– Вообще-то я имела ввиду совсем другое, когда желание загадывала, – Лариса и сама не заметила, как произнесла заветную фразу вслух. Крошечный младенец на её руках смешно крякнул во сне, но, слава Богу, не проснулся, – И что мне теперь с тобой делать?
Немного беспокоило то, что Тимоха остался дома один, но Галка клятвенно заверила, что время в их волшебном лесу сильно замедляется и волноваться не о чем. Они вполне уложатся за пару минут. Да и домовой Егор за ребёнком приглядит. Если что, маякнёт. Причин Галине не доверять у Ларисы не было. И помочь очень хотелось. Всё-таки Матвей Петрович ей не чужой.
Молодая женщина невольно огляделась, любопытствуя. Есть тут, чем волнение заесть? Хотя бы печенье. Да и чая бы не помешало. Для успешной лактации. Фу… Мысль о том, что ей придётся кормить Матвея грудью, вызывала неистовый протест. Да, колдун очень ей помог, но…
В Матвеевой избушке изменилось многое. Куда-то делись веники с травами и магические амулеты, вместо роскошного обеденного стола стоял совсем маленький, похожий на журнальный, столик, а массивный подсвечник кто-то пренебрежительно отправил в угол, вместе с разноцветным бытовым хламом. Съестного Лариса не обнаружила. Впрочем, здесь всегда так. Когда нападает жор, еда исчезает. Кошмар.
Было заметно, что домом давно никто не занимался. Немытая посуда стояла в три горы возле опрокинутого вверх тормашками таза. Безобразие. Видел бы этот хаос Ма…
А, вот же он! Сопит… Да уж. Получается сбылась мечта? Ночь. Они с Матвеем вдвоём. И она его женщина? Кто сказал, что кормилица – не женщина? Лариса вздохнула.
А Леший почти не изменился. Дрыхнет на пороге, как зимний медведь. Типа избушку сторожит? Ну-ну. Из-за болотной Галкиной магии даже не встретил старую знакомую. Ходи, кто хочет, туда-сюда, двери настежь открывай. Никакого порядка.