Надо было думать о постое. Но поскольку в этом вопросе я была полным нулем, в мою бедную голову пришла только мысль о конноспортивных комплексах. Ратомку как потенциальный дом для коня я даже не рассматривала. А вот Зазерье показалось приемлемым вариантом.
Но в Ратомку все же позвонила. Узнать, что же за лошадь такая мне досталась, поскольку сведения о нем разнились от человека к человеку, а мне же интересно.
В приемной дали номер телефона зоотехника. Услышав, что мне хотелось бы получить сведения о лошади, рожденной на конезаводе, она обнадежила, что для этого даже не нужно ехать к ним, все данные у нее под рукой.
– Какая лошадь вас интересует? – спросила она.
– Экзахт.
– Экзахт? Он еще жив??? – ее вполне искреннее удивление повергло меня в ступор.
– Да, вполне… А почему нет?
– Ну, он же совсем доходяга. Из оперы «то понос, то золотуха». И колики постоянные, и кашель…
– Колики??? – тут настала моя очередь удивляться, потому что как раз с этим у нас проблем не было.
– Да, постоянные. Его даже не лечили практически – бесполезно…
Чувствуя, что сейчас разговор может принять не совсем цивилизованный оборот, я поспешила вернуться к первоначальной теме. И выяснила, что родился мой коняга 13 января 1996 года, так что купила я его через 2 дня после его 9-летия. Что родителями у него были Эспаньола и Хорог, позже ушедший в Германию. Что почти всю свою жизнь он провел в учебке, развлекая детишек…
А потом позвонила в Зазерье по поводу постоя. Съездила посмотреть. Не то чтобы сильно понравилось, но особо ужасной конюшня не показалась. И даже декларировалась возможность выгула, что в нашем райдере стояло обязательным пунктом, наряду с наличием ветеринара (ну как-то все же стремно было без этого). И мы решились.
Катя, когда мы договаривались о перевозке, Рыжулина тут же вспомнила:
– А, это тот, который ехать боялся?
– Тот самый…
Но на этот раз до места назначения добрались без приключений. Выгрузились и пошли разведывать конюшню, в которой стоять пока предстояло ему одному…