0.
Бродяжка сидел в пыли рядом с рынком и громко вещал всем, кто хотел – или был вынужден – его слушать.
– Грядет, грядет! Он уже здесь! Его глаза смотрят на вас из мрака.
На его худом теле болталось то, что окружающие могли принять за мешок из-под зерна. На талии веревка. Отросшие темные волосы грязными космами падали на лицо.
– Он уже здесь! Здесь!
Люди бросали на нищего косые взгляды, но не останавливались. Да он и не особо жаждал этого, переругиваясь с пылью, стенами домов и трепетавшими на ветру навесами рыночных лавок.
Мимо прошла женщина с плетеной корзиной, в длинной юбке и цветастой шали. Такие привозили из Эллемира и утверждали, что ткачихи грезили, пока их создавали, именно поэтому цвета настолько яркие. Мысль о появлении новых красок, конечно же, казалась менее привлекательной.
Рядом с ней шагал ребенок, который смотрел на бродягу раскрыв рот. Обычно джаданы следили за порядком и гоняли бездомных, им полагалось сидеть ближе к храмам, а не к рынку. Этого, очевидно, пропустили.
Одернув ребенка, горожанка буквально потащила его вперед.
– Он уже здесь! Рожден, чтобы уничтожить империю.
Пророчества не такая уж редкость, но ими занимается особый жреческий орден. Из уст бродяги они воспринимались явным признаком безумия. Жаль его, но пойдем-ка дальше на рынок, да побыстрее, слава богам, что нас это не коснулось.
Бродяга подскочил, потрясая костлявым кулаком:
– Он рожден, чтобы уничтожить империю!
Жрецы появились неожиданно, буквально выступили из пыли. Остановились точно перед оборванцем: длинные одежды белых и песчаных цветов, бритые головы у двух мужчин и собранные волосы у женщины. Цепочки жемчужин, окутывающие, как паучьи сети. На тыльных сторонах ладоней каждого – оранжевые знаки жрецов.
Бродяга посмотрел на мужчину со шрамом на щеке и тихо, но уверенно сказал:
– Он всё разрушит. Утопит в крови.
Жрец кивнул и сделал приглашающий жест:
– Идем в храм, сын мой. Там тебе дадут кров и выслушают. Ты расскажешь всё, что видишь.
Бродяга неуверенно переминался с ноги на ногу, не зная, стоит ли верить жрецу. Или уходить с улицы, с которой он успел сродниться.
Но внезапно наклонился и зашептал:
– Он рожден, чтобы уничтожить всё!
– Знаю, – спокойно кивнул жрец.
Это убедило нищего. Он кивнул и вместе с одним из жрецов отправился к храму, оставив того, что со шрамом, и женщину.
Она хмурилась, голос её звучал негромко:
– Ты уверен? Мы не получали Истинных пророчеств десять лет. А он ведь даже не жрец!
– Ты его слышала. Он видит то же самое, что наши лучшие эльхары десять лет назад. Мы не избежали катастрофы, мы ошиблись. Наш долг – узнать больше у этого несчастного. И устранить угрозу.
– Снова запятнаешь руки королевской кровью?
– Что угодно ради благополучия империи.
