Молния
– Весь дворец на ушах стоит. И было бы, ради чего. Такой позор мы не скоро забудем!
Я задернула шторы и рывком обернулась к тете. Подошла, опустилась возле нее на корточки и накрыла прохладные ладони своими.
– Этот ужасный человек, Гром, тоже будет здесь. Не хочу, чтобы вы с ним пересекались. Ох, чувствую, быть беде… – тетушка Ризэ зажмурилась. – Скажись больной и не ходи на собрание! Поняла?
Стоило услышать прозвище «Гром», как дыхание перехватило, а сердце заколотилось, будто птица в силках. Волна неконтролируемой паники охватила тело.
– Нельзя, ты же знаешь. Как я могу ослушаться приказа Главы?
Ссутулив плечи, тетя коснулась моих щек – рукава платья сползли, явив темный рисунок вен. Только сейчас я заметила, что в угольно-черных волосах ее запутались ниточки седины, а в уголках глаз появились глубокие морщины.
Я столько лет моталась туда-сюда, не замечая, как она стареет.
– Это он заставил тебя рисковать жизнью, а мой муж ему потакал! А все из-за чего? Из-за проклятой магии, все зло от нее! – В глазах тети вспыхнули искры. – Из-за нее мы чуть тебя не потеряли. Ну что за жизнь у тебя, девочка моя? Тебе надо цвести и радовать взоры, а не это вот все…
– Не будем о грустном. Ты обещала помочь мне собраться, помнишь? – произнесла я в попытке отвлечь ее.
Тетушка Ризэ рассеянно кивнула. Она специально отослала служанок, чтобы побыть со мной наедине. Помню, как в детстве она долго-долго мыла и расчесывала мне волосы. Вот и сейчас взялась водить гребнем по отросшим локонам, успокаивая знакомыми движениями.
– Ты такая красивая, – тепло заметила она.
– Да брось.
Меня всегда смущали подобные разговоры, хотелось свести все к шутке. В каком это месте я красивая?
– Наряжаюсь, как на свадьбу, – выдавила я кисло и отвела взгляд от зеркала.
– Нельзя предстать перед всеми посмешищем. Ты у меня девица на выданье, так что изволь выглядеть прилично. Даже в гадюшнике.
Моя строгая тетушка еще не оставила надежды слепить из меня образцовую невесту, а после – жену.
– Сегодня все опять скажут, что я из последних сил ищу мужа, – я не удержалась и хихикнула. – Даже среди врагов.
А потом, не желая обижать тетю, скромно опустила ресницы и разгладила полы запашного шелкового платья. Синий пояс так туго перетянул талию, что было тяжело дышать.
В тонком серебристом одеянии, украшенном изящными лилиями, я чувствовала себя уязвимой. Еще подъюбник из десяти слоев воздушной ткани шуршал при каждом движении. Где я и где все эти вычурные тряпки?
– Глава специально велел тебе присутствовать на собрании, чтобы позлить Грома.
– Возможно, – я кивнула и поморщилась.
Господин Сандо – тот еще интриган и манипулятор. Зная его характер, он не смирится с поражением в этой войне. Его битва будет окончена лишь после его смерти.
– Гром ведь не знает, что ты жива. Он будет в ярости, – продолжала тетушка, дергая мои волосы и укладывая их в замысловатый пучок.
Но все шло наперекосяк: шпильки гнулись, а волосы путались.
– Он даже не знает, что я женщина. Готова отправиться в этот змеюшник только ради того, чтобы посмотреть, как вытянется его лицо. Или нет? Все говорят, что Гром невозмутим и холоден, как лед.
Тетушка цокнула.
– Да что ты будешь делать! Ничего не получается, я только все испортила.
– Не беда. Давай просто распустим их.
Не успела она возразить, как я потянула шпильку, и волосы окутали плечи темным каскадом.
– Это же неприлично! – тетя Ризэ уставилась на меня в ужасе.
– Я делала много неприличных вещей. Одной больше, одной меньше, какая разница?
Тетушка нахмурила брови, потом смягчилась и порывисто обняла меня.
– Ничего-ничего, Мирай. Скоро это все закончится, и ты заживешь, как нормальная девушка. Ууу, изверги! У моей девочки вместо женственных округлостей одни кости!
– Да все нормально у меня, – на всякий случай я бросила взгляд вниз и повертелась вокруг своей оси. – Ты меня откормила.
– Ненормально! – безапелляционно заявила она. – Ты должна научиться любить и беречь себя.
– Госпожа Ризэ! – послышался скрипучий голос начальницы над слугами, и мы увидели ее смуглое морщинистое лицо. – Господа Сори и Этлан опять подрались, требуется ваше вмешательство.
Тетя раздраженно отложила гребень.
– Ох уж эти мальчишки, я с них шкуры спущу! – обернулась ко мне: – Мирай, прости, но я вынуждена тебя оставить. Послать тебе служанок?
– Не нужно, я почти готова. И время поджимает, Глава ненавидит опоздания.
Тетушка Ризэ убежала. Я приподняла бровь, разглядывая отражение в зеркале.
На меня смотрела незнакомка с моим лицом. Кожа под слоем пудры слишком бела, на скулах нарисован нежный румянец. Помада сделала губы полней, подчеркнула лукавый изгиб.
Я прошлась по лицу влажной хлопковой тканью. Так-то лучше. Прости, тетя.
Пока никто не видел, я сдернула подъюбник и запихнула в сундук. Сняла с манекена нагрудник, украшенный воинскими регалиями, и принялась завязывать ремешки. Не хочу предстать на собрании наряженной куклой.
Особенно перед ним. Перед Громом.
Я, как-никак, командир шестого отряда, хоть и бывший. Ранение в самом конце войны выбило меня из строя. Думали, что не выживу.
Но я выжила, только возвращаться было уже некуда. Мой отряд юнцов перешел под чужое командование и был разбит, а война проиграна.
Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как ладони покалывает от прилива магии. Так случалось всегда, когда я вспоминала о Громе. Глаза б мои его не видели!
Но мы заключили мирный договор с Сетторией, и сегодня мой враг и глава нашего рода, господин Сандо, его подпишут.
Я остановилась перед зеркалом, зажала темную прядь между носом и верхней губой и пошевелила бровями.
– Соберись и не трусь, Мирай, – подражая тону Главы, велела сама себе. – Ты не сопливая девчонка, а боевой маг! Где твоя гордость? А Грому мы еще наваляем!
Хорошо, что тетушка Ризэ не видела этого маленького представления.
«Ведешь себя неподобающе!» – сказала бы она.
И была бы права.
Я мчалась переплетениями коридоров, уже зная, что дико опаздываю. О, повелительница Молний, спаси меня от гнева господина Сандо! Поворот, лестница, еще поворот… Каблуки цокают по каменному полу. Сегодня в горах ветрено, в ушах стоит свист, в боку покалывает. Я еще не полностью восстановилась, и от собственной слабости противно.
К Грозовой зале ведут белоснежные овальные плиты, зависшие в воздухе стараниями магов-архитекторов. Дворец Молний стоит на головокружительной высоте, ближе к небу – ведь так мы под крыльями богов.
Периметр залы огораживают колонны, венчает конструкцию полупрозрачная крыша, сотканная из молний. Туда приглашают самых знатных и именитых гостей, меня же позвали впервые.
Члены собрания расселись за длинным мраморным столом. Едва я появилась на пороге Грозовой залы, лица присутствующих обратились ко мне, удивленные и недоумевающие. А я застыла, потому что из десятков собравшихся взор выхватил именно его.
Человека, чей образ преследовал меня в кошмарах. Боевого мага, из-за которого мы проиграли эту проклятую войну. Того, кто удостоился чести попасть в список моих врагов.
Грома – повелителя воды, снега и льда.
И смотрел он только на меня.
– Госпожа Мирай О-Таари, командир шестого отряда, – прозвучал голос распорядителя церемоний.
В тот злополучный день я не разглядела лица Грома во всех красках, взор был затянут алой пеленой. А теперь видела перед собой мужчину с тяжелым взглядом, темными бровями вразлет и темными волосами, в которые, как дорожки ртути, вплетались серебряные нити.
И глаза у него – синие, холодные, как зимнее ночное небо.
А еще тонкий шрам над бровью. Я это помнила. И черты резкие, волевые, жесткие – черты того, кто всегда бьет без промаха и не привык сомневаться.
Он был одет в черный доспех с сапфирами-артефактами. На плечи, которые казались шире, чем у всех сидящих по соседству, был накинут плащ с меховым воротником.
Красивый, как изваяние грозного бога в нашем храме. Я бы сочла его интересным, но сейчас красота эта вгоняла в ужас. Хотелось спрятаться, закрыться, только бы не смотреть.
Пространство вокруг смазалось, умолкли голоса. Где-то за пределами этого кокона гудел ветер, небо рвали молнии, а гулкие раскаты сотрясали горы.
Тянущая боль сковала грудную клетку, свернулась пульсацией в левом боку. Непроизвольно магия стала собираться на кончиках пальцев, подушечки покалывало – тело, повинуясь инстинктам, готовилось защищаться.
И снова перед глазами слепящая метель и взгляд, что я никогда не забуду. Острые мгновения, которые остались между нами и связали невидимой нитью.
У нас с ним своя история и свои счеты. Это, можно сказать, судьба.
– Что здесь делает женщина? – спросил один из сетторцев негромко, но под конец фразы его голос взвился до высоких и истеричных ноток.
– У вас проблемы с ушами, господин Хидэ? Тогда рекомендую обратиться к лекарю! – не остался в долгу дядюшка Комо.
Он никогда не сдерживался в выражениях, был импульсивен и горяч. Что поделать – эти черты свойственны всем нам, владельцам стихии молнии.
Я сдержала ухмылку и опустила взгляд к полу, как и положено воспитанной девице. Имя Мирай давали как девочкам, так и мальчикам. Неудивительно, что враги считали меня именно мужчиной. Вот так сюрприз.
– Это чисто мужское собрание, я не потерплю здесь бабы!
– Сам ты баба! – дядя вскочил и гневно ударил по столу. – Там, где остальные бежали, трусливо поджав хвосты, она выстояла одна! И ваши сетторцы наложили в штаны!
Повисла гробовая тишина – такая плотная, что после нее обязательно должна была разразиться буря.
Кто-то сдавленно хихикнул. Это был Искен – мой братец, они с Рэйдо сидели в конце стола. Увидев меня, парни закивали и стали подмигивать. Даже в самых серьезных ситуациях эти двое оставались все теми же оболтусами.
– Никто не принижает заслуг вашей племянницы, дорогой Комо, – негромко произнес Глава.
– Давайте уже начинать. У меня нет времени слушать ваши споры, – равнодушно отозвался Гром, и я вздрогнула, услышав его голос.
Он не обратил внимания на грубость дяди, словно был выше этого и его не способна заляпать грязь. Сетторцы находились здесь на правах победителей и воспринимали попытки шиссаев их задеть как агонию проигравших.
Под прицелом внимательных взглядов я одолела половину залы и опустилась между Искеном и Рэйдо. Сделала глубокий вдох, чтобы успокоить сердце.
– Ты что такая бледная? – зашептал братец мне в ухо, когда началось собрание. – Покойника увидала?
– Да он живее всех живых, – тихо отозвался Рэйдо, и его перекосило от злости. – Я бы все отдал, чтобы увидеть его бездыханное тело. Но вместо этого придется жить с ним на одной территории.
– Заткнитесь, пожалуйста, – я опустила голову.
– Я никогда не прощу Грома за то, что он с тобой сделал, Мирай.
– Не хочу вспоминать, оставь это в прошлом.
– И не мечтай, – буркнул Рэйдо и сжал кулаки.
Мой закадычный друг был весьма симпатичен: платиновые кудри, белая кожа и ясные голубые глаза, сводившие с ума девушек. Но за миловидной внешностью скрывалась жестокая и мстительная натура. Горько плакали те, кто посмел перейти ему дорогу.
Обсуждали отвод войск и восстановление дорог, переход под власть Сеттории земель южнее озера Тамзи, а еще…
– Зачитайте имена тех, кто отправится в Сетторию в роли дипломатов и будет блюсти интересы Шиссая, – велел господин Сандо.
Я невольно усмехнулась. Дипломатов, как же. На самом деле это будут высокородные пленники, гарант мира между странами. Нарушь мы какую-нибудь договоренность, их головы полетят первыми.
Как победившая сторона, Сеттория потребовала не только земли, но и залог в лице шести членов благородных семейств. И мой двоюродный брат должен стать этим залогом. А еще мой близкий друг Рэйдо, внук самого Главы.
И друг, и братец те еще идиоты и балагуры, но я их искренне любила. Мы с детства были неразлучны и всегда прикрывали друг другу спины. Будет не хватать их смеха и шуток, я все время буду представлять, как они там, на чужбине, и тосковать.
Я нащупала под столом руки парней и сжала, подбадривая. И пусть они переросли меня едва ли не на голову, я всегда буду за них переживать.
Церемониймейстер развернул свиток и начал зачитывать имена. И в конце, когда я на мгновение прикрыла веки, тишину расколол голос Грома:
– Мирай О-Таари тоже будет в этом списке. Она отправится с нами в Сетторию.
Сначала показалось, что я ослышалась. Распахнула глаза, повертела головой по сторонам.
– Как? Мирай? Не позволю! Моя племянница уже достаточно настрадалась, не трогайте бедную сиротку! Вы и так забираете моего сына! – снова вспылил дядя, но глава рода опустил ему на плечо ладонь.
Уж кем-кем, а бедной сироткой меня назвать было трудно.
– Если это требование победившей стороны… – собственный голос показался чужим.
– А тебя никто не спрашивает! – рявкнул дядя.
Он искренне любил меня и боялся потерять, едва вернув под свое крыло. И только он мог позволить себе перечить главе рода.
– Господин Комо, вам следует покинуть Грозовую залу, – произнес Глава, сощурив змеиные глаза. А потом повернулся к Грому: – Ваше требование будет исполнено. Забирайте Мирай.
«Забирайте Мирай».
Это прозвучало, как самое настоящее предательство. Человек, которому я служила много лет, с радостью передает меня в руки врага. Как корову или козу.
И никто, никто меня не спрашивает.
Но зачем Грому я? Хочет отомстить?
Конечно. После того, что я сделала, он должен меня ненавидеть.
Я метнула в его сторону осторожный взгляд. Сидит невозмутимо, даже головы не повернул. Опять же – словно он выше этого, его наши перепалки не касаются. Высокомерие так и хлещет!
Дядя вскочил со своего места, его ноздри гневно раздувались, а щеки покрылись красными пятнами. Слово Главы – закон, который нельзя нарушать. Несколько секунд дядя Комо стоял неподвижно, как истукан, а потом направился прочь, чеканя шаг.
Господин Сандо поднялся со своего места – собрание подошло к концу.
– Сегодня вы наши гости, маги из Сеттории. Война окончена, распри должны быть забыты. Я гарантирую вам безопасность на территории дворца Молний, а вечером состоится пир в вашу честь.
Искен и Рэйдо сжали мои холодные руки.
– Не могу поверить, что эта мразь хочет забрать и тебя, – прошипел брат.
– Я поговорю с дедом, он не должен этого допустить! – раздался гневный голос Рэйдо.
– Зато мы будем там вместе, – я попыталась ободрить их улыбкой. – Вместе не так страшно, правда? Тем более, как вы будете в Сеттории одни? Таких дураков нельзя оставлять без присмотра.
Искен застонал.
– Ну началось! Моей старшей сестре-зануде обязательно надо кого-нибудь повоспитывать.
Я поднялась и поправила платье, стараясь не смотреть в сторону Грома.
– Не жалуйся, Искен. Без меня ты даже носки найти не можешь.
– Госпожа Мирай, – за спиной послышался тихий голос секретаря Главы. – Господин Сандо приказал вам пройти в его кабинет.
Ну вот, все только начинается. Уверена, этот приказ не сулит ничего хорошего.