать музыку, исполняемую музыкантами на сцене, перед белым экраном из ткани. Если Василий с Катей сразу образовали пару, держась за руки, но на небольшом расстоянии друг от друга, они танцевали, то Джеймс испытывал некую неловкость, чтобы пригласить свою возлюбленную. Инициативу пришлось брать в руки Маше:
– Ну что, так и будем сидеть, или уже потанцуем.
Темноволосая красавица протянула свою белоснежную ручку Джеймсу, и тот, прикоснувшись к ней, ощутил опьянение. Сейчас же страх исчез, и Джеймс легкий, будто облачко, слился с мелодичной музыкой всей душой. Он приблизился, своим телом, к Маше, на запрещенное расстояние, но это уже не смущало пару. Маша положила свою прекрасную головку ему на грудь. Они танцевали так, даже когда музыка уже закончилась, лишь Василий отдернул Джеймса за плечо, давая понять, что уже играет очередной гимн Советской России.
Во время просмотра фильма, когда, по сюжету, Эрлиха подселяют в квартиру к инженеру Лосю, Маша взяла за руку Джеймса. Он лишь почувствовал нежную теплую ладонь своей возлюбленной, больше не захотел ее выпускать и фильм перестал быть интересен Джеймсу.
После кинотеатра, молодые люди отправились гулять по парку, и теперь Маша взяла руку Джеймса под локоть, ей тоже не хотелось отпускать его. Она чувствовала душевную близость с этим мужчиной, и рядом с ним Маша ощущала себя совершенно защищенной, и если бы она обманулась в этом, сейчас ей казалось это неважно.
На улице уже смеркалось, но мороженное и «ситро» еще продавали. Мужчины пили напитки из бутылок, а девушки ели шайбы сливочного мороженного, слизывая его по краям. Компания была навеселе, оставаясь под впечатлением от просмотренного кино.
– И все-таки я не понимаю, – сказала Катя – почему Лось уничтожил чертежи своего интерпланетонефа?
– Она даже выучила это слово, я бы его даже не выговорила! – Рассмеялась Катя. – Интерпла… ин… как там?
– Интерпланетонеф. – Повторила Катя.
– Я бы тоже хотел полететь на Марс, – поддержал свою девушку Цветков – почему он думал только о себе?
– Лось же сказал, что у нас еще на Земле остались дела. – Пояснил Джеймс.
– Но одно другому не мешает. – Не унималась Катя. – Одни могут изучать новые цивилизации, а другие продолжать настраивать жизнь на Земле. Получается, что Лось увидел несправедливость на Марсе и по одной планете осудил всю вселенную. Я считаю, что так нельзя.
Мимо проходящий мужчина в форме лейтенанта ОГПУ рассмешил прогуливающуюся компанию – он отдал честь Джеймсу с серьезным видом, будто своему старшему товарищу по оружию, на что Джеймс ответил ему тем же, понимая, с кем его перепутал этот лейтенант.
– Джеймс, да вы полны секретов. – Смеялась Катя, хотя Василий только сейчас догадался о том, что произошло, все-таки не показывал вида.
– Да ты чекист. – Подшучивала Маша над Джеймсом. – Признавайся англичанин, когда и кем был завербован.
– Тобой, в день нашей встречи. – Ответил он и посмотрел в ясные глаза Маши. – Теперь ты моя императрица.
От этих слов, Машу бросило в краску.
– Я императрица Аэлита. – Продолжала смеяться она.
Уже почти стемнело, и молодая шумная компания решила идти домой.
Прощаясь у дверей комнаты, Маша поцеловала Джеймса в губы, но как-то по-детски, и исчезла за дверью.
– У тебя есть что выпить? – Спросил Василий Джеймса, глядя на то, как англичанин не может оторвать взгляд от дверей девочек.
– Есть, но давай выпьем виски.
– Хорошо, я никогда не пробовал виски.
Девушки лежали на разных кроватях, друг напротив друга. Для девочек, Джеймс специально выделил самую большую комнату из имеющихся у него. Свет в комнате давно погасили и теперь просто болтали перед сном.
– Тебе он так нравится? – Спросила Катя Машу.
– Очень нравится.
– Но, он же англичанин?!
– Ты чего не помнишь? Папа говорил, что он русский, только претворяется англичанином.
– Глупая ты, – не унималась Катя – не притворяется, а работает на Британскую разведку. Он тебя бросит.
– Не бросит – я верю ему. А то, что он работает на разведку, так в этом нет ничего плохого. Он же не предатель – его страны больше нет.
– Как нет?! Вот она. Просто власть сменилась.
– Так что ему оставалось делать? Нет, он хороший – я это сердцем чувствую.
– Может быть и хороший, да только все равно он бросит тебя. Вот увидишь.
– Не бросит. Спи давай.
Утром, когда Джеймс проснулся, в кресле, вместо Василия, сидел Илья, он пил виски.
– Что вы в нем нашли? – Спросил Морячек, показывая на графин с напитком цвета утреннего солнца. – Все одно, что самогон, только привкус какой-то.
– Этот привкус он получает от настояния в дубовой бочке, и готовится на солоде.
– Как пиво?
– Примерно. Как ты вошел?
– Ты впустил в дом старого вора, и удивляешься, что он открыл твою дверь?! Ха! Да этот замок вскрыть ногтем можно. Там к тебе человек пришел, говорит: от брата. Ты что, решил с этим чекистом встретиться?
– Надо. Как ты догадался?
– Тоже мне – пароль. – Усмехнулся Илья. – Вы очень похоже – я бы вас не различил. Слушай, а может мы, их ОГПУ выставим? А что, у них знаешь, чем склады забиты?! Ой, да там такие сокровища Али-Бабы…
– Не может. – Перебил мечтания Морячка, Джеймс. Он уже надевал пиджак. – Нам поскорее надо отсюда сваливать. Встречусь с ним, закажу на вас документы и валим из страны.
– Я к этому, конечно, не хорошо отношусь…
– Ты о чем?
– О поздних прогулках с моей Маней. Но все же она сегодня не такая грустная.
– У меня только серьезные намеренья.
– А как по твоей работе – женитьба не скажется отрицательно?
– Все будет хорошо – она для меня стала новым смыслом жизни. Я не дам ее в обиду.
– Это слова мужчины. Вы, ваше благородие, человек чести, и слово свое держите. Посмотрим…
В магазине, разглядывая витрину прилавка, стоял мужчина, больших размеров. Легким жестом головы Сапожко указал на него, как бы говоря: это он спрашивал вас. Две женщины выбирали старинные украшения, консультируясь, и заигрывая с Сапожко. Эти женщины часто заходили сюда. Одна из них была женой второго секретаря, а другая супруга начальника финотдела города Ленинград.
– Вы хотели меня видеть? – Подойдя к большому мужчине, в полголоса спросил Джеймс.
– Вас ждет брат. – Ответил тот, также тихо, чтобы никто их не слышал. – Он просил вас доставить на место.
– Доставить?! – Тихо возмутился Джеймс. – Вы хотите меня арестовать.
– Нет. Встреча неформальная. Это скорее вам надо, а не нам.
– Кому, «не нам»?
– Луддитам.