Глава о кремовом торте, странном стакане, боевом пингвине и неуправляемых подростках.
Джейн уже много лет подряд боролась с полнотой, со своим лишним весом, и всё-таки лишний вес побеждал её.
Когда она уже совсем отчаялась, то пришла к мысли, что во всём виноваты предки и только предки. Они у неё были из крестьян. Не то, чтобы она стеснялась этого – просто крестьяне на Руси вечно голодали. Во время голода, когда обмен веществ снижался, а источниками энергии для мышц и всех органов становились жирные кислоты и кетоновые тела самого организма, предки привыкли потреблять любую пищу, усваивая её питательные вещества до последнего атома. Свои гены они передали ей, Евгении Серовой (по паспорту) и просто Джейн (для друзей). Вот она теперь и усваивает все полезные вещества даже при самой низкокалорийной диете, твою мать!
Ах, если бы её предками были всегда сытые аристократы! О! Тогда бы всё у неё пошло по-другому.
Она вздохнула и отрезала ещё кусок торта.
Торт Ольга привезла ей – что надо. Крема было много, он уже из ушей лез, но остановиться Джейн не могла и не хотела. Потрясение от смерти мужа надо было заесть основательно.
Его тело нашла Тамагочи. И тут же вызвала полицию, старая сука! Даже ей в город не позвонила сначала, поэтому она ничего не смогла спрятать. И поэтому теперь все могли узреть лифчик на ногах этого идиота. Господи!.. Какой позор!.. Что скажут папины друзья?.. Она сообщила папе первому, и он сразу приехал к ней, папа всегда выручал свою Дженни, но лифчик скрыть от полиции даже он не смог.
Джейн опустила голову и в задумчивости принялась ложкой размазывать розочки по торту. Ярко-розовый крем ложился жирными лоснящимися мазками на крем зелёный, изображающий у роз листики. Она подцепила пальцами засахаренно-янтарный цукат, ткнула его в середину этого сладостного пахучего месива и пришла в восторг. Вот как надо делать торты! Долбанные кондитеры нифига не соображают! Она облизала пальцы и опять взялась за нож. Этот кусок получился ещё больше предыдущих. Вау!.. Как долго она мечтала об этом!
Расправившись с тортом до последней крошки, Джейн сыто откинулась на спинку дивана и блаженно смежила веки. Ну, вот! Теперь она в состоянии любого порвать на портянки!
Но вошёл отец, быстро ткнув в дверь костяшками пальцев. Посмотрел на неё испытывающе, спросил:
– Как ты, солнышко?
Она постаралась улыбнуться ему как можно бодрее, хотя знала, что это его не обманет. Ответила вопросом:
– Как у тебя?
– Разговариваю, звоню, хожу, – ответил отец. – Мне обещали поставить на расследование группу из двадцати человек, но я отказался.
– Но почему?
– Потому, что помню притчу о мужиках из деревни, которые на праздник решили поставить себе бочку водки для куража. С каждого двора – по ведру. В результате бочка оказалась полна чистейшей водой. Ведь каждый хитрец принёс ведро воды, надеясь, что у остальных будет водка, и его хитрость никто не заметит.
– Это ты к чему?
– Это я к эффекту Рингельмана, солнышко.
Джейн молча глядела на него, не понимая.
– Чем больше команда, тем пассивнее в ней человек, – пояснил отец. – Каждый надеется на другого и ничего сам не делает. Так что от большой группы я отказался. Но зато нам дали самого лучшего следователя.
Папа достал из кармана бумажку и зачитал с неё:
– Воронов Андрей Петрович… Следователь по особо важным делам. И ему обещали дать несколько оперативников потолковее.
Джейн взяла бумажку из рук отца, вгляделась в его крупный и чёткий почерк. Тут ему позвонили, он ответил и быстро пошёл к двери, нежно коснувшись рукой её щеки. Она опять откинулась на спинку дивана и остановилась взглядом на пустой коробке из-под торта. Медленно и аккуратно она закрыла коробку прозрачной пластиковой крышкой и неожиданно даже для себя двинула по ней рукой, запуская коробку в пространство. Та полетела куда-то.
И тут в дверь постучали. Джейн сразу поняла, что вернулась Ольга: её стук ни с каким другим не спутаешь.
– Входи, дорогая! – крикнула Джейн и постаралась придать своему довольному лицу выражение должной скорби.
Спросила у подошедшей Ольги, понизив голос:
– Ну, что лифчик?
– Никак не получается, все его уже видели, – ответила та.
– Твою мать! Неужели нельзя его изъять из дела?
– Я попробую, конечно, но позднее… Он пока ещё на ногах.
– Хорошо! Попробуй позднее!
Джейн согласно кивнула, а про себя подумала: «Только попробуй не попробовать!»
Тут в дверь опять стукнули – быстро, формально. Она не успела ничего ответить, как вошёл, громко представившись, этот следак, этот Воронов, о котором говорил папа. Что же, мужик красивый, нечего сказать… И держится так, словно прекрасно знает, какой он красивый. Сел, начались расспросы. Только Джейн сразу перебила его, прошептав доверительно:
– Андрей Петрович, у меня к вам огромная просьба. Мой бюстгальтер… Всё ещё на ногах у мужа? Нельзя ли его снять? Сами понимаете…
Ольга глухо охнула за её спиной, попробовала что-то сказать, но Джейн нетерпеливо дёрнула плечом, прерывая её.
– Я всё понимаю, – ответил следак. – Я велел снять бюстгальтер. Он, собственно, уже у меня.
Следак вытащил из портфеля прозрачный пакет. Джейн с радостью увидела в пакете это чудовище вызывающих форм и протянула руку, чтобы забрать.
– Я вам его пока не отдам, – пробормотал Воронов, отдёрнул руку и тут же спросил с интересом: – Так это ваш бюстгальтер?
– Да, мой! – вскричала Джейн: Ольга снова охнула за её спиной.
Воронов упёрся взглядом в грудь Джейн. Проговорил размеренно:
– Но, насколько я разбираюсь, у вас совсем другой номер груди.
– Ну, так и что? У нас с мужем бывали, знаете, разные фантазии! Имеем право! – пошла она в наступление.
– О, безусловно! – согласился Воронов, убрал пакет с бюстгальтером в свой пижонский портфель и попросил разрешения осмотреть кабинет и спальню мужа, и его мобильный телефон.
– Да, конечно, – разрешила она. – Я сама заинтересована в скорой поимке преступника. Весь мой дом в вашем распоряжении. Ольга вам его покажет.
Следак снова принялся за свои расспросы.
Джейн отвечала обстоятельно и вдумчиво, пока тот не спросил почему-то о спецсигнале на машине Виктора: как долго он был и почему вдруг сняли.
И тут её пробил озноб, и она заторопилась выпалить:
– Мигалку сняли по личной инициативе мужа, он сам от неё отказался! Он был за отмену ненужных привилегий на дорогах! И первым показал пример!
– Я спросил потому, что отказ вашего мужа от проблескового спецсигнала произошёл сразу после одного ДТП со смертельным исходом, когда похожая машина сбила мужчину на переходе-зебре и уехала с места происшествия. На заднем сидении машины была замечена женщина-пассажир. Очевидцы сообщили, что водитель остановился и хотел выйти, но женщина ему этого не позволила.
Джейн онемела. Хорошо, что сейчас Ольга вмешалась уже решительно, повысив голос:
– Андрей Петрович, этот случай совершенно не относится к нашему расследованию! Зачем вы о нём заговорили?
Следак заметно смутился и стал бубнить о важности мелких деталей, которые могли бы помочь делу. Только Джейн уже справилась с потрясением и снова заговорила, с каждым словом распаляясь всё сильнее:
– Я ничего не могу сообщить вам о деталях по спецсигналу на машине мужа. Но знаю, что он давал её для разъездов своим многочисленным бабам! Спрашивайте у этих сук! И, знаете, что? Дайте мне ещё раз взглянуть на тот бюстгальтер!
Следак молча полез в портфельчик, быстро вытащил злополучный пакет. Джейн придвинулась к пакету всем телом, даже наклонилась к нему близко-близко и выпалила:
– Теперь я рассмотрела! Это не мой бюстгальтер! У меня такого никогда не было! Даже номер не мой!
Следак откинул голову, стал что-то говорить ей – она его уже не слушала, пытаясь умерить гул своего сердца.
Тут к ней в гостиную без стука, как всегда, впрочем, заглянула Тамагочи. Всунула свою черепашью головку, посмотрела и быстро отпрянула, собираясь закрыть дверь. И впервые в жизни Джейн обрадовалась вездесущей старухе так, что вскочила с дивана и закричала:
– А это Елена Алексеевна, тётушка мужа! Она и обнаружила его тело и вызвала полицию!
Джейн была смертельно напугана и даже не жалела, что проболталась о любовницах мужа.
Ведь нельзя же было ей признаться, что в день наезда на пешехода в машине с мигалкой ездила она сама.
****
Андрей спросил Серову о пустующей гостиной в доме, где он мог бы без помех поговорить со свидетелями.
Серова согласно кивнула, и попросила своего адвоката Ольгу Нестеренко присутствовать при разговоре с тётушкой убитого. Они прошли в гостиную и остались там втроём. Скоро им принесли чай.
Андрей начал задавать вопросы и записывать ответы: Елена Алексеевна Потапова, 78 лет, образование высшее, замужем не была, убитый Серов доводился племянником, своих детей нет, после смерти сестры усыновила двухлетнего племянника и воспитывала, как своего сына, последние лет тридцать – домохозяйка и пенсионер.
Он вгляделся ещё раз в заплаканное лицо Елены Алексеевны. Сегодня именно она нашла тело племянника на пляже у реки. Пошла утром на прогулку и увидела, и ничего не трогая, – ей нравится смотреть детективы, – вызвала полицию. Рассказывала она обстоятельно и подробно. Только очень неспешно, явно подбирая слова, но это было, скорее, нормально для её возраста и эмоционального состояния.
После его вопроса о вчерашних визитёрах убитого племянника она бросила быстрый взгляд на семейного адвоката и ответила:
– Сведения о всех посетителях есть в охране, молодой человек.
– А сами вы не видели ничего особенного? – спросил Андрей, которого сразу насторожил этот взгляд.
Тётушка опять посмотрела на Ольгу и ответила:
– К нему приезжали коллеги по работе. Африканцы.
Потом тётушка добавила:
– Очень интересные люди.
– Чем же? – спросил Андрей и вежливо заулыбался.
– На женщине было цветастое яркое покрывало. А на мужчинах – европейские костюмы. И все они смеялись. Удивительно весёлые люди.
– А вы не слышали, о чём они разговаривали с вашим племянником?
– Видите ли, молодой человек… В приличном обществе подслушивать чужие разговоры считается непорядочным.
– Да, считается… Но вы не ответили на мой вопрос, Елена Алексеевна.
– Разве? А что вы спросили? Напомните мне, будьте любезны?
– Я спросил… Слышали ли вы, о чём разговаривали ваш племянник и эти африканцы? И почему они смеялись.
– Они говорили о работе. Я к ним не входила.
– А почему вы знаете, что говорили о работе?
– Потому что они прошли с Витюшей в его кабинет.
– А на каком языке они разговаривали?
– На английском разговаривали. И с ними приехал переводчик.
– А откуда вы это знаете? Вы же не входили в кабинет!
Тётушка промолчала, и тогда Андрей всё же спросил:
– А ещё что-нибудь необычное или примечательное вы не заметили в этот вечер?
Опять бросив взгляд на Ольгу, тётушка отрицательно покачала головой. Андрей понял, что ничего от неё сейчас не добьётся, вручил ей визитку и попросил звонить, если она вспомнит что-либо.
Когда та вышла, он сказал Ольге:
– Ты же понимаешь, что твоё присутствие мешает мне работать?
– А что я могу сделать? – ответила та. – Меня попросила присутствовать здесь Серова. Тебя, кстати, тоже она пригласила.
– Ну, я здесь по долгу службы, некоторым образом, – огрызнулся он.
– Вот именно, что только некоторым образом, – парировала Ольга.
Они замолчали, глядя друг на друга в упор.
– А этой тётушке можно верить? В её-то возрасте? – наконец, спросил он.
– Серова говорит, что старуха умная и хитрая, и себе на уме. Везде суёт свой нос и надоедлива, как тамагочи, – стала рассказывать Ольга. – И кто бы не пришёл в дом, она тут как тут. Ходит, бродит, вроде как в туалет, хотя на её этаже несколько санузлов и огромная ванная комната есть. Или чай сама принесёт без просьбы. Или спросит, что на обед повару заказать. Серова потому и не любит здесь жить, и не раз просила, чтобы Серов отдал тётушку в интернат для престарелых. Но сам Серов в доме жил подолгу, особенно летом.
– Кто ещё живёт в доме постоянно?
– Может приехать Иван, сын Серова от первого брака. Он – холост и порой живёт в доме по несколько месяцев, потом может уехать, потом опять вернуться… Дом огромный, места всем хватает… Младшая дочь Серова также часто приезжает, когда на каникулах. Девочка учится в Англии – воспитывает патриотизм и национальное самосознание. Сейчас она где-то на отдыхе, но теперь вернётся, конечно. О ней надо спросить у Серовой.
– Я спрошу. А из обслуживания кто живёт в доме?
– Никто. Домработница, повар, водитель и садовники – приходящие, а горничная живёт рядом с домом в отдельно стоящем домике. Массажист приходит раз или два в неделю. Охранники тоже приходящие, из охранной частной фирмы.
Андрей попросил пригласить к нему горничную. Ольга вышла, а вернувшись с горничной, предупредила, что ненадолго отлучится к Серовой. Андрей благодарно кивнул ей.
Горничная Маргарита Сергеевна Преснова (приехала из Твери, не замужем, 24 года, у Серовых работает второй год) была молоденькая и стройная, внешности самой непримечательной, а манеры имела тихие, скромные. Андрей подумал, что таким не выделяющимся, незаметным обликом и должна обладать хорошая прислуга. Вот только глаза выдавали её: когда она вошла, то быстро оглядела Андрея с ног до головы, оглядела незаметно, но его-то не проведёшь… Он таких за версту чуял: этот мелкий женский хищник явно был способен на свою собственную игру.
Горничная рассказала, что день был обычный, а после восьми вечера, когда закончились её часы работы, она ушла к себе, и в дом её больше не вызывали.
– А могли вызвать? – спросил Андрей.
– Да. Особенно, когда у хозяев гости. Тогда они просят меня поработать, помочь накрыть на стол или ещё чего, – охотно ответила та с неясной улыбкой на бледном лице, потом словно запнулась и добавила: – Но вчера после двадцати никто не звонил.
– А тётушка хозяина? Она не звонила? И как часто к ней приходят гости?
– Нет, она в тот вечер не звонила. И никто к старой хозяйке в гости не приходит.
– А как она вообще? Как здоровье? Как у неё с памятью? – спросил Андрей.
– Старая хозяйка – приятная и добрая, но у неё плохо стало с головой в последнее время, – ответила горничная.
– А кабинет и спальню хозяина вы вчера или сегодня не убирали?
– Нет, ни вчера, ни сегодня меня туда не вызывали. А домработница на этой неделе там уже убиралась.
Андрей помолчал, потом спросил опять:
– Вы сказали, что вчера после двадцати часов никто не звонил. А днём? Кто приходил в дом днём?
Горничная закусила губы и оценивающе глянула на него.
– Говорите. Вы же хотите помочь следствию? – подбодрил её Андрей.
И тогда горничная сообщила, что после негров у Серова была ещё посетительница, которую она сама не видела, но про которую ей рассказал охранник Рафик, который вчера работал в смене.
****
Во всех фильмах сыщики всегда имели какие-то яркие черты личности.
Кто-то из них был пьяница и бабник, кто-то пьяница и взяточник, а кто-то не пил, но разговаривал с покойниками, громко и средь бела дня. Шерлок Холмс играл на скрипке, например.
Андрей ничего этого не делал и иногда думал, что хорошо бы и ему заиметь какую-нибудь странность или запоминающуюся черту. Хоть ручного хорька, как у Шварценегера в роли детсадовского полицейского… А что? Приезжает он на дознание и достаёт из портфеля хорька. Или боевого пингвина, пусть даже самого маленького… Хм. Раскрываемость дел будет обеспечена! Конечно, и ему можно произвести впечатление, если выложить из портфеля пистолет, например. Ха-ха! Но это шутка, конечно…
Однако, что бы такого ему доставать из портфеля? Может, курительную трубку, как комиссар Мегрэ? Эта трубка, вроде, Мегрэ ещё и сосредоточиться помогала. А чем бы ему настраивать себя на рабочий лад? Потому что он чувствовал, что сегодняшний день пока у него не задался. И не задался из-за Ольги, потому что он думает совсем не о том… Хм! Семейный адвокат… Значит, получается, что он сам – семейный следак… Кстати, у самой-то Ольги очень запоминающаяся внешность. Одни летучие мыши чего стоят, что явно указывает на её связь с вампирами. Забыл ей это сказать!.. И сегодня она – «корпоративный гот» в охренительно короткой юбке и… И почему мы с нею теперь враги?
Андрей понял, что мыслями улетает не туда. Он встал и принялся ходить по комнате.
Итак: Серов Виктор Михайлович, 55 лет, женат вторым браком. Второй жене – 45 лет. Дети: дочь от второго брака Виктория, 16 лет. И сын Иван от первого брака, 34 года… Кстати, надо проверить сына и первую жену Серова на наличие алиби. Но можно позднее… Серов убит около 12 часов ночи. И последняя, кто предположительно его видела живым, была неизвестная женщина…
Андрей уже хотел пойти опросить охранников, как Ольга вернулась, а следом за нею вошли Мамин и Сибиряк, с виду очень довольные. Они явно воспользовались случаем поплавать в реке, когда пляж опустел – волосы их были мокрые.
– Ну, и как водичка? – спросил у них Андрей с издёвкой.
– Мы производили осмотр территории и опрашивали свидетелей, – стал оправдываться Сибиряк, и довольное выражение его лица сменилось на беспокойное.
– Ну, и как в реке свидетели? Молчат? – опять спросил Андрей.
Тут Мамин вытянулся и отрапортовал:
– Разрешите доложить, товарищ майор?
– Разрешаю, – ответил Андрей с интересом.
– Мы производили осмотр территории. И нашли вот это! – Мамин жестом фокусника вытащил из-за спины прозрачный полиэтиленовый пакет для сбора вещественных доказательств и протянул его Андрею.
В пакете лежало что-то стеклянное, мокрое. Вглядываясь в пакет, Андрей спросил:
– Что это?
– Осмелюсь доложить – это стакан, – продолжил Мамин. – Был выловлен нами в реке. Находился на дне недалеко от берега.
– Стакан? А зачем он нам? – удивился Андрей. – Отпечатков на нём уже нет. К тому же он мог быть выброшен, когда угодно и кем угодно. Например, во время пикника в прошлом году.
– Да, но в этом стакане на дне застыло что-то белое и непрозрачное. Мы тыкали палочкой. На пикниках такое не пьют.
Андрей взял пакет с лежащим в нём стаканом, опять всмотрелся и даже потряс его: белая полоска «жидкости» в стакане осталась неподвижной.
– Хорошо! – сказал он только для того, чтобы что-то сказать, и спросил: – Как вам, вообще, показалось это дело?
– Дело плёвое! – ответил Сибиряк. – И, если бы это было раньше… Раньше вы дали бы нам письменное предписание: установить личность преступника и доказательства его вины, а также найти свидетелей преступления. И опа-па!.. И тогда нам с Маминым оставалось бы только поймать этих плохишей… Но теперь, когда граждане ищут преступников сами, я и не знаю, как быть.
Он покосился на Мамина.
– Сначала надо сообщить Мстителям, – тихо подсказал Мамин.
– Во, точно! Сообщить Мстителям! – обрадовался Сибиряк.
Какое-то время Андрей задумчиво улыбался, опять мечтая о чём-то боевом в своём портфеле, потом сказал:
– В этот раз преступников будем искать мы… Поэтому, вот что. Узнайте, на кого оформлена вся собственность Серова. Я хочу знать: кому выгодна его смерть?
– И это всё? – удивился Сибиряк.
– Нет, не всё. Узнайте ещё о его бизнесе – с кем Серов был завязан, кто на него работает и прочее.
– Только это? – осторожно уточнил Мамин.
– Я понимаю, что это много. Но нам обещали любую помощь, какая понадобиться. Начинайте, людей я к вам подключу, – успокоил его Андрей.
Тут он повернулся к Ольге, которая всё это время сидела молча, и сказал:
– А вас я попрошу, Ольга Николаевна, узнать всё об этом бюстгальтере. Цвет. Фирму-производителя. Страну изготовления, и в каком магазине его приобрели.
– Тут всё просто. Бюстгальтер телесного цвета, я извиняюсь, – вставил Мамин.
– Нет, не телесного… Это сейчас самый модный цвет сезона, он называется «экрю», – поправила его Ольга.
– Хорошо, пусть будет экрю, – Андрей не собирался спорить. – Вам, женщинам, виднее… Всё, продолжаем работать.
Он опять поднялся, достал из портфеля пакет с лифчиком и протянул его Ольге. Та молча забрала пакет. Говорливые оперативники двинулись к выходу.
– Я женщинам не доверяю, они коварны и хитры, – пробормотал вдруг Мамин себе под нос, но достаточно внятно.
– Они на ногти клеят ногти, рисуют брови на бровях, – в том ему закончил Сибиряк известный всем стишок, давно ставший в сети мемом.
Ольга вышла за ними из гостиной всё так же безмолвно.
Андрей проводил её взглядом и с горечью подумал: «Да, дело плёвое»… И раньше, когда в указанный следователем в предписании срок оперативники никого не находили, следователь спокойно мог приостановить уголовное дело «в связи с неустановлением личности преступников»… Дело отправлялось в архив, и последствий это никаких не имело. Следак же не виноват, что опер ничего обнаружить не сумел.
Теперь же всё дерьмо в него полетит, и ничего с этим не поделаешь.
И тут позвонил шеф (Уже начинается?) и со странной нерешительностью в голосе сообщил, что час назад бывший руководитель отдела Роскомнадзора покончил с собой, выбросившись из окна своей квартиры.
– Мне выехать с группой и туда тоже? – спросил Андрей.
– Н-нет… Туда уже выехали. Там всё ясно. Несчастная любовь… Он оставил предсмертное письмо, – всё тем же непонятным тоном объяснил шеф. – Но ты это… Ты это, Андрюша… Прими к сведению. Может тебе пригодится в расследовании?
Андрей дал отбой, вздохнул и пошёл в кабинет Серова. Дом был большой, но спланирован архитектором так профессионально и логично, что Андрей в нём уже хорошо ориентировался. К тому же, подойдя в гостиную перед кабинетом, он увидел тётушку убитого, которая поднималась с дивана к нему навстречу.
– Очень хорошо, Елена Алексеевна. Вы мне сейчас и поможете, – любезно сказал он, достал из портфеля пакет со стаканом и спросил, протягивая пакет тётушке: – Такие стаканы в доме есть?
Та ответила не сразу. Потянувшись к пакету, потому что Андрей в руки его не дал, она пролепетала:
– Нет… Хотя вспомнить сразу трудно, в доме много посуды… Но я ничего похожего давно не видела.
Он убрал стакан, распахнул дверь в кабинет и первым шагнул внутрь.
Дом Серовых стоял на внушительном цоколе, вокруг него не было высоких деревьев, и, может быть, поэтому кабинет убитого, расположенный на первом этаже, с первых минут поражал солнечным светом, льющимся из двух высоких арочных окон «в пол». И, наверное, благодаря удачному падению лучей солнца, Андрей сразу заметил яркий блеск возле ножки огромного письменного стола, стоящего торцом к простенку между окнами.
Он нагнулся и аккуратно, двумя пальцами, поднял небольшой осколок стекла, притаившийся за гранью ножки.
– Ах, надо попросить Риту, чтобы прибралась здесь, – пролепетала тётушка с неловкой растерянностью.
– Нет. Сейчас ничего не надо убирать в доме, предупредите служащих, – ответил он и, достав из портфеля специальный пакетик, бросил в него осколок.
Потом он оглядел кабинет и спросил:
– Скажите, Елена Алексеевна, в кабинете ничего не пропало?
Тётушка стала осматриваться.
– Нет, ничего, как будто, не пропало, – сообщила она и добавила: – Витюша не держал в кабинете ничего ценного.
– Тогда, с вашего разрешения, я возьму отсюда телефон вашего племянника. На самое короткое время, – со вздохом предупредил Андрей, вытащил телефон из док-станции и положил в новый пакетик.
Вышел из кабинета он с мыслью: «Надо бы здесь осмотреть всё основательно, но вдова может заявить протест, начнутся жалобы, а он – «семейный следак» всё-таки, твою мать». Кстати, надо к ней зайти!
Однако Серова, когда Андрей показал ей стакан, тоже сказала, что возможно когда-то у них и были такие стаканы, но точно знать она не может.
Потому что не следит за посудой в их загородном доме.
****
Адвокат Ольга Нестеренко была в бешенстве.
Так унизить её перед оперативниками! Поручить ей задание по половому признаку и гендерному стереотипу – такое мог сделать только Железный Дровосек, мать его!.. Он её совсем за профессионала не считает!.. Дать ей поручение узнать всё о лифчике! Он что думает?.. Это какая-то дурацкая бабья тряпка?
Что бы там не воображали себе мужчины о бюстгальтерах и женской груди, а параметры груди у каждой женщины сугубо индивидуальны. Почти как отпечатки пальцев, да-да!.. И биологические особенности груди и фигуры влияют на то, какую модель лифа предпочтёт женщина, которая может позволить себе выбирать из многих моделей, конечно.
Например, такой параметр тела, как расстояние между правой и левой грудью. Молочные железы могут касаться друг друга, или же между ними может быть небольшое расстояние (как правило, не больше ширины двух пальцев), или же они могут быть направлены в разные стороны. Существует даже такое редкое явление как симмастия – сращение двух молочных желез, при котором женщине может понадобиться совершенно особенный тип лифчика, а внешне это будет совсем не заметно.