Дыши глубоко, Дэвид. Ты молодец. Все хорошо, ты делаешь все правильно. Ты закончишь самым первым. Слава богу, что мне удалось успеть сесть за этот чертов стол. А что было бы, если бы я на это не решился? Нас бы раздавило? Начали убивать? Опять эти ужасные мысли. Черт, пусть они исчезнут!
– Полагаю, что нужно поблагодарить мистера Проуна за храбрость, – сказала Аяма.
Ребята стояли сзади меня и молчали: если бы кто-то сказал "спасибо", то это было бы не к месту. Итак, есть только один сектор на этом колесе, который надавит мне на самое больное место. Может, мне выпадет пустой сектор? По идее он может значить этакий «пропуск хода». А может, у него другая функция? В этот момент мне крайне не хватает поддержки Бэтт и родителей.
– Вы готовы, мистер Проун? – спросила Аяма.
Я слегка поправляю красный галстук на шее, который хотелось снять минуту назад. Сейчас я понимаю, что от него есть определенная польза: пока я провожу по нему пальцем, мне становится немного спокойнее.
– Да, – очень тихо ответил я.
Я подвел руку к колесу, чтобы начать его вращать, как меня остановили.
– Подождите, – сказала она.
– Что?
Передо мной на квадратной стене включились телевизоры. Я увидел собственную фотографию: на ней я сижу за столом в нашем любимом с Бэтт кафе напротив планетариума в центре Чикаго. Это был чудесный зимний день, когда мои мысли были посвящены планам о том, как я буду встречать Рождество с моей девушкой. Не могу сказать, что фотография идеальная, но она, в целом, мне нравится.
– Дэвид Проун. Тихий и спокойный студент, – начала рассказывать обо мне Аяма, – встречается с девушкой по имени Бэтт Андерсон, имеется младший брат, родители развелись, но продолжают общаться. Дэвид с небольшим трудом находит контакт с людьми, тем не менее, спокойно поддержит разговор про спорт, фильмы, сериалы и игры. Казалось бы, непримечательный человек. Вы отучились год на экономическом направлении, теперь решили перевестись на архитектурное. С чем это связано?
От этого небольшого рассказа мне стало не по себе. Я не люблю афишировать то, что мои родители развелись, да и само это публичное описание моей личности не особо приятно.
– Я понял, что это не мое, – как можно спокойнее ответил я. – Считать, работать с цифрами мне не особо понравилось. Раньше у меня был выстроен четкий образ, что я сижу в дорогом офисе, делаю вычисления, которые нравятся руководству какой-нибудь топовой компании, и живу в шоколаде. Только за год обучения я понял, что мне это не интересно: слишком уж однообразна эта деятельность. В архитектуре хотя бы можно творить и создавать нечто новое. Хотя, если быть честным, я не удивлюсь, если через год снова решу поменять направление в учебе.
Теперь на стене появились скриншоты моих аккаунтов в социальных сетях.
– Фотографии в Instagram, записи на Facebook показывают обычную и спокойную жизнь, – заявила Аяма, – но что же на самом деле в ней происходит? Вам не кажется, что эти фотографии и посты слишком обычны? Тут вы просто гуляете, на этой фотографии обыкновенное селфи – ничего примечательного.
– Социальные сети в целом отражают мою жизнь такой, какая она есть, – поясняю я. – Я учусь в университете, у меня есть девушка и друзья. С моей семьей у меня хорошие отношения. Что вам еще нужно?
– Этого пока достаточно. Итак, вращайте колесо.
Я только начал подводить руку к колесу, как из нижней части стула появился похожий на щупальца стальной механизм, который жестко сковал мои руки. Что за черт? Меня резко охватила паника.
– Не беспокойтесь, мистер Проун, – попыталась успокоить меня Аяма. – Это для безопасности.
– Чьей? – ошарашенно спросил я. – Моей или вашей? Что вы собираетесь делать?
– Мистер Проун, вращайте колесо, пожалуйста.
Механизм меня сковал таким образом, чтобы у меня была возможность дотянуться до колеса. Выполнив требование Аямы, я глубоко вздохнул, облокотился на спинку стула и закрыл глаза. Спокойно, Дэвид, спокойно. Все будет в порядке, слышишь? В любом случае ты закончишь раньше всех.
Я задумался о том, как проснулся в этой комнате. Может быть, я и вовсе не проснулся? Все эти вещи: неизвестная комната из телевизоров, странное поведение ребят, строгая одежда, некая Аяма, эмодзи – как будто нереальные.
Вообще-то у меня сегодня была запланирована встреча с Бэтт и ее мамой: нужно было помочь с ремонтом в их доме. Я должен был проснуться рано утром у Криса и поехать к ним. У меня был четкий план на сегодняшний день, и… Теперь я сижу вот здесь в непонятной комнате.
Колесо потихоньку останавливалось: в гробовой тишине только и слышно замедление скорости его вращения, сопровождаемое тихим скрипом. Так не хочется знать, что мне выпало. Страх неизвестности преследует меня с того момента, как я тут проснулся. Тем не менее, я решаюсь и открываю глаза.