Лера лежала в постели, которую вечером всё-таки отвоевала у Мишки, и прислушивалась к звукам ночного дома. Где-то в кухне громко тикали часы и мерно гудел холодильник. Бабушка давно улеглась, а в большой комнате беззвучно вспыхивал экран телевизора. Там братья полночи делили диван, шпыняя друг друга, пока не победил Колян. И теперь он тарахтел, как трактор, а младший до сих пор никак не мог улечься, возмущённо тыркая Кольку под рёбра и пытаясь перевернуть его так, чтобы он не храпел.
На распахнутом окошке легко колыхались тонкие светло-зелёные шторы, а со двора доносились громкие песни кузнечиков и сверчков.
Она устала за день и думала, что сон сморит её сразу же, как только голова коснётся подушки. Но он почему-то и не думал к ней приходить. Сначала ей не давал покоя свет в беседке, где долго сидел над бумагами с бухгалтерией папа. А потом свет погас, и отец ещё долго бродил по двору, шаркая резиновыми тапками по плиткам, как будто не мог найти себе покоя.
А ещё было душно и где-то в комнате под потолком жужжал комар. И Лера пряталась от него под простынёй, обливаясь потом. Проснуться утром с красным пятном на неожиданном месте, которое вдобавок зудит и чешется, не очень-то хотелось.
В вечерней суете совсем не чувствовалось, что кого-то среди них в семье не достаёт. Мальчишки вернулись с речки, и в это же время приехал с работы отец. Бабуля накормила его ужином, а потом они все вместе пили чай, и Лера развлекала всех рассказами о школе, об экзаменах и о том, как жили они с мамой последние несколько недель вдвоём.
С мамой было сложно. Каждое слово и каждое действие подвергалось если не критике, то замечанию или оценке. А любой маленький или большой успех вызывал у неё всегда одну и ту же реакцию: ты молодец, но надо стараться больше, чтобы быть ещё лучше. И это говорило о том, что как будто ты недостаточно молодец.
Семья лишь молча переглядывалась и ухмылялась.
Думая обо всё этом, девушка потихоньку проваливалась в дрёму и забытьё, но то и дело вздрагивала и просыпалась, словно о чём-то беспокоясь и боясь пропустить какой-то особенный момент. Поэтому, когда забрезжил рассвет, и она в очередной раз вынырнула из сна, который казался ей больше пыткой, чем ночным отдыхом, Лера недовольно заворочалась и села на постели. Угрюмо посмотрела в окно и отметила, что светлеющее небо обещает солнечный жаркий день. А значит, отец опять встанет ни свет ни заря, чтобы переделать часть своих дел, пока прохладно, а другую часть оставит на вечер.
Откинув простыню, Лера спустила ноги на пол и едва не заорала, наступив на что-то мягкое и мохнатое. И это что-то вдруг заверещало дурным голосом и, как стремительное привидение, метнулось к двери огромным белым пятном.
Девушка прижала руку к груди, чуя как внутри колотится сердце. Но тут же выдохнула и громко выругалась. Это был бабулин любимый кот. Мальчишки когда-то дали ему забавное прозвище Беляш, которое очень соответствовало цвету его шерсти. Но в семье-то знали, что эти двое имели в виду не белоснежный окрас питомца, а вокзальные пирожочки с мясом. И толстенький котяра очень напоминал их своей упитанной комплекцией.
Лера перевела дух и, поправляя пижамную футболку с розовыми сердечками и короткие шорты, встала на ноги и потянулась. Аккуратно ступая по ламинату босыми ступнями, прошла по сонному дому и, скрипнув дверью, скользнула на крылечко.
Наступающее утро обволакивало прохладой, и, прищурившись от удовольствия, девушка опустилась на ступеньку и подпёрла ладонями щёки.
Солнце на востоке разбавляло первым светом густые краски синих сумерек и вот-вот готовилось захватить новый день, выжигая беспощадными лучами цветы и травы и превращая их в сухостой.
На заднем дворе уже просыпались его обитатели. Пробуя голос, сонно прокукарекал петух. И недовольно прохрюкал ему в ответ несправедливо разбуженный свин. И, улыбнувшись, Лера вдруг услышала за спиной знакомые шаги и обернулась. Так ходила бабушка.
– Чего тебе не спится? – проворчала бабуля, стоя в дверном проёме в одной ночнушке.
– Душно, – пожала плечами внучка.
– Тогда давай просыпаться? – зевнула та, хорошенько потягиваясь.
– Давай!
– Пойду поставлю чайник и тесто на блинчики заведу, – развернулась бабушка, направляясь обратно в дом.
– А я накрашусь и причешусь, – Лера поднялась на ноги и тоже поспешила вернуться в комнату.
С момента её отсутствия здесь стало немного светлее и как будто даже уютнее. Она за полминуты заправила постель, достала из своей дорожной сумки косметичку и плюхнулась сверху на покрывало. Сложив ноги по-турецки, прислонила к подушке квадратное настольное зеркало с подсветкой и решила начать с причёски.
Разделив волосы на две части, Лера сделала хвост на боку. Оставшиеся свободные волосы распределила на три одинаковых пряди, которые быстрыми и ловкими пальцами поочерёдно закрутила в жгуты, соединила их у основания уже готового хвоста и закрепила результат красивой резинкой с перламутровыми белыми бусинами.
Покрутив головой и приглаживая непослушные волосы-антенки, она не стала с ними заморачиваться и вытащила из косметички тюбик с тушью. Не успев накрасить ресницы на левом веке, вновь услышала приближающиеся бабушкины шаги и странный шум на улице.
– Валери́!.. Сходи в курятник за яичками, а?
Лера на секунду открыла рот, но в тот же миг улыбнулась и кивнула. С детства она не любила бывать на заднем дворе. И его обитатели тоже её не жаловали. Но что она, яиц не наберёт, что ли?..
– Только давай поскорее! – поторопила бабушка. – Блинов ещё напечь надо, пока Николяшки спят…
Лера хихикнула, в очередной раз отмечая, как это забавно и мило иметь частично французскую бабушку в русском селе.
– Сейчас, только глаз докрашу, – пообещала она.
– Потом докрасишь! Давай-давай! Тут и смотреть-то некому на тебя! – подогнала бабуля. – Один шашлык, да Петька!
Лера потупилась:
– Ктооо?
– Поросёнок, – пояснила старушка, закатывая глаза и удивляясь её непонятливости. – Шашлыком его твои братцы назвали. А Петька – это петушок наш…
– Ааа, – снова рассмеялась Лера и, закрутив тюбик, оставила его на постели рядом с зеркалом и двинулась на выход.
– Держи, – бабушка протянула ей самое настоящее плетёное лукошко и, хлопнув внучку пониже спины, выпроводила её из дома.
Надвинув Колькины резиновые шлёпанцы на четыре размера больше, девушка поспешила по дорожке в курятник. Шлёпки стучали по пяткам, и она успела их два раза потерять, пока добралась до калитки, сделанной из крупной сетки рабицы. Не заметив приоткрытую дверь гаража, расположившегося по левую сторону от сарая, она откинула с калитки металлический крючок и перешагнула деревянный порожек.
Задний двор был пуст. Куры, вероятно, ещё дремали на своих насестах, и Лера на всякий случай выставила лукошко вперёд – вдруг им не понравится, что она вторгается в их утренний сон, да ещё и с одним накрашенным глазом. А так она хотя бы попытается от них отбиться. Если что…
Дверь в большой деревянный сарай была приоткрыта, и, приблизившись к ней, Лера вдруг нос к носу столкнулась с его хозяином. Рыжий петух с красным гребнем, похожим на ирокез, вальяжной походкой вышел из-под крыши во двор и встал напротив девушки, воинственно расставив лапы. Не иначе как это чудо природы назвали в честь Петра Первого!
– Уууйди… – отпрянула она, махнув лукошком в его сторону.
Но Петька лишь высокомерно и с презрением глянул на неё и зачем-то растопырил в стороны широкие крылья.
Лера расценила этот жест как готовность пойти в атаку и решила, что лучшая защита – это нападение. Поэтому петух тут же получил лукошком по башке, а она, пользуясь моментом, юркнула в сарай и закрыла за собой дверь.
Выдохнуть не успела, потому что в курятнике мгновенно начался переполох. Куры не ожидали такого откровенного мародёрства. Они в испуге повскакивали с насеста и, натыкаясь друг на друга, бросились врассыпную.
Сообразив, что они её сейчас ненароком заклюют, Лера пнула дверь, и правая шлёпка по инерции соскочила со стопы и улетела из сарая. Птицы дружно помчались на свет, так что очень скоро девушка осталась здесь одна и смогла перевести дух.
Надо было бы вернуться за шлёпкой, но Леру передёрнуло от одной мысли о том, что там её поджидает Петька. Так что, стараясь не наступить босой ногой в куриный помёт, она заглянула в каждое соломенное гнёздышко и вскоре набрала с пару десятков симпатичных коричневых яичек.
Теперь ей предстояло вернуться обратно. И, сняв с ноги второй шлёпанец, она вновь приготовилась защищаться. И так как снаряд у неё только один, а наводить прицел времени нет, надо его беречь и использовать только в крайнем случае.
Осторожно выглянув во двор, Лера не увидела петуха. Зато заметила у забора Влада, который с любопытством наблюдал за происходящим, склонив голову к плечу и сунув руки в карманы рваных джинсовых шорт.
– Где он? – негромко спросила Лера, ожидая подвох.
Влад улыбнулся и подбородком указал куда-то вправо. Кажется, петух сидел в засаде и караулил врага за дверью.
– Отвлеки его!
Парень тихонько рассмеялся и, тронувшись с места, приблизился к калитке и в один момент оказался на заднем дворе. Осмелев, Лера шагнула вперёд и двинулась ему навстречу. Но петух не зевал, и как только она высунулась из-за двери, он захлопал крыльями и с громким кличем «ку-ка-ре-ку» кинулся за ней вдогонку.
– Ааааа!!! Мамочки! – заверещала девчонка, прижимая к себе лукошко и бросаясь к Владу, чтобы поскорее спрятаться у него за спиной.
– На! Держи! – дёрнулся парень вперёд, наподдав петуху кроссовкой под хвост, как Лео Месси по футбольному мячу.
И, опережая Леру, петух на ускорении пролетел вперёд и врезался в сетку. Отскочив от неё и упав на землю, он быстро встал на свои петушиные лапы, отряхнулся, встрепенулся, расправив перья, и, гордо задрав голову, как ни в чём ни бывало зашагал по двору в другую сторону.
– Ну, ты даёшь, коржик, – Влад подобрал потерянный шлёпанец и вернулся к девушке, сверкая жёлто-коричневыми глазами и давясь от смеха. – Яйца хоть не поколола?
Лера на секунду зависла, вспоминая своё детское прозвище. Так называл её раньше дед. А потом заглянула в лукошко и неуверенно кивнула.
– Что у тебя с глазом?
Она почувствовала, как щёки начинают наливаться румянцем и живо отвернулась от него:
– Всё нормально!
– Точно? – Влад с подозрением потряс шлёпанцем. – Это не он тебя, я надеюсь? А то он всех достал своими выходками, и дед его давно хотел на лапшу зарубить!
– Не он! – Лера прибавила шаг и, выскочив из калитки, помчалась по дорожке в дом, чтобы поскорее удрать и не сиять перед ним позорным утренним макияжем.
Но Влад и не думал уходить. Он двинулся вслед за ней и, кажется, собирался тоже войти в дом. А через двадцать минут, успокоившись, оттерев пятки с мылом и доведя свой образ до ума, она обнаружила парня на кухне вместе с бабушкой.
Бабуля уже нарядилась в цветастое платье, нацепила красные бусы и причесала свой кудрявый одуванчик на голове. На столе стояли белые чашечки, над которыми причудливо извивался белый пар, а чай ароматно пах мелиссой.
Влад неохотно наворачивал на вилку порезанные треугольниками и смазанные маслом сладкие блинчики. Вероятно, он был не голоден, но бабушка ничего не хотела слушать и усадила его завтракать. И с появлением Леры он немного встрепенулся, надеясь, что теперь всё внимание Рафаэлки достанется ей.
Девушка поправила на плече бретельку свободного джинсового сарафана и уселась напротив него спиной к двери.
– Ну-ка! – бабуля постучала кончиком вилки по столешнице, замечая, что она прячет руки под столом.
– Ааа, да! – внучка выпрямилась и показала ей кисти, покрутив ими у неё перед носом.
– Настоящие французы держат руки на столе во время еды! – манерно напомнила бабушка.
Влад отпил глоток горячего чая и с любопытством уточнил:
– Почему?
– Традиция такая. Хозяин дома должен видеть руки гостей, – пояснила бабуля. – В целях безопасности.
– Ммм, – понятливо протянула девушка, накручивая блинчик на вилку и переглядываясь с Владом. Он на секунду задержал взгляд на её лице, и она успела рассмотреть, какого цвета у него глаза. Золотистые, тёплые, они напоминали свежую древесную смолу – такую же прозрачную и… тягучую… Вляпаешься в неё и увязнешь…
Щёки снова защипало румянцем, и Лера отвернулась, стараясь больше на него не смотреть. Над столом повисло молчание, которое длилось неловкие полминуты, а потом послышались шаркающие шаги, и в кухню, утираясь махровым полотенцем после умывания, пришлёпал сонный папа.
– Здоро́во, Влад! Ты чего здесь в такую рань? – удивлённо хлопнул ресницами плотный и смуглый от загара мужчина. На лбу его прямо над переносицей красовался небольшой, но довольно заметный продолговатый шрам.
– Привет, дядь Коль… Я «запорожец» пацанам пригнал, – отозвался парень, привставая с места и пожимая его протянутую руку.
– И уже успел спасти Лерку от петуха, – расхохоталась бабуля. – Ой, уморила ты меня с утреца!..
Лера прицокнула языком и закатила глаза:
– Всё, ба! Я больше в ваш курятник ни ногой! Могла бы и предупредить, что он клевачий!
Но бабуля продолжала хихикать, а Влад несмотря на то, что его тоже распирало от смеха, старательно сдерживался и прихлёбывал чай.
Отец плеснул себе заварки в чашку и налил кипятка до краёв. Пристроился рядом с дочерью и кивнул ей:
– А ты куда такая красивая с утра пораньше собралась?
– В смысле? – фыркнула та. – Я всегда так хожу, вообще-то! – и она поставила перед папой тарелку с блинчиками.
– Хочешь поехать сегодня с нами в пекарню? – предложил он, улыбаясь ей светло-серыми глазами.
– Ой! – Лера почувствовала, как рот наполняется слюной в предвкушении этой поездки. Отказаться ей даже не пришло в голову. – Хочу! Только я тут с вашими булочками к первому сентября буду такая же толстая, как Мишка или как Беляш…
– Или как Шашлык, – неожиданно хрюкнул Влад, не удержав при себе остроумный комментарий и заставляя Колосковых снова давиться от смеха вместе с ним.
– Да ну вас! – незлобно фыркнула девушка и, подхватив чашку, встала из-за стола: – Пойду на крылечке чай пить, пока прохладно! – и заметив, что Влад привстал с места, подняла указательный палец вверх: – Одна!
– Лееер! – позвал он её слегка виноватым тоном. – Не обижайся! Просто вырвалось…
Она прищурилась и бросила на него недовольный взгляд, а потом поправила хвост на плече и выдала:
– Не ходи за мной!
***
Над входом в маленькую пекарню, спрятавшуюся в тени молоденьких яблонь, висела длинная прямоугольная вывеска с аппетитной надписью «Булочка» и такой же вызывающей обильное слюноотделение картинкой. Глядя на неё, Лера всегда ощущала, как во рту моментально становится приятно и сладко.
Внутри за дверью пахло ароматным только что испечённым хлебом, и приветливые продавцы – такие же румяные, аккуратные и кругленькие, как булочки, встречали гостей с улыбками. Вдоль витрин протянулись высокие стойки, и за ними стояли такие же высокие стулья, так что если очень хотелось перекусить, то это можно было сделать не отходя далеко от кассы – в прямом смысле слова.
По углам стояли длинные прозрачные вазы, в которых красиво расположились букеты из колосьев и мохнатой сухой травы. А главным украшением зала была живая зелёная стена с вьющимися горшечными растениями.
В первые секунды у Леры просто разбежались глаза от ассортимента, и она долго таращилась на пухлые сахарные плюшки, слоёные булочки с джемом, буханки с хрустящими корочками, молочные батоны и ржаные багеты в плетёных корзинках, припудренные мукой.
Крошечные сочни с творогом будто сами просились в рот. Трубочки со сгущёнкой и сливочным кремом приглашали похрустеть сладким вафельным тестом. Рядом на прилавке завлекательно блестели боками глазированные пирожные, и лежали цветными горками аппетитные пончики.
– Подать вам что-то? – предложила девушка с румяными щеками в белом поварском колпаке, которая дежурила за кассой.
– Я всё хочу! – откровенно заявила Лера, и обе они рассмеялись, глядя друг на друга.
– Лерка, ты чего застряла?! – выглянул откуда-то из-за угла отец. – Давай к нам, тут квасом угощают! – он многозначительно щёлкнул пальцем по горлу.
И Лера, махнув продавщице рукой и обещая ещё вернуться, шмыгнула вслед за папой. Он провёл её коридорами в небольшой кабинетик для персонала, где бабуля уже разложила на столе потрёпанную тетрадку в неприметной коричневой обложке.
Лера знала, что эта тетрадь хранится у неё на кухне. В ней записаны французские рецепты деда Рафаэля, который большую часть жизни прожил в Советском Союзе, но всегда помнил о родине и прививал дочери любовь к ней с помощью вкусов. Правда, сейчас бабуля этими рецептами практически не пользовалась – просто потому, что знала их почти наизусть.
– Здравствуйте! – поздоровалась Лера, протиснувшись в комнатку и присаживаясь рядом с бабулей. Заглянула ей через плечо, а потом подняла глаза на приятную светловолосую женщину с короткой стрижкой каре.
– Здравствуй, – улыбнулась она.
– Это наша Мари́, – представила Рафаэлка свою работницу. – Ой, не знаю, что бы я без неё делала!
Лера прищурилась, вспоминая, где она могла видеть эту Мари́, но отец пришёл на помощь:
– Это мама Влада… – а потом, как обычно тут же всё испортил, торжественно объявив: —Маша! Сегодня твой сын победил петуха в сарае и спас от него нашу Лерку!
Женщина улыбнулась шире, а Лера закатила глаза и, прицокнув языком, уставилась в бабушкины каракули, которые та нацарапала на простом тетрадном листочке.
– Будешь квас? – предложила Мария и, не дожидаясь ответа, поставила перед ней чистый стакан.
– Спасибо, – вежливо ответила Лера и посмотрела на папу.
Вместо того, чтоб заняться делами, он улыбался, как пацан, и глазел на свою подчинённую. В общем-то, её это не удивляло. Парень-то он разведённый и холостой. Но мог бы хоть на работе постесняться!
– Смотри, что мы сделаем, – бабуля принялась водить простым карандашом по своим записям. – Такого у нас ещё не было! Мы будем печь бриоши с разными начинками. Для начала уберём бриоши с изюмом, которые у нас есть сейчас. С изюмом я придумала кое-что поинтереснее. И попробуем заменить его на простую сливочную начинку, а в июле-августе, как только начнутся свежие яблоки, добавим в ассортимент бриоши с яблоком и корицей. Ну, а ближе к осени введём ореховую начинку.
– Ммм, как интересно! Такого у нас точно не было, – одобрительно кивнула Мария, присаживаясь на краешек стула и поворачивая листочек так, чтобы записи были видны им обеим. – А что такое шоссоны?
– Это слоёные булочки с яблочной начинкой и хрустящей корочкой, – пояснила бабуля. – В переводе с французского звучит как «домашний тапок с яблоками».
Мария и Лера переглянулись и дружно расхохотались.
– Звучит смешно, – Лера поймала недовольный бабушкин взгляд и поспешила заверить: – Но наверняка это очень вкусно!
– Как будто ты никогда не пробовала! – самодовольно фыркнула она в ответ.
– Дааа? – удивлённо протянула внучка, улыбаясь. – Наверно, я просто не знала, что это и были хрустящие домашние тапки…
– Так, ладно, – Мария вернула разговор в рабочее русло, – я вижу тут французские булочки с шоколадом. Ммм… Я думаю, это будет не очень дёшево…
– Да, – раздражённо согласилась хозяйка предприятия, – эта позиция под вопросом.
– Можем сделать пробную партию и посмотрим, как пойдёт, – предложила женщина.
– А ещё повесим табличку «Хит» и что-то вроде «По старинному французскому рецепту Рафаэля Анри», – задумчиво потёрла подбородок бабуля. – Хм… Надо будет сделать отдельную полочку на витрине…
– Эээй, ба! Да ты крутой маркетолог! – не удержалась Лера от восхищённого комплимента.
– Мерси́! – скромно склонила голову Эмма Рафаэль и тут же ткнула карандашом в следующий вариант. – А вот и булочки с изюмом! Но! Мои дорогие девочки, это не просто булочки. Мы их будем делать в форме спиралек и наполнять заварным кремом и… изюмом… ну, вы поняли…
Мария одобрительно кивнула, а Лера отпила глоточек кваса и посмотрела на папу. Тот продолжал стоять чуть позади женщины, скрестив руки на груди, и улыбаться от того, как они все трое мило воркуют, обсуждая рецепты булок.
– И давай попробуем разнообразить пироги, – продолжила бабуля. – Предлагаю начать с парижского флана.
Её собеседница удивлённо приподняла брови, услышав незнакомое слово.
– Это пирог из слоёного теста, сладкий, с ванильным кремом. Он готовится довольно просто, с приготовлением проблем точно не будет.
– Хорошо. Может быть, что-то ягодное ещё добавим из вашей французской выпечки, пока лето и много свежих ягод? – предложила Мария, заправляя за ухо короткую светлую прядь.
– Хм… Кое-кто обещал достать мне смородины, – бабуля постучала карандашом по столу, и Лера булькнула квасом, когда она на неё покосилась.
– Твой любимый Ники, – быстро перевела она стрелки на старшего брата.
– Ага… – и мгновенно переключилась обратно на рецепты. – И клафути́ с вишней…
– Ой, – впервые испугалась Мария. – Чтооо это? Что-то сладкое?
Рафаэлка рассмеялась:
– Это что-то вроде запеканки! Я тебя научу!
– Тогда ладно! – выдохнула женщина и, кажется, действительно немного успокоилась. – Нам будет нужно оцифровать ваши рецепты и сделать технологические карты.
– Сделаем, – пообещала бабуля тоном бизнесмена, который спокойно и без проблем решает все вопросы. – Ну, вот! Всё обсудили! Теперь можно выпить квасу за наше дело!
И они, смеясь, чокнулись стаканами.
Через несколько минут, оставив родственников разбираться с делами пекарни, Лера уже чистила витрину, выбирая самые аппетитные булочки и пирожные. Нахватав всего понемножку и открывая дверь ногой, она с двумя большими бумажными пакетами неохотно покинула помещение и двинулась прямиком к машине.
Папа к тому времени уже уселся за руль, и дочь встала перед капотом, с нетерпением ожидая, когда он обратит на неё внимание. Правда, отец не сразу понял, что у Леры заняты руки и она не в состоянии сама открыть себе дверь. Но вскоре, улыбаясь, всё же выбрался на улицу и заявил:
– Тебе нужно установить лимит на покупки и пускать сюда не чаще одного раза в неделю. Иначе ты действительно сама в булочку превратишься!
– Ооо! Это всё так божественно пахнет, что я готова пожертвовать фигурой! – Лера юркнула на заднее сиденье, пока папа придерживал ей дверь. – А где бабуля?
– Составляет с Марией заявку на пироги. Скоро деду сорок дней, – улыбка на его лице почти тут же растаяла, и он стал серьёзным. Облокотился на дверь и, прикусив щёку с внутренней стороны, потрогал большим пальцем уголок рта. – Быстро, да, время бежит?
– Угу, – качнула головой дочь и тут же спросила, выглядывая из салона: – Она тебе нравится?
– Кто? – от неожиданности отец растерялся, и вопрос вылетел прежде, чем он сообразил, о ком она спрашивает.
– Нууу, кто тут может нравиться, – увильнула Лера. – ОНА!
На секунду повисло молчание, а потом отец ухмыльнулся:
– Я не понял: что за претензии?
– Почему – претензии сразу? Я просто спросила! Не слепая же! Разглядела…
– Ну, молодец, – похвалил её папа, отворачиваясь и закрывая дверь. Походил взад вперёд рядом с машиной и, заметив выходящую из пекарни бабушку, поспешил приоткрыть ей пассажирскую дверь.
Рафаэлка, покряхтывая, уселась на сиденье и помахала на себя руками:
– Ууух, ну, и пекло!!! Что же будет после обеда???
– Плюс пятьдесят! – иронично отозвалась внучка. – А мы с тобой ещё на кладбище собирались!
– Придётся подождать до вечера. Или до завтра, – кивнула бабуля белой головой. – Дед никуда не убежит!
– Бааа!!! – с укором посмотрела на неё Лера и перевела взгляд на отца, вернувшегося за руль. – Так ты не ответил мне, пап!
– Отстань, – мягко откликнулся он.
– Нравится, – из вредности утвердительно фыркнула Лера.
И, поворачивая ключ в замке, папа как-то отрешённо выдавил:
– Это не имеет никакого значения…