Зачем нужна семья, если женщина может себя обеспечить, а мужчина сам позаботиться о быте?
Мы слабо представляем себе перемены, которые произошли в результате промышленной революции. До недавнего времени люди вели схожий образ жизни, передавали от старших к младшим одни и те же социальные роли, решали одни и те же задачи. Возделывали землю, тянули жилы, справлялись.
Мы смотрим на блага цивилизации так, будто они были всегда. Представьте, роман Анна Каренина опубликовали в 1878 году, почти полтораста лет назад. К тому времени железные дороги были не везде. Режиссёр Александр Митта в книге «Кино между раем и адом» отмечает, что концовка великого романа выглядела для современников Толстого столь же необычно, как для нас выглядело бы решение Анны броситься и сгореть в дюзах космического корабля.
В 1878 году в России не было ни одной электростанции. До своего дома какой-нибудь достопочтенный отец семейства добирался на дрожках (или, ужас, в тарантасе), как и его предки на протяжении долгих веков. А представьте, как трудно без электричества, например, вытачивать из дерева круглые ножки для стульев?
С тех пор условия жизни существенно изменились. Машины замещают людей на опасных производствах, появились роботы, сложные станки, требующие тонкой настройки и высокого уровня квалификации операторов. Людям стали доступны анестезия, антибиотики и противозачаточные средства. Возникли целые индустрии, где сила и выносливость не играют существенной роли, а важны, напротив, социальные навыки, внимание, гибкость.
Пятнадцать лет назад мне довелось вести семинары по философии на мехмате. Девчонок на факультете было больше, чем парней. И учились они лучше.
Я подвожу вас к мысли, что экономические причины брака постепенно сходят на нет. И это хорошо, поскольку экономическая зависимость унижает человеческое достоинство. Равно как его унижает эксплуатация человека, чем, по сути, является «женский» труд.
В счастливое доковидное время мне попадалась на глаза статья, авторы которой анализировали финский опыт введения базового безусловного дохода8. В частности, они отмечали увеличение числа разводов. Неожиданно, правда?
Если мы вычтем из нашего уравнения голоса тех, кто считает, что женщины идут в ЗАГС исключительно из-за денег, а мужчины – ради вкусного обеда и вязаных салфеток, станут отчётливо слышны те, кто утверждает, будто брак подавляет, если не сказать разрушает сексуальность человека. Будто в естественных условиях человек (прежде всего, мужчина) непременно должен вести себя как животное, и только препоны в виде репрессивной морали, экономики или семейного законодательства удерживают его от этого. Они гадают на кофейной гуще – моногамен человек или нет, и всякий раз приходят к выводу, что моногамия глубоко противна вольному духу современности.
Однако подобные рассуждения – не что иное, как отчаянная попытка загнать человека в прокрустово ложе какой-нибудь простой сущности, свести цветущее многообразие проявлений любви к сексуальной функции. Выглядит это так, будто кто-то пытается побороть нечистую совесть, потому что в противном случае придётся признать: человек несёт ответственность за то, что делает.
Подобных переживаний нет, когда речь заходит о дружбе. Мы не сомневаемся, что существуют друзья, способные уступить место в шлюпке и круг. Именно такой дружбы мы ищем и сами хотим такими друзьями быть, хотя ни экономические, ни социальные причины нас к этому не подталкивают.
Люди создают семьи, потому что любят друг друга и хотят быть вместе. Или думают, что любят, путая любовь с влюблённостью. Настоящая, подлинная любовь не проходит и никакой корысти не ищет (вспомним Апостола Павла). Мы ведь не говорим: я так любил своих детей, но спустя три года любовь постепенно угасла. Мы считаем нормальным их всю жизнь любить, и родителей тоже, и дело, книги или музыку, родину, Бога и т. д.
Любовь – это не про бабочек в животе. Это фундаментальное онтологическое отношение, которое конституирует мир и меня самого. Обращаясь к любви, я остро переживаю собственное существование. Любовь есть высшая форма самоидентификации человека, в которой человек свободно и полно обретает себя в другом и через другого9. Можно упразднить социальный институт семьи, и ничего существенно не изменится10, поскольку его общественно-экономическая значимость снижается, а чисто человеческая – растёт. Люди не перестанут друг друга любить, если ЗАГС закроется.
И, наконец, последний дурацкий вопрос: зачем нужна семья, если успеха проще достичь поодиночке? Дурацкий этот вопрос потому, что в нём подспудно подразумевается, будто карьерным успехом можно исчерпать жизненное предназначение человека. Так вот: за редким исключением, нельзя. Кроме карьерных достижений на свете есть ещё добрая дюжина важных понятий и ценностей, в том числе семья.
Почему хорошего семьянина нельзя считать успешным? В конечном счёте, деньги и признание сами по себе ничего не значат. Они нужны, чтобы человек стал заметен. А если вас любят за то, что вы хороший человек? Вот представьте себе, живёт где-нибудь за городом мужичок в дедовском доме, звёзд с неба не хватает, зато у него редиска на грядке растёт, дома тепло и пахнет свежим хлебом, жена в хорошем настроении, дети во дворе мяч гоняют. И не так уж страшно, что у него ванны, например, нет. К нему в гости приезжаешь, и ищешь повод, как бы ещё на полчасика задержаться. Больно уж уходить не хочется. Чем не успех?
Без шуток: деньги и статус, какими бы головокружительными они ни были, человеку не соразмерны. Ничего, кроме другого человека, человеку не соразмерно.