Хюррем смотрела на то, как комната озаряется робким светом небесного светила ночи, но вскоре набежавшие невидимые тучи закрыли месяц. Послышались капли дождя, который вернулся после недолгого отсутствия, и воздух наполнился водяными звуками.
Лекарь только что ушёл, прочитав молитву и внимательно прослушав пульс на её руке. Вместе с ним ушла суетливость, оставив привкус травяного отвара, что она послушно приняла с серебряной ложечки Мираша аги. Иногда Хюррем казалось, что снадобья, которыми потчует её этот старик никогда не закончатся. Словно бы теперь она уже и вовсе состояла из одних только трав, и не осталось в её теле больше ничего другого. Ага был неутомим – обтирания, компрессы, эликсиры словно из рога изобилия рождались в этом человеке. Но его деятельность успокаивала и внушала хоть какие-то надежды.