По дороге домой меня ждал допрос.
– Что, черт возьми, такое было между тобой и Джошем? – спросила Слоан, как только ее старенькая «Королла» вывернула с парковки пожарной части. – С каких это пор ты обижаешься, когда кто-то пялится на твою задницу?
Я и не обижалась. Меня вообще ничто не обижает, кроме цветной капусты и тупости. Просто не хочу видеть этого придурка, потому что, когда он смотрит на меня, мне очень тяжело не смотреть в ответ.
Джош представлял собой человеческую версию мороженого, которое лежит в морозилке, когда ты на диете. Он в моем вкусе, а у меня давно не было секса. Так зачем же себя истязать. Не каждому мужику под силу тягаться со мной, когда я на взводе, и для меня эта небольшая перепалка была чуть ли не любовной игрой. Зачем же зря мучиться и ежедневно подвергать себя такому испытанию.
– Если я расскажу правду, ты не сдашь меня Брэндону? На чьей ты стороне теперь, после помолвки?
– Рассказывай, – засмеялась она.
И я выложила ей все про пролитый кофе и футболку.
– Ничего себе, – выдохнула она, сворачивая на бульвар Топанга Каньон. – Брэндон никогда об этом не узнает. Клянусь.
Я усмехнулась.
– Да уж, кроме шуток. Он на пять минут одолжил мне пикап, чтобы съездить за тампонами, а я умудрилась и пролить кофе, и столкнуться с машиной его лучшего друга.
Я бы взяла машину Слоан, но дело было чрезвычайно срочное, и слушать все эти бесконечные инструкции просто не было времени: подергай ключ, когда жмешь на газ, дверь открывай плечом, не обращай внимания на скрипящие ремни. К тому же не хотелось истечь кровью на парковке супермаркета из-за того, что не заводится двигатель. В этой машине никто бы не заметил ни пролитого кофе, ни вмятины. Ее можно было разбить в хлам, и это только пошло бы ей на пользу.
– Почему у Брэндона новая машина и мотоцикл, а ты до сих пор водишь эту развалюху?
– Мне она нравится. – Слоан довольно улыбнулась. – А Джош красавчик, да?
– Если бы у меня никого не было, я бы с ним переспала.
Слоан удивленно вскрикнула и уставилась на меня. В плане секса она была несколько консервативна. Обожаю ее шокировать и делаю это при любой возможности.
– Что такого? – пожала я плечами. – Я с прошлого года ни с кем не спала. А этот запах сводит меня с ума. – Я сунула нос под воротник. – Тестостерон и кедр в одном флаконе. А как он мыл посуду, видела? Именно из-за таких мужиков я часто вспоминаю слова бабушки: всегда носи чистое белье, вдруг попадешь в аварию.
– Ты ведешь себя как мужик, – покачала головой Слоан.
– Как бы я хотела быть мужиком и избавиться от всех этих женских проблем. – Я снова поморщилась от боли и положила руку на живот.
– Стало хуже? – Подруга посмотрела на меня и остановилась на перекрестке.
Хуже некуда.
– Нет, все как обычно.
Ни к чему Слоан знать правду. Она слишком близко к сердцу принимает чужие проблемы, тем более проблемы близких ей людей – такой уж она человек. Я не собиралась посвящать ее в медицинские подробности, пока у них с Брэндоном не закончится медовый месяц. Пусть радуется и наслаждается каждым мгновеньем.
Не стоит портить жизнь еще и ей.
Когда позвонил Тайлер, я проверяла почту. Слоан высадила меня у дома час назад. Живот до сих пор болел, и состояние было ужасное. Я долго смотрела на звонящий телефон и взяла трубку только после четвертого гудка.
– Привет, милый. – Мой голос звучал намного веселее, чем я себя чувствовала на самом деле. Он редко звонил, может, раз в неделю – обычное дело, когда встречаешься с военным. И хочешь не хочешь, но отвечать надо всегда.
Сегодня, правда, не хотелось.
– Здравствуй, Крис, – услышала я знакомый акцент, ассоциировавшийся у меня со страстью. Немного французский или, может, испанский? Такой голос был только у него. – Посылку я получил. Ты моя спасительница.
Поставив ноутбук на столик, я пошла на кухню. Каскадер посеменил за мной.
– Хорошо. А то я боялась, что вовремя не дойдет.
– Уже в пятницу была здесь. Не могу дождаться, когда мне удастся попробовать кофейные зерна в шоколадной глазури.
– Ага. – Я взяла бутылку «Клорокса», тряпку и открыла холодильник. Обычно я хожу, когда говорю по телефону. Но когда нервничаю, мне обязательно нужно заняться уборкой.
На этот раз нервы взяли верх.
Я начала доставать контейнеры и коробки из-под сока и расставлять их на полу, придерживая телефон плечом.
– Я обязательно куплю их к твоему приезду, и они будут ждать тебя в буфете.
В буфете. В нашем буфете. Не знаю, почему меня это так пугает. Я подтащила к холодильнику мусорное ведро и начала скидывать туда все старые коробки.
– Завтра День святого Валентина! – пропел он, пытаясь меня поддеть.
Я пренебрежительно фыркнула в холодильник. Ненавижу День святого Валентина. И он прекрасно об этом знает. Пустая трата денег.
– Надеюсь, ты не собираешься присылать мне цветы, – сухо отрезала я.
– А что ты хочешь, чтобы я прислал? – улыбнулся он по ту сторону трубки.
– Что-нибудь полезное, что мне наверняка пригодится. Фотку члена, например.
– Как дела дома? – спросил Тайлер со смехом.
Я дотянулась до верхней полки, чтобы вытащить оттуда двухлитровую бутылку «Спрайта».
– Все по-старому. Кстати, как у тебя со столярным делом? – Я перевернула шипящую бутылку над раковиной и дождалась, пока все стечет.
– Никак. А что?
– Да просто Мигель ушел, – промямлила я.
– Как? Почему?
– Нашел другую работу. Теперь мне нужен новый мастер. Есть один парень на примете, на крайний случай. – Я с трудом сняла с дверки полку со специями. – У него нет мастерской, как у Мигеля, поэтому придется приютить его у себя в гараже.
– Я совершенно не умею работать с деревом, Крис. Слушай, если дашь объявление, не проводи собеседования без меня. Столько придурков развелось, а ты дома совсем одна.
Я сразу вспомнила утренний звонок в 911, но не стала рассказывать о нем Тайлеру. Он только расстроится, а помочь все равно ничем не сможет.
Осторожно вытащив бутылочки с горчицей и кетчупом, я начала мыть полочку под краном.
– Какие планы, когда приедешь? Как думаешь, когда сможешь устроиться на работу?
Не то чтобы у Тайлера не было денег, у него богатенькие родители. Но если он целыми днями будет дома, не уверена, что смогу вынести наш союз.
Мы встречаемся уже два года, однако Тайлер военный и приезжает редко. Мы познакомились в баре как раз в одно из его увольнений. У нас любовь на расстоянии, и другие отношения пока нам неведомы. Одно дело, когда отпуск две недели в году, страстный секс, кафе, рестораны. И совершенно другое, когда вы живете под одной крышей и постоянно мозолите друг другу глаза.
Будущее меня пугало. Мне предстояло сменить практически невидимого мужчину на человека, который круглосуточно будет рядом.
И я сама это предложила.
Он собирался продлить контракт, но я взбунтовалась. Сказала, что больше так не могу, и поставила ультиматум: остаешься в армии – я ухожу. Но вскоре поняла, что и так жить я тоже не смогу. Не то чтобы я его не любила. Просто моя жизнь кардинально менялась.
– Как только вернусь, пойду на собеседование в Госдеп, – сказал он. – Но вряд ли меня тут же возьмут. Так что, пока суд да дело, побудем вдвоем.
Я поджала губы и перевернула полочку, чтобы она подсохла.
– Ну да. Пока ждем, можем снять домик на берегу Биг-Бэр или что-нибудь в этом духе. Съездим на Санта-Каталину. Повеселимся.
– Мысли шире. Зачем сидеть в Калифорнии, если можно поехать туда, где мы еще не бывали?
Тайлер любил путешествовать.
Я неохотно улыбнулась и перешла к следующей полке. Каскадер залаял. Он всегда заводился, когда видел открытый холодильник. Я никогда не кормила его со стола, но, видимо, Слоан баловала его кусочками индюшки, когда бывала здесь.
– Я слышу своего злейшего врага? – спросил он. – Пусть только попробует еще хоть раз меня укусить.
Я дернула полку, она не хотела выниматься.
– Или что?
– Или я утоплю его в пруду, – засмеялся Тайлер. Я знала, что он шутит, но все равно разозлилась.
– Как ты воюешь с вооруженными боевиками, если не можешь справиться с двухкилограммовым йорком? – Я хорошенько дернула полку, и та поддалась, но банки со специями зазвенели.
– Этот толстяк весит всего два кило? Не может быть! – захохотал он.
Я тоже засмеялась и немного смягчилась.
– Он просто пушистый.
– Да я шучу. Ты же знаешь, я люблю твоего пса. – Он замолчал на секунду. – Mi amor?
Наша игра. Я замолчала и улыбнулась. Положила полочку из-под специй на кухонный стол и захлопнула холодильник.
– Amore mio? – спросил он по-итальянски.
Я молчала. Хотелось услышать это еще разок. Или два.
– Meine Geliebte?
Может, немецкий?
– Mon amour?
А-а. Вот оно. Французский всегда меня цеплял.
Тайлер был из семьи военнослужащих. Его родители служили дипломатами и ездили по всему миру. К тому возрасту, когда обычный ребенок начинает говорить, Тайлер знал уже четыре языка. Сейчас девять. Он был переводчиком. И самым умным мужчиной из всех, что мне доводилось встречать в своей жизни.
В основном он выполнял синхронный перевод, при этом самостоятельно овладел этим ремеслом. Тайлер говорил на арабском и фарси, за что его очень ценили на Ближнем Востоке. Они делали все возможное, только бы удержать его на службе. Так что решение покинуть ряды американской армии очень многое говорило о его отношении ко мне.
Я прислонилась спиной к дверце холодильника и сползла на пол, улыбаясь во весь рот.
– Слушаю тебя.
– Ты переживаешь из-за моего приезда? Слышу, как ты там все начищаешь.
Он слишком хорошо меня знал.
– А ты не переживаешь? Давай посмотрим правде в глаза. Все это как-то дико, правда? Мы никогда не проводили вместе больше двух недель, а теперь ты переезжаешь ко мне. Что, если я сведу тебя с ума? Что, если на пятнадцатый день ты задушишь меня во сне?
Что, если я убью тебя во сне?
На бумаге все казалось идеальным. У него своего жилья не было. Зачем покупать? Все равно будет постоянно зависать у меня. Да и если он собирается жить здесь, то разве не будет платить за квартиру?
Этот переезд обсуждался уже полгода. С тех самых пор, как мы разъехались со Слоан и я купила дом. Поэтому в принципе все было предсказуемо. Но почему-то казалось, будто все это происходит внезапно и очень стремительно.
– Крис, я сойду с ума, только если проведу еще два года на другом конце земного шара. Не только тебе все это надоело. Все будет хорошо. А если что-то пойдет не так, ты пошлешь меня куда подальше и выгонишь из своего дома.
Я хмыкнула и взялась за голову. Господи, да что же со мной такое?
– Тайлер, у тебя бывает такое, что ты психуешь и не можешь остановиться?
– Ты самая спокойная из всех женщин, что я знаю. За это я тебя и люблю. Нервничать – нормально. Мы делаем важный шаг. – И он сменил тему: – Как ты себя чувствуешь? Когда будет операция?
– Через два с половиной месяца. Через неделю после свадьбы Слоан. И у меня уже нет анемии, – добавила я.
– Это хорошо. Как же мне хочется быть сейчас рядом и заботиться о тебе.
– Правда? Будешь покупать мне прокладки? – издевательски спросила я, зная, что такая обязанность оскорбляет его мужское достоинство. Мужчины слишком напряженно относятся к покупке женских штучек. Никогда не понимала, что в этом такого.
– Давай не будем забегать вперед.
Я закатила глаза и заулыбалась.
– К счастью для тебя, помощь мне требуется только в одном. Я уже на стены лезу.
– Слава богу, что только на стены, – засмеялся он.
В моей голове предательски завертелись мысли о Джоше.
Тайлеру не о чем беспокоиться. Я не изменяю ему. Никогда не изменяла и не собираюсь.
Этого можно легко избежать, если не терять здравого смысла.
Например, не ставить себя в заведомо уязвимое положение. Другими словами, не нанимать красавца пожарного-плотника, который будет часами сидеть у тебя в гараже.
Джош станет своего рода тестом на выносливость для моей силы воли.
– Послушай, Крис, мне пора. Я постараюсь позвонить еще через несколько дней. И не волнуйся больше. Жду не дождусь, когда мы снова увидимся. И тогда уж оторвемся по полной, – добавил он.
Настроение немного поднялось. Насколько мы оторвемся, будет, конечно, целиком и полностью зависеть от моего ненормального цикла. Но предложение хорошее.
– И я жду не дождусь, – улыбнулась я.
– Люблю тебя.
– И я тебя.
Я отключила телефон и поглядела на устроенный мной хаос рядом с холодильником. Сидящий в самом центре Каскадер смотрел на меня. Его беленький подбородок был похож на бородку Щелкунчика.
Все хорошо. Все будет хорошо.
Но после этого еще три часа я с таким же усердием, не покладая рук, намывала кухню.