Однажды отец взял меня с собой на работу. Ни лошади, ни повозки я уже не увидел, теперь отец развозил молоко на грузовике. Получив товар на молокозаводе, мы выехали на маршрут. Утро только-только занималось. На небе еще была луна, и я мог видеть звезды. Было холодно, но это бодрило. Мне понравилось быть в это время на улице. Я очень удивился предложению отца прокатиться с ним, поскольку он по-прежнему драл меня своим ремнем для правки лезвия один-два раза в неделю и мы почти не общались.
На каждой остановке отец выходил из машины и относил одну-две бутылки молока. Иногда к молоку он присовокуплял упаковку творога, кусок масла или пахты и, почти всегда, бутылку апельсинового сока. Многие люди оставляли в пустых бутылках записки со своими пожеланиями.
Так мы ехали вдоль домов, останавливались и разносили товар.
– Ну, парень, в каком мы сейчас едем направлении?
– На север.
– Правильно. Мы едем на север.
Мы двигались дальше, сворачивая с улицы на улицу.
– А теперь куда мы направляемся?
– На запад.
– Нет, мы едем на юг.
После нескольких остановок он снова спросил меня:
– Допустим, я сейчас высажу тебя из грузовика на тротуар и уеду, что ты будешь делать?
– Не знаю.
– Ну, как ты будешь жить?
– Я думаю, пойду назад и буду пить молоко, которое ты оставлял у домов.
– И что ты сделаешь после?
– Я найду полицейского и расскажу ему, что ты сделал.
– Вот как! И что же ты скажешь?
– Скажу ему, что ты сказал мне, что «запад» – это «юг», потому что хотел от меня избавиться.
Начинало светать, и скоро все заказы были доставлены. Мы остановились у кафе, чтобы позавтракать. К нам подошла официантка.
– Привет, Генри, – поздоровалась она с отцом.
– Привет, Бетти.
– Кто этот малыш? – спросила Бетти.
– Это маленький Генри.
– Ну вылитый ты.
– Да, кроме моих мозгов.
Мы заказали себе еду – яичницу с беконом. После завтрака отец сказал:
– Сейчас начнется самая трудная работа.
– Какая?
– Я должен буду собрать деньги за товар. Некоторые люди не хотят платить.
– Но они должны заплатить.
– Я говорю им то же самое.
Мы тронулись в обратный путь. Отец останавливал грузовик, выходил и стучался в дверь. Я слышал его жалобные крики:
– ЧЕРТ! А ЧТО, ПО-ТВОЕМУ, Я ДОЛЖЕН ЕСТЬ? ТЫ ВЫСОСАЛ ВСЕ МОЛОКО, ПРИШЛО ВРЕМЯ ВЫСРАТЬ КАКИЕ-НИБУДЬ ДЕНЬГИ!
Каждый раз он подыскивал новые доводы и выражения. Иногда ему удавалось получить деньги, иногда – нет. Потом мы остановились возле небольшого одноэтажного дома, и отец зашел во дворик. Дверь открыла женщина в неподвязанном шелковом кимоно. Она курила сигарету.
– Послушай, детка, мне нужны деньги. Ты и так нагрела меня круче всех!
Она рассмеялась.
– Слушай, заплати половину, мне нужно сдавать деньги.
Она выпустила колечко дыма и нанизала его на свой палец.
– Ты должна вернуть деньги, – твердил отец. – Ситуация безнадежная.
– Зайди в дом. Надо поговорить, – сказала женщина.
Отец зашел, и дверь за ним закрылась. Его долго не было. Когда он снова появился в дверях, солнце было уже довольно высоко. Волосы на его голове были взъерошены, на ходу он заправлял рубашку в брюки. Он забрался в грузовик.
– Она отдала тебе деньги? – спросил я.
– Все. Это была последняя остановка, – сказал отец. – Больше денег сегодня не будет. Мы поставим грузовик и вернемся домой…
Я видел эту женщину еще раз. Однажды по возвращении домой из школы я нашел ее сидящей у нас в гостиной. Мать с отцом сидели там же. Мать плакала. Заметив меня, она вскочила, бросилась ко мне и увлекла за собой в мою комнату.
– Генри, ты любишь свою мать? – спросила она, усадив меня на кровать.
По правде сказать, я не знал, что ответить, но мать выглядела такой несчастной, и я сказал:
– Да.
Она поволокла меня обратно в гостиную.
– Твой отец говорит, что любит эту женщину, – заявила она при всех.
– Я люблю вас обеих! А сейчас убери отсюда ребенка!
Я чувствовал, что отец своим поведением причиняет матери боль.
– Я убью тебя, – сказал я ему.
– Убери ребенка!
– Как ты можешь любить эту женщину? – не унимался я. – Посмотри на ее нос. Это же хобот!
– О, черт! – воскликнула женщина. – С меня довольно! Выбирай, Генри! Или я – или она! Немедленно!
– Как я могу выбирать? Я люблю вас обеих!
– Я убью тебя! – твердил я.
Тут я получил удар по уху и рухнул на пол. Женщина вскочила и выбежала из дома, отец устремился за ней. Но женщина запрыгнула в наш автомобиль, завела двигатель и поехала. Все произошло очень быстро. Отец бросился вдогонку. Он бежал по улице за автомобилем и орал:
– ЭНДА! ЭНДА! ВЕРНИСЬ!
Она не остановилась, но отец все же догнал ее. Он поравнялся с сиденьем водителя, просунул руку в кабину, но тут автомобиль резко прибавил скорость, и отец остался на дороге с сумочкой Энды в руках.
– Я чувствовала, что что-то происходит, – сказала мне мать. – Я спряталась в кузове и поймала их. Твой отец привез меня домой вместе с этой ужасной женщиной. Теперь она угнала его автомобиль.
Подошел отец с сумочкой ужасной Энды.
– Все в дом! – приказал он.
Мы зашли в дом, и отец закрыл меня в моей комнате. Разразился скандал. Поднялся ужасный крик. Потом отец стал бить мать. Она визжала, но он не останавливался. Я выбрался на улицу через окно и попытался проникнуть в дом через входную дверь, но она была заперта. Я попробовал через заднюю дверь и через задние окна – все было закрыто. Я стоял во дворе и слушал вопли и удары.
Потом удары и вопли прекратились, и я слышал, как мать рыдает. Это продолжалось довольно долго. Но постепенно рыдания пошли на убыль и наконец стихли вовсе.