Если уж кошка смогла войти, то мы, наверное, тоже сможем. Мы обошли дом. Трава была высокая, до колен, и повсюду валялись всякие бесполезные вещи. Старые бочки, ржавая тачка, наклонился полуразвалившийся деревянный сарай. Но через кроны деревьев пробивалось солнце, повсюду гудели пчёлы, и сад казался волшебным.
Марвин был очарован.
– Ох, ну и высокая же трава! Словно в джунглях. Должно быть, там полно живности. – Его глаза блеснули. – Пауки, кузнечики, гусеницы, может быть, даже лягушки.
– Здесь точно нет пауков, – прошипела Лилли.
– Почему нет? Мне нравятся пауки. Они безвредные. И боятся тебя намного больше, чем ты боишься их.
– И правильно, – проворчала Лилли.
Позади дома трава оказалась ещё выше, доставая мне до пупка.
– Осторожнее. Не наступите на улиток. – Марвин пошёл на цыпочках.
Я почему-то последовал его примеру, а вот Лилли быстрым шагом пошла вперёд.
– Лилли, не надо так пинать траву, – сказал Марвин ей вслед.
– Если будешь действовать мне на нервы, то увидишь, как я на самом деле пинаюсь, – резко ответила Лилли. Потом внезапно остановилась, посмотрела на Марвина и добавила: – Пну тебя под зад.
Марвин решил не отвечать на всё это, а Лилли завернула за угол, и мы снова вернулись к главному входу в дом.
– О, деревяшка. Я, пожалуй, останусь здесь, отдохну от травы, – сказал Марвин, посмотрев на меня большими глазами, потом встал на доску и начал на ней подпрыгивать. Он делал так, когда ему было некомфортно.
– Лилли просто беспокоится. Она на самом деле не это имела в виду, – шепнул я.
– Ох, в этом саду можно найти что угодно, но не газонокосилку, – сказал он.
В этот момент вернулась Лилли.
– С той стороны тоже ничего нет.
Вдруг послышался громкий треск. Доска под ногами Марвина сломалась, и он упал в яму. Мы с Лилли бросились к яме и взглянули в темноту.
– Марвин! Ты в порядке?
Мы услышали какой-то рокочущий звук, но было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть.
Потом Марвин закашлялся и спросил хриплым голосом:
– Что это было? Где я?
Мы сунули головы в яму. Наши глаза постепенно привыкли к тусклому свету, и мы разглядели контуры Марвина. Он лежал на спине в куче угля.
– Поздравляю. Ты нашёл второй вход, это погреб, – сказал я. – Мы спускаемся.
– Ух ты, готов поспорить, тут есть мыши и крысы! – воскликнул Марвин.
– Может, перестанешь оскорблять моего дедушку? У него нет крыс в погребе, а в саду не водятся пауки! – крикнула Лилли и аккуратно спрыгнула на кучу угля.
Марвин, всё ещё лежавший на спине, потянулся к Лилли.
– Я не хотел оскорбить твоего дедушку.
Но Лилли лишь окинула его гневным взглядом и прошла мимо.
– Она очень легко расстраивается, – сказал Марвин, когда я помог ему встать.
Мы ходили из комнаты в комнату, и Лилли звала дедушку, но никто не отвечал. Когда мы добрались до кухни, Лилли остановилась.
– Одно мы знаем точно. Кто-то здесь был, причём совсем недавно.
– Что? Почему ты так уверена? – спросил я.
Что-то на кухне подтвердило наблюдения Лилли. Но что именно?