Наши дни
– Что это за место? – Голос Нив эхом разнесся по рукотворной пещере.
Лаз в склоне горы открылся перед нами неожиданно. В его конце была выдолблена комната, вдоль каждой стены которой тянулись высокие полки. Оружие, цепи, драгоценные камни и книги были сложены небольшими аккуратными стопками, под которыми были выгравированы символы. Также в этом помещении было несколько фляг с водой и небольшое количество сушеного мяса. Кто-то провел в этом месте много времени.
В попытке догнать Тессу и Оберона, мы обогнули вставшее на нашем пути подножие горы, перед которым разбила свой лагерь армия фейри. Но прямо перед тем, как их лагерь показался из тумана, Аластер заметил дыру в скале. Мы надеялись, что это кратчайший путь через гору. Вместо этого он привел нас в это помещение.
Аластер нахмурился и рассеянно покрутил одну из своих сережек, как он привык делать.
– Это явно какой-то тайник. Должно быть, потребовались годы, чтобы собрать все это дерьмо здесь.
– Да, но чей это тайник? – С блеском в серебряных глазах Фенелла подошла к полке, уставленной небольшими подносами, полными сушеных трав, вытянула один из них и прищурилась. Темнота и туман последовали за нами и в этот лаз. Без света факелов – даже с особым зрением фейри – мы видели плохо. Фенелла сморщила нос и поставила поднос обратно на полку.
– Валериана. Похоже, здесь ее целые горы.
– Оберон, – Торин тихо выругался и указал на груду цепей возле двери. – Вот как он обхитрил нас. Он пришел сюда, чтобы забрать цепи и валериану, а потом устроил ловушку и украл Тессу, не вступая в схватку. Он знал, что ему не победить.
Я тряхнул головой и повернулся к арке, ведущей из пещеры.
– Мы теряем время. Это тупик, и нам нужно повернуть назад. Если мы их не догоним…
Мой желудок сжался. Я даже не мог произнести эти слова вслух, а Стражи уже знали окончание предложения. Если мы не успеем вовремя, Оберон убьет Тессу, и все ради того, чтобы моя мать прожила чуть дольше. Я никак не мог этого допустить.
Никто не возразил, когда я ворвался обратно в толщу туманов, хотя Фенелла задержалась ровно настолько, чтобы положить в карманы немного валерьяны и пригоршню камней тигрового глаза. Любопытно, что они вообще были в этом месте. Я не видел тигровых глаз уже несколько сотен лет. Их не было обнаружено даже в эсирийских шахтах. Неужели это место построил смертный из-за моря Бантам? Это не мог быть Оберон. Не мог быть и любой другой фейри из Альбирии – они не сумели бы пересечь барьер, чтобы попасть сюда. Но эмблема Оберона – одноглазый дракон – была повсюду, а оружие, которое я заметил, было мечами фейри света.
Впрочем, все это не имело значения, пока Тесса была в лапах Оберона.
Нахмурившись, я расправил плечи и уставился в туман. До нас донеслись ритмичные звуки дудочки, но шепот голосов заглушило тихое потрескивание небольшого костра. Народ в лагере, должно быть, уже разошелся спать, но по крайней мере трое солдат должны были стоять на страже, пока остальные отдыхали. Все, даже фейри света, знали, кто скрывается в туманах: монстры.
И я, Король Тумана.
– Нам придется обойти лагерь стороной, насколько возможно, а затем добраться до моста. – Я повернулся к Туманной Страже, сохранявшей тишину и ждущей моего приказа. – Торин, ты уверен, что Оберон намеревался забрать Тессу обратно в город?
Он серьезно кивнул.
Я нахмурился. В этом было мало смысла. Из всех возможных ходов, которые Оберон мог предпринять, такого я никогда бы не предугадал. От его города остался только остов из пепла и углей, а в разрушенном замке затаились враги. Я отправил воинов патрулировать улицы и искать любые признаки присутствия Оберона. Несколько моих людей даже разбили лагерь возле Башни Старух, которая выстояла в том в свирепом пожаре. Невесты Оберона все еще были живы и ждали его, но он никогда больше не сможет показаться в городе – и это должно быть ему известно.
Но они оставались его невестами. Возможно, где-то в глубине своего искалеченного сердца он испытывал к ним привязанность. Много лет назад любовь привела его к падению. Подтолкнула во тьму.
И Оберон потащит за собой весь мир, если мы не найдем способ остановить его.
– Он, должно быть, страдает от безумного отчаяния, – пробормотал я себе под нос.
– Боудика видела, что Оберон тяжело ранен. – Торин встал рядом со мной. – Он явно знает, что потерпел поражение.
– Нам нужно догнать его, – кивнул я.
Как только мы вышли из тени горы, небо содрогнулось, будто оно надолго задержало дыхание и вот наконец-то стало хватать ртом воздух. Неприятное ощущение пробежало по шее, я оторвал взгляд от туманного пейзажа и посмотрел на затянутое ночной пеленой небо. Земля подо мной, казалось, задрожала в напряжении, когда я увидел то, чего боялся всю свою жизнь. Даже сквозь густой туман невозможно было ошибиться. Раскаленная и яркая, как алмазы, комета пронзила чернильную тьму.
У Нив перехватило дыхание, а Торин отшатнулся в сторону.
– О черт, – пробормотал Аластер. – Он сделал это.
– Свершилось.
Слово с трудом вырвалось из моего горла. Четыреста лет назад моя мать предупредила меня об этом самом дне. Комета возвестила о возвращении богов, этих чудовищных бессмертных существ, которые положат конец всему, что мы знали и любили. Мне снился этот день в самых страшных кошмарах. Моя мать поведала мне о богах немногое – с годами предания были утрачены, и даже то, что она узнала в землях смертных, не удовлетворило ее поисков.
Но для страха этого было достаточно.
Их было невозможно убить – бессмертны, как фейри, но даже за пределами наших возможностей. Фейри погибали от магии, а также при отсечении головы и сожжении заживо. Боги же, напротив, были несокрушимы, а их жестокость не знала границ. Когда они впервые появились на этих землях тысячи лет назад, они принесли с собой смерть, разрушение, голод, боль и страх, вместе с тварями, которые теперь бродят в моих туманах.
А затем боги превратили людей этого мира в не более чем скот, лишь для того, чтобы жестоко забивать всякий раз, когда требовалась пища.
– Мы убьем Оберона, – прорычал Аластер, стоявший рядом со мной. – Это положит всему конец, верно?
– Возможно.
Я все еще слишком многого не знал о пророчестве. Мать заставила меня поклясться, что я убью любого, кто вернет богов. Она верила, что остановить богов будет невозможно, пока виновник их пришествия остается в живых, но причин она не объясняла. Какое-то время я думал, что она большего и не знала. Сейчас я уже не был так уверен.
В любом случае впереди был только один путь. Оберон должен был умереть. И я был бы рад стать тем, кто пустит в ход меч и отсечет ему голову.
Несколько часов спустя мы добрались до покосившихся ворот Альбирии. В воздухе стоял привкус сажи, и клубы пепла сгущали туман, опустившийся на багровые здания. Город все продолжал гореть. Тлеющие огоньки освещали темноту, мерцая на каменных дорожках. Теперь им почти нечего было сжигать, но все же они пылали, питаемые остатками магии Оберона.
– Это место пахнет смертью, – сказала Нив, морща нос от зловония.
Она была права. Сквозь пелену сажи в воздухе витал странный запах, одуряющий, острый, не похожий ни на что знакомое. Даже за все месяцы, что я провел на войне с Обероном, прокладывая путь через мрачные поля сражений и разрушенные города, я не ощущал ничего подобного. Этот запах был предвестником неминуемого ужаса, сковывающего внутренности.
– Будьте начеку, – сказал я остальным, когда мы медленно приблизились к открытым воротам.
Из тумана возникли три фигуры, облаченные в боевые одежды из черной кожи. Воины насторожились при звуке наших шагов, но расслабились, увидев мое лицо.
– Ваше Величество, – стоявшая впереди стражница, высокая женщина-фейри, опустила меч и склонила голову в знак уважения. – Прошу прощения за грубость. Мы вас не ждали.
– Вы выполняли свой долг, – я кивнул ей и двум мужчинам, которые стояли рядом. – Оберон был замечен на пути к городу. Вы его видели?
Тревога промелькнула на ее смуглом лице.
– Нет, Ваше Величество. Мы стоим на страже уже несколько часов. За это время никто не приходил и не уходил. Если быть точнее… с тех пор, как мы добрались до Альбирии, никто не приходил и не уходил. Это место проклято.
– Зная Оберона, он нашел бы другой способ проникнуть в город. Но на всякий случай будьте начеку.
Я прошел мимо дозора, поблагодарив их за надежную службу, и повел Туманную Стражу к разрушенному замку, который когда-то возвышался на холме, сверкая всеми оттенками золотого и багрового. Теперь он был не более чем черным пятном на фоне темного неба.
– Этот ублюдок должен быть где-то здесь, – проговорила Нив, ровняя со мной шаг. – Он же не невидимка.
– Иногда кажется, что он именно таков.
Я попытался подавить растущую панику. Я не знал, чего ожидать. Оберон был неглуп. Он бы не провальсировал через главные ворота с Тессой в железной хватке, но я все равно возлагал все свои надежды на то, что найду его в Альбирии. Мы отправили Боудику осматривать долину с неба, пока сами обходили пропасть и пересекали мост на пути к городу. Насколько мы могли судить, Оберон не вернулся в горы.
Он освободил бога по пути в Альбирию. И что потом?
Что он сделал с Тессой?
Ярость охватила мое сердце, а пальцы заныли от искушения обрушить свою жестокую силу на любого, кто встанет у меня на пути. Тесса была в опасности. И я бы разорвал этот город на части, камень за камнем, пока не нашел бы ее.
Внезапно Нив придержала меня за локоть. Я поднял глаза, вглядываясь в туман, почти ожидая увидеть рыжие глаза Оберона, сверкающие в темноте, и руку, крепко сжимающую горло Тессы. Но все, что я увидел, – тени, густые, как грозовые тучи. Нив наклонилась ближе и прошипела мне на ухо:
– Ты это видишь?
Аластер остановился рядом с нами и открыл рот, чтобы спросить, что она имела в виду, но Нив быстро прижала палец к своим губам. В ее глазах плясал восторг. Это не предвещало ничего хорошего.
Морган, прочитали мы по ее губам.
Моя рука легла на рукоять меча, висевшего за спиной. Меня охватил ужас. Я молча оглядел двор. А затем, прямо у входа в Башню Старух, мелькнула серебряная вспышка. Я стиснул зубы. Передо нами была Морган, та самая фейри, которая обманом заставила Тессу поверить, что я предал ее.
Фейри, которая вместе с Обероном заманила нас в ловушку в горах, чтобы дать ему возможность украсть Тессу.
Я пронесся сквозь туман, прищурившись при виде ее незнакомой фигуры. Несмотря на то, что знал ее много веков, я никогда не видел ничего, кроме ее лица и плеч. Она была высокой и крепко сложенной – это было очевидно даже под ее стальными доспехами, – как и большинство обычных стражников и воинов, но что-то еще таилось за ее стойкой. Какая-то скрытая сила – или скрытое могущество. Но Морган была обычной фейри. В ее жилах не текла магия высших. И все же…
Под моими ботинками захрустела груда обугленного дерева, и Морган резко развернулась. Ее рука сорвалась с засова на двери Башни Старух, а серебристые глаза широко раскрылись.
– Где Оберон? Где… королева?
Мой стальной меч просвистел в воздухе, когда я вытащил его из ножен и выставил перед собой, чтобы укрепить свое слово. Я не знал, как долго Морган работала против меня или о скольком Оберон заставлял ее лгать. В глубине души я знал, что она ни в чем не виновата. Оберон подчинил ее своей воле много веков назад. Но именно поэтому я не мог ей доверять.
И если Оберон причинил Тессе какой-то вред, это не значило, что Морган не была причастна.
Взгляд ее широко распахнутых глаз метался от меня к Туманной Страже: с одной стороны от меня стояли Аластер и Фенелла, а с другой – Торин и Нив. Морган сжала губы.
– Оберон мертв. Они оба мертвы. Последним его приказом было отправить тебе то фальшивое сообщение. Оно предназначалось для того, чтобы заманить тебя в горы. Честно говоря, я удивлена, что оно сработало. Я считала, что ты не попадешься в ловушку.
Мне потребовалось время, чтобы осознать ее слова. Оберон… мертв? Моя мать – тоже мертва. Глаза обожгло. Однажды я потерял ее. И только недавно обнаружил, что она была жива все те годы, что я потратил на поиски ответов, желая отомстить за ее смерть. Часть меня лелеяла тайную надежду, о которой я не осмеливался размышлять всерьез.
Я хотел увидеть мать снова. И мне было неважно, какие злодеяния она успела совершить.
Со стороны Аластера, стоявшего рядом со мной, раздался смешок:
– Ты действительно рассчитываешь на то, что мы в это поверим?
– Каков трус, – усмехнулась Нив, повысив голос так, что он эхом разнесся по тихим улицам. – Ты слишком напуган, чтобы встретиться с нами лицом к лицу, не так ли, Оберон? Перестань притворяться и выйди из тени.
– Это не уловка, – решительно заявила Морган. – Король мертв. Вот, я докажу это. Он приказал мне никогда не произносить твое имя вслух, но теперь я могу это сделать: Кален Денар.
Фенелла медленно двинулась вперед, подняв свои парные кинжалы.
– Он мог отменить этот приказ, чтобы ты смогла убедила нас в его смерти.
Морган склонила голову набок, словно рассматривая Фенеллу. Было в этом движении что-то странное, что-то, что я не мог себе объяснить. Это снова было то самое чувство скрытой силы. Жуткое ощущение пробежало по моей шее. Неужели Морган лгала мне все эти годы о том, что она обычная фейри? Меня бы это не удивило.
Ничего в Морган меня больше не удивляло.
– Если Оберон мертв, то кто его убил? – спросила Нив, приподняв бровь. – Ты?
Улыбка тронула уголки губ Морган.
– О нет, – улыбка тронула уголки губ Морган. – Я бы не смогла и волоска на голове Оберона тронуть. Вы хотите знать, кто его убил? Подумайте о человеке, который хочет его смерти больше, чем кто-либо другой. Тесса Бэрен.
Мой меч упал и вонзился в пепел.
– Тесса? – Болезненный спазм в горле не позволил мне произнести следующие слова. – Где она, черт возьми, Морган? Что ты с ней сделала?
– Она сбежала. От тебя, как я предполагаю. – Глаза Морган вспыхнули коварной жестокостью. – Неужели ты не понял, что произошло, когда увидел комету, проносящуюся по небу? Тесса Бэрен вернула богов. И, если я правильно помню, это означает, что сейчас твой долг – убить ее.