29 июня. 8 утра
Палермо. Отделение полиции Сан-Лоренцо
Виктория Волкова
Эх… Как же хорошо быть невестой мафиози!
У любимого есть виллы, яхты, самолеты. Знаменитые кутюрье шьют мне шмотки на заказ, а по утрам передо мной стоит мучительный выбор, что лучше подходит к наряду – модная бижутерия или бриллианты.
Даже в тюрьму я приехала так, будто на Сицилию Путин приехал.
С мигалками. В “правительственной” машине. Под конвоем черных внедорожников.
Хотя теперь меня терзают смутные сомнения. Это полиция привезла меня под конвоем или наоборот охрана Лукрезе конвоировала полицию обратно в участок, где я в роли ревизора?
– Владимирский Централ, ветер северный! – протяжно пела я. – Этапом из Твери, зла немеряно!
А что еще делать, сидя за решеткой? Только подбирать подходящий саунтрек и исполнять. Ну, и думать, конечно. Очень много думать.
Не зря говорят, что плохая примета видеть жениха перед свадьбой.
На четвертый день в обезьяннике я с уверенностью могу сказать, что отваливающаяся штукатурка “поезда” под названием “Звезды на погонах Эспозито” лучшее тому доказательство.
Хотя надо признать, “купе” у меня вполне себе СВ.
Одиночная клетка два на три метра. Деревянная скамья. Кормят трижды в день макаронами с маслом и приносят бутылку воды.
Но зато я ближе всех к форточке.
И глядя на обливающихся потом “соседей”, могу с уверенностью сказать, что у меня просто лакшери-лакшери вариант. До меня хоть чуть-чуть достает ветерок, разбавляющий адскую духоту и витающие в воздухе ароматы чего угодно, кроме чистоты.
Забавно, конечно. Лягушатник Шеро пытался меня убить. Они с Эспозито пытались подставить Сандро, но в итоге именно я оказалась в наручниках и за решеткой.
Надолго ли? Да, откуда я знаю! Ко мне никого не пускают, а “местные” объяснить не могут.
– Эй, синьорина, – раздался скрипучий голос.
Повернув голову к тучному полицейскому, я, не веря своему счастью, смотрела на то, как он отпер замок.
– Меня отпускают? – инстинктивно вскочила я на ноги, шустро обуваясь в резиновые тапки. – Я свободна?
Учитывая, что я спросила по-английски: “Am I free?”, тучный сицилиец понял это по-своему.
– Фри? – повторил он по-итальянски. – Откуда у меня картошка фри?
Он посмотрел на меня как на дурочку и попытался показать мне слова жестами.
– Есть хочешь? Ам-ам, да? Или вода?
Когда он указал на штаны, показывая слово “туалет”, я не выдержала и отвернулась.
М-да… Не думала, что когда-нибудь пойму мигрантов в Москве. Надо отдать им должное, круглосуточно играть в крокодила с представителями закона то еще развлечение.
В общем-то поэтому я и не знаю почему я тут сижу и почему ко мне никого не пускают. Никто в участке не говорит по-английски. Ну, кроме Эспозито и проститутки Сильвии, которую отпустили через десять минут после моего “заселения”.
Видимо мне даже с представительницами древнейшей профессии нельзя разговаривать.
Неожиданно раздался звонок и тучный коп резко протянул мне свой телефон.
– Телефоно, – важно сказал он мне “название” слегка битого аппарата на итальянском и показал еще жестами. – Говорить туда.
– Да, я догадалась… – протянула я по-русски.
Взяв телефон, я неуверенно ответила на звонок от скрытого номера.
– Алло?
– Вики, ты цела? – быстро спросил Сандро, явно весь на нервах. – Прости, Эспозито поставил глушилки и я не мог дозвониться… У тебя точно нет травм? Ничего не болит? Если хоть одна царапина есть… Булочка, не молчи, скажи мне!
– Я в порядке, не волнуйся, – прошептала я.
– Слава Богу, – с облегчением выдохнул Сандро и тут же стал серьезным. – Так… Ситуация вышла из под контроля и пошла не по плану…
Но связь прервалась и конец предложения я не разобрала.
– … без адвоката ничего не говори. Вики, лучше вообще ничего не говори. Тебе придется побыть за решеткой…
– Сандро, меня что посадят?! – в ужасе выпалила я. – Да, я переборщила с кактусами… Но я не пыталась никого убить!
– Ну, конечно… – с какой-то непонятной эмоцией протянул он.
Однако концовку я так и не услышала. Внезапно лязгнул замок и тучный коп вырвал у меня телефон из рук, а за спиной раздался голос Эспозито:
– Синьорина Волкова, – жестко произнес он, подходя к моей клетке. – На выход.
Тучный смотритель тут же неприятно схватил меня потными ручищами за плечо и грубо повел к выходу. А у меня в душе вспыхнула битва между надеждой и отчаянием.
Что Сандро не успел мне сказать?
Конечно, меня посадят? Или конечно, нет?
Как бы не было стыдно, но едва на руках захлопнулись наручники и меня заперли в камере, как вся моя смелость и дерзость мгновенно испарились. А единственная мысль, которая крутилась в голове, так это то, что я не могу здесь остаться.
И тем более сесть в тюрьму!
Ни Сандро, ни дедушка этого не допустят!
Но видя, как уверенно ведет меня по коридорам Эспозито, я невольно в этом начала сомневаться. Они могли бы вытащить меня за пару часов. Связи и деньги точно есть.
Тогда почему я до сих пор в участке? Ко мне даже адвокат не пришел!
Нет-нет, это просто очередная шутейка дедушки.
Наверняка, это просто свадебная традиция. Проверка!
Уверена, все невесты мафиози перед свадьбой оказываются в полиции! Да, сто пудов, если пройтись по участку то, можно найти стену, где есть фото всех-всех-всех невест Коза Ностра! А Эспозито просто ведет меня посмотреть их свадебные фотоальбомы!
Однако стоило мне увидеть комнату для допросов, как невольно пришлось признать, что моя попытка взять себя в руки провалилась.
– Садись, – указал он на стул.
Стараясь держаться максимально достойно, я проглотила ком в горле и села на обжигающе ледяной стул.
Стремно долго и молча сидеть за столом в допросной.
Особенно в наручниках.
Особенно, если в спину дует просто ледяной ветер из кондиционера, будто высасывая все надежды. А следователь при этом безразлично курит сигарету за сигаретой прямо перед тобой, листая толстые папки, где каждое слово на итальянском.
– Ну, что… Синьорина Лукрезе… Или как там вас? Волкова? – выдохнул он облачко дыма. – Неважно… Буду называть вас Бонни и Клайд. Один занимается шантажом и вымогательствами, а вторая вооруженными нападениями…
Услышав, это у меня аж кулаки сжались.
Не зря мой дядя Миша всегда говорил, что менты такие же бандиты. Глядя в серо-зеленые глаза Эспозито, я отчего-то в этом больше не сомневаюсь. Не вижу я в нем сторонника добра и справедливости. Только мужчину, который ненавидит Лукрезе и готов идти к своей цели по головам.
М-да… Надеюсь, он не раскопает, что мой дядя Миша был мелким бандитом в Питере в 90-е. А то мне еще и связи с русской мафией тут пришьют.
Комиссар слегка кивнул на папку.
– Ладно… Вам итальянские родственнички уже успели рассказать, что вам грозит или вас молча на убой ведут?
Молчу.
– Угу… Понятно, – усмехнулся он. – Всегда поражался таким девицам. Влюбляетесь в богатенького, а то что он торгует наркотиками, детей на органы продает, людей убивает, это вас, конечно, не волнует и никогда не коснется…
Сжав грязную юбку белого платья, я смотрела прямо в глаза Эспозито и всеми силами убеждала саму себя не реагировать:
"Так, Вики… Этот мерзавец провокатор и просто пытается заставить совершить ошибку. Каждое слово и движение будут использованы против тебя и Сандро. Не реагируй."
– Завтра-послезавтра и ваш Крестный Отец, и его преемник будут арестованы и вы поедете всей Семьей в тюрьму, – спокойно выдохнул Эспозито новое облачко дыма. – У нас здесь не Россия. Иначе почему вас до сих пор не вытащили, учитывая их связи и возможности?
Чувствуя, как же страшно от мысли, что Сандро бросился мстить французу и убил его, я с силой скрестила пальцы. Но еще больше я боюсь, что Шеро из страха попытается его убить первым.
Дядя Миша тоже после 90-х вроде как стал "честным бизнесменом". Пока двенадцать лет назад кто-то не взорвал его машину и не убил.
– Но я человек чести, – с достоинством произнес Эспозито, а я чуть не хмыкнула. – Могу и скосить тебе срок, если будешь сотрудничать. Но готова ли ты себе помочь? Или будешь ждать, пока на тебя повесят все, что можно?
– Я требую адвоката и говорить буду только в присутствии адвоката, – предательски тихо сказала я.
Эспозито рассмеялся и протянул мне листочки бумаги из папки.
– Не знала зачем они таких как ты с улицы подбирают? – хищно усмехнулся он, зажимая сигарету в зубах. – Делают знаменитыми и "важными" в глазах общественности?
Бросив взгляд на листочки, я с трудом сдержала покатившую к горлу тошноту.
Не думала, что когда-нибудь столкнусь с таким. Когда перед глазами какой-то текст, фото изуродованных трупов и где-то в углу написаны имена родных мне людей.
Дедушка… Сандро… Федерико… Фабио… Отец Фабио, дядя Бернардо…
Конечно, я уже немного познакомилась с мафией, но одно дело знать их, как людей, а другое дело видеть фото их жертв.
– Хотя нет… Лучше посмотри, что случилось с прошлой "невестой" Алессандро, – он достал новый листочек из папки, где было фото очень красивой блондинки, чем-то похожей на Лауру. – Луиза Олланд до сих пор сидит в тюрьме. Случайность ли, что ее посадили за торговлю наркотиками?
Закусив губу, я молча и отчаянно замотала головой.
Нет. Это все ложь. Моя семья не такая. Этот мерзавец просто играет на моих нервах и страхах.
Но все-таки… Почему за мной никто не пришел до сих пор? Даже адвокат!
– Виктория, это Алессандро родился в Семье Лукрезе и не сможет из нее уйти, – с наслаждением усмехнулся Эспозито, читая меня как открытую книгу. – А вот ты… Ты вполне еще можешь выбраться.
Серо-зеленые глаза Эспозито блестели и, видя кривой нос, я невольно вспомнила похитителя, который под дулом пистолета "уговаривал" меня шпионить за Лукрезе. Сама не знаю почему, но в этот момент я провела параллель между дизайнами туфель, которыми огрела каждого из них.
Неужели это какое-то магическое свойство моих "тапков"? Почему они считают, что я могу быть им полезна?
– Ты что… Тоже хочешь мне работенку предложить? – недоуменно протянула я.
Однако ответить он не успел.
– Комиссар!
Неожиданно в допросную влетел какой-то полицейский и что-то тихо сказал Эспозито на итальянском. Пару минут они переговаривались, а после тот зло потушил сигарету и процедил сквозь зубы:
– Тебя проводят за вещами. Протокол подпишешь и свободна.
Не веря тому, что мне расстегнули наручники, я с опаской пошла к выходу. Готовая просто бежать отсюда, куда глаза глядят. Но пришлось сперва зайти и забрать телефон. Единственную вещь, которая у меня была в кармане белого сарафана.
– Синьорина, я адвокат Лукрезе, – неожиданно поприветствовал меня высокий, седой мужчина в очках и сером костюме. – Я составил протокол на итальянском за вас. Распишитесь вот здесь.
Пугаясь незнакомого человека, который просит что-то подписать в отделении полиции, я невольно сделала шаг назад. Как вдруг услышала голос Летиции.
– ВИКИ! НУ, НАКОНЕЦ-ТО! – воскликнула она, бросаясь меня обнимать.
Я даже не успела ее рассмотреть, как она буквально задушила меня в объятиях.
– Котеночек! Я так скучала по тебе! Думала брат меня угробит с этими вашими безумными идеями "Густо дела Вита"… Да, и сейчас обещает прикончить…
– А где Сандро? – сдавленно спросила я, чувствуя как не хватает воздуха.
– Все потом! – замотала она головой, отступая и показывая мне свой нежно зеленый брючный костюмчик. – Это наш родственник. Дядя Массимо, муж тети Джулии.
Видя, что я не понимаю, она эмоционально шевельнула рукой.
– Ну, которая старшая сестра моей мамы и дочка нонны Катарины.
Все равно не помню. Шумно выдохнув, я вежливо улыбнулась очередному близкому родственнику.
После разговора с Эспозито, было не по себе подписывать документы на итальянском, не понимая их содержания. Правда стоило заметить нотариально заверенный перевод на английский, как на душе стало значительно легче.
Правда ненадолго.
– Дядя Массимо… А как вы дали за меня показания, если ни разу не говорили со мной? – повернула я голову к адвокату.
Наклонившись, он тихо сказал мне на ухо:
– Вы не говорите по-итальянски, если бы я к вам пришел давать показания – понадобился бы переводчик. Эспозито мог бы трактовать ваши слова как угодно и довести дело до суда. Поэтому я действовал от обратного. От фактов, которые нельзя оспорить.
Он протянул мне папку, где был перевод доказательств каждому "моему слову" с камер наблюдения и экспертизы из номера. И будь проклят Эспозито, но после разговора с ним, я остро почувствовала, что если бы дядя Массимо решил меня посадить – я бы уже ехала в итальянский Магадан.
Но только я успела вдумчиво прочитать и поставить подпись в присутствии сотрудников полиции, как Летиция уже решительно потянула меня за руку к выходу.
– А теперь, самое главное… – важно шевельнула она бровью над большими очками в круглой оправе. – Сделай то самое выражение лица, за которое все тебя так любят.
– Это какое? – не поняла я.
– Ну, такое тоже пойдет… – махнула она рукой. – Вперед! И главное помни – ты за справедливость!
И не давая мне даже понять, что происходит, она резко вытащила меня на улицу. А там....
Я, конечно, надеялась, что меня будут встречать. Но как-то не рассчитывала, что встречающих будет настолько много.
Кто все эти люди?!
А самое главное....
Что произошло за то время пока я была за решеткой?