15 декабря 2017
Я нахожу Николя в одной из коробок, стоящих в моем винном подвале. Я искала его повсюду целый час. Даже успела поплакать, ужаснувшись мысли, что он выскользнул, когда я утром открыла входную дверь.
– Что ты тут забыл?
Он в ответ запускает свою урчалку и смотрит невинными глазками. Обожаю запах моего кота, жар, исходящий от маленького тельца. Он и его домик-коробка появились всего несколько дней назад, а я даже помыслить не могу о расставании. Как поступить? Отдать в хорошие руки? А мои чем хуже? У этого мехового комочка колотится сердце, он ест, бегает, спит, мяукает, ищет меня и уже узнает среди других людей.
Николя лежит на моих дипломах. Я сдуваю шерстинки и закрываю папку. Поселившись в доме, я ни разу их не доставала. Зачем, чтобы вставить в красивые рамочки? Развесить по стенам, чтобы поражать воображение редких посетителей? Груда трофеев больше ничего для меня не значит, пусть служит матрасом моему коту.
Имена в списке.
Нина Бо: Принята с оценкой «хорошо».
Этьен Больё: Принят.
Адриен Бобен: Принят с оценкой «очень хорошо».
Они даже дышать перестали, пока ждали, а потом увидели свои фамилии и завопили хором, в три глотки. Кричал даже Адриен, обычно такой сдержанный, что его часто просят повторить ответ погромче, издал крик а-ля Тарзан. Нина всхлипывает в объятиях деда.
– У меня получилось, дедуля, у меня получилось…
Пьер Бо не может сдержать слез и смотрит на небо, посылая благодарность Одиль.
Этьен до смерти благодарен друзьям, он обнимает то Нину, то Адриена, шепчет:
– Спасибо, ребята, спасибо…
Он ловит взгляд отца – более чем красноречивый! – бросается к матери, и та шепчет:
– Поздравляю, мой мальчик, браво! Можешь, если захочешь!
Марк Больё молчит, он считает, что сын все равно остался середнячком.
Жозефина рыдает от счастья, не отпускает от себя Адриена, сегодня она тоже победительница, сумела вырастить сына одна. Что скажет его папаша, когда узнает об оценке «очень хорошо»? Что подумает о тех, кого всегда считал ошибками молодости?
Адриен, Нина и Этьен смешиваются с другими лицеистами, счастливая Жозефина приглашает всех на импровизированный аперитив, никто не отказывается.
– Давайте расслабимся вместе с нашими тремя детьми и их друзьями. В крайнем случае раздвинем стены.
Мы с моей бесценной подругой Луизой исподтишка наблюдаем за публикой, но не высовываемся. Луиза только что сдала бакалавриатский экзамен по французскому языку, получила 17 за устный и 19 за письменный. Она хочет стать врачом и обязательно станет. Ее упорство и вера в себя восхищают меня больше всего.
Клотильда находит Этьена в толпе, кидается ему на шею. Он целует и обнимает девушку бережно и нежно – не хочет быть невнимательным после аборта. Он провожал ее до больницы, ждал, потом отвез домой. Чувство вины кого хочешь заставит соблюдать приличия. Этьен ждет июля: они расстанутся на месяц, а после каникул он отделается от Кло. Она уедет в Дижон, он в Париж, и роман станет далеким воспоминанием. Клотильда шепчет ему на ухо: «Люблю тебя…» Два слова, леденящие кровь. Он отвечает максимально лаконично: «Я тоже…»
В шесть вечера мы в доме Жозефины, она открыла все окна, чтобы впустить июльское солнце. Человек двадцать теснятся в маленькой квартирке, едят соленые орешки и пьют портвейн, мартини, виски и пастис, которые хозяйка щедрой рукой выставила на журнальный столик.
– Наливайте себе сами, ребята, если кончится лед, берите в холодильнике.
Курильщики по очереди выходят на крошечный балкончик парами – вдруг обвалится…
Разговаривают все только о планах на будущее, о других городах, упоминают Дижон, Шалон-сюр-Сон, Отён, Париж и Лион. Большинство бакалавров собираются учиться на разных факультетах. Адриен, Нина и Этьен подали заявления в CROUS[74] Парижа и парижского региона. «Квартира мечты» подождет. У Этьена мало шансов на комнату в общежитии, но Мари-Лор пообещала: «Я сниму тебе жилье недалеко от Нины и Адриена…» У них будут стипендии, а еще они смогут найти небольшие подработки на стороне. Трое детишек из Ла-Комели чертят линии общей судьбы: Адриен пойдет на первый курс, Этьен попробует поступить в полицейскую школу, Нина посвятит себя изящным искусствам. Они открыты всему, но доминирует общая тайная мечта: творить музыку. Играть в барах. На улицах. В метро. Записать альбом.
Этим вечером я не отхожу от Луизы и наслаждаюсь этим счастьем, запиваю его портвейном Жозефины. Она напоминает птичку, озабоченную своими делами и готовую улететь. Никогда не забуду, с какой гордостью Пьер Бо смотрел на внучку, каким счастливым было лицо Мари-Лор. Она наплевала на недовольного мужа и без конца угощалась мартини. Все родители улыбались, а мы чувствовали невероятное облегчение: дело сделано, степень бакалавра наша!
Раз десять звучит один и тот же тост: «За здоровье наших детей!»
Я тогда сделал потрясающее открытие. Оказывается, можно жить как в раю в плохой квартире на пятом этаже без лифта. Люди, а не вещи делают место обаятельным, радость нельзя купить, она возникает из воздуха, если его обитателям хорошо. Тем вечером мне дарили счастье наши надежды, наша молодость, родители, с их верой в нас, и дар судьбы, позволивший нам расти вместе в этой провинции, которая так усердно (кто-нибудь скажет, что слишком усердно) защищала нас.
Ну а я? Что будет со мной? Какой выбор сделаю я?
После аперитива у Жозефины новоиспеченные бакалавры назначают встречу на десять вечера, на берегу Лесного озера. Приказ: принести как можно больше бутылок.
Мы собираемся вокруг огромного костра, человек сто, в том числе ученики Луизиного класса. Этьен привез свой магнитофон и две колонки. Мы пьем пиво, виски и танцуем под Nirvana, Брюса Спрингстина, NTM[75], Máno Négra[76], iAM[77], голосим хором KOD[78]:
У каждого своя дорога, свой путь
У каждого своя мечта. Своя судьба…
В 23:00 почти все оказываются в воде, в одном белье, а некоторые ребята вообще без всего. Девчонки остались у огня, не пожелали раздеваться прилюдно, в том числе Луиза и Клотильда.
Последние гуляки расходятся под утро.