Скромные домики на Ландышевой улице стояли так тесно, что казалось, будто они греются друг о друга. И в тот день это было не лишним – для весны погода выдалась какой-то уж слишком холодной, и к тому же непрерывно лил дождь.
Не обращая внимания на погоду, миниатюрная фигура в жёлтых резиновых сапогах и жёлтом плаще-дождевике шагала по улице и оглядывалась по сторонам, словно разыскивая что-то. В одной руке она несла большой чемодан, в другой – улей.
Она поставила и то, и другое на землю, сунула руку в карман пальто и вытащила воздушный шарик, который со совершенно невозмутимым видом надула прямо под дождём. Перевязав его ниткой, она закрепила шарик на чемодане. А потом продолжила свой путь. И хотя шляпа немного защищала от дождя, незнакомка уже промокла с головы до ног. Тем не менее шла так, словно над ней светит солнце. Это было весьма своеобразное зрелище – вот почему фрау Пипенброк, случайно выглянувшая в окно, с округлившимися глазами уставилась на поразительное явление на их улице. Любопытная старушка даже высунула голову в окно.
Молодая женщина, шагавшая по улице, посмотрела на неё, приветливо улыбнулась и крикнула:
– Добрый день, меня зовут Мёд, Эльза Мёд! Я ищу семью Крамер. Вы, случайно, не знаете, в каком доме они живут?
Фрау Пипенброк наморщила нос и неприветливо ответила:
– Знаю!
Молодая женщина наклонила голову и подождала несколько мгновений.
– Тогда не могли бы вы подсказать мне, где их дом? – попросила она с ещё более дружелюбной улыбкой.
Фрау Пипенброк с опустившимися уголками рта сверлила глазами странную женщину. Из-под подола пальто над резиновыми сапогами выглядывали жёлто-чёрные полосатые чулки. Однако, по мнению фрау Пипенброк, фрау Мёд была слишком взрослой для полосатых чулок. В конце концов, должна же женщина понимать, когда носить полосатые чулки ей уже не по возрасту.
– Они живут напротив, в доме номер семь. Но у них нет таблички с номером. Она отвалилась больше года назад, а они всё никак не могут вбить гвоздь в стену и повесить её обратно. Хотя это дело двух минут. У людей, которые даже гвоздь в стену вбить не могут, не должно быть так много детей. Потому что без детей у них нашлись бы время и деньги на один-единственный гвоздь. Не такие уж они и дорогие, эти гвозди. У нас вот их целая куча. Гвозди ведь…
– Большое спасибо, – перебила её молодая женщина. – Я просто хотела узнать, где живёт семья Крамер, – она подняла чемодан, стоявший на булыжной мостовой, и уже собралась было уйти, но потом вдруг снова обернулась. – Ах да. Если у вас так много гвоздей и они такие дешёвые, то вы могли бы поделиться одним из них с семьёй Крамер! – И прежде чем фрау Пипенброк успела что-то ответить, женщина в жёлтом уже ушла слишком далеко, чтобы её услышать.
Фрау Пипенброк покачала головой и закрыла окно. Так что она не увидела, что фрау Мёд уже не несёт свой чемодан – он парит рядом с ней на воздушном шарике. Благодаря этому одна из рук молодой женщины оказалась свободной, что было очень кстати, потому что иначе ей не удалось бы щёлкнуть пальцами. И если бы она не щёлкнула пальцами, то дождь, скорее всего, так бы и не прекратился. А фрау Мёд хотела выглядеть опрятно, когда будет представляться семье Крамер, а не как промокший пудель.
Она подняла взгляд к небу.
– Я люблю дождь, но когда-то он ведь должен закончиться! – сказала фрау Мёд дождевым тучам, и те как будто тут же растворились в воздухе.
Однако фрау Мёд всё ещё была промокшей насквозь. Она оглядела себя. А потом сунула в рот два пальца и свистнула так громко, что звук разнёсся по всей Ландышевой улице. Она широко раскинула руки, и тут же из-за угла на неё дунул такой сильный порыв ветра, что вся её одежда – опля-ди-гоп! – высохла в мгновение ока.
– Большое спасибо! – прошептала она с улыбкой. Ветер она любила ничуть не меньше, чем дождь.
Но когда она снова потянулась за своим чемоданом, рядом его уже не было.
– Тебе это правда кажется остроумным? – спросила она у ветра. Воздушный шар с чемоданом унесло на соседнее дерево, когда фрау Мёд сушилась на ветру.
Фрау Мёд поставила улей на землю, скрестила руки на груди и со строгим выражением лица спросила у воздушного шарика:
– Ну и как? Сколько ещё тебя ждать?
Он как будто слегка вздохнул, а потом послушно подлетел к фрау Мёд и поставил чемодан рядом с ней.
– Спасибо! – поблагодарила фрау Мёд, ещё раз провела рукой по растрепавшимся от ветра волосам, поправила шляпку и подошла к двери без номера семь.
Она окинула взглядом фасад. Тут и там осыпалась штукатурка, а дырка в оконном стекле была наспех залатана картоном. Дому срочно требовался ремонт – чтобы увидеть это, не нужны были даже очки. Но, кроме этого, было заметно и то, что сам по себе дом очень красив. А ещё было заметно вот что: из двух окон выглядывали пять любопытных лиц. Видели ли они то, что сделали ветер и воздушный шар, фрау Мёд не знала. Но она улыбнулась своей самой доброй улыбкой и помахала детям рукой, словно сама была ещё ребёнком. А потом нажала на звонок.
Лица исчезли, и за дверью послышались сначала шаги нескольких маленьких ног, спускающихся по лестнице, а потом перебивающие друг друга шепчущие голоса:
– Открывай, открывай!
– Нет, не открывай!
– Что ей надо?
– Если не откроем, то так и не узнаем!
– Просто скажи, что дома никого нет!
Наконец кто-то осторожно чуть-чуть приоткрыл дверь. Юная девушка примерно пятнадцати лет выглянула на улицу. И ещё три пары глаз глядели из щели для писем.
– Добрый день! – радостно поприветствовала их фрау Мёд. На шляпе у неё как будто рос большой цветок. А вокруг молодой женщины летала пчела, будто вся фрау Мёд была одним огромным цветком. – Ты, очевидно, Лени, так ведь? Меня зовут Мёд. Эльза Мёд. Я хотела бы поговорить с вашими папой или мамой. Они дома?
Девушка молча кивнула и закрыла дверь перед самым носом фрау Мёд, после чего десяток детских ног побежал вверх по лестнице на второй этаж.
– Мама, там какая-то фрау Мёд!
– Ей что-то нужно от нас!
– Она хочет поговорить с тобой!
– Мама!
– Тс-с-с, нам нельзя беспокоить маму!
Фрау Мёд стояла перед домом, переступая с ноги на ногу. Через некоторое время дверь снова открылась. В проёме показалась беременная женщина, измождённая и бледная.
– Фрау Крамер? – спросила фрау Мёд.
Женщина легонько кивнула, а потом недоверчиво взглянула на собеседницу:
– Что вам нужно? Вы из службы опеки? Послушайте, мы хорошо заботимся о наших детях. Так хорошо, как только можно. У нас сейчас небольшие сложности, потому что врач велел мне постоянно лежать. Но когда ребёнок родится…
– Я не из службы опеки, – перебила её фрау Мёд. – Меня прислал ПБДСКСННП! – сразу добавила она.
– А что это? – спросила фрау Крамер. – Я никогда не слышала о такой организации, – из-за спины беременной женщины высунулись пятеро детей.
– ПБДСКСННП – это Посредническое бюро для семей, которым срочно нужна небольшая поддержка.
– Ага, – только и ответила мама.
Поэтому фрау Мёд продолжила:
– Я ваша новая няня. И я возьму на себя заботу обо всём в доме, чтобы вы могли отдохнуть, пока ребёнок не родится и всё не наладится.
– Ага, – повторила женщина, и у неё на лбу прорезались две большие складки, показывающие обеспокоенность. – Знаете, фрау, эм…
– Мёд! – помогла ей фрау Мёд.
– Фрау Мёд, мы не можем позволить себе няню. У нас даже нет комнаты, где мог бы спать ещё один человек. Наши пятеро детей живут в двух комнатах. И скоро их будет уже шестеро, – фрау Крамер указала на свой живот. – Но они все любимые и желанные! – поспешно добавила она с улыбкой.
Фрау Мёд шагнула к фрау Крамер и положила свою ладонь на её руку.
– Я так и предполагала, фрау Крамер. И мои услуги бесплатны. ПБДСКСННП берёт все расходы на себя. И нам не нужно много места. Садового домика в вашем саду за домом нам было бы вполне достаточно.
– Нам? – переспросила фрау Крамер, глазами пытаясь найти ещё одного человека, которого она, возможно, не заметила.
– Ах, простите, – пролепетала фрау Мёд. – Я совсем забыла. Под «нами» я имела в виду себя и моих пчёл! – она указала на цветок на шляпке, на который присела пчела, чтобы немного отдохнуть.
– Пчёлы? – хором воскликнули пятеро детей, чьи головы снова высунулись из-за спины их мамы.
– Фрау Мёд, так не пойдёт. Мы не можем поставить тут улей. Наш сад для него слишком мал, и к тому же я не хочу, чтобы пчёлы ужалили моих детей.
– А мне нравятся пчёлы! – сказала девочка с большими голубыми глазами. Её волосы были гладкими и короткими, а причёска выглядела так, будто ей на голову надели миску, а потом просто выстригли всё, что свисало ниже.
Фрау Мёд улыбнулась.
– А ты, наверное, Тильда, – она задумалась, потом продолжила: – Девять лет.
Девочка кивнула и приоткрыла дверь чуть шире. Позади стояли четверо остальных детей, с любопытством разглядывающих фрау Мёд.
Та, в свою очередь, оглядела их одного за другим.
– А ты Лени, и с тобой мы уже недавно познакомились. Тебе пятнадцать лет, а значит, ты самая старшая, верно? – девушка с длинными косами и множеством веснушек кивнула. – А тут у нас Мориц, – фрау Мёд кивнула мальчику, который смотрел на неё с открытым ртом. У него были тёмные курчавые волосы и смешное круглое лицо.
– Мо! – поправил он её слегка грубовато. – Все называют меня Мо!
– Ах, значит, Мо. Тебе восемь лет, ты любишь футбол и лягушек и надеешься, что новорождённый малыш окажется мальчиком, я права? – не успел Мо кивнуть, как фрау Мёд уже повернулась к следующему ребёнку. Она задумалась. – Ида, верно? Конечно же, ты Ида, и тебе двенадцать лет! – Ида робко кивнула, и её белокурые локоны закачались.
Фрау Крамер недоверчиво взглянула на фрау Мёд.
– Откуда вы всё это знаете? – спросила она.
– Всё это указано в моей записке. Я никогда не выхожу из дома без своих записок, в которых указано то, что мне следует знать. Иначе как бы я догадалась, где именно нужно быть, а также когда и что там сделать? Под этой шляпкой на самом деле есть голова, но она обычно заполнена множеством других мыслей. Я предпочитаю время от времени записывать что-то вне своей головы, – она сунула руку в карман пальто, достала довольно большую записку и разгладила её другой рукой. – Так, посмотрим, – пробормотала она и ещё раз проглядела список. – Что же я забыла?
– Меня, меня забыли! Вы знаете, как меня зовут? – спросила младшая из девочек, шагнув вперёд.
Фрау Мёд присела на корточки перед малышкой.
– Конечно, знаю. Тебя зовут Фелиситас… но все называют тебя Феей. Дай-ка подумать почему… Может, потому что ты и есть маленькая фея? Но тогда мне интересно, где же твои крылышки?
Малышка хихикнула и покачала головой.
– Меня так зовут, потому сто я могу позвать фей своей флейтой, – она показала фрау Мёд маленькую флейту Пана[1], которую носила на ленте на шее.
– Ох, – произнесла фрау Мёд. – А мне всегда так хотелось познакомиться с флейтисткой фей, как здорово! У тебя, кстати говоря, такая красивая причёска, – она указала на две тонкие косички, украшавшие голову Феи, словно пёрышки. А надо лбом свешивались несколько коротких локонов.
– Я сама постлигла себе тёлку, – гордо заявила Фея.
– Ну, теперь я знаю, к кому обратиться, если мне понадобится новая причёска, – фрау Мёд одобрительно кивнула, выпрямилась и протянула руку фрау Крамер. – Я буду рада присматривать за вашими очаровательными детьми. А ещё я буду готовить еду и поддерживать порядок в вашем уютном доме.
Фрау Крамер осторожно пожала руку фрау Мёд.
– Ну, назвать его уютным, пожалуй, сложно. Сейчас всё это стало немного неважным, – извинилась она.
– Знаете, как я всегда говорю? – спросила фрау Мёд. – Там, где слишком много порядка, нет уюта. Но небольшая уборка позволяет привести в порядок и душу.
После короткой паузы изумлённая фрау Крамер распахнула дверь пошире, впуская фрау Мёд, и произнесла с неуверенной улыбкой:
– Что ж, тогда добро пожаловать, фрау Мёд!