Дивное время: тьма опустилась,
Летняя ночь ещё впереди.
Мглою луна на небе прикрылась,
Светят кругом меня фонари.
Воздух наполнен свежестью речки,
Ветер застыл на грузных ветвях.
Жёлтым огнём залиты свечки,
Светятся окна в новых домах.
Мерно иду, тишиной упиваюсь,
Слышу одни мои лишь шаги.
Кто-то проедет, я улыбаюсь,
Будто застыли звуки в ночи.
Остановился, ехала Волга,
Странное дело вижу вокруг:
Кто-то в сторонке шепчется долго,
В спешке прошёл унылый мой друг.
Там прогремел трамвай еле слышно —
Пуст оказался длинный вагон.
Пара машин проехала смежно,
Крикнули им с бульвара вдогон.
Но этим ведь днём, не так уж давно,
Много машин гудело по трассе,
Полон трамвай был, видел в окно,
Люди терялись в пестреющей массе.
Скоро заметил: счастлив стою,
Нежусь в прохладе мглистой ночи.
Всё опустело, как погляжу,
В первые эти августа дни.
Люблю я летний дождь и грозы,
И их порывистый раскат,
Когда им в тон листвой шумят
В саду отцветшие мимозы.
Я не забуду тишины,
Забвенья ветра пред грозой,
Дрожания ветвей листвой
И собирающейся тьмы.
Люблю я дождь, когда невзгода
Подует с силой с высоты,
Когда на крыши и мосты
Излить свои готова воды.
И вот… гром, свет, ещё раскаты,
Иголки сыплются в лицо,
И ветер свищет, и темно,
И руки млеют от прохлады.
Но ничего так не люблю я,
Как воздух послегрозовой,
Что наполняется водой,
На небе радугу рисуя,
Что полной грудью я вдохнув,
Как будто делаюсь моложе,
И свежесть детская на коже
Наступит глазом ни моргнув.
Край ты мой, родимый край:
Свежий ветер в поле,
Покосившийся сарай,
Петухи на воле,
Тихий шёпот листьев сада,
Мерный шелест в тишине;
И в лесу царит отрада:
Средь ветвей и на земле.
Лёгкий ветер придыханий —
Плеск речных, озёрных волн.
И морей всех колыханий
Полон чаек брежных звон.
Гулко голос раздаётся
Эхом от высоких гор,
Что неистово смеётся,
Отдаётся в каждый двор.
Край ты мой неукротимый,
Златогривый и живой,
Белым берегом игривый,
Полный чёрною водой.
Непокорный, с диким нравом,
Лихо свистнешь жеребцам
И с тяжёлым, жарким паром
Пронесёшься по полям.
Не боишься ты ни бурю,
Ни пургу, ни летний зной,
Ты несёшься с пьяной дурью
По брусчатой мостовой.
Ты несёшься по дороге,
По канавам и тропам,
По нетронутой природе,
По черту́шек головам.
Край ты мой, край терпеливый,
Всепрощающая Русь.
Дальний гогот журавлиный
О тебе наводит грусть.
Ты детей с бунтарским духом
И терпела, и ждала.
И подняв тяжёлый обух
Шла с отвагой на врага.
Враг не тот, что рвёт границы
Иль обходит стороной,
А в Руси гнетёт светлицы,
Разоряет дом родной.
Русь, слезами нас питала,
Гневом предков, павших с честью.
На войну благословляла,
На тирана силой мести.
Край ты мой, необозримый,
С распростёртою рукой.
Шагом край неизмеримый
Ты богат своей землёй,
Ты богат своим народом,
Древним родом горд своим.
Под огромным небосклоном
Ты велик, несокрушим!
Нет тебя на свете шире!
Море, реки, горы, льдины,
Все леса, поля и зыби —
Всё твоё, в тебе – едины.
Нет тебя на свете твёрже,
Ты острее всех мечей.
И закон твой Бога строже,
Справедливей палачей.
Край ты мой, мой край заветный,
Неприступною стеной
Встал за полем и за лесом
Между небом и землёй.
Разделив Восток и Запад,
Широко расправив грудь,
От восхода до заката
Ты гремишь, святая Русь.
Ты гремишь своею пляской,
Песней звонкою свистишь.
И простой, но доброй лаской
На детей своих глядишь.
Ты их кормишь и лелеешь,
На грудях своих растишь.
На врагов нещадно злеешь,
За традиции стоишь.
Край ты мой, мой край прекрасный,
Неподдельный и святой.
Ты родимый и всевластный
Покровитель мой земной.
Ты стоишь, как день ненастный
С непокрытой головой
Перед битвою опасной,
Перед жертвенной землёй.
Улыбаешься открыто,
Пеной вод своих блестишь
Ты тогда, когда покрыто
Поле нивы и камыш.
Звёзд мерцаний отражатель
Ты и ночью осветлён.
Чёрных вод, глубин держатель
Духом русским облачён.
Край ты мой, мой край природы
Райским садом распростёрт,
Времена любой невзгоды
Ветром с ласкою зовёт.
Поднимается с зарёю
Лучезарный солнца диск,
Над родимою землёю
Освещает обелиск
И щебечет тихим свистом
Средь лесов, полей и рек
Голос края бахромистый
О себе поёт вовек.
Доброй поступью и твёрдой
Ты прошёл через века.
Головой своею гордой
Ты вознёсся в небеса.
Край ты мой, мой дом родной:
Покосившаяся крыша,
Кадка, полная водой,
И зазубренная ниша.
Запах роз, ольхи и липы
Наполняют дивный сад:
Поле нивы златогривой
Испускает аромат.
Аромат: то хлеб печёный
На столе моём стоит,
«На столе, а стол дубовый» —
Край родимый говорит.
Всё, что есть, всё – край любимый,
Ничего не от него!
Дышит грудью исполинской,
Сотрясая всех и всё!
Облако, белое чистое небо.
Нет там ни горя, ни смерти не мук,
Белая пена и солнце в просветах
Медленно тянутся в призрачный путь.
Где их конечная точка покоя?
Где их собрать можно в руку, как пух?
Нет ни ответа, ни знака, ни воя.
Лишь тишина и берёзы вокруг.
Солнце появилось – белый свет зари,
Проплывают в небе клином журавли.
Солнце ярко светит, радость бьет печаль.
Что мне больше надо? Самовар да чай.
Сяду у окошка и почти в лесу,
Серый дождик чертит в небе полосу.
Хорошо, как в детстве, где-то не в Москве,
Но опять приснилась эта радость мне.
Горит осенней позолотой
Годов давно ушедших даль.
И мыслей чуждых переплёты
Наводят тусклую печаль.
Мне шепчет ветер, поднимая
Забытых мыслей светлых пыль.
И мягко голову роняя,
Я вспоминаю детства быль:
Как осень с лаской говорила,
И молча дулся серый пруд,
Как было им и мне уныло,
Что листья скоро опадут.
И понесутся за поля
Остатки тёплых вечеров,
Её багряные слова,
Мои мечтанья детских снов.
Они вернутся чрез года,
Когда осенней позолоты
Поднимут старые слова
Осины листьев переплёты;
Поднимут грустную тоску
О детства времени былом,
Развеют мысли на ветру,
Усыпав голову ковром.
Я под осиной, засыпая,
Гляжу на жёлтые листы,
И ветер шепчет, навевая
Давно ушедшие мечты.
Холодной дрожью пронимая,
Сердито смотрит старый пруд,
Как лета радость провожая,
Осины листья опадут.
Они падут, сорвав тревоги,
Оставив тусклую печаль.
И золочёные дороги
Уносят мысли детства в даль.
Кому-то робко улыбаясь,
Томятся в неге вечера,
И мысли тлеют у костра,
Золой и пеплом покрываясь.
И дышит яром поле нивы,
Кружится в страсти голова,
И непонятные слова
Срываются со рта порывом.
Там резок ветер днём и ночью,
Зовёт с собою далеко,
Туда, где дышится легко,
И усыпляет песней волчьей.
Простор вдали (земля полога)
И рядом он, и далеко,
И пусть к нему идти легко,
Но не лежит туда дорога.
Нет сил вернуться, нет пути.
Куда идти? Одна разруха,
В печали спящая старуха
Остались дома позади.
И вот томлюсь я вечерами,
Сидя над книгой за столом,
И вспоминаю вновь о том,
Что не проходит с временами:
Родимый дом и запах речки,
Луга родимые, леса;
И нивы белые поля
Мерцают в бликах старой свечки.
Люблю я прохладу осеннего вечера,
Эту жёлтую с загнутым краем листву.
Её принесло из-за леса соседнего,
В котором я с детства душою живу.
Немые друзья порой навевают
Задумчиво-нежную грусть и печаль,
И, мягко шагая по ним, вспоминаю
С любовь я детство, и юность, и май.
Хрустят под моею ногою беспечно
Края жёлто-красных тех листьев сухих,
Что осень своим рукавом разметала
В прохладе вечерних закатов златых.
Их хруст отдаётся мне маленькой дробью,
Дрожащей беспомощно старой рукой,
И памятью горькой, отчаянно горестной,
Но в том же приятной своей теплотой.
Краткая осень: замётаны улицы
Тусклой и изжелта-красной листвой.
Кипы листвы собираются кучками,
И обнажают зелёный газон.
Есть что-то нежное, томно-печальное
В тихом шуршании листвы под ногой.
Что-то родное она навевает
Только осенней короткой порой.
В тени листвы, что ещё не опала
С клёна и ясеня, липы и ивы
Солнце дрожит. Дрожит белым парусом
В замершем воздухе русской равнины.
Солнце не жжёт, а лишь ласково греет,
Скромно выглядывая из-за туч.
Греет и душу своим жёлтым светом
Мягким и тёплым, как собранный пух.
Старые клёны горят рыжим пламенем,
Золото льётся по ясеня лбу.
Даже и в городе жить – с замиранием,
Ну, а в деревне сейчас – как в раю.
Эти деревья с теплом провожают
В мягком томлении последние дни.
Ранний октябрь – пролетает полмесяца
В лёгком дыхании пёстрой листвы.
Гордо стоят нерадивые тополи,
Прячут берёзы свой голый убор.
Кто насладились июньскими грозами,
Тем не понять красоты золотой.
Ровные ветки в шеренгу построены.
Пусть их листва украшает асфальт,
Всё же они чем-то расстроены:
Любят они и без листьев шуршать.
Всё это празднество душу ласкает,
Сон навевает, пускай невзначай.
Милая, теплая, краткая осень —
Нежный и красочный маленький рай.
Осенний вечер над Москвой
Накрыл всё небо пеленой
Пушистых, бледных облаков,
Гонимых гвардией ветров
От тех высоких южных гор,
К которым устремляю взор.
Холодный фронт они прогнали,
Дожди на землю изливали,
Когда решали в небесах:
Хозяин кто на облаках?
И силой, видимо, решили:
Осадки с высоты пролили.
И листья сбросила осина,
И покраснела вмиг рябина,
Сгустились тучи над Москвой,
Сокрывши землю темнотой;
И грусть в то время наводило,
Что стало всё вокруг уныло.
Взгляни наверх и посмотри!
Во мраке звёздочки мерцают
И ярким светом затмевают
Закрытый тучей диск луны.
Холодный зимний сильный ветер
Всё гонит тучи в небесах
И в этот ранний тёмный вечер
Огни зажёг во всех дворах.
Решил я выйти в чисто поле,
Земли красоты повидать,
В небесном чистом звёздном лоне
Светила неба посчитать.
«И много сможешь насчитать? —
Спросил меня тогда сосед.
«Пока успеешь помечтать,
Сочту», – сказал ему в ответ.
Лежал в приятной мирной дрёме
На снежно-белом поле ржи,
Считая звёзды в чёрном небе,
В объятьях дивной красоты.
Первый снег. Он пушистый и лёгкий,
Как моё умилённое сердце.
Я не псих, не фанат, не влюблённый,
Просто доброе, видно, волнение.
Я опять подставляю студиться
Обнажённое ветру лицо.
И пускай я могу простудиться,
Мне приятно и жгуче тепло.
Ветер гонит воздушные хлопья,
Забросал он меня белизной.
И пускай чуть прохладно сегодня,
Но октябрь всё стоит золотой.
Белым покровом посыпаны листья,
Белое стало от снега пальто
С чёрного неба искрящимся инеем
Падают хлопья ко мне на плечо.
Это ещё не зима, но не осень,
Завтра вернётся она, как и раньше:
Рыжие листья летят по-косому.
Снег был всего лишь обманкой и фальшью.
Бьёт колючий и не дождь, и не снег,
А какие-то мелкие льдинки.
Начинает зима свой разбег
С первых дней ноября, по старинке,
Но сегодня, впервой ощущается стужа.
Белым утром приходит и белым пройдёт
Поднебесная лёгкая лужа,
Отправляясь в беспечный полёт.
То уже не холодная осень —
Настоящий мерцающий снег.
Пуще холод декабрь набросит…
Что ж, зима, твой окончен разбег.
В прекрасном утреннем саду
Остановилось время,
Как будто в сказочном лесу,
Сорвав земное бремя.
А за окном всё побелело,
Кругом мерцает и блестит.
И серо небо просветлело,
И солнце хладное светит.
Морозный воздух неподвижен,
Всё замерло, повсюду штиль.
Далёкий клич отлично слышен,
Что пролетел немало миль.
Покрыты ветви серебром,
Переливаются на солнце.
Припорошило всё кругом
И свет стучит в оконце.
Настало полное забвенье,
Царит покой и тишина.
Такой денёк – благословенье;
Вот – та прекрасная зима.
Ветер воет, завывает.
Почерневшая листва
С тонких веток опадает.
Где ты, снежная зима?
Где ты вьюга и морозы,
И коварный гололёд?
Где весёлые курьёзы
В безмятежии забот?
Где былые толщи снега,
Скрип по снегу сапогов?
Где теперь ночная нега,
Не на крышах ли домов?
Нет, её вы не найдёте
В блеске сотен фонарей.
Мимо вы её пройдёте,
И не станет вам теплей.
Нет зимы, царицы снежной,
В городских гнилых стенах.
Нет её и на проспекте,
Тогда, может в небесах?
Ну, тогда я понимаю,
Отчего здесь в декабре
Листья с веток опадают,
И сгнивают на земле.
Даже снег уже не сыплет,
Только горстью окропит,
И пока он сладко зыбит,
До земли дождь долетит
И размоет грязь на окнах,
На догах и шоссе,
Серым небом в серых стёклах,
Отразится он в душе.
Не могу терпеть хандру я,
Беспросветную тоску.
Я тебя, зима, воркуя,
В город этот призову.
Помину былую зиму
Всю в снегах и сини неба,
Как в народную былину
Спал народ под толщей снега.
По высоким перекатам,
По сугробам и по льду
Шёл мужик к рублёным хатам,
Пробиваясь сквозь пургу;
А в хлеву кобылы ржали,
Пережёвывая сено,
На печи детишки спали
Под лучины тусклым светом.
Там белели града крыши
И блестели купола.
А в амбарах грызли мыши
Зёрна свежего овса.
В светлых маленьких светлицах
У слюдя́ного окна
При молоденьких девицах
Няня старая спала,
Напевала им под вечер
То ли сказку, то ли быль.
И от перегара свечек
Поднимался сизый дым.
Там в костре трещали сучья,
И на нём варили щи
И солдаты, и поручик,
Сняв кирасы и плащи.
Улеглись кругом большого,
Пламеневшего костра,
Грея руки и больного,
Три сержанта, медсестра.
И зима своею песней
Завывала и звала
В сон прекрасный и чудесный
От детей до старика.
Чёрной, длинною зимой
В огневые холода
Спал народ благой тоской,
Выли снежные ветра.
Ты зима, царица вьюги,
Белены и дремоты,
Снега старого и стужи,
Умоляю, снизойди.
Как в былую, вдарь ты снегом
И морозом протрещи.
Поздним розовым рассветом
Город спящий пробуди!
От тоски и серых стёкол
На забрызганных очках,
От шнурков, давно поблёкших,
На промокших башмачках.
Пробуди от сна безумства,
Чтобы каждый мог понять,
Что природа и искусство
Красотою всё могут взять
Очерствелые глубины
Камнем скованных сердец,
Чьих несмелые мотивы
Притупились уж вконец.
И теперь, в ночи вставая,
И ложась при свете звёзд,
Люди, свет твой отвергая,
Тянут лишь кота за хвост.
Тянут время, но не знают,
Что его не растянуть.
И впустую проживают,
Не успев тебя взглянуть.
Потому прошу, царица,
С неба снегом снизойди.
Ждёт давно тебя столица,
Ты за всё её прости.
Ты, зима, по старой дружбе,
Город красный успокой,
И теперь в твоё дежурство
Для людей настал покой.
Ты укрой его метелью,
Шумный бег останови,
Убаюкай песней снежной
В царстве девственной зимы.
Я спал, и весь город был снегом обложен.
Над крышами солнечный диск восходил.
Но розовым светом в окне отраженный,
Настойчивый луч меня долго будил.
Проснулся я в час, как все в воскресенье.
К зениту тянулся блистающий диск.
И нет за окном былых птиц песнопения,
Лишь ветер в трубе испускает злой визг.
Отрыл чуть окно я, и воздух морозный
Ворвался, кружа белоснежную пыль.
И щёки румянец засыпал здоровый
Как в старую добрую русскую быль.
Нет слякоти, чёрного сбитого снега,
Тяжёлые ветви блестят белизной.
Вот только прекрасная зимняя нега
Прошла мимо нас, опять стороной.
И снова растаяла снежная россыпь,
Неделю она нам искрила огнём.
Исчезли со стёкол морозные косы,
И плачет снег белый с деревьев дождём.
Не стоит грустить нам. Вновь в небе прорвётся
Набитая снегом тяжелая туча,
Опять по дорогам в пурге пронесётся
Серебряной пылью снег мелкий и жгучий.
Опять я пойду по утру тёмной ночью,
Не видя в округе блестящих красот,
Идя по скрипучей заснеженной почве,
Средь белого снега с небесных высот.
Зима. Белым снегом засыпаны улицы,
Местами, где ямы, лежит старый лёд,
Подняв воротник прохожий сутулится,
Спешит неуклюже на свой самолёт.
Зачем он торопится? И так не успеет,
Останется здесь справлять Новый год.
А там, на востоке, метель снегом веет,
Но всё же, домой кто-то сердце зовёт.
Зовёт нас неведомый голос туда,
Где мать, где отец, где осталась семья,
И сердце тоскует, и шепчет всегда,
Что ждёт там любимая, и помнят друзья.
Лицо мороз январский обжигает,
Но ветра нет, и потому его
Моя душа с усладой принимает,
И дышится свободно и легко.
Скрипит снег под ногой при каждом шаге
И медленно, сложив руки за спиной,
Иду я по дороге, размышляя
Задумчиво: случилось что со мной?
Я вновь влюблён, хоть не весна сегодня,
От прошлой отличается она:
Влюблён в природу за красоты дня
Был я, теперь другое зрят глаза.
Теперь она близка мне, как супруга,
Не как невесту страстно я люблю,
И понимаю с полуслова друга
Лазоревую душу, как свою.
В дыханье ветра, снега скрипе звонком
Я слышу шёпот ласковый и робкий
И вижу в отблеске снегов знакомом:
В наряд зима укуталась пуховый.
Одной зимой в Москве бывает небо
Лазурно-чистое, как гладь озёр,
В которые смотрелся сердцем я бы,
Коль если только на земле нашёл.
Теперь стою я на краю моста,
Вдыхая свежесть дня кристальную,
И дышит милая моя зима,
Лазурной синью неба дальнею.
Бывает, что взгрустнётся вечернею порой,
И в небе смольно-чёрном звёзды не горят,
А за окном блестящей пылью золотой
Опят кружат метели, так весело кружат.
Морозный запах снега из форточки чуть веет,
И ветер воет мягко, робко под окном,
Душа в спокойствии пустыни белой млеет,
Не плачет тихой грустью больше ни о ком.
Печаль спадёт тогда, как будто не бывало,
И вспомнятся далёкие детские года,
Когда метель неслась и вьюга завывала,
И снег лежал, мерцая, звёздами слепя.
Весенний дождь играет в свете,
Своими каплями стуча,
Прохладой дышит на рассвете,
Косыми струйками идя.
Тёплый дождь ласкает нежно,
Солнце радостно свети́т.
В воздухе шумя чуть слышно
Землю влагою поит.
Мягкий дождь умоет лико,
Руки, шею освежит,
И сильней запахнет липой,
Грусть от сердца убежит.
Апрель… Ласковым солнцем согреты
Отголоски прошедшей зимы.
Слабо веет черёмухой где-то,
И поют по утрам соловьи.
Я встаю, расправляя гардины,
И под свист принимаюсь писать,
Что набухли уж почки у ивы,
Стали дачники вновь приезжать.
По утру, поднимаясь с рассветом,
Отправляется в хлев на удой
Заправская крестьянка с ведром
Да широкою чёрной косой.
Под прохладным дождём по обеду
По окраине старых домов
Я иду, слыша скрежет и звон
По металлу, и шёпот мехов.
А порой прохожу рядом с полем,
Где ведёт борозду старый дед,
И лениво глазами поводит
Из-под слабых, опущенных век.
Тихо, медленно тянется время,
Месит тесто на кухне жена,
Из последней муки на два хлеба:
Больший – мужу, другой – для себя.
Я люблю это время под вечер,
Часто перед ненастной грозой,
Когда воздух тих, даже сам ветер,
Навевают на душу покой.
У окна встав в халате овчинном,
Я люблю созерцать тишину:
Здесь нет шума, и всё здесь едино,
И не нужно спешить никому.
Даже ночью я здесь замираю,
От плеяды мерцающих звёзд…
Но в слезах поутру просыпаюсь:
Этот сон вновь апрель мне принёс.
Небо мигом потемнело,
Солнце больше не видать.
И тот час же зашумело,
В крыши на́чало стучать.
Тарабанить по карнизам
Стали капельки дождя.
Разбежалась по подъездам
С криком, визгом ребятня.
Потемнел асфальт, земля,
Ручейки пошли и лужи.
Кто с зонтом, кто без зонта —
Все бегут от ветра, стужи.
Дождь сильнее с неба льёт,
За окном мерцает.
Кто-то с зонтиком идёт,
Кто другой в плаще шагает.
Час прошёл, второй и третий,
Дождь всё льёт, и нет конца
Пешеходов быстрых действий:
Чем укрыться от дождя.
Я гляжу в окно уныло
И грущу, что дождь идёт.
А на улице в то время
По траве поток течёт.
Он смывает грязь и сор,
Землю влагою поит.
Не окончен нынче спор:
Пользы больше он творит,
Или может он не нужен
В серых стен пределах града?
Город нынче в мрак погружен,
Солнца больше ему надо.
Но природе не прикажешь,
Только можешь навредить.
Потому, пока мечтаешь,
Дождик будет проходить.
Опустеет створ небес,
И иссякнут неба воды,
И покинут свой навес
Люди, полные свободы.
Солнце белыми лучами
Улыбнулось в вышине,
Сердце с добрыми словами
Заиграло вновь во мне.
И прошла былая скука,
Грусть, тоска ушли в лета,
Солнце в окнах заиграло,
Всем на улицу пора!
Шумный плеск воды о берег,
Свежий, чистый ветерок.
Оттого душа и млеет,
Видя райский уголок.
Брызги волн летят на сушу,
Колют ласково лицо,
Проникают прямо в душу,
Оттого и хорошо.
Солнце ярко золотится,
На волнах горит огнём,
А луна уже садится,
Обогнув холмы серпом.
Не опишут, не обхватят
Красоту сию слова,
Не расскажут, не покажут
Силу всю её уста.
На картину не похожий,
Жизни миг не передашь:
Запах моря, день погожий,
Отдыхающий торгаш.
День прекрасен, чисто небо,
Облаков в нём не видать.
Сердце солнце отогрело,
Как приятно отдыхать!
Жаль он мал, и он не вечен,
Не беда, придёт другой.
Потому-то безупречен
Он не может быть собой.
Любит кто-то день погожий,
Нет милей другим дождя.
Хмурый пусть идёт прохожий,
Веселится ребятня.
Каждый день приходит радость,
Может грусть вдруг навестить,
И как небо не старалось,
Всем не сможет угодить.
Будь же рад любой погоде,
Бога ты благодари,
Что живой, здоровый, вроде,
И на воздух выходи!