***
Я и правда смогла уснуть ненадолго. Утром меня разбудил стон Ангелины, и я подскочила к ее кровати. Тут же в палату вбежала и медсестра, и мы развели суету.
– Как ты? Болит? – допытывалась я у племянницы.
Ангел только сонно моргала некоторое время, и я начинала нервничать все больше, чувствуя себя на грани паники.
– Да нормально все, – прохрипела, наконец, она. – Пить хочется.
– Да-да, сейчас, – бросилась я к тумбочке, бросая на ходу медсестре: – Вы позовете хирурга?
– Если вы настаиваете, – растерялась она. – Но показаний для вызова врача нет.
– Ладно, – смутилась я.
– Все хорошо, не переживайте.
– Насть, перестань нервничать, – простонала Ангелина. – Все со мной нормально. Нос лучше почеши…
– Ладно-ладно, – и я принялась начесывать ей нос. – Так?
– Сегодня вам нужно лежать и отдыхать, – улыбалась медсестра. – Ходить начнем позже. Доктор придет во время утреннего обхода.
– Спасибо, – закивала я.
– Ты в порядке? – прокряхтела Ангелина, когда медсестра удалилась.
– Я? Конечно.
– А так и не скажешь. Ты так переживаешь, что неизвестно, кому хуже, – проворчала она. – Можно еще воды?
– Рита вчера приезжала, – заметила я, настороженно наблюдая за племянницей.
– Я вижу, что ты в пижаме с единорогами, – усмехнулась она. – Только Рита тебе могла ее привезти.
Я улыбнулась и прерывисто вздохнула.
– Что доктор сказал?
– Что все нормально будет, – с готовностью доложила я. – Понадобится реабилитация.
При воспоминании о Радиславе я поежилась.
– Что такое? – насторожилась Ангелина.
– Ничего. Просто не выспалась.
– Ну так ложись спать. Все равно валяться здесь. Или на работу поедешь?
– Нет. Надо позвонить и сказать, что меня не будет, – рассеяно сообщила я, уверенная, что мне предложат уволиться вместо того, чтобы дать отпуск по уходу за сестрой. Но было все равно.
– Настя, ты можешь ехать на работу, если нужно, – обеспокоилась Ангелина. – Не надо со мной тут сидеть.
– Сегодня я буду с тобой, а завтра посмотрим, – отрезала я.
– Я бы поняла, если бы мы в государственной больнице лежали, но тут вряд ли придется выпрашивать помощи. Ты зря переживаешь.
Я посмотрела на нее, но промолчала.
– А еще – это должно быть очень дорого лежать тут, – нахмурилась Ангелина.
– Об этом можешь не беспокоиться. Ты попала в какую-то программу страхования, и наше тут пребывание и лечение бесплатное.
Ангелина округлила глаза.
– Насть, ну не надо только мне врать! – возмутилась вдруг. – Ты со мной носишься, как мама! Я уже взрослая, и могу справляться с любой новостью!
– Я не вру, – спокойно сообщила я, стараясь не показывать, как задели ее слова. – Можешь спросить у доктора, который придет тебя обследовать.
Ангелина насупилась, но промолчала.
– Позвонить Гарику?
– Сама ему напишу. – И она поморщилась.
– Очень больно?
– Ноет. Нормально. Переживу.
– Ладно. Телек будешь смотреть?
– Нет. Спать хочу.
– Хорошо, отдыхай.
До завтрака мы не разговаривали. Ангелина дремала, а я поглядывала на нее, снова не в силах сосредоточиться хоть на чем-то. Звонить на работу не хотелось. Начальница меня невзлюбила сразу, хоть и зачем-то наняла. Резюме у меня действительно было впечатляющее, но только и всего. Украшать его достижениями в последней компании я не горела желанием, как и во всех предыдущих последние полгода. Я написала начальнице сообщение, что в больнице. И приписала, что могу уволиться, если с этим возникнет проблема.
Радислав явился сразу после завтрака. Выглядел так, будто спал всю ночь, а не навещал пациентов ближе к утру.
– Как самочувствие? – поинтересовался он у Ангелины.
– Нормально. Рукой стараюсь не шевелить.
– Как боль? Терпимо?
– Да.
Я стояла с другой стороны кушетки, пока они беседовали, и украдкой поглядывала на Радислава. Ему на вид было чуть больше тридцати, либо он просто хорошо выглядел. Даже очень хорошо. Сегодня я могла соображать гораздо лучше вчерашнего, и не могла не заметить, что костюм ему шел не меньше врачебной формы, но особенный шарм ему придавали внешняя холодность и жесткость. А еще у него были ярко-синие глаза. Никогда таких не видела. И пахло от него очень приятно. Наверное, его тут обожает вся женская часть персонала.
– Отдохнули? – поинтересовался он, снова не взглянув на меня.
– Да.
– Хорошо. – Он стянул стетоскоп, и перевел на меня взгляд. – Меня все устраивает в состоянии Ангелины. У вас есть вопросы?
– Пока нет.
– Правда, что меня оперировали бесплатно? – вставила Ангелина. Я закатила глаза.
– Правда. Еще вопросы?
– Почему?
– По программе страхования. И по знакомству.
– Вы знакомы? – вздернула она брови и перевела на меня взгляд.
– Да, – ответил Радислав, – встречались однажды.
– Вы встречались с моей тетей?
– Мы виделись на работе, – усмехнулась я. – Радислав Романович – близкий друг моего бывшего начальника. Он уберег меня от сломанного носа, поймав в лифте прежде, чем я пропахала ковер лицом.
Ангелина рассмеялась.
– Ну как еще Настя могла познакомиться с мужчиной? – усмехнулась она. – Она у нас вообще никого перед собой не видит. Вся в работе! Дома – то же самое. Конечно, она могла только упасть в ваши руки. Вы попьете с ней кофе?
– Конечно, – серьезно кивнул Радислав, будто мы уже давно обо всем договорились.
– Отлично! – просияла племянница.
– Ангелин, – просипела я смущенно, не зная, куда девать глаза, – спокойно…
– Тебе нужно переключиться с меня на заботу о себе, – поучительно сообщила она. – Так пишут во всех умных книжках по самопознанию. Только тебе их читать некогда.
– Это побочное от обезболивающих? – поинтересовалась я у Радислава, смущенно потирая лоб.
– Быть может, – усмехнулся он слабо. – Но волноваться не стоит. Ангелина испытала стресс вчера и продолжает его испытывать. Желание поговорить – один из способов его снизить.
– Нет, желание снизить стресс у Насти – вот что мне нужно. Потому что только так стресс снизиться и у меня.
– Я поняла, – фыркнула я. – Мы это обсудим, ладно?
– Заберите ее на кофе, пожалуйста, – взмолилась Ангелина. – Чтобы она не обсуждала со мной ничего.
– Обсуждать личные проблемы с близкими важно, – возразил Радислав. – Но это действительно может подождать. Пойдемте выпьем кофе, Анастасия Алексеевна?
– Хорошо, – сдавленно просипела я, бросив гневный взгляд на Ангелину. Та помахала мне рукой, а потом показала большой палец вверх.
– Простите, – пролепетала я, семеня за Радиславом в коридоре, и только тут осознала, что все еще в пижаме с единорогами.
– Вам не за что извиняться. Пойдемте. Заодно покажу вам, где кафетерий.
Я направилась за ним, обняв себя и сгорбившись.
– Вы, должно быть, не спали сегодня, – заметила вежливо, когда он нажал кнопку лифта.
Он усмехнулся, неожиданно меняя тему:
– Вы очень не похожи на ту, которая вбежала в лифт полгода назад.
– Вы тоже не похожи на того, кто не представился тогда в ответ. Наверное, вы знали, что Страхов создал вам псевдоним, но не запомнили его, – усмехнулась я.
– От вас, наверное, сложно что-то скрыть, – улыбнулся он. Впервые на моей памяти. – Может, поэтому Ангелина хочет, чтобы вы расслабились и перестали выискивать у нее признаки проблем.
– Я просто ее люблю и боюсь потерять, – пожала я плечами. – Но, наверное, нужно принять, что она уже взрослая, да.
– А где ее отец?
– Он бросил их еще до рождения. Мы с сестрой растили Ангелину вдвоем.
– И когда вы остались с этим одна?
– Три года назад.