Придя на работу на следующее утро, Зои прокралась мимо поста медсестры, желая остаться незамеченной. Она хотела кое-что сделать до начала смены.
Подойдя к комнате Артура, она осторожно толкнула дверь и увидела, что он лежит в постели, тихонько похрапывая, а его жена Одри спит в кресле рядом с ним. Зои внимательно посмотрела на пару, обратив внимание на их переплетенные пальцы. Как бы Артур ни бахвалился, было ясно, что он обожает свою жену.
Стараясь не потревожить спящих супругов, Зои передвинула кувшин с водой и положила два конверта на прикроватный столик. Для Артура она выбрала один из своих любимых морских пейзажей, вложив в него несколько слов благодарности за ту радость, что он приносит ей каждый день. Письмо к Одри было написано на листке бледно-голубой бумаги, раскрашенной вручную. Зои купила его в ремесленной лавке: увидев серебристую падающую звезду, выбитую в верхней части страницы, она сразу поняла, что это идеальный вариант для того, кому нужно доброе слово, чтобы пережить трудную минуту.
Благополучно доставив записки, Зои вернулась на свое рабочее место и увидела Миру, примостившуюся на стуле. Ее глаза были прикованы к Instagram.
– Что ты здесь делаешь?
Мира подняла взгляд и улыбнулась.
– Бен попросил меня обновить наш аккаунт в Instagram, так что я загружаю фотографии и собираюсь запечатлеть подходящие моменты, пока мы готовим комнаты для приема новых пациентов.
Зои нахмурилась, заглядывая ей через плечо.
– Я не знала, что мы сегодня принимаем новых пациентов.
– Двоих переводят из Святой Марии, – поведала Мира. – Они были пациентами дневного стационара, но Бен договорился, чтобы они переехали сюда. Да, и миссис Кеннингтон умерла прошлой ночью.
– О, нет. – Зои опустила свой рюкзак на пол. – Она успела привести свои дела в порядок?
– Если ты имеешь в виду, записал ли кто-нибудь ее последние слова, то ответ – нет. – Мира слегка закатила глаза.
Зои подавила чувство досады. Миссис Кеннингтон поступила только вчера, а Зои была так занята, общаясь с миссис Харпер и разбираясь с документами для Бена, что не нашла времени поговорить с ней о прощальном послании и даже написать приветственную открытку.
– Послушай, не переживай ты так, она мирно ушла, – ласково произнесла Мира, увидев выражение лица Зои. – Рядом с ней была ее дочь.
– О, это хорошо. – Зои вздохнула. – Жаль, что я не успела хотя бы поприветствовать ее.
– Ты же не можешь разорваться.
– Нет, но я надеюсь, что теперь, когда у нас новый начальник, меня освободят от бумажной работы.
Мира ничего не сказала, оглядывая хоспис. Зои проследила за ее взглядом. Как обычно, в семь утра в заведении царило оживление: врачи совершали обход, пациенты сидели в постели и ловили каждое их слово. Другие проводили время в комнате отдыха, цепляясь за старые привычки: слушали радио за завтраком, читали газеты или копались в своих телефонах. В общем, ничто не выбивалось из повседневной рутины. Разве что в углу сидел мужчина в такой же темно-синей униформе, как у нее, но Зои не могла его узнать.
– Кто это там беседует с миссис Тейлор? – спросила она, когда мужчина издал утробный смех, который эхом разнесся по комнате.
– Это Бен Таскер. Разве ты не познакомилась с ним вчера?
Зои отрицательно покачала головой.
– Не удалось.
– Он славный, – тепло произнесла Мира. – Иди, представься.
Когда Бен снова рассмеялся, Зои поймала себя на том, что тоже улыбается. В этом звуке было что-то очень успокаивающее. Чувствовалось, что смех искренний, от души. Зои кивнула Мире и направилась в комнату отдыха, но тут Бен обернулся, что заставило ее резко остановиться. Дело в том, что Бен Таскер оказался тем самым мужчиной, которого она отчитала за курение прошлым вечером.
Когда их глаза встретились, она почувствовала, как ее щеки вспыхнули румянцем и кровь забурлила по венам. Она вела себя так грубо. Бен был новичком, да к тому же ее боссом! Ей придется извиниться. Заставляя себя шагать уверенно, Зои попыталась изобразить теплую улыбку, игнорируя ужас, нарастающий внизу живота.
Подойдя ближе, Зои внимательно посмотрела на него. Лысый, с блестящей темной кожей и манящими глазами цвета печенья, он мало походил на того, с кем она вчера скандалила.
– Зои Эванс, – нервно выдохнула она, протягивая руку. – Я думаю, мы не совсем удачно начали наше общение.
Бен заговорил не сразу. Он оглядел ее с ног до головы, затем улыбнулся и пожал ей руку.
– Вы имеете в виду – когда набросились на меня за то, что я выкурил праздничную сигару после первого дня на моей новой работе? – В его глазах плескалось озорство.
– Что-то вроде того. – Зои почувствовала себя неловко, когда отпустила его руку. – Я не знала, кто вы такой.
– А, – кивнул Бен, и уголки его рта дрогнули, – так вы кричите только на тех, кто не является вашим боссом?
– Все было не так. – Зои снова попыталась оправдаться, но Бен только улыбнулся.
– Не беспокойтесь. Давайте просто забудем об этом.
Зои испытала облегчение.
– Как вы, осваиваетесь на новом месте?
Бен кивнул, оглядывая комнату отдыха.
– Вполне. Все выглядит мило, но это отличается от моего последнего места работы.
– Как так? – не поняла Зои.
– Масштаб другой, пациентов больше, – объяснил Бен. – Предстоит серьезная работа, и у Харперов много планов.
– У вас, как я понимаю, тоже избыток идей.
Бен кивнул.
– Проблема в том, что никогда не задерживаешься в этой роли надолго, обычно от шести месяцев до года, поэтому успеваешь только внести какие-либо изменения, а вот пожинать плоды уже не удается.
– Звучит сложно, но, по-моему, это здорово – начинать все сначала.
– Да, неплохо, – ответил Бен. Когда он замолчал, Зои увидела, как его взгляд остановился на двери, ведущей в детское отделение. – Похоже, у вас здесь больше детей, чем в моем последнем заведении, – произнес он тихим голосом. – Там мы принимали по одному каждые несколько месяцев, а тут я уже наблюдал за приемом двух ребятишек. Родители выглядели опустошенными.
– Еще бы. – Малькам особенно тяжело, но что удивительно, они всегда и самые веселые.
Бен прищурился.
– Малькам? Мне показалось, что я уловил австралийскую нотку? Откуда вы родом?
Зои улыбнулась, готовая в очередной раз повторить ответ на вопрос, который ей обычно задавали.
– Из Австралии. Точнее, из Сиднея. Я все думаю, что избавилась от своего акцента оззи, но выясняется, что нет.
– Вы не должны отказываться от акцента, – заметил Бен. – Акценты важны. Они показывают, что мы не одинаковые.
– А вы, конечно, аристократ из Бата, – добродушно поддразнила она.
– Я, любовь моя, вырос на злых улицах этого города, – он отбросил нейтральную интонацию и продемонстрировал очень убедительный акцент Уэст-Кантри.
Зои опешила.
– Вы либо очень хорошо имитируете, либо говорите правду.
– Я говорю правду. – Глаза Бена заблестели от неподдельного восторга. – Первые двадцать лет моей жизни я звучал именно так.
– И что изменилось?
– Я уехал из Бата, поступил в Оксфорд изучать биомедицину, а затем перебрался в Лондон. – Бен пожал плечами.
– Ага, – понимающе произнесла Зои. – И как же вас, выходца со злых улиц Бата, впустили в круг избранных?
– Я из меньшинства, творившего добро, – ответил Бен, как показалось Зои, немного устало, и засунул руки в карманы скрабов. – Чернокожий ребенок, умный, получил поддержку от своей матери-одиночки и соседа, который был хорош в математике. Моего рвения к учебе хватило, чтобы поступить в университет. Я стал первым в семье, кому это удалось.
Зои кивнула.
– Я тоже была первой в своей семье, кто поступил в университет.
– Что вы изучали? – спросил Бен.
– Уход за больными. – Зои ответила так, будто это было чем-то само собой разумеющимся. – Это все, чем я когда-либо хотела заниматься.
– Должно быть, это здорово, когда все спланировано с юных лет? – Бен задумался.
– Я никогда не смотрела на это под таким углом. – Зои потерла подбородок. – Но, пожалуй, так оно и было. А вы, я полагаю, не мечтали о карьере медбрата?
Бен рассмеялся.
– Ни в коем случае! Я хотел быть рэпером.
Зои захихикала вместе с ним.
– И для этого изучали биомедицинские науки? Что произошло?
– Я понял, что у меня хреново получается читать рэп, – признался он. – Словом, Дрейка из меня не вышло, зато медицина оказалась в выигрыше.
Зои уставилась на него, и в следующее мгновение ее осенило.
– Так вы тот самый Бен Таскер, который пару лет назад получил премию «Забота об умирающих»?
Теперь настала его очередь зардеться от смущения.
– Ну, я был частью очень большой команды. И принял эту награду за всех.
– Вы – автор той книги! Там все о последних стадиях умирания, интервью с пациентами, – продолжила Зои, как будто пропуская его слова мимо ушей. – О вас писали во всех газетах. Вырученные средства пошли на благотворительность, вас назвали героем, который противостоит неизбежности.
– Книга действительно была моей идеей. Но над ней работала вся моя команда, – объяснил Бен, все еще смущаясь. Он выдержал короткую паузу и сменил тему: – Можно перейти на «ты»? Зои, я бы хотел кое-что обсудить.
– Хорошо.
Бен взял ее под локоток и вывел из комнаты отдыха в укромный уголок на лестничной площадке. Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что они одни.
– Пару слов о твоих записках. Они меня беспокоят.
– Беспокоят? – эхом повторила Зои.
– Да, – кивнул Бен. – Мне нужно, чтобы ты покончила с ними.
Зои почувствовала, что ей стало нечем дышать. На мгновение она растерялась, не зная, что сказать.
– Почему? – наконец вырвалось у нее.
Бен потер затылок, и на его лице промелькнула тень неловкости.
– Я думаю, что они могут вызвать проблемы. Этим ты подвергаешь себя и хоспис ненужному риску.
Волна гнева накрыла ее.
– Ты, должно быть, шутишь!
– Я говорю серьезно. Прости, Зои, мне сказали, как эти записи важны для тебя…
– И для пациентов, – перебила его Зои. – Они счастливы, зная, что их последние пожелания будут переданы близким, а мои открытки скрашивают их пребывание здесь. Подумай, как приятно в наши дни получать что-то написанное от руки. И для пациентов особенно важно сознание того, что кто-то потратил время и потрудился написать им, подумать о них как о живых людях, а не как о тех, кто стоит на краю пропасти. Боюсь, ты даже не представляешь себе, насколько это ценно.
– Я в этом не сомневаюсь, но риски перевешивают преимущества.
– Что Карен говорит по этому поводу? – требовательным тоном произнесла Зои.
Выражение лица нового начальника посуровело.
– Я здесь главный и пользуюсь полной поддержкой высшего руководства в отношении этого и любого другого решения. Меня пригласили для устранения проблем в хосписе, и для меня эти твои письма – серьезная проблема. – Зои молчала, не позволяя себе говорить, поскольку понимала, что означает для нее и ее будущего приказ Бена. Записки были спасательным кругом не только для пациентов, но и для нее самой. – Я уверен, Зои, ты найдешь другие способы показать пациентам всю степень заботы о них. – Бен кивнул, прежде чем уйти.
Глядя ему вслед, Зои почувствовала новый приступ ярости. Ее записки были не просто прихотью. Она твердо знала, что последние слова умирающего помогали спасти тех, кто остается и продолжает жить.