Хэдли смотрела, как дышит Майлз. Она сидела на пассажирском сиденье собственного автомобиля, на месте ограбления и с чужим ребенком. Покачала головой. Она многого ожидала от этой ночи, но уж никак не этого.
Хэдли согнула ногу, и на глаза вновь выступили слезы. Она не может ходить. Не может водить машину. У нее нет денег. Она даже не выехала из округа Ориндж, и все ее надежды на побег рухнули. Сейчас лучший вариант для нее – следовать плану Фрэнка и надеяться, что он никогда не узнает, что она участвовала в ограблении.
Она закусила губу, чтобы сдержать свои чувства, зная, что дети очень чувствительны к эмоциям других, даже когда спят.
Дверь открылась, и Грейс забралась внутрь. Ее щеки раскраснелись от быстрой ходьбы и от того, что она несла тяжелую сумку с деньгами.
– Куда? – спросила она.
– Отель «Айрес» на Эль-Торо, – пробормотала Хэдли.
Грейс окинула ее непонимающим взглядом.
– Мы уезжаем, – пояснила Хэдли. – Или, по крайней мере, собирались уезжать.
Грейс ничего не ответила. Не говоря ни слова, она завела машину и выехала на дорогу.
Через несколько минут Хэдли добавила:
– Вот почему я хотела взять деньги. Чтобы сбежать.
– Я не отдам их тебе, – прямо ответила Грейс.
– Я не просила тебя об этом. – Хэдли фыркнула и скрестила руки на груди. – Я просто пыталась объяснить, что делала сегодня вечером и почему пыталась заполучить свои деньги.
Машина резко повернула направо, и Хэдли соскользнула вбок. Ей приходилось держать себя в руках.
– Тебе что-нибудь заказать? – спросила Грейс, подъезжая к окошку для заказов бургерной «In-N-Out».
– У меня нет денег, – съязвила Хэдли.
– Я угощаю, – парировала Грейс без капли жалости.
– Нет, спасибо.
Грейс заказала два чизбургера, картошку фри и шоколадный молочный коктейль, и Хэдли начала ненавидеть ее еще больше. Если бы Хэдли так питалась, через неделю она была бы размером с моржа. Между тем Грейс, должно быть, весит не больше ста фунтов.
Грейс поставила еду на консоль между ними, и запахи фастфуда соблазнительно донеслись до носа Хэдли.
– Точно ничего не хочешь?
Хэдли покачала головой, а живот протестующе заурчал.
Грейс свернула обратно на дорогу, но через квартал съехала к бордюру и остановилась. Ее руки сжимали руль, а взгляд был устремлен на черное небо через ветровое стекло. Она смотрела на него так пристально, что Хэдли задалась вопросом, что же она там ищет.
Наконец, шумно выдохнув, она повернулась к ней.
– Давай разделим их, – сказала она.
Хэдли моргнула.
– Деньги, – объяснила Грейс. – Мы договаривались «пятьдесят на пятьдесят». Значит, тебе нужно взять половину.
Хэдли недоверчиво сощурилась.
– Почему? – спросила она.
– Карма, – честно призналась Грейс. – Я верю в это. Может, я и дура, но чувствую, что если не отдам тебе твою половину, то буду сожалеть об этом, и это плохо скажется на моей карме, так что возьми свою долю.