– Да я говорю тебе, она совершенна. Мы занимались с ней почти два часа, и знаешь, сколько раз мне удалось повалить ее? – спрашивает Крис, расхаживая по кабинету Люка.
– Сколько?
– Нисколько, а вот моя спина вся в синяках, – говорит Крис и продолжает гневно расхаживать. Эшли он не показал, насколько его самолюбие было уязвлено, но теперь уже не отдает себе отчета. Крис злится. В первую очередь на себя, а во вторую на Эшли, за то, что он ее недооценил. – Я говорю тебе, не нужно брать ее с собой. А что если она реально не Каролина, а подсадная утка? Любой из глав городов был бы рад получить наши продовольствия. Ведь мы кормим семьдесят процентов населения городов. А это власть. Это необходимость с нами считаться.
– Я все это знаю и без тебя, – говорит Люк, делая очередную пометку в ежедневнике, и тут же откладывает его. – Я возьму ее на конклав.
На пару мгновений в кабинете повисает гнетущая тишина. Давние друзья смотрят друг другу в глаза. Первым тишину нарушает Крис:
– Ты можешь и не возвращать брата.
– Не могу. Что я скажу Деймону, когда он вырастет? Что я струсил и не вернул ему отца? Сам я воспитать его не смогу.
Крис останавливается напротив стола и упирается ладонями в прохладную поверхность, его так и подмывает сжать пальцы в кулаки.
– Ты можешь сказать Деймону, что он твой сын.
– Я не буду врать. Ложь моегоотцапривела к куче смертей, а я по его пути идти не хочу.
Крис и Люк смотрят друг другу в глаза дольше необходимого. Их связывает тайна, которая будет стоить им жизни, если об этом кто-то узнает. И оба понимают цену лжи больше, чем кто бы то ни было.
– Она опасна, – твердо заявляет Крис.
После этих слов в кабинете снова наступает тишина. Крис думает о том, что Эшли кто-то подослал к Люку, чтобы узнать больше про продовольствия. Люк же думает о том, что не может свернуть с пути и оставить брата в тылу врага. У него кроме Сэма, Деймона и Криса никого нет, и каждый ему дорог настолько, что он готов рискнуть своей жизнью. Но даже семья не самое главное. Есть те, кого Люк не может бросить и оставить умирать. У него слишком много тайн, и о половине из них Крис даже не подозревает, хотя думает, что знает Люка лучше всех остальных.
Люк не отвечает на выпад Криса, и тот продолжает гнуть свою линию:
– Может, она уже узнала у тебя все, что нужно, а на полуострове просто перейдет на чужую сторону.
– Ничего она у меня не узнавала.
– Это ты так думаешь. Вспомни, как она оголилась. Просто так? Не думаю. Эшли касалась тебя? Ведь в момент касания именно эта Каролина может внушить все что угодно.
Люк тут же вспоминает момент, когда Эшли просила позволения прикоснуться к щетине. Он смотрит на Криса не произнося ни единого слова. Тот по взгляду все понимает, отталкивается от стола и взъерошивает волосы. Друг Люка снова начинает расхаживать по кабинету и причитает:
– Да ладно! Касалась значит. Ты уже мог рассказать ей про урожайные поля и то, что их возможное отравление, это бутафория.
Самый важный момент в не нападении на Салем других городов – это их продовольствия, а точнее – поля. Все думают, что под землей проходят трубы с переработанным вирусом. В случае открытого нападения Люк обещает отравить угодья, и тогда выжившим придется питаться себе подобными. Если они узнают, что все это ложь, то им ничто не помешает захватить Салем в течение пары дней. Город слишком мал для открытого противостояния.
– Я ей ничего не говорил, – спокойно произносит Люк.
– Откуда ты можешь знать?
– Знаю.
Люк не расскажет Крису всех своих тайн. Некоторые навсегда останутся только с ним.
– Я разберусь с этим, – обещает Люк.
– Будь с ней настороже.
– Что случилось у руин старой аптеки? – спрашивает Люк. – Что значит – она потеряла сознание?
Крис немного успокаивается и садится на одно из кресел.
– Она попросила прогуляться по городу, я не мог отказать, ведь ты разрешил ей это. Мы ходили, почти не разговаривали, а потом она остановилась перед руинами, глаза стали стеклянными. Она вытащила табличку с названием аптеки и схватилась за голову. Вопила дай бог как. У меня чуть перепонки не лопнули, а потом рухнула на камни и бетон. Я вызвал медика и притащил ее сюда, сейчас она спит в своей комнате.
– Она что-то вспомнила, – шепчет Люк.
– Надпись аптечная. У Каролин редко лады с медицинской частью жизни. Может, психоз какой, – предполагает Крис.
– Не исключено.
Когда Крис вышел из кабинета, Люк тут же достал планшет из стола и вошел в приложение, где были сохранены записи с камеры видеонаблюдения. Отмотал до дня, когда Эшли касалась его и просмотрел запись. Все было точно так, как он помнил. Она ничего ему не внушала и даже не пыталась это делать. Даже если бы попыталась, на нем ее сила бы не сработала.
Его детство – удача и вечный крест в одном лице.
Вернув планшет в шкаф, Люк отправился к Деймону. Он был у себя в комнате, играл с няней. Увидев Люка в дверях, Охра улыбнулась и прошептала одними губами, что все в порядке. Люк благодарно кивнул девушке, без нее он бы не справился, ведь понятия не имеет, что нужно делать для того, чтобы ребенок хотя бы просто выжил. Выйдя из детской, Люк сказал охраннику:
– Будь настороже. В доме посторонняя.
Люк уже предупреждал об этом охранника Деймона, но решил напомнить еще раз. Семья превыше всего. Так ведь?
Вернувшись в кабинет, Люк достал записи о позабытом людьми городе и, просчитав сколько продовольствия туда нужно отправить, сокрушенно покачал головой. Рано или поздно это заметят, и тогда беды не избежать.