Я неслась, сломя голову, через вечерние пробки и пыталась дозвониться до Ангелины, но тщетно. Понятно, что ребенок, которому сломали руку, может быть не в состоянии ответить, но хоть бы кто-то мог там принять звонок?!
Мне позвонили из спортивной школы в восьмом часу вечера и сообщили, что Ангелина получила травму, и ее на скорой отвезли в травмпункт. И с этого момента жизнь кувыркнулась перед глазами, а способность успокоиться и трезво мыслить, которой я гордилась ы обычной ситуации, отказала.
– Ох, ну наконец-то! – выдохнула я, когда мобильник зазвонил, но это оказалась Рита.
– Насть, ну что? – выпалила подруга в трубку.
– Ангелина не отвечает, а мне еще минут тридцать добираться.
– Слушай, я рассказала нашему главному, и он направляет вас в частную травматологию. Он уже позвонил главе клиники и договорился. Я тебе скину адрес. Хорошо?
Я задышала чаще. Мысль, что с Ангелиной что-то настолько серьезное, так била по рукам, что те взмокали и начинали дрожать.
– Насть?
– Да, Рит, – выдохнула я дрожавшим голосом, – я слышу. Поедем туда.
– Забирай нашу деточку и вези в клинику. Я подъеду, как освобожусь.
– Спасибо, братан.
– Не за что! Держись!
– Я в норме, – соврала я ей и себе.
Сложно быть в норме, когда вечер наполнен жуткими флешбеками. Такой звонок я уже однажды получила. И все будто повторяется – я несусь через город, а сотовый сестры молчит… Но тут моя мобилка снова зазвонила, и на этот раз высветилось имя Ангелины. Я схватила аппарат так, что тот едва не вылетел под ноги.
– Черт! – выругалась я. – Ангел?
На том конце слабо усмехнулись:
– Так черт или ангел?
– Как ты?
– Насть, все нормально, – ответила Ангелина слабым голосом. – Ты только не нервничай. И не превышай скорость, пожалуйста.
– Хорошо, – хрипло прошептала я.
– Обещай, что не спешишь и смотришь на дорогу, – настаивала она.
– Я смотрю, – просипела я на вздохе. – Что там?.. Что там с тобой?
Она судорожно вздохнула.
– Я, честно сказать, не смотрю, – призналась сипло. – Руку как-то зафикисировали, меня чем-то укололи таким, что спать хочется. Но болеть стало меньше.
– А что врачи говорят? – забеспокоилась я сильней.
– Перелом неудачный. Кость раздроблена. Осколки травмировали сосуды и ткани.
Я прикрыла на мгновение глаза, пытаясь это все представить и принять. Внутри меня все кричало, что этот ее экстрим рано или поздно должен был кончиться трагедией. Ну как так можно было сломать руку, чтобы и кость раздробить? Но все это осталось за зубами, а Ангелине я лишь сказала, что буду с минуты на минуту.
– Мне определенно светит операция, – продолжала Ангелина. – Но тут кипишь какой-то, и на вопрос, когда будут оперировать, не отвечают. А еще тут со мной парень с тренировки, так что я не одна.
– Так. Уже вижу здание, – сообщила ей я. – Скоро буду.
Парковка действительно забита, но я бросила машину как пришлось и поспешила в больницу. Найти кого-то оказалось непросто. Ангелину я обнаружила на одной из кушеток в приемном покое. Рядом с ней и правда обнаружился какой-то паренек, который сходу принялся докладывать все, что слышал тут от врачей.
– Сказали нам ждать тут, когда хирург подойдет, – резюмировал он, а я все смотрела на Ангелинку.
– Сейчас поедем в другую больничку, – сообщила ей я. – Найду кого-нибудь и заберу тебя. Хорошо?
Она кивнула. Руку ей примотали к туловищу, и Ангелина боялась лишний раз глубже вздохнуть. Я ободряюще ей улыбнулась и понеслась искать кого-то, кто отпустит нас, но в отделении царил какой-то хаос, и я, побившись в закрытые двери главы отделения и ординаторской, забрала Ангелину вместе с мальчишкой и повезла их в клинику, в которой нас уже ждали. Парень все это время утешал Ангелину, держа за здоровую руку.
– Ты не бойся только, – бубнил он позади, – все хорошо будет. Заживет, и сможешь снова кататься на борде…
– Давайте мы это позже обсудим, – недовольно вставила я, бросив гневный взгляд в зеркало заднего вида.
– Насть, Гарик просто пытается меня поддерживать, – слабо парировала она. – Я забыла вас познакомить.
– Значит, Гарик, – констатировала я, мысленно костеря себя за несдержанность.
Ну не до моих нравоучений ей.
– Да. И это я сбил Ангелину своим скейтом, – признался он.
– Не надо было этого говорить, – меланхолично заметила Ангелина.
– Тебе плохо? – насторожилась я.
– Болеть снова начинает, – со стоном отозвалась она. – Гарик, а Настя – моя тетя. Но после гибели мамы в автокатастрофе Настя мне – как старшая сестра.
– Приятно познакомиться, – вежливо отозвался Гарик, а я осторожно надавила на педаль газа.
К счастью, клиника оказалась недалеко, и уже через сорок минут мы въезжали на парковку.
– Рита, – набрала я подругу, поддерживая Ангелину под здоровую руку, – куда нам?
– К регистратуре идите, вас там ждут. Я выезжаю. Как она?
– Так себе. Ждем тебя.
– Это теть Рита? – вздохнула Ангелина, припадая на мое плечо едва ли не всем весом.
В свои шестнадцать она казалась уже совсем взрослой не только внешне. Гибель матери заставила ее быстро повзрослеть. Но и весила племянница тоже как взрослая, а для миниатюрной меня это стало едва допустимой нагрузкой.
– Гарик… – просипела я, и парень шустро подставил второе плечо.
Вместе мы довели ее до регистратуры, где нас действительно сразу встретила бригада врачей.
– Вам нужно будет заполнить документы, – затараторила мне медсестра, пока Ангелину укладывали на каталку. – Радислав Романович подойдет чуть позже…
– А кто это?
– Это – глава клиники и ведущий хирург. Он возьмется за вашу дочь лично.
Я не стала ее поправлять. Мой взгляд был прикован к Ангелине на каталке. Она прикрыла глаза, болезненно хмурясь, а я чувствовала, что едва справляюсь со страхом ее потерять.
– Скажите, это ведь ничего? – тихо спросила я медсестру. – Ничего ведь плохого?
– Не беспокойтесь, – улыбнулась она мне вежливо. – Радислав Романович – лучший хирург-травматолог в Москве. Подождите здесь, пожалуйста.
Ангелину вкатили в двери с надписью «Хирургический корпус», а я растеряно застыла в коридоре, тяжело дыша. В груди взорвалось от тревоги, паники и ужаса. Напомнить себе, что у нее всего лишь сломана рука и ее не поломало в аварии, как когда-то сестру, не выходило.
– Можно я останусь? – послышалось позади.
Я обернулась и отстраненно кивнула Гарику.
– Хотите что-нибудь?
– Нет, спасибо…
Я прислонилась к стенке возле створок дверей и уставилась перед собой. Сколько так простояла, не знаю. В отличие от государственной клиники, тут было слишком тихо, и не отвлечься от страха за жизнь Ангелины. Но даже чьи-то шаги не привлекли мое внимание до тех пор, пока в поле зрения не попал высокий мужчина в халате. Он стремительно прошел мимо и исчез в хирургическом отделении, а я так и замерла, округлив глаза.
Его профиль я помнила слишком хорошо. С ним связан тот день, после которого я все никак не могу прийти в себя, хотя прошло полгода. Белый халат на нем смотрится непривычно, но это точно он!
Поддавшись порыву, я отлепилась от стенки и бросилась к створкам, но в узких окнах виднелся лишь пустой коридор.
Не может быть.
Наверное, все же показалось…