– Ну вот! – Улыбнулся ему Анх. – Я говорил, что все получится! Молодец!

– Я ничего не смог сделать. – Глухо сказал Охено. – Меня не слушалась ни одна стихия. Когда я думал, что полдолины зальет водой, ветер вдруг поменял направление, и огромная волна ушла в сторону. Это ты справился с ней?

– Увы… Меня стихия тоже не слушалась. Вероятно, в ядре земли есть определенные нестабильные процессы, вызванные, к примеру, изменением активности местного солнца или противостоянием планет… Их в этой системе несколько. Напряженность поля возросла, формируя циклонический вихрь. В верхних слоях атмосферы я заметил множество молниевых разрядов.

– Кажется, ты говоришь чушь.

– Умой лицо и ополосни руки. Вдруг все это было просто иллюзией, наведенной местным Божеством?

– Сбой фона.

– Боги умеют то, чего не умеем мы. Отмывайся и переоденься. От тебя воняет тиной.

Анх вошел в свой домик, а через какое-то время вышел из него одетым в приличную одежду.

– И куда ты собрался? – Покосился на него Охено.

– Не твое дело. – Анх улыбнулся, блеснув белыми зубами. – Передай Силин, что ее услуги мне больше не понадобятся. Кстати, ты ей подходишь больше. Она любит играть роль госпожи.

– Стой, Анх! Ты решил уйти?

– Вы научили меня ходить путями Древа. Знаешь, что я тебе скажу… – Анх, осторожно ступая на мокрый песок, подошел к Охено. – Ты поставил не на ту лошадку. До встречи.

– Стой! Что ты задумал?!

– Тебя это не касается.

Улыбнувшись, Анх зашел в один из энергетических каналов и исчез.

Но отправился он не в далекое путешествие по мирам. Отлетев от планеты на небольшое расстояние, он медленно закружился вокруг нее, пытаясь почувствовать укрытую на поверхности энергетику Божества. И вот одна из точек гористой местности привлекла его внимание до такой степени, что он решил спуститься туда и осмотреться.

***

Перекусив дарами местной земли, Рин и Керрайюс уселись в тенечке под лиственным навесом. Разглядывая пейзаж с верхушками невысоких лесистых гор и проплывающих мимо облаков, Бог спросил:

– Тебе обязательно надо возвращаться туда, где ты несчастлив?

– Я хочу найти свой путь… и Гайю. Керрайюс, если бы ты только знал, какое он чудо! Тебе с ним будет еще веселей, чем со мной. Вот уж кто неистощим на всякие выдумки!

– Значит, как только ты его найдешь, то поселишься тут навсегда?

– Боюсь загадывать. Самой заветной мечтой маленького эльфийского пастушка была жизнь с козами вдали от дома. А теперь я сижу вместе с Богом одного из миров и снова рассуждаю о желаниях. Смешно, не правда ли?

– Я постараюсь помочь твоим поискам.

– Каким образом?!

– Мы, Боги, хоть изредка, но общаемся между собой. Я попрошу всех своих знакомых, а те – своих знакомых сообщать мне о возможных демонических влияниях на сознание их подопечных. Когда ты будешь приходить ко мне в свой свободный день, я расскажу, что узнал.

– Спасибо огромное, Керрайюс! Ты мне очень поможешь! Нет, ты сделаешь меня самым счастливым эльфом в проявленных мирах!

– Тогда ты сможешь здесь остаться навсегда?

– Давай обсудим этот вопрос, когда Гайю будет рядом. Пойми правильно, я не отказываюсь. Но обстоятельства иногда выше наших намерений. – Рин вздохнул. – Ты – хороший друг, Керрайюс. Но давай повременим озвучивать свои мечты. Ведь их может подслушать тот, кто играет в команде противника.

– Ты прав, Рин. Поэтому сейчас займемся делом.

– Каким?

– Работой со структурами.

– Отлично!

Керрайюс встал и вышел из-под навеса на солнечную лужайку. Рин последовал за ним.

– Магия, мальчик, бывает разной, и наше с ней взаимодействие сводится к умению влиять на энергетические каналы. Самая простая ступень – вербальная на уровне деревенских шептух. Не зная сути, они дергают струны, нащупанные предками в те времена, когда магических школ и в помине не было. Но, не зная лада, они разрушают диссонансным звучанием не только свою душу, отрывая ее от Божественной искры, но и физическую привязку к миру. В результате неправильного обращения с магией эфирное тело и ментальное пространство, составляющие ауру, уплотняются до такой степени, что со смертью тела она остается в ноосфере плана, наряду с прочими энергетическими вампирами поглощая эмоции живых существ. Как же они мучаются… Извини, отвлекся. Просто практику я проходил на одной из подобных планет. Жуть какая-то. Вроде хотели ее зачистить, но оставили наглядным пособием для студентов.

– Так… Ты не говорил, что учился… Где?

– Ты не спрашивал. Ведь тебе постоянно некогда. В одном из Университетов Святой земли. Будет время, расскажу. Итак, второй уровень – это то, что тебе хорошо известно: работа с иллюзиями. Они недолговечны и не несут какого-либо серьезного возмущения магического поля. Но для их визуализации требуется грамотная подготовка, поскольку создать что-либо из ничего нельзя. Когда ты произносишь формулу или воспроизводишь ее мысленно, ты подставляешь туда определенные параметры ауры или данные состава предмета, чей образ ты хочешь получить в проявленном мире. Чем больше сведений ты собираешь в его состав, тем дольше держится иллюзия. Надеюсь, это нудное объяснение и его практические азы ты освоил еще в детстве.

– Да, Сайхен гонял меня до седьмого пота. Один раз даже выгнал, когда я украсил его голову козьими рогами. Я думал, он пойдет жаловаться бабушке и спрятался на одной из елок. Меня искали всю ночь и все-таки, когда я оттуда слез, хорошенько выдрали. Но не дома, а во дворце. Ведь я не явился на службу. Прости, что перебил, просто вспомнилось. А у тебя родители живы?

– Конечно. Я же Бог. Только с родственниками… не общаюсь. Так получилось.

– Когда-нибудь расскажешь?

– Возможно. Но давай продолжим о магии. Следующий уровень – работа с энергиями плана. Это то, чему вас учат в Академиях, насколько я понимаю. Заклинаний и формул тут недостаточно, поскольку надо видеть все взаимосвязи и процессы, протекающие на тонком плане мира. Но и с этим ты тоже умеешь обращаться. Более высокий уровень – вовлечение в магическое преобразование структур, составляющих основу, вокруг которой течет энергия. Ты знаешь, что время – тоже энергия, и ей можно управлять?

– Догадывался. Но, мне кажется, лучше этого не делать, поскольку развитие может пойти по другому сценарию.

– Ты прав. Но у времени есть такая интересная особенность, как память.

– Понятно.

– И вот как раз ее можно вытащить в наш мир без изменения общего сценария.

– Как это?

– Видишь увядший листик? Он почти умер. Но его аура помнит, каким свежим и зеленым он был пару декад назад. Структура – память – энергия времени… Видишь, он снова зелен.

– Надолго ли?

– Не важно. Я тебе показал, как взаимодействуют энергии со структурой части мира.

– Если мне понадобится, скажем, прочитать сгоревшую записку, от которой остался только кончик белой бумаги…

– Попробуй. – В руках Керрайюса оказалась бумажка, которую он поджег огоньком, появившимся на пальце.

Когда от нее остался только уголок, он протянул его Рину.

Тот положил его на ладонь и прикрыл глаза, пытаясь понять строение уничтоженного предмета.

– Хорошо. – Подбодрил его Бог. – Теперь заставь почти угасшую ауру вспомнить, какой яркой и прекрасной она была. Заставь почувствовать желание вновь проложить рассыпавшиеся каналы. Не забудь формулы матричного преобразования.

Рин делал все, чтобы память листа заставила энергию времени повернуть вспять. Но у него так ничего и не получилось. Он плюхнулся в траву и с усилием потер лоб свободной рукой. Нужно было что-то еще… Но что? Что могло заставить воскресить из мертвых не спешащую вернуться к жизни структуру?

– Ты думай, а я пойду, полежу. – Сообщил ему Бог. – Как-то я сегодня перенапрягся. Да и планету надо немного успокоить. Вдруг ей понравятся подобные бури, и она захочет вызывать их сама?

– Угу. – Ответил Рин. Что он только сейчас подумал о нежелании возвращаться? Если у самой малой частицы бытия есть память, и она умерла в муках, захочется ли ей снова очутиться там, где было больно? Вот вопрос. Рин вспомнил себя и Лирру, умоляющего его о возвращении. Тогда вопрос решило воспоминание о Гайю. Но что может быть важным для бумаги? Может, написанное на ней пожелание? Или прикасающаяся к ней теплая ладонь Бога? Тогда она чувствовала, как важна для него… И вдруг, не веря своим глазам, он заметил, как начали проявляться в его руке сначала тонкие, а потом все более осязаемые волокна. В видимом мире бумага обретала плотность и форму. А на уровне энергий и структур ее аура наполнялась светом и красками.

– Хорошо! Значит, все в мирах хотят быть нужными! Именно поэтому они воплощаются не только Богами, но и морскими песчинками. И это правильно!

Улыбаясь, он прочитал на плотном белом листе: "Рин – молодец!".

– Керрайюс! Я – молодец! – Он сложил бумажку и, подойдя к столу, вложил ее в одну из книг.

– Ты – молодец. – Согласился Бог. – Но самое главное все-таки забыл.

– Что? – Посмотрел на него Рин.

– Ты ушел за грань. Тебя не могли спасти даже медики Семинарии. Но твой друг не испугался отправиться за тобой в путь, из которого не возвращаются.

– Ты прав, Керрайюс. Я похож на Нарцисса, живущего только своими чувствами и мечтами. Прости, что забросил тебя и вспомнил, когда стало плохо.

– Теперь не забудешь?

– Нет. Буду навещать тебя каждый выходной.

– Можно не каждый.

– Но я постараюсь.

– Договорились. – улыбнулся Бог. – Пока ты медитировал над бумажкой, я придумал вот это.

Керрайюс поставил на стол небольшую корзину.

– И что в ней?

– Портал, Рин. Чтобы ты не забыл этот мир, я буду посылать для тебя свежий хлеб, зелень, сыры, молоко и фрукты.

– Спасибо! – Эльф хлюпнул носом.

– Не плачь. Разве ты не сделал бы того же самого для меня?

– Да, Керрайюс!

– Тогда поешь еще раз и собирайся в дорогу.

– Мне хотелось провести тут еще одну ночь.

– Тогда в мире Вечного Дождя пройдет слишком много времени, и твой друг Лирра станет волноваться.

– Откуда ты все знаешь, Керрайюс?

– Ты разве забыл? Я – Бог! Кстати, посмотри немного правее. Да, за уступом.

– Анх?! В костюме? Чего он тут делает?

– Он нас видел, когда мы катались на досках.

– А я его даже не почувствовал!

– Он – друид, а ты – эльфийский недоучка, решивший встать на один уровень с Богом.

– Сам удивляюсь своей наглости. Но что ему надо?

– Поговорить.

Рин взглянул на Бога.

– Снизойдешь к непростому смертному?

– Возможно. Когда ты уйдешь.

– Хочешь развлечься в одиночестве?

– А если он пришел из-за тебя?

– Ерунда! Наверняка насчет бури!

– Поел?

– Да.

– Меняй внешность и… до встречи. А я отвлеку нашего посетителя.

– Потом расскажешь?

– Не вопрос.

– А в следующий раз… я смогу задавать вопросы о тебе?

– Плащик, штанишки, ботиночки… Корзину не забудь.

– Спасибо, Керрайюс! – Поклонился Рин. – Ты подарил мне надежду! До встречи!

– Погоди… Отправишься, как только я с ним заговорю.

***

Глава седьмая. Начало работы

В свои семинарские комнаты Рин попал на вечерней заре того же дня, когда уходил. Бросив плащ на стул в гостиной и скинув ботинки, он прямо в свитере и брюках устроился на диване с книжкой. Объяснения и формулировки процессов, происходящих в совокупности структур и энергий были зубодробительными. Некоторые предложения и понятия приходилось перечитывать по нескольку раз, чтобы представить себе то, о чем говорил автор. Осилив пару страниц, Рин закрыл учебник и посмотрел вокруг, думая, на чем бы потренироваться. Взгляд упал на многострадальный кактус.

– Иди ко мне, мой славный эльфийский цветочек! Кстати, мы с тобой чем-то похожи. Вянем без любви и из последних сил показываем окружающим колючки. Но как бы враги не старались, убить нас – дело непростое.

Горшок с растением оказался в руках Рина.

– Скажи-ка друг, ты помнишь, каким был сильным и красивым? Как радовало тебя жаркое солнце? Знаешь, я сделаю тебе специальное освещение. А потом, когда пойду на другую планету, возьму тебя с собой и представлю Богу Керрайюсу. Там тепло. Шумят травы и древесная листва. Он высадит тебя в таком месте, где солнечные лучи хорошенько прожарят твою редкую шевелюру…

Рин потихонечку скользил вместе с сознанием цветка по шкале времени, наблюдая за восстанавливающейся аурой. "Вот, значит, на чем основана структурная магия. Вначале было слово. Хаос подарил Теосу свободу и творческое развитие. А о разрушении не было и речи. Значит, в процессе творения принимает участие не только сам маг, но и воля субъекта. Поэтому уничтожить такую работу гораздо сложнее". Кактус в его руках заметно набрал объем, и, поднатужившись, выпустил из макушки цветочную почку.

– Умничка! – Похвалил его Рин и поставил на полку под светец, поменяв спектр лучей на розовый.

Спать было рано, и эльфа потянуло на подвиги. Снова упаковавшись в сапоги и плащ, он вышел в коридор и посмотрел на дверь Лирры. Она была заперта. Видимо, его друг до сих пор не мог расстаться с новой подругой. После долгого воздержания он вечно зависал в их спальнях, скидывая скопившееся напряжение. Помедлив, Рин отправился к лестнице вдоль разбитых дверей. И тут ему вспомнилась гадкая ухмылка гнома. Эльф потер ладони. "Где же твоя норка, бесценный собиратель материальных ценностей?" Как и ожидалось, в городке у представителя национального, на этом плане, меньшинства был каменный двухэтажный дом под крепкой медной крышей. Эльф не поленился прогуляться до портала и выйти им на городскую площадь.

Выпуклую брусчатку заливали лужи, оставляя на поверхности едва видневшиеся каменные островки. Серые сумерки превратились в раннюю ночь, и на пустынных улочках никого не было. Только фонари неяркими кругами освещали пространство перед воротами и подъездами спрятавшихся под широкие крыши домов.

Запахнувшись плотнее в плащ, Рин быстро дошел до светящегося окнами второго этажа дома, обнесенного высоким забором с магической защитой. Но ему не нужно было лезть внутрь, чтобы разглядеть превосходное убранство комнат, самого завхоза, читающего в кабинете газету, и человеческую молодую даму в малой гостиной, наносящую на лицо грим. На кровати лежали пышное короткое платье и белокурый парик.

Рин ухмыльнулся. Несмотря на предпочтения гнома, в эту ночь девушке предстояла иная роль – русалки. И отнюдь не в постельных играх. Выцепив структурное пространство спальни над широким ложем, он поменял его местами с очередной проклятой тучей, безостановочно производящей дождь. И вот прозрачная лужа уже активно разливалась по красивому паркету, напитывая собой коврики и щели между досками. Слепо тыкая в разные стороны тонкими щупальцами, она искала ход на первый этаж. Эльф довольно улыбнулся и сунул замерзшие руки в карманы. Однако, в одном из них обнаружилась совершенно незнакомая рука.

– Это что такое? – Изумленно спросил он мелкое и одетое во все черное создание, поблескивающее бусинами глаз из-под мокрого капюшона.

– Так у тебя все равно там ничего нет. – Обиженно сказал детский голосок.

– Ну да. Точно. Денег у меня нет.

– Поэтому и пялишься на хату скряги Карта? Только учти, тут – наш район!

– Ох, прости, парень. Да, засмотрелся. Но не претендую. Ни в коем разе. Но вот если через какое-то время оттуда поплывут вещички… Тогда не зевай. Ну, пока.

И эльф исчез в невидимом простому глазу мире энергий.

***

Когда Рин вошел в восходящий силовой канал планеты, Керрайюс появился за спиной стоящего на краю уступа Анха. Привычной бороды на нем не было, ведь все равно дейрин разглядел его внешность, и снова скрывать ее не имело смысла.

– Зачем пожаловал? – Поинтересовался Бог.

Тот даже не вздрогнул. Осторожно развернувшись, он отошел от края, и поклонился.

– Простите мою дерзость, что посмел своей настойчивостью мешать Вашему отдыху…

– По существу. – Оборвал витиеватую речь Керрайюс.

– Да, простите. – Анх выпрямился и несмело посмотрел в голубые очи Бога. – Так получилось, что утром, пытаясь отвернуть фронт бури от берега долины, где стоят наши дома, я совершенно случайно увидел, как Вы и Ваш друг катались на волнах под парусом… Честное слово, у меня не было намерения подсматривать! Но когда-то я был друидом… Духом, работающим с воздушной стихией. Я надеялся изменить направление ветра, но он меня не слышал.

– Кажется, ваша долина не пострадала?

– Нет, конечно, нет!

– В чем суть претензии?

– Вы не поняли… Простите еще раз… – Анх замялся и, громко вздохнув, решился. – Мне бы хотелось увидеться с Вашим другом!

– Друид… Я – не твой друг. И ничем тебе не обязан. Скажи спасибо, что терплю в своем мире всю вашу компанию. Вопросов больше нет? Прощай.

Анх даже не понял, как снова очутился на побережье перед поселением дейринов.

Уже отмытый и переодетый в чистую одежду Охено выглянул из распахнутого окна.

– Попытка не удалась?

– Отнюдь. Я видел Бога. Но что такого вы успели тут натворить за столь краткий период существования в его мире? Он вышвырнул меня, едва я начал разговор.

– Не представляю. Скажи, а насчет Силин – это ты серьезно?

– Серьезней не бывает. Пользуйся.

– Может, скажешь ей сам? Мне она не поверит.

– Будь убедительным. Раньше это у тебя получалось. Прощай, Охено.

– И все-таки, ты куда, Анх? Что мне передать Хелину?

– Мою благодарность.

И Анх снова исчез в энергетическом пространстве планеты.

***

Довольный Рин направлялся по внутренним переходам Семинарии в свою аудиторию. Ему было интересно, сможет ли он справиться с таким объемом работ. Одно дело уговорить кактус вспомнить прошедшие времена и наполнить голый костяк его матрицы живой энергией, и совсем другое – заставить воскреснуть разбитый хлам! Но, как говорится, попытка не пытка. Семинаристов в этом заброшенном крыле не было. Дождь заливал еще не выпавшие стекла потоками воды, а ветер пытался выдрать их из расшатанной рамы.

Рин прислонился к косяку открытой двери и оглядел темное и засыпанное полусгнившими обломками мебели пространство.

– Как же раньше здесь было красиво… – Тихо начал рассказывать он. – Светло-голубой цвет стен напоминал летнее небо. Под шагами учеников гулко стучал свежеокрашенный пол. Ступени вели к столам и стульям, расставленным амфитеатром, чтобы все могли видеть то, что преподаватель пишет на доске. Подростки радовались новым достижениям, а комната радовалась их живым аурам, наполнявшим бытие смыслом. Вы это помните?

Проявленный мир исчез. Теперь перед внутренним взором Рина стояли воспоминания: удобная, несколько старинного вида мебель, на возвышении – кафедра и преподавательский стол. Какие-то наглядные пособия на стенах… А наяву – скелет без жил, сосудов, мышц и нервов. Прах и тлен.

– Помните, как вы несли радость тем, кто отдавал вам свою энергию? – Рин нагнулся и поднял сгнившую щепку. – Ты была частью стула. Чьи-то теплые руки держались за твою спинку. А иногда мужская ладонь невзначай накрывала женские пальчики. Помнишь это состояние чужого счастья? Ведь ты была сопричастна нарождающимся чувствам. Вспомни…

Эльф ходил и говорил, осторожно перешагивая лежащий под ногами мусор. Почти исчезнувший из воспоминаний остов становился все плотней, а вокруг него зазмеились неуверенные ручейки сил.

– Я помогу… – На его плечо легла теплая рука. – Просто внимательно смотри.

Эльф замер, вглядываясь в пространство, возвращающееся из давно ушедшего времени. Аудитория возрождалась прямо на глазах. Рин следил за процессом сразу на всех планах, восхищенно покачивая головой. Когда все закончилось, и в чашах ярко засияли светцы, эльф низко поклонился господину Ригону.

– Это было… волшебно!

– Спасибо, мальчик, за твое старание. Это гораздо важнее восхищения.

– Но не восхищаться Вашей работой просто невозможно! Простите! У Вас это получается так легко, а для меня это почти на грани с нереальностью!

– Нереальность начнется с возвращением в Хаос. В однородное ничто. А это – просто управление временем.

– Но время плотно завязано в структуру движущегося вместе с ним мира!

– Конечно. И для его обратного хода есть определенные ограничения, зависящие от степени динамичности объекта и давности промежутка, который нужно сделать нынешним. Ну и некоторые другие факторы. Например, вариантность событий. Ты прочитаешь об этом в той книге, которую начал изучать.

– Да, господин ректор! Но можно я с Вами поговорю еще об одном вопросе? Меня он очень волнует. Простите, что приходится беспокоить им Вас.

– Вероятно, ты об отвратительном состоянии самого здания Семинарии?

– Да, простите.

– Ты прав. Я могу сделать из нее роскошный дворец. Но не стану. Первая причина в том, что в реальном мире всем молодым существам, в ней обучающимся, придется выживать в далеко не идеальных условиях. И они обязаны, с помощью получаемых знаний, сами обеспечить себе комфорт. Если они не догадываются о существовании удобств – это только проблема их разума. Второй момент к ним не относится. Раз в полугодие здесь появляются проверяющие от Конвентуса и лицезреют эту разруху. Но ничего не предпринимают. Видят текучку персонала. Но не реагируют на мои доклады. Если честно, я давно перестал их писать.

– И что это может значить?

– Подумай. – Пожал плечами господин Ригон.

– Вероятно, кому-то в высших кругах Семинария не выгодна? Не нужны демоноборцы и инквизиторы?

– Я этого не говорил. Но ты подумай.

– Я понял, господин ректор. Но мне можно что-то, как преподавателю, требовать от завхоза?

– Конечно. Это его должностные обязанности. Мне нравится твой настрой, мальчик.

Сетьер Ригон исчез, а Рин погасил светцы и запер аудиторию именной руной. А потом отправился в подвал смотреть лабораторию.

Когда он, несколько запыленный и уставший, наконец, поднялся в свой продуваемый всеми ветрами этаж, то увидел мокрые отпечатки сапог, не принадлежащих Лирре. Судя по всему, сапоги стояли долго, поскольку дождевые капли, упавшие с плаща, образовали непрерывную и толстую окружность. "Гном!" – Подумал Рин и открыл свою дверь. – "Интересно, сколькими его богатствами успели разжиться местные маргиналы?"

Развесив одежду в сушильном и чистящем ее шкафу, эльф сходил в душ и с голодным любопытством сунул нос в корзину. Бутылка с молоком, полковриги мягкого хлеба, сыр и фрукты – любимая пища любого проголодавшегося эльфа.

– Спасибо, друг! – Громко сказал Рин и налил молоко в бокал. А потом встал, взял бумагу с карандашом и написал записку:

"Керрайюс! Спасибо тебе огромное за все! Твой Рин".

И положил ее в корзину.

Когда сладкая дрема уже смежила его веки, унося на своих ладонях в страну пушистых, залитых ярким солнцем, сосен, в дверь кто-то настойчиво постучал.

– Гном, приемные часы у меня завтра… – Пробурчал эльф и повернулся на другой бок, закрыв голову одеялом. Но стук все не прекращался. – Да что же это такое? – Рин надел теплый халат и сунул ноги в шерстяных носках в тапочки. – Неужели у тебя так мало в доме комнат, что до завтра переночевать негде?!

Сняв руну, эльф рывком открыл дверь. Напротив него стоял совершенно мокрый и заплаканный Лирра.

С эльфа слетел весь сон.

– Что случилось? Заходи и рассказывай!

Включив в гостиной все светцы, он помог дейрину снять плащ и кофту. Усадив его на стул, сам стянул с него сапоги и принес еще одни шерстяные носки, подаренные Керрайюсом.

– Подожди, сейчас согрею молока. Выпьешь, и тебе станет легче!

Жадными глотками выпив теплое молоко и закусив его оставшимся хлебом, Лирра встал, а потом рывком поднял эльфа с противоположного стула. Тяжело посмотрев ему в лицо, он размахнулся и влепил ему крепкую пощечину.

– Охренел? – Приложил ладонь к щеке Рин. – Твоя подружка оказалась заразной? Или не дала вообще?

– Ты – идиот! – Лирра шагнул к Рину и, нагнувшись, обнял его за шею. – Прости… Я не сдержался и ударил… – Эльф услышал всхлипывания. – Я не мог тебя найти… Искал весь день! Но тебя не было нигде! Я думал… – Всхлипывания раздались с удвоенной частотой, а по шее Рина побежали слезы. – Думал, с тобой что случилось. Ведь у тебя нет денег! Я тебя повсюду искал. Потом подумал… что ты ушел. Обиделся и ушел навсегда. Рин, прости!

– Лирра! Уймись! Мой халат уже промок, а в душ придется идти еще раз. Сядь и успокойся.

С трудом оторвав от себя руки здорового парня, он снова посадил его на стул.

– Все в порядке. Я ходил по Академии. Был в выделенной под артефакторику аудитории. Потом – в подвалах, где размещаются лаборатории. Вот там – настоящий ужас. Ты, наверняка, туда не дошел. Мрак, плесень, крысы и тараканы… На полу – тухлая вода. Потом я ходил в город. Устроил завхозу домашний потоп. Не знаю, выплыл он оттуда или нет. Хотя он – редкостная крыса. Так что, думаю, не потонул. Потом я снова вернулся в Академию. Привел в порядок свою аудиторию. Мне в этом очень помог господин Ригон. Ну а затем я вернулся сюда. Кстати, меня покормили. Так что не переживай. Все-таки я – дитя Леса, а не принц крови. Да и разве бы я смог без предупреждения уйти, оставив тебя одного? Хочешь кусочек сыра?

– Хочу. Прости, Рин. – Лирра запихнул кусок за щеку и с удовольствием начал жевать. – Просто я очень испугался.

– Лучше расскажи, как провел время с прелестной Вирэль.

– Эльфийки в постели ничем не лучше прочих девчонок. – Пожал плечами Лирра. – К тому же я торопился. Ох, – он подпер лоб ладонью, – если бы ты только знал, какие ужасы я себе навыдумывал!

– Все хорошо. – Улыбнулся ему Рин. – Иди к себе, прими душ и ложись отдыхать. Тебе надо согреться. Теплое одеяло – самое лучшее лекарство от испугов и простуды. Поверь, я знаю об этом не понаслышке.

– Да, прости. Я тебя разбудил…

Лирра встал и, задев плечом косяк, вышел за дверь.

– Вот и славно. – Зевнул Рин. – Теперь – баиньки!

Но дверь открылась снова.

– Я никуда не пойду. – Упрямо сказал Лирра. – И ты рассказал мне не все. Кто тебя накормил сыром? Такого в этом мире просто не делают!

– Может, мэтр Ригон пригласил меня на чай, а я стянул со стола сырную головку? – Усмехнулся Рин. – Кстати, он не заметил.

– Пусть это правда, но я все равно никуда не уйду. Не волнуйся, уговор наш я помню. Сейчас принесу свое одеяло и лягу на этом диванчике. Не вздумай запираться!

– Тогда мойся, а я – спать. Работа с пространством отняла последние силы! – Рин снова широко зевнул, морщась от боли в ударенной челюсти.

Закрыв дверь в свою комнату, он слышал, как ходил и вздыхал в гостиной Лирра. Но рассказывать, что провел время с Керрайюсом, Рину почему-то не хотелось. Подаренная Богом корзина встала за столик рядом с кроватью.

Посреди ночи эльф проснулся от того, что ему стало жарко. Стряхнув сон, он усмехнулся: Лирра через одеяло снова обнимал его, как любимого плюшевого мишку. А дейринский нос уткнулся своим кончиком прямо под косу.

Перекинув руку обратно к ее владельцу, Рин потянулся и выбрался из-под одеяла.

– Ты куда? – Тут же поднялась с подушки голова Лирры.

– Хочешь составить мне компанию в туалете? – Эльф снова сел на постель и коснулся плеча дейрина. – Или… в душе? Места там маловато, но если обняться, мы поместимся там вдвоем…

– И кто из нас озабоченный? – Сказал Лирра и упал носом в подушку. Послышался всхрап.

Рин рассмеялся.

***

Утро следующего дня разбудило эльфа тихой перебранкой где-то в районе входной двери. Накинув халат, он вышел в гостиную и увидел Лирру, прислонившего придушенного гнома-завхоза к косяку двери. Причем, с той стороны. Увидев Рина, Лирра смутился и улыбнулся, впрочем, не отпуская свою жертву.

– Ты проснулся? Мы не хотели тебя будить и говорили шепотом.

– Давай сначала умоемся и позавтракаем. Кажется, у меня от вчерашнего сыра остался еще кусок.

– А этого куда?

– Предполагаю, дом настолько его любит, что с удовольствием подержит в своих дружеских объятиях, пока мы переодеваемся и пьем чай. Лирра, ты покормишь меня завтраком? А то этот, несомненно, уважаемый человек так и не выдал мне подъемных денег. Да отпусти ты его. Все равно не сбежит. Да и бежать ему некуда.

– Оно меня держит! – Заорал из-за закрытой двери гном. – Пустите! Не имеете права! М-м-м…

– А я тут не причем. – Округлил глаза Рин и пожал плечами. – Оно само… Ты первым пойдешь в душ… Или мы вместе?

– Не смешно. – Покраснел Лирра и ушел в коридор. Скоро послышался шум льющейся воды.

Рин вернулся в спальню и заглянул в корзину. Там снова было молоко, хлеб и сыр. Записки с благодарностью не было.

– Вот и хорошо. Спасибо, Керрайюс! Только как мне объяснить этому большому, но бестолковому мальчику, что он – не моя мамаша? И что я не обязан отчитываться ему в том, почему правый ботинок одет на левую ногу, а второй вообще чужой. Пожалуй, придется пожадничать и выпить молоко самому.

Рин открыл бутылку и сделал первый глоток. Под звук падающей воды в спальне появился Лирра и укоризненно посмотрел на Рина.

– Это совсем не то, что ты думаешь! – Улыбнулся ему эльф.

Дейрин подошел к другу, взял из его рук бутылку и, понюхав молоко, вернул ее обратно.

– Где ты вчера был? Ведь эти запасы оттуда? На этом плане нет такого душистого молока и тающего во рту сыра!

– Разве я тебя хоть раз спрашивал о твоих женщинах?

– Ты вообще меня никогда ни о чем не спрашиваешь, словно я для тебя – пустое место!

– Уважаю твою личную жизнь. Может, я тоже, глядя на тебя, нашел подружку. Ты о таком не думал?

– Перестань надо мной смеяться! Мужчина, который спит с женщиной, так неврастенично себя не ведет.

Рин отпил еще глоток.

– Значит, я сплю с мужчиной.

– Врешь! Я бы почувствовал!

Эльф рассмеялся.

– Тогда кто меня так нежно обнимал ночью? И кстати, – он встал и прошелся по комнате, остановившись напротив Лирры, – мы договаривались, что ты будешь спать один. Неужели не помнишь? Может, это ты у нас неврастеник?

Лирра крепко сжал кулаки и рот. Сверкнув глазами, он развернулся и вылетел в гостиную, хлопнув входной дверью.

– Чокнутый. – Сказал сам себе Рин и пожал плечами. Достав два бокала, он разлил молоко и отправился к Лирре.

Войдя в приоткрытую дверь, он увидел друга, сидящего на диване в обнимку с подушкой. Спрятав лицо в ее складках, дейрин глубоко дышал, пытаясь успокоиться.

– Я принес тебе молоко. Давай выпьем его вместе.

– Не хочу. – Глухо сказал Лирра. – Ты все время надо мной насмехаешься. – Он поднял голову. – А я всего лишь пытаюсь тебя защитить.

– Выпей молока, Лирра. Пожалуйста. – Эльф ласково улыбнулся дейрину и протянул бокал. – Оно, действительно, очень вкусное и подарено с любовью. Пей.

Лирра отпил глоток, глотая с молоком соленые слезы.

– Прости, наверно, я душу тебя своим контролем.

– Бывает.

– Но… пойми правильно… я не могу по-другому. Ты важен. Очень важен не только для меня. Они чувствуют это, но не понимают. А я – понимаю. И буду всегда рядом с тобой. Не как они. – Дейрин опустил плечи. – Хотя один раз я тебе уже обещал, но не справился с эмоциями. Там были твои эльфы. Знаешь, что мне сказал Энтониэл? Что ты мне не веришь. И что ты никогда не станешь моим другом. Это правда, Рин?

– Неправда. Пей молоко. Нас ждет вкусный сыр и теплый хлеб. Пока ты будешь есть, я расскажу, где был. Договорились?

– Да! Рин! Пойдем!

Выпив оставшееся молоко одним большим глотком, Лирра вскочил и пошел за эльфом в его гостиную. Прилипший к косяку гном проводил их безумным взглядом.

– Дует. – Сказал Рин. – Закрой, пожалуйста, дверь.

От удара крепкой рукой затряслась не только дверная коробка, но и спятивший от страха завхоз. Но дверь вдруг открылась снова, и в нее высунулся увесистый кулак.

– Только попробуй сделать лужу… – Негромко сказал Лирра и плотно прикрыл щель.

***

– Да, в-общем, дело так и было, как я сказал. – Начал рассказывать Рин под внимательным взглядом Лирры. – А потом я не смог тебя найти, и мне стало одиноко. Тогда я пошел в гости к Керрайюсу. Он накормил меня обедом и отправил обратно.

– А… моих сородичей видел?

– Прости, нет. После того, как Орнель послал им просьбу о помощи, а они на нее не откликнулись, мне не о чем с ними говорить. Но знаешь, я все же считаю, что ты должен там появляться. Не из-за старших. Из-за своей группы. Получается, ты бросил своих подопечных. И хоть любить вы не умеете, но забота и опека старших над младшими играет большую роль в формировании личности.

Лирра поджал губы.

– Этот легкий перекус для наших желудков погоды не сделает, – продолжил Рин, – так что давай сходим позавтракать в город, а потом займемся восстановлением твоей аудитории. А, забыл! Еще тряхнем ту крысу, что щерит зубы у нашей двери.

Лирра улыбнулся.

– Ты прав, Рин. В детстве мы не видели материнской и отцовской ласки. Нас учили добиваться поставленной цели. Моя жизнь – это ты.

– Знаешь, Лирра, про цели я все понял, когда твои старшие, начиная с Сайхена, использовали мое незнание мира, решая свои задачи. Честно скажу – это мерзко. Поэтому прошу: не уподобляйся им. Парням необходимо твое внимание и участие. Ты ведь можешь хотя бы раз в декаду их навещать?

– А ты? Целый день будешь пялиться в учебники?

– А я пойду с тобой. Но не в поселение, а к Керрайюсу. Когда я впервые появился на его земле, он встретил меня по-доброму, сделав все, что я просил. И с моей стороны было бы свинством его забыть. К тому же, хозяин того мира – все еще я.

– Значит, – Лирра нахмурил брови, – ты затеял этот разговор, чтобы без меня ходить к Богу в гости?

– Боги! Лирра! Ну отчего ты такой странный? А потом, – Рин потер уже забывшую про боль щеку, – хочется тебе или нет, но мы до сих пор все связаны: дейрины, эльфы, люди… Боги.

– А мне можно будет прийти с тобой к Керрайюсу?

– Не знаю. Он – Бог. Как решит, так и будет.

– Прости. – Лирра осторожно коснулся плеча эльфа. – Кажется, вчера я был не совсем адекватен. Испугался.

– Понимаю. Поэтому и не ударил в ответ. Зато сейчас руки так и чешутся.

Рин встал и открыл дверь.

– Я сам. – Здоровый Лирра отодвинул эльфа в сторону и взял повесившего голову завхоза за шкирку.

– Дом, отпусти его! – Приказал Рин.

Теперь гном повис в крепкой руке дейрина.

– Это что такое? – Спросил его эльф, показывая на разбитые окна и полусгнившие полы.

– Нет бюджетного финансирования. – Огрызнулся гном. – Между прочим, кто-то испортил мой кабинет! Докладная уже на столе руководства! А еще чужая магия проникла в мой городской дом и испортила ценнейшие старинные вещи!

– Откуда у завхоза с нищенской зарплатой дорогой антиквариат? – Лирра приподнял дернувшегося гнома повыше. – Помнишь, Рин, аудит в королевском доме Элисиль?

– Да не вопрос. Думаю, за пару дней управлюсь. А докладные писать я тоже умею.

– Все заработано честным трудом!

– Пойдем, Лирра, я покажу тебе его честный труд. Только порталом. Нечего трясти перед голодными студентами этой жирной мразью.

И они очутились в темном, сыром и вонючем подвале. Мимо, стараясь не попасть в лужу, прошлепала худая крыса. Ее глаза полыхнули двумя красными углями и погасли, когда она свернула за угол.

– Ну и вонь! – Сказал дейрин, опуская гнома в лужу.

– Тут должны быть наши лаборатории. – Засмеялся эльф.

– В этом рассаднике всевозможных заболеваний от лихорадки до чумы? Раньше такого здесь не было!

– Я буду жаловаться в Конвентус! – Пискнул гном.

– Давай. Жалуйся. Но только завтра. – Глаза Рина светились красным не хуже крысиных. – А сегодня ты случайно заблудишься в этих коридорах. Дом, как считаешь, ему суток хватит? Не выпускай его, даже если крысы захотят им пообедать. Пойдем, Лирра.

– Ага. – Согласился дейрин, отшвыривая от себя взвывшего гнома.

Как только они оказались в коридорах семинарии, дейрин искоса посмотрел на друга.

– Ты можешь быть жестоким.

– Могу. Ты видишь эти детские лица?

Семинаристы худыми и бледными тенями, здороваясь с преподавателями, торопились к скудному обеду.

– Они – плохие маги, и не знают, как преобразовать кусок хлеба. У них болят животы, мерзнут ноги и руки. Стой! – Приказал он одному из парней. – Вытяни ладонь!

Тот вытянул вперед красные пальцы с грубой кожей и грибком на ногтях.

– Спасибо, ступай!

Тот поклонился и побежал догонять группу.

– Они не могут извести грибок! Кто пойдет за таким страшным мессией, напоминающим старожила помойки?

– Но я тоже тут учился!

– Ты – неизвестно каким ветром залетевший сюда друид. Крепкий, здоровый. Я бы тут умер через пару месяцев. Пусть лучше я буду жестоким по отношению к тому, кто все это безобразие затеял. А дети страдать не должны.

– Да, Рин. Пойдем завтракать?

– Пирожки с яблоком мне закажешь? – Лукавые зеленые глаза весело посмотрели в темно-синие.

– Какие пожелаешь!

***

Рин и Лирра бросили свои плащи на стулья около одного из столиков полутемной едальни и подошли к стойке, над которой висела доска с написанными на ней блюдами.

– И чем из всего этого изобилия я могу угостить моего лорда? – Полушутя, полусерьезно спросил дейрин.

Бородатый мужик, перетирающий полотенцем пивные кружки, бросил взгляд на Рина.

– Наше Величество не отказалось бы от тушеного мяса с овощами…

– Я не рекомендовал бы милорду такое блюдо. Овощи здесь слишком водянистые. Поэтому мясо получается безвкусным. Но вот рыба тут хороша.

– Не хочу рыбу. Пожалуй, ограничусь каким-нибудь пирогом. На твой вкус.

– Благодарю милорда за доверие! – Изогнув губы в улыбке, поклонился Лирра и пару раз согнул указательный палец. Мужик, бросив полотенца, тут же материализовался рядом.

– Я сяду. – Сказал эльф и отошел к столику. Сел он таким образом, чтобы лампы, висевшие над центральным проходом, освещали только его спину.

Скоро к нему присоединился Лирра.

– И зачем весь этот спектакль?

Молодой дейрин вдруг покраснел.

– Тут работает девушка… На кухне. Если гости солидные, хозяин посылает их обслужить. Когда она подойдет, посмотри на нее. Вроде неяркая, но что-то такое в ней есть.

– Тебе мало вчерашних упражнений с госпожой Симитэль? Кстати, помнишь Митча? Вот он тоже подкатывал к дочке трактирщика.

– И как?

– Чуть не женили. Ее отец утверждал, что она была несовершеннолетней девственницей.

– Оп-па! – Удивился Лирра. – Его могли засудить!

– Вот этим парня и шантажировали. А еще грозились написать письмо ректору Эрайену.

– Но же он выкрутился?

– Эрайен об этом знал.

– Вот это да!

– А также о том, что она совершеннолетняя. Просто девушке приспичило выйти за Митча замуж. Но как же он от нее шарахался!

К столу, пока они разговаривали, подошла невысокая, но пышная девица. С крутыми бедрами, большой, в складках платья, грудью и русой косой, наверченной вокруг головы.

– Вот ваш заказ, господа… семинаристы! – Улыбнулась она сразу обоим.

– Спасибо. – Поблагодарил ее Рин, пока она снимала с подноса тарелки. – А как ты догадалась, кто мы?

– Вы все одинаковые. То благородных из себя разыгрываете, то богатых купцов. Раньше пялились на мою сестру, теперь вот на меня.

– Ну и как?

– Что? – Глубокие серые глаза заглянули в лицо Рина.

– Вышла она замуж? Вот ты смеешься, а ведь на самом деле среди студентов могут быть знатные особы.

– Да перестаньте. – Махнула она рукой и облокотилась на поднос. – Вы – старшекурсники? Наверно, получаете стипендию, поэтому и ходите сюда. А остальные у вас – обычная голытьба из монастырей.

– Они себе судьбу не выбирали. – Сказал ей Рин. – Но им посчастливилось выдвинуться из серой и грубой массы. Значит, у них есть перспективы. Скажи, а что это такое?

Он ковырнул вилкой нечто коричневое с белыми косыми прослойками.

– Пирог. – Сказала девушка. – Я пекла его сама.

Рин подцепил кусочек и, разжевав, проглотил.

– А ты неплохо готовишь!

– Я готовлю хорошо! – Задрала она носик. – Но как же хочется большего!

– Кухня, семья и куча деток? – Поинтересовался дейрин.

– И это тоже. Но чтобы было свое, а не отцово дело. Но разве женщине без мужа развернуться дадут? Мы для вас – что-то низшее, существующее только для исполнения прихотей высших существ – мужчин!

Девушка грустно вздохнула и все-таки улыбнулась.

– Кушайте на здоровье!

И ушла на кухню.

– Скажи мне, друг Лирра… – Рин поковырялся в пироге и отставил его в сторону. – А тебе какие женщины нравятся?

– В смысле?

– Как ты выбираешь себе партнерш для отношений?

Тот задумчиво почесал щеку.

– Наверное, чтобы не лежали пластом. А так – какая разница?

– Значит, тебе не знакомо чувство приязни, наслаждения близостью…?

– С ними? Нет.

– Знаешь, Митч затащил меня однажды в "Овечку". Там я познакомился с девушкой. Ее звали Роз. Думаю, если бы не вмешательство судьбы, нам было бы хорошо. Я иногда ее вспоминаю.

– Зачем ты мне об этом рассказываешь?

– Не знаю. Просто вспомнилось. Один эпизод из жизни. Скажи, – эльф посмотрел на Лирру, – почему господин – я? Мог бы назваться им сам.

– Ты и есть – господин. Милорд. Император. Хозяин мира.

– Забыл. Точно. Но в следующий раз не стоит выставлять мои регалии напоказ. Вдруг поверят?

Рин съел один из пирожков и отпил жидкий брусничный отвар.

– Почему плохо ешь? – Встревожено спросил Лирра. – Ведь вкусно!

– Кажется, я не голоден. Давай попросим милую барышню завернуть выпечку с собой.

***

Глава восьмая. Преобразование Семинарии

Когда Рин распахнул дверь аудитории, выделенной Лирре для работы, то рассмеялся: в ней не было даже пола. Лишь огрызки плесневелых досок скалили в язвительной усмешке черные зубы, и дурно пахла яма, заполненная водой.

– Ты вчера сюда не заходил?

– Нет. Искал тебя. Знаешь, когда я здесь учился, все было не так… печально.

– Ты говорил. Конечно, я не похож на великого мага, но давай хотя бы попробуем что-нибудь придумать.

– Но мы не можем из ничего слепить что-то! Магия всего лишь видоизменяет образы реального бытия!

– Постой спокойно. И смотри сразу на все планы. Мне ректор Ригон показал принципиально новый уровень. Я в нем еще не силен, скорее, совсем не силен. Но хочу попробовать. Если ты увидишь, что мне не хватает энергии, поможешь. Ладно?

– Да, Рин. Это наподобие того, как ты делал мне комнаты? Обещаю, что мешать точно не стану.

– Что бы я ни говорил и ни делал.

Эльф прикрыл глаза.

– Покажи, мне, каким ты был. – Тихо сказал он. – Помнишь, как сюда приходили живые и сильные существа? Как искрилось магией пространство. Ну же, просыпайся и вспоминай! Человеческие эмоции. Радость от побед и неудачи поражений. Ты впитывал их, словно губка, переживая события, даже когда они заканчивались. Но начинался новый день, новое действо. И жизнь наполняла твою матрицу, словно воздух. Да, вот так! Я уже вижу светцы, развешанные по стенам. Какого цвета они были? Золотистые? А стены? Неужели белые с коричневым? Спасибо… Я вижу. Только вот пол… он прямой или амфитеатром?

Лирра увидел, как Рин – золотистая аура – вошел внутрь и двинулся почти по воздуху. Его ноги ступали по едва проявившемуся каркасу помещения, и у Лирры замирало сердце. Но он верил в необычайные способности своего друга и понимал, что тот работает с иными видами магии, принципов которой пока не понимал. А между тем комната наполнялась силами и красками. Пусть пока едва различимыми, но Лирра уже видел столы темного дерева и длинные скамьи вдоль этих столов. Пространство между преподавательской кафедрой и первыми рядами было достаточным, чтобы лектор мог продемонстрировать семинаристам какой-нибудь наглядный пример, объясняющий начитываемый материал. Он вглядывался в мелочи и не заметил, как аура Рина начала тускнеть.

– Лирра… – Тихо сказал эльф. – Помоги.

И дейрин, не испугавшись пропасти под ногами, подбежал к другу и крепко обнял его со спины, вливая в его ауру свои силы.

– Да, хорошо… Спасибо. – Прошептал Рин и совсем закрыл глаза. А Лирра, восторгаясь, смотрел, как под их ногами засверкал новеньким лаком крашеный пол, и заблестели стеклами черные шкафы, расставленные вдоль стен. Как разом вспыхнули золотистым светом лампы на потолке и стенах, оставляя на белой штукатурке ровные яркие круги. А на полке у широкой доски появились разноцветные мелки в надорванной упаковке.

Эльф глубоко вздохнул и открыл глаза, с радостью оглядывая помещение.

– У нас все получилось! Лирра! Оно – прекрасно! Господин Ригон, действительно, к тебе очень хорошо относится! Пусти, я закончил.

– Не пущу. – Негромко сказал дейрин, прижимаясь щекой к темноволосой макушке эльфа. – Ты еще слаб. Постой немного. И ты обещал мне все рассказать.

– Ты видел, как менялся мир? – Спросил его Рин. – Правда, здорово? Не знаю, как господин Ригон справлялся с этим настолько быстро. Я выжат, как апельсин. И снова хочу есть.

– Сейчас пойдем к нам в комнаты, и я тебя накормлю.

– Лирра… Ведь Эрайен – друид. Он тоже умеет работать с нереализованными сценариями бытия. И ты – друид. У вас гораздо больше сил, нежели у эльфов. – Рин повернулся и теперь стоял в кольце обнимающих его рук. Глаза светились яркой зеленью, а ладони легли дейрину на грудь. – Ты понимаешь, что справишься с подобным гораздо лучше, чем я? Ведь такая магия для меня – невероятно высокий уровень! В ней – волшебство времени, отпускающего пространство! Пусть мне тяжело, но все же я постараюсь этому научиться.

– Вместе со мной.

– Да, Лирра! Конечно, вместе! Мы – молодцы!

Дейрин глядел на восторженное лицо эльфа, и ему хотелось прижать этого мальчишку к себе так, чтобы он услышал, как стучит его сердце. Чтобы он, наконец, поверил…

– Браво, браво! – Раздался от двери женский голос. – Неужели без посторонней помощи, жалоб и привлечения к работе семинаристов вы все восстановили сами?

– Да, госпожа Симитэль! – Рин мягко высвободился из еще удерживающих его рук Лирры и легко сбежал по широким ступеням навстречу эльфийке. – Здравствуйте! Правда, отлично получилось?

Широким жестом он обвел новенькую аудиторию.

– Здесь будет преподавать господин Виринис. Мы создали ее для него.

– Странно, но я не чувствую отголосков магии. Если честно, думала, что это – качественная иллюзия…

Женщина подошла к столу и потрогала его пальцами.

– Надо же, настоящий! Откуда вы его умудрились стащить?

– Со склада господина Карта. – Танцующей походкой спустился вниз Лирра и, обняв женщину за плечи, поцеловал в висок. – Ты быстро обернулась!

– У меня завтра занятия. Но подрались мы знатно! – Посмотрев Лирре в лицо, она подставила ему губы. Он легонько их поцеловал. – Как вам удалось уломать этого неподкупного гнома?

– Предложил сам. – Ответил Рин, выходя в коридор.

– Ты куда? – Лирра извинился перед женщиной и отправился следом за другом.

– Хочу поесть и немного полежать. А ты можешь отдохнуть с подружкой. Честное слово, я никуда не денусь.

– Я обещал остаться с тобой. Вирэль… – Обернулся дейрин к наблюдавшей за ними женщине. – Извини, но мне надо идти с другом. Он устал.

Эльфийка оттолкнулась от косяка и тоже подошла к Рину.

– Может, проводим его вместе?

Рин улыбнулся сразу им обоим.

– Не стоит. В отношениях двух нет места третьему.

И засунув руки в карманы толстой кофты, он пошел по коридору.

– Рин!

– Дорогой, твой мальчик никуда не денется. А послезавтра мне снова придется уйти. Может… проведем свободные часы вместе?

Дейрин запечатал аудиторию своей руной.

– Если ты хочешь, то идем. – Железные пальцы Лирры схватили локоть эльфийки.

– Ты чего? – Вскинула она глаза. – Больно!

– Это сила моего чувства. – Объяснил ей дейрин, увлекая женщину в сторону ее комнат.

***

К выбору Лирры между дамой и собой Рин отнесся совершенно хладнокровно. После того, как сходил к Керрайюсу, он успокоился насчет поступков существ, его окружающих. И понял для себя одно: если он сам поступает определенным образом, то это означает важность действия прежде всего для него самого. Пусть им движет страх одиночества или желание власти, как говорили Охено или Сайхен, главное было в том, что ему хотелось это сделать. Поэтому, выбросив из головы отношения Лирры и эльфийки, он выпил снова появившееся в корзине молоко и съел целиком весь сыр. Немного повалявшись на кровати и почувствовав, как силы к нему вернулись, он снова встал. Вытащив из шкафа длинные непромокаемые сапоги и плащ, Рин оделся и опять вышел в коридор. Ему хотелось навестить брошенного в темном подвале завхоза и узнать о его готовности приступить к ремонту лаборатории. Соглашаясь с Ригоном, он понимал, что нельзя делать чужую работу, поскольку, как бы ни чесались руки, потом придется заниматься этим вечно.

Спустившись по лестнице и открыв подвал, эльф крикнул в темноту:

– Господин Карт! Вы еще не передумали по поводу ремонта? Если нет, то в Семинарии еще одним привидением станет больше!

– Надо поговорить… – Раздался хриплый голос из-за угла.

– Я слушаю! – Просто так лезть в дурно пахнущую нечистотами и дохлятиной жижу ему не хотелось.

– Меня вынудили… Я пить хочу!

– Вода под ногами.

– Какая же ты сволочь, эльф!

– Ага. Я знаю. Продолжай.

– Думаешь, это из жадности я покупаю тухлятину для кухни? Да, я ее покупаю. И плесневелые овощи тоже. Ты думаешь, все вот так просто молчат и мирятся с произволом какого-то оборзевшего гнома?! Сам-то пораскинь мозгами!

– Ну и от кого же ты так зависишь?

– Отпусти, скажу.

Теплая и уже знакомая рука внезапно легла на плечо эльфа. И опять Рин не почувствовал приближающегося к нему ректора. Это значит… он был везде? Слушая и слыша одновременно весь комплекс? Рин порадовался, что его ментальные щиты не смог преодолеть даже Бог.

– О, господин ректор! – Крикнул он так, чтобы его услышал гном. – А я вот тут стою и слушаю плеск волн. Наверное, вы разводите тут ондатр? Хотя ваша заместительница госпожа Симитэль обещала отдать подвал под лаборатории.

– Крыс хватает и сухопутных. – Ответил господин Ригон. – Но иногда им тоже приходится заниматься успокаивающим психику плаванием. Скажи, мальчик… разве тебе не понравились твои комнаты или аудитория? А ваша совместная работа с Виринисом вообще выше всяческих похвал. Так скажи мне, чего тебе не хватало? Зачем ты полез не в свое дело?

– Я бы не полез. – Пожал плечами Рин. – Если бы меня сразу предупредили, а не уговаривали остаться погостить еще немножко. Если бы не ваши комплименты нашим с Лирхо способностям и обещания, я ушел бы сам на следующий же день. Так зачем весь этот балаган? Кто вам нужен: Лирхо Виринис или я?

– Ты. Но жертвенник еще не готов. Поэтому посиди-ка тут. Крысам тоже бывает скучно. И еще: не пытайся сбежать: я чувствую каждую жилку, каждый отваливающийся сучок гнилой доски этого дома. Если не шагнешь внутрь сам, я тебя туда впихну. Будет больно, холодно и мокро.

– Я сам. – Согласился эльф и шагнул внутрь. Дверь за ним захлопнулась.

– Вот попал, как кур в ощип! – Громко зевнул Рин.

За углом раздался едкий смех гнома.

– А я хотел тебя предупредить! Но ты, мальчишка, не зная броду, в первый же день бросился на войну с несправедливостью! Какой дурачок! Боги! Если хозяина устраивает погром, еще не значит, что в доме были посторонние. Вот она, молодость! Шашки наголо и вперед, на дракона! Только оказалось, что это – фантом, прикрывающий яму с кольями. Охота на охотника.

– Заткнись. – Рин подошел к гному и развязал его. – Катись ко всем бесам. Наверняка, знаешь норку, как отсюда выбраться.

– Забыл, что сказал хозяин? Он нас слушает. И знает, где мы находимся. А норок, несмотря на всю эту показуху, тут нет.

– Ах, вот как? Безумно интересно. Тогда будь добр, захлопни свой рот и не приставай ко мне со всякой дурью. Дай достойно приготовиться к смерти. Слышал, что меня должны принести в жертву? С Симитэлью в роли Фемиды. Без весов и повязки, но с карающим мечом. Кого же в этом спектакле будет играть Ригон? Наверняка, Судьбу. Если исходить из его достижений в магии, он пытается творить ее сам. Но она – женщина. И весьма разборчива в подборе артистов. Значит, Лирра был моими цепями… И ведь знал, что не стоит привязываться к еще одному глупому дейрину… Кем он был в вашей команде? Псом, загоняющим добычу? Или слепым орудием? Хотя, не важно. Важен результат всей этой странной возни. Интересно, почему из меня постоянно пытаются сделать жертву? Гном, ты не в курсе? Тобой тоже играли вслепую и поймали, как Лирхо или Симитэль? Чего молчишь? Язык проглотил?

– Умничаешь?

– Рассуждаю.

– Значит, выбраться даже не попробуешь?

– Нет. Давай помолчим.

Просканировав помещение, Рин нашел место повыше и посуше. Забравшись туда с ногами, он накрылся плащом, а сверху – защитой. Вдруг гному захотелось бы размяться, подбрасывая в его сторону тяжелые предметы?

Оставаясь телом на одном месте, он внимательно скользил вдоль плетений защиты взглядом мага. Вроде они были не сложными, прямо-таки напрашиваясь на взлом. Но, уже зная хитрость и коварство мэтра Ригона, эльфу совсем не хотелось к ним соваться. И тогда он обратил свои помыслы к внутреннему пространству комплекса. Здесь защита должна быть обычной, ведь путь на свободу был отрезан.

– Славный дом! Когда-то ты был красивым… – Начал говорить Рин, сжимая в кулаки замерзшие руки. – Тут, в подвале, было чисто и тепло. Чуть дальше того места, где я сижу, хранились зимние запасы овощей. А еще дальше, в том конце крыла, была дверка в подсобку, где лежал уголь, которым топили печи. О, как жарко он пылал, нагревая воду в трубах! Полы везде были теплыми. На каменных стенах висели ковры, а полы были хорошенько прокрашены и застланы шкурами. Помнишь эти времена, дом?

Разговаривая, Рин тянулся сознанием к единственному месту, с помощью которого можно было выбраться на волю, не делая из себя преступника. Ведь он, несмотря на защиту ректора, мог обрушить на Семинарию молнии. Мог поджечь даже мокрое помещение магией изначального огня, живущего в его теле после открытия плана сумеречных. Но в помещении находились ни в чем не повинные дети. Которые сгорели бы при его попытке выбраться на свободу. И ему, подобно преступнику, а не жертве, пришлось бы всю жизнь скрываться от гнева Конвентуса. Интересно, Боги выслушали бы перед казнью обстоятельства дела? Скорее всего, нет. Если они не стали слушать Сайхо с его рассказами о цветке, кто поверит ничтожному эльфу, по вине которого погиб Олерин?

Ручейки сознания Рина медленно проникали в побитые жизнью стены дома. И он пропускал их, не видя ничего угрожающего своему Хозяину. Как же тяжело удерживать внимание во многих местах одновременно, не делая акцента на главном! Вот его спальня, а за столиком – корзина. Надо же, Керрайюс снова положил в нее молоко и сыр! Как же попросить его о помощи? Сделать так, чтобы он все понял?

Эльф задумался до такой степени, что удлинившимся клыком случайно прокусил зажатый между зубами палец. "А ведь точно!" – Подумал он. И кровь медленно, крохотными шариками, потекла вверх, между этажами и перекрытиями. Между волокнами древесины и удивленными молекулами воды. Попадая в корзину, она скатывалась большими каплями, впитываясь в сыр, тряпку, его оборачивающую, овощи… Ее потеки оказались даже на бутылке с молоком. "Я жду тебя, Керрайюс!" – подумал он, запирая комнату изнутри рунами. И даже если бы Ригон попытался в нее проникнуть, у него ничего бы не получилось.

Волосок его сознания проник и туда, где отдыхали Лирра с Симитэлью. Женщина рассказывала парню сказки о том, насколько он хорош в постели, раз за разом заставляя его отдавать энергию. "Дурак…" – Мысль Рина легко проникла в его голову. – "Беги оттуда". А потом он оказался в кабинете Ригона.

Стараясь не трогать пространство ни единой эмоцией, он внимательно осмотрелся. Камин, кресло, теплые, плетеные ковры из овечьей шерсти на полу и стенах. На кресле – три подушки. Они смяты. Значит, хозяин частенько в нем сидит и читает… Что именно? Рин взглянул на стол. Там, корешком кверху, лежал древний манускрипт. Его нижняя часть сползла со стола, и эльф разглядел нарисованный на ней синий цветок и какие-то письмена, которых не было в лингвопрограмме Охено. Но Рин запомнил, как они выглядят. А потом он очень осторожно стал собирать ручейки сознания, разбежавшиеся по дому, в единое целое и возвращать их обратно.

Когда небольшой хаос в его голове улегся, эльф понял следующее: Ригона не интересовала Семинария. Да, проверяющие приезжали. Но что стоило такому хорошему магу на один вечер сотворить из нее иллюзию волшебного замка с удобными комнатами, прекрасными аудиториями и превосходной пищей? Да ничего. Он был господином этого места. И его слушали все, кого он поймал в свои сети.

– Эй!

Рин вдруг понял, что перед ним уже долго топчется гном.

– Эльф, ты помер, что ли?

– Нет. Заснул. – Сказал Рин и громко зевнул. – Чего хотел?

– У меня – дети!

– У тебя их здесь нет. Не ври.

– Так это ты вчера мне устроил потоп? – Гном рванулся к эльфу, но, налетев на защиту, не удержался на ногах и свалился в лужу. – Какая мерзость! – Сказал он, вытирая руки от черной слизи еще не испачканным куском куртки. – Местная шпана вытянула из дома все, что смогла унести!

– Перераспределение материальных ценностей в пользу пролетариата. – Хмыкнул Рин. – Они спрячут твои игрушки в своих кладовках, где они сгниют от сырости. Вот жалость.

– Смейся! Скоро тебя разложат на алтаре и проведут кровавый обряд… Вот тогда посмеешься!

– Сожгут. – Пожал замерзшими плечами Рин. – Так гигиеничнее.

– Я знаю, что на крови! Ригон уже не впервой проделывает такие штуки! Думаешь, отчего тут часто меняются преподаватели? Самых сильных он приносит в жертву демону, обещавшему возродить его мир заново! Но этому гаду все мало! Он хочет еще жертвы! Господин говорил… – Гном перешел на шепот… – Я услышал… В мирах есть эльфийский цветок. Это – самая сильная созидательная магия. Демон, когда узнал о тебе, потребовал привести к нему. Скажи, ты что-то знаешь? Знаешь, да?

– Эльфийский цветок? Нет. Однако, ночь все равно долгая. Расскажи.

– Подвинься.

Рин немного подвинулся, и гном устроился с ним рядом, поджав под себя грязные и замерзшие ноги.

– Я тоже знаю мало. Слышал, чтобы избавить нашу планету от проклятия, нужна великая сила созидания. Чтобы сгорела древняя волшба. Так говорил тот, к кому прислушивается Ригон.

– Значит, где-то в этом мире, несмотря на зачистки, продолжает существовать демон?

– Не знаю. – Гном, привалившись к плащу Рина, зябко повел плечами. – Пусти погреться.

– Ты воняешь.

– Так почисти! Ты же маг!

– Не затхлостью этой воды. Беспринципностью. Тебя ведь устраивал красивый дом и горничная? Та, которая в пышном платьице?

– Все-таки это был ты! – Заревел гном, сделав очередную попытку ударить эльфа. Защита сработала, как резиновый мяч, снова спихнув бедного завхоза в нечистоты на полу.

– Каюсь, хотел посмотреть на звезды и увидел твои хоромы. Но меня прогнали, поставив в известность, что территория не моя. Пришлось уйти. Так что там с цветком?

Гном снова забрался на выступ, вытирая грязные руки о грязные штаны.

– Говорят, эльфы знают об этом цветке. Если убить эльфа, он появляется, чтобы оплакать невинную душу.

– Боги, какая чушь! – Сказал Рин. – Я умирал два раза, и ни одна сволочь не поплакала над моим окровавленным телом. Честно говорю. В последний раз мне так не хотелось возвращаться в мир живых! Я уже далеко ушел по тропе вечной тьмы, но мой друг Лирхо поймал меня, пообещав помощь в поисках демона.

– Свят, свят! – Воскликнул гном. – Зачем эльфу демон? Душу хочешь продать?

– Нет. Хочу получить его душу. Я люблю его, гном.

– Чокнутый эльф.

– Наверное, гном. Только я все равно его люблю. Закрываю глаза и вижу разлетающиеся по ветру кудряшки. А как мы с ним играли в прятки… Только рядом с ним я узнал, что такое счастье.

– И что, он от тебя сбежал?

– Его тело мертво. Но вот в каком мире осела его душа… Об этом я надеялся узнать здесь. Видно, не судьба.

– А меня никто никогда не любил. – Вздохнул гном. – Когда был еще совсем малышом, отдали дядьке в обучение. Он меня бил даже за то, что испортили его сыновья. Постоянно попрекали куском черствого хлеба. Едва исполнилось пятьдесят, женили. Совсем мальчишкой. Только из подмастерьев стал мастером, как сразу связали по рукам и ногам.

– Если не любил, чего ж детей строгал?

– Без этого у нас нельзя. А потом оказалось, что наш сосед – ее любовник. Да и дети не мои. Только один. Вот я и сбежал бродить по свету. Начал воровать, пить… Связался с шайкой. Помню, нас поймали на краже со взломом. И посадили в тюрьму. А со мной сидел один парень. Не из наших. Веселый такой. Оказался магом. Говорит: хочешь, мол, бежать? Я ему: а куда, ведь все равно найдут! А он, типа, не найдут! Ну и оказался я в этом болоте. Сначала сторожем, потом – завхозом.

– А парнем был Ригон?

– Будешь смеяться. Симитэль. Она умеет ходить сквозь пространство. У нее есть специальный амулет. Сжала его пальчиками и – фьють! Уже в другом месте.

– Портал… Ну и компания у вас подобралась!

– Компания у нас большая. – Шмыгнул носом гном. – Думаешь, Семинария – это все? В каждом городе у ректора – свои люди. Ведь наш Ригон хочет не только освободить планету от проклятия, но и стать Королем всего мира!

– Как все запущено! А ты откуда знаешь о его планах?

– Кое-что слышал. – Пожал завхоз плечами. – Раз я маленький, меня никто не принимает в расчет. А я хожу, слушаю, думаю, сопоставляю… Я бы убежал отсюда, если бы смог. Да только как? Боги, как есть хочется! Неужели ты не боишься смерти, эльф?

– Боюсь умирать. А потом уже не страшно. Хочешь, расскажу, как я умер первый раз?

– Может, не надо?

– Надо, гном, как-то пережить эту ночь, не сдохнуть от холода и отсутствия питьевой воды. Поэтому слушай. Я бежал над огромной пропастью по тоненькой ветке. Вокруг свистели стрелы. И вот одна из них коснулась моей груди. Так нежно, трепетно… И я подумал: почему нет?

Рин умолк.

– И что было дальше? – Стуча зубами, спросил гном.

– А дальше я падал. Мне казалось, что очень долго. Ну а потом наступила невыносимая боль: я упал на длинные терновые иглы. Было ощущение, что они не деревянные, а из железа. Словно зубы диких зверей, их острия рвали мое тело на куски. Кроме ощущения боли, я видел фонтаны своей крови… Пока не закрылись глаза.

– Прекрати! – Взвизгнул гном.

– Чего ты боишься? Тебя-то никто в поисках цветка пилить не станет. Снова будешь шуршать по Семинарии, подтаскивая все, что плохо лежит, в свой уютный домик. Тебе не кажется, что ночь близится к утру?

– Мне кажется, что все крысы этого подземелья собрались тебя послушать!

– Точно. А тобой – закусить. – Рин навел красный взгляд на кучку зверьков, плотно сидящих неподалеку. – Ну надо же! Гном! Кажется, нас приглашают в гости.

– Кто?

– Крысы. Пойдем, посмотрим?

– Нет! – Карт затрясся и обхватил колени руками. – Я не пойду! Я боюсь!

– Тогда сиди тут до утра. Придет Ригон и вытащит своего верного слугу.

– Да, – согласился тот, – я посижу… Только слышишь, ты возвращайся! Мне одному жутко!

– Особенно не рассчитывай. Если получится.

Рин опустил в воду сапоги, поплотнее завернулся в плащ и, следуя за то и дело оглядывающимися зверьками, ушел в хлюпающую эхом тьму.

Гном не сразу понял, отчего вдруг так резко заболел палец. А когда по локтю потекла горячая струйка, он охнул и вспрыгнул на уступ, пытаясь подтянуть тело повыше. Но зверьки, сверкая алыми бусинами глаз, уже повисли на нем тяжелым серым плащом. Его пальцы, обдирая о камни ногти, из последних сил держали ставшее непомерно тяжелым тело. Но у любых сил есть предел. Расцарапанные о шершавую поверхность ладони проползли по стене, оставляя на ней кровавые следы, возбужденно обнюханные крысами. И, как только гном упал, серая пищащая масса погребла его под собой, стараясь вырвать хоть кусочек такой сладкой и теплой плоти. Ведь в подземельях их никто не кормил. А жить хочется всем, несмотря ни на что.

***

Эльф медленно шел за крысами, шуршащими своими коготками по стенам и уступам. Некоторые из них падали и плыли по воде. Впереди их было немало. Но и сзади, как чувствовал Рин, зверьков собралось невообразимое количество. Некоторые из них внезапно вскакивали на его плащ и забирались на плечи. Но эльф их не трогал. Кто знает, что сделает существо, так настоятельно позвавшее его к себе, если он тронет хоть одну хвостатую тварь?

Одни коридоры сменяли другие. Лестничные пролеты уводили его то вниз, то вверх, теряя счет спускам и подъемам. Казалось, он снова очутился под разрушенным дворцом стертого с лица земли города сумеречных эльфов. А еще Рин понял, что они вышли не только из Семинарии, но и за черту города. Вода, иногда наполняющая коридоры выше колен, постепенно исчезла, и под ногами зашуршала каменная крошка. Крысы спустились со стен и серой рекой текли вокруг него, задавая направление. Наконец, поднявшись на два пролета вверх, они вывели его в круглый зал, через разбитые окна которого внутрь лезли мохнатые лапы увешанных мхом деревьев. Крысы разбрелись по залу, впрочем, снова собравшись около какого-то возвышения.

– Я понимаю, мне тоже надо подойти? – Тихо пробормотал Рин, изо всех сил сдерживая тошноту при виде дрожащего комка, прилепившегося к когда-то белому мрамору.

Когда он пошел вперед, серые проводники расступились, образуя почти прямую тропу.

– Вы пригласили, я пришел. – Произнес эльф и поклонился этому комку, в магическом плане пульсирующему мертвенной синью, а наяву скрытому чернотой. И вот непонятная масса зашевелилась и вытянулась вверх, рассыпая в стороны сотни зверьков, завозившихся у подножия… трона?! Рин не верил своим глазам. Перед ним, на каменном помосте, стоял настоящий трон. А рядом, опираясь на длинный золотой жезл, возвышался фантом: не разрушившаяся со смертью физического тела душа внутри ментальной и эфирной оболочки. На плечах привидения была мантия, а на голове – золотая корона.

– Ваше Величество! – Еще раз склонился Рин.

– Я услышал твои речи, эльф. – Прошелестел голос. – И мне стало любопытно на тебя взглянуть.

– Смотрите. – Рин откинул с головы капюшон, и золотые волосы рассыпались по его плечам. А зеленые глаза бесстрашно взглянули на призрак. – Смею ли я задать вопрос, Ваше Величество?

– Говори. – Согласился Король.

– Правильна ли моя догадка, что Семинарию возвели на основании дворца, где Вы, Ваше Величество, были Королем?

– Ты прав, прекрасный юноша. Я был Королем, женившимся на женщине, которая меня убила. А мой сын убил девушку, которую полюбил. Вот так наш мир был проклят.

– А можно еще вопрос?

– Я сразу скажу на него ответ. Да, ректор Семинарии – мой сын, душа которого поглощена демоном, до сих пор управляющим его сознанием. Не знаю, зачем демону понадобилось освобождение от проклятия… Только мои глаза и уши, – он провел рукой над ковром из крыс, – рассказали об эльфийском цветке. Ты знаешь, что это?

– Могу поклясться, что нет. Я слышал легенду. В ней говорилось, что друиды хотели с его помощью сделать мир прекрасным. Ведь в нем заключен свет любви Творца Сущего. – Ответил Рин и, задумавшись, вдруг спросил. – Ваше Величество, Вы ведь продолжаете говорить с этим демоном, не так ли? Могу ли я увидеться с ним?

– Хочешь погибнуть, как и моя семья? Давай я тебя переправлю в безопасное место, где никто, в том числе, мой сын, тебя не найдет.

– Но почему?

– Ты прекрасен, как тот самый цветок. Глядя на тебя, мне кажется, что его лепестки – цвета твоих волос. А любовь Творца – это великое всепрощение…

– Почему?

– Мы, живущие в структуре энергий и времени, не помним опыта прежних жизней, каждый раз начиная новые воплощения с чистого листа. И опять ошибаемся, творя ради своих желаний страшные вещи. Чем выше уровень существа в мировой иерархии, тем с большим пренебрежением он относится к тем, кто внизу. Расходный материал для вскармливания собственных амбиций. Жажда власти и размножения. Безнаказанность до определенного предела. А потом – страх неотвратимого наказания и смерти. Вот из чего состоит вся наша жизнь. В начале пути мы не ведаем, что творим. А когда хватаемся за голову, становится слишком поздно… Тот, кто задумал этот мир таким, каков он есть, не должен карать. Только прощать. А караем мы себя сами.

– Демоны – не зло. – Тихо сказал Рин. – Они – только зеркала наших потерянных в собственных заблуждениях душ.

– Откуда ты знаешь?

– Я люблю демона. И он меня любит. Только так случилось… – Рин тяжело вздохнул. – Его тело убили. Но я хочу его найти. Понимаете, миров – миллионы! Где мне его искать? Может, Ваш демон мне подскажет?

– Ты еще раз удивил меня, мальчик. Если ты веришь в то, что демон не причинит тебе вреда… Пойдем. Мне кажется, Вам будет, о чем поговорить.

***

И снова крысиная река текла среди подземных коридоров. В ее центре шли мертвый Король и Рин, снова спрятавший голову под капюшон.

– Дворцовый комплекс был огромен! – Рассказывал Его Величество. – Тогда эта страна была очень большой и богатой. Все в ней жили хорошо. Но я, как любой самовлюбленный самец-идиот, думал, что принадлежащие мне женщины найдут общий язык. Ведь им вдвоем жилось весьма неплохо. Но каждая из них вела свою игру, в которой мне не было места.

– Каждая искра Божья приходит в проявленный мир, облекаясь матрицей душа-ум-тело с определенным набором личностных качеств. Причем, мы не можем осознать полностью, что творится в чужой голове. Да нас это и не интересует. Обладание – вот цель игры. Не важно кем или чем. Но чем больше, тем лучше. – С горечью сказал Рин. – Вы тоже, несмотря на корону, одна из фигур на этой площадке. Но скажите, почему Ваш сын живет так долго? Насколько я понял, он – человек?

– Да, мы – люди. Но он – маг. Отличный маг. Ты ведь это понял?

– Значит, с помощью магически сильных жертв он продлевал свою жизнь, и никакое изменение погоды его не волновало?

– Одно другому не вредит. Но мы уже пришли.

Король дотронулся своим жезлом до толстой каменной двери, перекрывающей один из боковых коридоров. Несмотря на свою толщину, она легко повернулась в петлях, не издав ни звука.

– Заходи! – Скомандовал Король.

– Негоже плебею идти впереди Короля. – Поклонился Рин.

– Боишься? – Хмыкнул мертвый Владыка и переступил порог. Большое помещение озарилось сотнями факелов, закрепленных на каменных стенах.

Рин шагнул вслед за Королем.

– Ого! – Задрал он голову вверх, а потом посмотрел по сторонам. – Какая библиотека! Ваш сын о ней знает?

– Да, конечно. Иначе, откуда он бы смог почерпнуть принципы и правила работы со структурами Вселенной?

– А те, кто живет под вечным дождем… Они не видят этих строений?

– Наверху кругом топь. Какой глупец захочет рискнуть жизнью ради старой развалины?

– Логично.

Король, тем временем, подошел к наклонному пюпитру и зажег рядом с ним свечи.

– Дирэль! – Позвал он. – Проснись. Я привел к тебе в гости забавную птаху.

***

Глава девятая. Демоны и Боги

– Дирэль? – Удивился Рин. – Почти эльфийское имя! Твой демон, Король, – женщина?

– Да. – С нежностью сказал Его Величество. – Ее имя… Она назвалась им сама.

На пюпитре стояла старинная книга. Мерцавшая бликами огня обложка была богато украшена золотом и драгоценными каменьями. На коже, обтягивающей титульный лист, виднелась какая-то надпись и изображение восьмигранника, внутри которого был нарисован цветок.

– Это ее вместилище. Здравствуй, Дирэль!

Король на несколько мгновений склонил перед книгой призрачную голову, словно слушая, что она ему говорит. Но Рин не слышал ничего. Он терпеливо ждал в сторонке, разглядывая уходящие в высоту полки.

– Подойди, эльф. – Позвал его Король. – Она просила оставить вас вдвоем.

Он взял призрачной рукой один из подсвечников и снова вышел, осторожно прикрыв дверь.

– Здравствуйте, Дирэль. – Произнес Рин. – Простите, что потревожил Ваш покой.

Книга все так же лежала на подставке. Эльф, приподняв брови, молча стоял рядом. Потом он пожал плечами и поклонился книге.

– Не смею брать в свои руки сокровище, которого недостоин. Прощайте, прекрасная Дирэль.

Рин уже собирался идти к двери, как сзади раздалось легкое покашливание. Он обернулся. Рядом с подставкой стояла невысокая черноволосая женщина в шароварах и маленькой кофточке, почти не скрывающей грудь. Ее ступни с накрашенными ногтями были босыми. А щиколотки, когда она переступила ногами, звякнули бесчисленными золотыми браслетами.

– Меня зовут Рин. – Сказал эльф. – Теперь мы знакомы.

– Здравствуй, мальчик. – Женщина улыбнулась. – Король посчитал, что ты тоже заблудился в зеркалах?

– Мы смотримся в них от рождения, прекрасная Дирэль. Кому, как не Вам, об этом знать. Задавая Богам вопросы, мы ищем в окружающем нас мире ответы. Однако, видим только свои амбиции и страхи, убежать от которых возможно, лишь отказавшись от всех желаний. Но ведь это смерть, не так ли? Скажите, Дирэль, а что для вас значит жить? Не могу поверить, что смысл существования демона заключается всего-то в процессе получения наших сил.

– Ты прав, что не веришь. Но энергия – основной принцип существования субъекта в проявленном мире.

– От ее количества зависит, насколько интересной сложится партия. Чем больше берешь, тем шире возможности.

– Да, мальчик.

– Но нравится ли тебе быть привязанной к этой книге? К призрачному Королю или его заигравшемуся во всемогущество сыну?

– Мы наслаждаемся каждым ходом игры, воплощая тайные желания тех, с кем связаны.

– Постой… Я не понял. Каким образом ты исполнила желание вот этого призрачного Короля?

– Ему нравилась дочь соседа. Но он был женат. Чтобы получить девушку законным путем, не вызывая вопросов глав государств и досужих обывателей, ее нужно было сделать призом. Например, в выигранной войне. Причем, война должна быть оборонительной. Разве я не исполнила его желание?

– И получила его силу, когда он умер. Так?

– Когда он умер, и искра Божия покинула душу, его истинным счастьем стало служение мне.

– То есть ты считаешь, что он счастлив, существуя привидением в подвале, полным крыс?

– Когда мы договаривались, он готов был отдать все за исполнение мечты. Осуществив ее, он стал похож на ребенка, в руки которого попала долгожданная игрушка. Наслаждаясь только ей, он забыл про остальные связи с миром. За что и поплатился.

– Но ты не сказала ему о возможных последствиях.

– А говорить бесполезно. Вспомни себя. Сколько раз тебя предупреждали об опасности? Но ты все равно лез напролом. Ведь так?

– Откуда ты знаешь?

– Это написано в твоей ауре. Как ее не скрывай, от демона сложно спрятать упрямство сжатых губ и морщинку между бровей. Ты очень юн, но поиски истины оставили на твоем лице след.

– Читаешь по лицу? – Рин откинул капюшон. – Что еще можешь сказать, о умнейшая?

– В-основном, то же, что и все. В тебе ясно читается жажда власти. Но не той, что на виду. Нет. Твоя роль – советник, распоряжающийся умом и сердцем господина.

– К этому я стремился в моей прошлой жизни.

– Это хорошо, что не врешь. – Улыбка слетела с лица женщины. – Иначе я не стала бы с тобой говорить.

Рин вздохнул.

– Я постараюсь не лгать. Но могу заблуждаться. Так трудно увидеть истину сквозь зеркала.

– Истину не дано видеть никому, мальчик. А правда у каждого своя. Кем ты сейчас себя считаешь?

– Не знаю, госпожа. – Опустил голову Рин. – Я не вижу своего места ни в одном из миров. Судьба кидает меня из одного непонятного дела в другое. Ни одно из них я бы не назвал завершенным. Они – словно звенья одной цепи, по которой я иду над пропастью. Только куда и зачем… не понимаю.

– Да, мальчик, так оно и есть. Самое интересное, что я тоже не могу просчитать твое будущее. Вокруг тебя много существ, которым ты очень важен, хотя они не совсем понимают, почему. Некоторые пытаются тебя забыть, но спрятавшаяся в сердцах тоска все равно тянет их за тобой. Это странно, поскольку особых талантов или дара я в тебе не нахожу. Что ты хочешь?

– Для себя? – Рин сжал пальцы, глядя на Дирэль. – Всего лишь совета.

– Говори. – Кивнула головой женщина.

– Я люблю демона. Бескорыстно. Просто так. Мне от него ничего не надо. Просто чтобы он был рядом. Улыбался, смеялся. Он тоже меня любит. Так получилось, что он лишился тела, и структура его личности потерялась в мирах. Я хочу найти его. Ты можешь подсказать, как?

Женщина – демоница молчала, глядя на эльфа и покачивая головой. Потом она подошла к нему и положила горячие ладони на его замерзшие руки.

– Это так необычно. Ты не боишься, что он воспользуется твоей силой?

– Нет. Мы были вместе. И были счастливы. Если честно, мне для него не жалко сил. Только бы снова увидеть его смеющимся… – Рин крепко сжал губы, чтобы не заплакать. – Мне кажется, ему сейчас очень плохо. Он где-то совсем один. Согласись, вам ведь тоже нужна любовь!

– Не боишься, если попрошу заключить со мной договор за помощь?

– Прости, госпожа, но моя душа принадлежит только ему. А свои желания я стараюсь исполнить сам. Перед тем, как я уйду, скажи, чего бы хотела ты?

– Наверное, чтобы мне не загадывали желаний. – Демоница тряхнула черными волосами. – Они предсказуемы, словно зачитанная до дыр книга. Но как ты познакомился со своим демоном?

– Знаешь, мой Гайю пошел за мной сам. И сказал, что мы всегда будем вместе. А я говорил ему, что люблю.

– Постой… Он что, был ребенком? Тогда понятно, почему ты к нему привязался.

Казалось, Дирэль была разочарована.

– Мне не важен его облик, госпожа. Я чувствовал любящее сердце. И приму его, каким бы он ни был. В любом виде.

– Мне кажется, – демонесса посмотрела в глаза Рину, – проблема в том, что твой Гайю думает, будто ты привязан именно к его образу. И боится предстать иным. Боится, что ты его оттолкнешь.

– Нет, госпожа. Не оттолкну.

– Что ж. Это невероятно, но я тебе верю. И знаешь, – она поправила свою короткую кофточку и улыбнулась, – отправлюсь-ка я путешествовать. Кажется, от сидения в этой луже у меня начинается насморк. У тебя, случайно, нет среди знакомых нормального мага, не боящегося тесного знакомства с демоном? И не стонущего об исполнении желаний?

– Вообще-то есть один. Как отсюда выберусь, навещу его. И поговорю с ним.

– Тогда, мальчик, возьми меня с собой.

– Призрак не отдаст мне твою книгу.

– Разве ты до сих пор не понял? Это просто форма. Скажи, кем мне стать для тебя?

Эльф задумался.

– У меня нет вещей. Да и не нужны мне они. Только одежда. Слушай… Как тебе образ заколки для волос? Никто ничего не поймет и не заметит.

– Хорошо. – Улыбнулась Дирэль. – С тебя – знакомство с магом. С меня – информация. Ты мне понравился. Так что будем искать твоего мальчика вместе.

Рин засмеялся.

– Ты чего? – Удивилась женщина, производя над книгой какие-то манипуляции.

– Боги тоже обещали помочь.

– С ума сойти! – Усмехнулась Дирэль. – Подставляй руку.

Через мгновение в протянутой ладони Рина лежала, играя драгоценными камешками, заколка из черненого серебра. Не усомнившись ни на мгновение, он подколол ей косу к затылку. А потом подошел к двери и открыл ее.

– Ваше Величество! – Крикнул в темноту. – Спасибо за все! Прощайте! На поверхность я выберусь сам!

***

Шагнув в один из силовых каналов, он снова очутился в Семинарии. У той самой двери, ведущей в подвал. Немного подумав, он вошел в структуру мира и сломал один из узлов, позволяющих менять местами во времени настоящий и вероятный миры. Пробежав незаметным ветром по всем комнатам, он везде делал одно и то же: блокировал связи между возможностями. А потом, вернувшись к себе, снял руну и вошел внутрь. Но комната была не его.

Ее не было вообще. Там, где он оказался, не было ни пола, ни потолка. Место одной из стен занимал огромный экран, в светящейся реальности которого перемещались какие-то фигуры. Все остальное виделось Рину зеленоватыми сумерками. И, кроме этого экрана, вокруг ничего и никого не было. Немного постояв и осмотревшись, он двинулся туда, резонно заключив, что представление предназначалось именно ему.

Вглядевшись в серебристое мерцание, он вдруг увидел Лирру, растерянно глядящего в разбитый дверной проем, за которым совсем недавно были комнаты Рина. Эльф не слышал звук, но ему было достаточно видеть, чтобы дорисовать воображением ужас, охвативший несчастного дейрина. Получается, когда он развлекался с женщиной, с другом произошла новая беда, а его опять не было рядом! Какой после этого он друг?

Эльфу стало неприятно. Это что, очередная попытка рассорить его с существом, которое искренне пытается стать нужным? Да, Лирра не мог устоять перед очередной доступной женщиной. Ну и что? Он такой, какой есть, и Рин не собирался из-за этого с ним ссориться.

Но вот в коридоре появилась госпожа Симитэль. Лирра показал ей на дверь. Та пожала плечами и что-то сказала, схватив его за рукав. Но он оттолкнул ее руку и побежал по коридору туда, где продуваемый мокрыми ветрами переход вел в административный корпус.

– Вот этого бы не надо… – Сказал Рин и попытался переместиться в Семинарию. Но странное место не выпустило его из своего плена. Однако продолжило показывать все, что происходило с Лиррой.

Расталкивая семинаристов, он почти бежал к кабинету ректора. Секретарша в приемной пыталась загородить подступы магическим щитом и собственной грудью, но дейрин снес их, даже не заметив. Толкнув дверь, он шагнул внутрь, но растерянно остановился на пороге, поскольку внутри, кроме господина Ригона, были еще господа. Они сидели в четырех, поставленных кругом, креслах, а Сетьер Ригон стоял в середине, наклонив голову. Лирра, осознав, что его не только не гонят, но даже не замечают, тихонько притворил дверь и подпер ее плечами, закрыв единственный выход.

И тут для эльфа неожиданно включился звук.

– Вы намеренно вводили нас в заблуждение, господин ректор. – Сказала одна из фигур, одетая в белый плащ с капюшоном. – Из года в год мы видели процветание и благополучие, а на деле от значимого проекта остался только остов. Где хорошие, грамотные специалисты, которых мы вам рекомендовали? Где средства, выделяемые на обеспечение качественной жизни студентов? Что тут происходит, господин Ригон?

– Это модель одной из вероятностей, в какую может попасть любой демоноборец или мессия. – Поднял голову Ригон. – Простой тренинг.

– На сегодня он закончен. Верните все на свои места.

– Я пробовал… Но что-то пошло не так.

– Он лжет! – Громко сказал Лирра. – Когда я тут учился, все было не так плачевно. Но посмотрите теперь на руки и ноги студентов. На их тела. У многих – грибок, язвы, дистрофия, от которых не спасает даже лекарская магия. Преподавательский состав питается в городе, а семинаристам приходится есть тухлое мясо и гнилую капусту.

– Вы кто? – Спросил один из капюшонов.

– Меня и моего друга взяли сюда преподавателями, поскольку мало кто соглашается на такую мизерную зарплату и здешние условия жизни. Но сегодня мой друг пропал. Его комнаты превратились в груды не подлежащего восстановлению хлама. Его ауры я не чувствую. Еще до меня доходили слухи, что тут проводятся кровавые обряды.

– Откуда ты знаешь? – Шепнул Рин. – Неужели проболталась Симитэль?

– Господин Ригон, куда Вы спрятали Эринэла Аль-Рохани?

– Это тот самый? – Тихо спросил один из сидящих другого. Тот согласно качнул головой.

– Я не слежу за мальчишками, сующими свои любопытные носы туда, где может быть опасно. У нас – не самая комфортная для проживания планета. Где-то – топи, где-то – болота…

– Например, в подвале? – Спросил Лирра.

– Не знаю. Ими занимается завхоз.

Два капюшона пошушукались между собой, и один из них объявил:

– Мы составим запрос в Конвентус, чтобы сюда прислали комиссию, которая проверит все аспекты деятельности Семинарии. Начиная с практической составляющей жизни и заканчивая уровнем знаний и умений студентов. Так что советуем хорошенько к ней подготовиться.

Ригон вздохнул с облегчением. Но Лирра, сжав кулаки, крикнул:

– Вы что, спустите ему с рук похищение моего друга? А если он пропал не один? Кто знает, сколько магов вроде как уволились, но на деле исчезли в местных трясинах?!

– Не горячитесь, юноша. – Поднялся капюшон. – Наша проверка будет тщательной и всесторонней. А Ваш друг, наверняка, сидит в каком-нибудь трактире.

Лирра набрал в легкие воздух, чтобы высказаться, но вдруг смешался и шагнул к стене, поскольку рядом с Ригоном появился коронованный призрак в мантии из крыс. Судьи тут же вскочили со своих кресел, прикрывая носы платками и воротниками.

– Что ты сделал с книгой, щенок? – Стукнул он посохом об пол. – Признавайся, куда ты поместил Дирэль? Хочешь владеть ею лично?

– Уйди отсюда! – Закричал Ригон. – Старый маразматик, разве не видишь, кто рядом с тобой?

– Я давно мертв. Так что мне плевать на этих высокомерных ублюдков, которых кто-то вынудил сюда спуститься, и которым нет дела до происходящих тут событий. Что вам нужно? – Оглянулся он на капюшоны. – Энергия? Она поступает с избытком. Правда, тяжелая и грязная. Чем живет местный люд? Ненавистью, тоской, беспросветной изнурительной работой и вечной нищетой. А еще – завистью к тем немногим, в чьих руках сосредоточены материальные богатства. Воровство, насилия, грабежи… Множество ранних смертей. Вас это устраивает. Так зачем вы сюда пожаловали?

– Разве не на тебе лежит вина за все это безобразие? – Повысил голос один из капюшонов. – Кто своими страстями прикормил демона, взрастив в тихой нравственной девушке ненависть к собственному мужу и отцу своего ребенка? Разве не ты научил обращаться ее с вместилищем порока?

– Протестую. – Мягко улыбнулся Ригон. – Вместилищем порока можно назвать каждого, находящегося в этой комнате. Ибо всеми нами движут желания, по-другому, страсти. Проявленный мир живет за счет их силы.

– Протест не принимается. – Ответил один из четверки. – Если желания не согласуются с моралью и законом, они не имеют права на воплощение.

– Законы устанавливает сила, господин судья. – Парировал Ригон. – Для того, чтобы слабые не возжелали слишком многого. Иначе, от невозможности их реализации, они сойдут с ума или поднимут бунт, ломая упорядоченный строй. Сколько раз такое происходило в мирах, вознося к власти новые игрушки Богов?

– Не уходи от темы! – Прикрикнул один из судей. – На вас обоих, отце и сыне, лежит вина проклятия.

– Я искал возможность ее снять. – Согласился с утверждением Ригон. – В том числе, обращаясь к демонической книге. И, кажется, нашел.

– Какое же? – Заинтересовались судьи, перейдя с обвинительного на заинтересованный тон.

– Эльфийский цветок. Он снимает любые проклятия, наведенные хоть демонами, хоть невинными послушницами.

– Неужели вы его нашли? – В голосе одного из капюшонов послышался азарт.

– Нет. Но как раз сейчас мы переходим к тому эльфу, которого так настойчиво ищет господин Виринис. – Ригон взглянул на сжатого, словно пружина, Лирру.

– Куда вы его дели, гады? – Крикнул дейрин.

– Мы его никуда не девали. – Ректор развел руками. – Он исчез.

– Он врет! – Застонал Лирра.

– Конечно, врет. – С удовлетворением сказал призрачный Король. – Ты, Сетьер, бросил парнишку в подвал вместе со своим много болтающим завхозом. И если бы речи мальчика меня не заинтересовали, к утру от его тела не осталось бы даже костей. Мои девочки и мальчики, – призрачная рука погладила серый плащ, – вечно голодны. А студенты в подвалах появляются слишком редко, чтобы они отказались от любой, случайно или намеренно попавшей туда пищи.

– Какая мерзость! – Плечи одного из капюшонов дернулись.

– Так что должность завхоза вакантна. А эльф… Он был так мил, что занял мой разум интересной беседой.

– Где он, старый хрыч? – Лирра впился побелевшими пальцами в спинку одного из кресел.

– Где моя Дирэль?

– Там, где и всегда. – Пожал плечами Ригон. – В книге.

– Это вы о демоне? – Спросил один из судей. – Вы до сих пор продолжаете верить его словам, несмотря на все случившееся?! Показывайте, где вы ее прячете. Зло должно быть уничтожено!

– Не отдам! – Заорал призрак, заполняя пространство кабинета тьмой, в которой, пока все терли глаза и кашляли, он исчез.

– Сейчас он разгромит мои покои! – Крикнул Ригон и тоже исчез. Вслед за ними испарились и судьи.

Не успел Рин перевести дыхание, как в серебристом пространстве экрана появилась обстановка личных покоев господина Ригона. Было похоже, что здесь уже произошло сражение. На полу валялись книги вперемешку с какими-то осколками и обрывками ткани. А Сетьер Ригон сцепился не на жизнь, а на смерть со своим призрачным отцом, пытаясь что-то вырвать из хватких рук мертвеца.

– Прекратите! – Заорал один из капюшонов, обливая из протянутой ладони обоих драчунов ослепительным и, похоже, обжигающим светом, поскольку Король и его сын отлетели друг от друга, закрывая лицо и глаза. На полу, между ними, осталась лежать та самая книга, которую Рин видел в библиотеке.

– Он украл мое единственное сокровище! – Взвыл мертвец.

– Тебе давно пора упокоиться. Скажи спасибо, что я позволил тебе существовать в старой башне. – Сплюнул кровь с губы Ригон. – Какого беса ты шлялся по подземелью? Куда ты дел эльфа?

– Выпустил на волю! – Засмеялся Король. – Теперь ты его никогда не найдешь! Я спросил его про цветок. К твоему большому сожалению, юноша ничего о нем не знает. Дирэль подтвердила его слова. В них не было ни капли лжи.

– Значит, так. – Капюшон с головы одного из судей упал под порывом ветра, влетевшего в разбитое окно, и Рин увидел молодого, светловолосого Бога, под темными бровями и ресницами которого цветом сирени сияли прекрасные глаза. Рин даже вздрогнул: их оттенок напомнил ему о маленьком Гайю… – Книга будет уничтожена.

Он вытянул ладонь, и яркий божественный свет, заливший древний манускрипт, сжег его в мгновение ока. Призрачный Король схватился за сердце. И тут же сотни зверьков, составляющих его мантию, раскатились в разные стороны, шныряя под ногами в поисках убежища. Первой исчезла корона.

– Ненавижу! – Прохрипел колеблющийся силуэт и вдруг растаял, словно туман под лучами солнца.

– Теперь Вы, господин Ригон. Нам кажется, или Вы слишком долго прожили на этом свете даже для хорошего мага?

– Я не прошу милости и пощады. – Сказал тот, потирая вспотевшие от волнения ладони. – Забыв о возложенной миссии, я пытался найти условие, отменяющее проклятие. Но, когда мне показалось, что отгадка совсем рядом, вы требуете, чтобы я ушел. Что ж, я готов.

Светловолосый Бог поднял ладонь…

– Нет! – Вдруг закричал Рин. – Не надо! Тот, с кого началась эта история, должен закончить ее сам!

Ладонь опустилась вниз, а сиреневые глаза заглянули в душу эльфа.

– Ты уверен?

– Если в этом человеке есть хоть капля раскаяния в содеянном, то – да.

Все, кроме этого Бога, заозирались по сторонам, но тот уже допрашивал Ригона.

– Скажи, наследник престола Эличей, принц Сольер, ты осознал путь, приведший к такому исходу?

– Да, господин.

– Если бы у тебя была возможность изменить одно из событий, что бы ты выбрал?

– Слишком много я сделал такого, в чем приходится раскаиваться. Поэтому – нет, ничего. Я готов принять свою смерть. Единственное, что бы мне хотелось сделать, так это похоронить ту девушку и всех насельниц монастыря в земле. По-человечески.

– Что мешало сделать это раньше?

– Будете смеяться, но, наверное, страх. До сих пор лица этих женщин появляются в моих сновидениях. Всех, но не ее. Поэтому, перед тем, как уйти навсегда, я хочу сделать то, что должен.

Бог посмотрел на Рина. Тот кивнул головой.

***

Картинка разгромленного кабинета, подернувшись рябью, сменилась лесным пейзажем. Мокрые, тяжелые ветви растений, чем-то похожих на пузатые бутылки, утыканные колючими лапами, роняли капли влаги в насыщенную водой почву. Здесь было предгорье, поэтому деревья не сгнили, а лишь покрылись защитным слоем плесени и лишая, кое-где свисавшего с веток до самой земли. Присмотревшись, Рин увидел раскиданные по поляне валуны, и едва намеченный контур когда-то возвышавшихся тут стен. Среди раскиданных камней стоял Ригон, а позади – четверо судей.

– Там, – бывший принц махнул рукой, – пропасть, в которую мои солдаты бросили тела. Мне надо их достать.

Боги не ответили и даже не пошли за сгорбившимся под дождем мужчиной. Они молча стояли и ждали.

Ригон был хорошим магом. Через пол-оборота, по ощущениям наблюдавшего за ним эльфа, скелеты в лоскутах когда-то черных одеяний уже лежали во дворе бывшей обители.

– Пусть земля будет вам пухом… – Тихо сказал маг, глядя, как под действием его заклинания останки девушек и женщин уходят под землю. – Ну а теперь…

Он сам, своими руками, взял обломок гранитной скалы и поставил его над общей могилой острием вверх. После этого спокойно отряхнул руки и сказал:

– Теперь все. – И, в ожидании смерти, поднял глаза к небу.

Бог, выдержав паузу, вскинул ладонь, но вдруг был остановлен радостным возгласом Ригона.

– Смотрите! Скорее смотрите на небо! Они простили меня! – Слезы полились из его глаз, а на губах заиграла счастливая улыбка.

Судьи тоже посмотрели вверх. Там, через разлетающийся в стороны облачный водоворот, на грешную землю смотрел ясный глаз синего неба.

Эльф тоже смахнул невольную слезу.

– Ты-то чего разнюнился? – Спросила демонесса, опираясь на его плечо горячей ладошкой.

– Ему нельзя умирать. – Вдруг сказал Рин.

– Это почему? – Изумилась Дирэль. – У тебя все хорошо с головой? Этот человек – сознательный убийца!

Ее звенящая браслетами рука мягко постучала кулачком по голове эльфа.

– Сейчас объясню. – Поймал ее ладошку Рин. – Понимаешь, это – его мир. Он чувствует за него ответственность и боль. Теперь, когда небо снова стало синим, он приложит все старания, чтобы не допустить тех ошибок, из-за которых придется кому-то страдать. Ведь он – не психопат. Просто заблудившийся в зеркалах одинокий человек. Дирэль, ведь никто никогда его не любил. Амбициозная и обиженная на весь мир мать вырастила из мальчика эгоиста, для которого главным и неподражаемым был только он сам. Да, он наделал много бед. Но, думаю, учел последствия. Поэтому он станет мудрым и осторожным правителем. Ну а казнь… ее ведь можно отсрочить?

– Ты прав, маленький эльф. Мы тоже решили так поступить. – Странное, наполненное зеленоватой мглой, место исчезло, сменившись вполне цивилизованной гостиной.

Судьи скинули свои накидки, и в одном из лиц Рин в восторгом узнал Керрайюса.

– Ты! – Рин, как ребенок, подбежал к Богу и, подпрыгнув, повис на его шее. – Как же я рад тебя видеть!

– А я-то как! – Керрайюс обхватил эльфа своими крепкими и сильными руками. – Ты меня напугал!

– Прости! – Рин разжал руки, а Бог осторожно поставил его перед собой. – Мне надо было привлечь внимание к происходящему в этом мире. Если бы я просто рассказал, ты ни за что бы сюда не примчался и не позвал бы для разбирательства своих друзей.

Рин поклонился всем Богам.

– Но тебе угрожала опасность! – Керрайюс осторожно погладил Рина по вновь ставшим темными волосам. – И какого беса ты прячешь на себе демона этих королей?

Трое остальных скрестили суровые взгляды на эльфе.

– Поймите правильно! Выслушайте! – Рин умоляюще сложил перед грудью ладони. – Все мы – дети Творца. И каждый рожден для определенной роли. Но мир создавался Творцом с любовью. Может, не надо лезть по головам, добиваясь желаемого, а стоит попробовать методы Создателя Сущего? Просто любить? Радоваться, что есть на свете Бог Керрайюс. Или маленькая демонесса Дирэль. Я знаю, что вас ежедневно истово молят об исполнении желаний, обещая когда-нибудь стать хорошими и не задумываясь о чувствах тех, кто рядом. Но, достигнув заветной цели, просящий все равно не обретет счастья. Только просьбы перерастут в требования, а измученное зеркалами существо окажется на краю грехопадения. Однако, – Рин улыбнулся, – если для развлечения и получения энергии уборщица покажется перспективной, то почему бы не сделать из нее принцессу?

Боги переглянулись и хмыкнули. Кажется, им было, что вспомнить.

– Демоны играют на тех же слабостях. Договорившееся с ними существо получает возможность осуществить желаемое. Больше желаний – больше энергии. Поймите, вы друг другу не враги. Просто используете разные методы работы. Прошу вас, не обижайте девушку. Тем более, она – умница и красавица.

Демоница материализовалась и встала за плечом Рина, поблескивая любопытными глазами.

– Действительно, красотка! – Хмыкнул Керрайюс. – Привет, Дирэль!

– Здравствуйте… – Смущенно сказала девушка.

– Керрайюс! Мы не зря провели время. – Сказал один из Богов. – Это было… весело и познавательно. Надо будет ближе присмотреться к демонам. Не влипай в истории, маленький эльф. Но, если приспичит, зови на помощь. Я – Легосин-те. Третья планета пятнадцатой ветви. Сосед твоего друга Керрайюса. Это – тебе.

Он набросил на шею Рина амулет.

– Портал? – Улыбаясь, спросил Рин.

– Да. В нем – привязки ко многим планам Древа. Теперь можешь не тратить время на пространственные туннели. Рассчитан на троих.

– Благодарю, Легосин-те! Удачи тебе во всех делах!

– Я пойду? Жена заждалась к обеду…

– Бывай! – Хлопнул протянутую ладонь Керрайюс.

Двое других Богов кивнули головами, а Рин и демоница поклонились.

– Спасибо, что вовремя разобрался. – Подошел к эльфу самый старший из Богов, носящий короткую бородку и темную верхнюю одежду, в прорезях которой виднелось яркое нижнее белье. – Я – Горишен. Один из наблюдателей Конвентуса. Думаю, сюда скоро соберется настоящая комиссия. Будь здоров, эльф! И знаешь что… будет время, поищи сведения об упоминаемом Ригоном цветке. Вдруг истина бродит где-то рядом? Керрайюс, Лоренс, до встречи! А ты, демоница, лучше не попадайся.

– Что ж, – к Рину подошел тот самый Бог, который говорил с ним через экран, – нужно познакомиться и нам. Я – Хранитель этого мира. Зовут меня Лоренс. Скажу честно, – сиреневые глаза, так напоминающие очи Гайю, весело смотрели в эльфийские зеленые, – ты меня поразил. Любой другой потребовал бы для принца Сольера Элича смертной казни.

– Ригон – не психопат. – Еще раз повторил Рин. – Да, он делал много плохого. Но семинаристы, попадающие в миры, хорошо подготовлены к любому развитию событий. Хотя, если честно, я бы добавил еще один предмет для всех обучающихся в ней будущих инквизиторов и демоноборцев.

– Какой же? – Улыбнулся Лоренс.

– Психологию и социальные задачи жизни демонов. Ведь не обязательно убивать того, кто так много знает! Их тоже можно привлечь к какой-нибудь полезной работе, где им будет интересно.

– Например? – Приподнял брови Лоренс.

– С детьми. Если ребенок на личном опыте познает результат необдуманного желания, во взрослом состоянии он будет просчитывать свои шаги на несколько ходов вперед. Но это – как вариант.

– Малыш, с тобой интересно общаться. Как думаешь, оставить принца ректором Семинарии или нет?

– Нет, конечно. Он должен многое обдумать. Возможно, в будущем возродить свою страну. Жениться. Родить наследников и правильно их воспитать.

– Молодец! А не пообедать ли нам, продолжив беседу за столом?

– Простите, господин Лоренс, но у меня два срочных дела. Одно из них – успокоить сходящего с ума от страха моего друга Лирру, а второе – пристроить Дирэль в надежные и не жадные руки.

– Надеюсь, не к тем синеглазым, которых ты притащил ко мне? – Поинтересовался Керрайюс.

– Нет. Я хочу познакомить ее с ректором магической Академии Вожероны друидом Эрайеном. Если они друг другом заинтересуются, будет просто здорово.

– Тогда у меня встречное предложение. – Улыбнулся Керрайюс. – Мы возьмем твоего синеглазого дружка и пойдем к нам. А ты нас догонишь. Пока пристраиваешь подружку, мы с Лоренсом выпьем за продолжение знакомства. Оказывается, мы учились почти в одно время в одном университете и даже вспомнили друг друга!

– Ты был лопоухим и рыжим. – Сказал Лоренс. – Зачем перекрасился? Рин, мы звали его Светилом. Он прекрасно учился и отличался в спортивных состязаниях. – Бог взглянул на Керрайюса и хмыкнул. – Правда, сейчас немного заматерел. Я до последнего времени был убежден, что ты работаешь исследователем. Но перспективный выпускник оказался Хранителем в какой-то дыре. Что случилось?

– Рин, иди за другом. И поторопись.

– Не хочешь, чтобы восторженный ребенок услышал о том, что и у Богов бывают проблемы?

– Проблемы бывают и у Творца. – Сказал Рин, подколов косу заколкой. – Но вы правы. Мне надо торопиться, пока Лирра не разнес Семинарию по досочкам.

Портал, открытый Лоренсом, вывел Рина прямо к тому коридору, по которому бежал Лирра. Увидев возникшего на его пути Рина, дейрин налетел на него, сжимая плечи друга до хруста в костях.

– Я тебя повсюду искал! Где ты был? Обещал же никуда не выходить! А сам опять исчез!

– Перестань! – Рин высвободился и ласково погладил Лирру по руке. – Теперь все хорошо. Вернее, все будет, как надо. Хочешь, я покажу тебе чудо?

– Какое, Рин? Ты не представляешь, как я испугался! Мне Симитэль рассказывала…

– С этим покончено раз и навсегда. Давай подойдем к окошку. Посмотри в него. Да не на меня, туда… – Рин кивнул головой за перекошенный оконный проем.

Над черными, исходящими паром, городскими крышами в голубом небе сияла семицветная радуга.

***

– Рин! – Тихо сказал Лирра. – Неужели это сделал ты?

– Ни в коем случае! – Усмехнулся эльф. – Ты приписываешь мне чужую работу.

– Но без тебя в этом деле не обошлось. – С убежденностью сказал дейрин. – Но, раз все закончилось благополучно, что будем делать дальше?

– Я тут, совершенно случайно, встретился с Керрайюсом. Он пришел навестить своего друга, хранителя земли, Бога Лоренса. Они собрались к нам. Может, отправимся с ними? Пока в Семинарии меняется власть, у нас куча свободного времени. Поэтому у меня появилась идея сделать на нашей земле поле для гольф-серфинга. Когда мы найдем Гайю, пригласим к себе всех наших друзей. Будет, чем занять их свободные от ежедневных раздумий умы. Да и Боги избавятся от вечной скуки.

– Что ты задумал, Рин?

– Только то, что ты слышал. Кстати, помнишь, мы говорили о том, чтобы тебе пора навестить своих парней?

– А доски для гольф-серфинга? Где ты их возьмешь?

– Твои мальчики сделают. Принесу образец с исторической родины.

– Вот я тебя и поймал! – Довольно сказал Лирра. – Ты решил отправить меня с Богами, а сам, в одиночку, хочешь почему-то вернуться туда, откуда мы еле унесли ноги.

– Мне надо повидаться с Эрайеном.

– Я пойду с тобой.

– Хорошо. Но, пока я буду разговаривать с ректором Вожеронской Академии, сможешь купить образец доски?

– Значит, ты не станешь встречаться с Дэниэлом Элисилем или Тонимэлом Орнелем?

Рин вздохнул.

– Мне сейчас немного не до этого. Если хочешь, отправляйся со мной. Хочешь – иди с Богами. Решайся быстрей, они с нетерпением ждут нашего возвращения.

– Конечно, я иду с тобой!

– И никаких девушек?

– Никаких! Обещаю!

Эльф настроился на ментальное пространство Керрайюса.

"Это Рин. Не возражаешь, если мы с другом присоединимся к вам чуть позже? Хотим, пока есть возможность, купить доски для гольф-серфинга и пристроить демоницу. Это недолго. Зато потом мы научим вас новой, увлекательной игре".

"Доберешься – отчитайся. Я услышу тебя на любом расстоянии. Перед отправкой сюда – тоже. Понял, маленький эльф?"

"Честное слово! И перестаньте звать меня малышом! Достали!"

Керрайюс засмеялся.

– Что? – Спросил его Лоренс.

– Эльф требует уважения.

– Мелкая смертная букашка смеет указывать Богу? – Лоренс насмешливо изогнул бровь. – И ты не возражаешь?

– Ну-у… Он – миленький! – Посмотрел в небеса Керрайюс. – И такой маленький, что хочется утешать его, как ребенка.

– Да ты, оказывается, незаметно вырос… И не только в моих глазах.

Два приятеля, глядя друг на друга, расхохотались во весь голос.

***

Глава десятая. И снова мир двух светил

Задав координатами площадь перед Вожеронской Академией, Рин взял Лирру за руку и сжал в кулаке артефакт, подаренный Богом. Аккуратная космическая дыра распахнула пространство ровно напротив академических ворот и проходной, в которую тонким ручейком спешили студенты.

– Похоже, сегодня в Академии нет занятий. – Сказал Лирра, вслед за другом выбираясь на плоский булыжник площади.

– Но у господина Эрайена, в отличие от детей, не бывает выходных. – Улыбнулся Рин совсем юной девчонке, заглядевшейся на них с другом.

Лирра тут же заметил.

– Флиртуешь с девушками? А мне запретил к ним приближаться?

– Знаешь, Лирра… Смотрю я на этих девчонок и мальчишек. И они мне кажутся такими юными и наивными. Хотя я сам бы мог находиться среди них. На курсе третьем или четвертом.

– Если подойдешь к ним, никто и не подумает назвать тебя стариком.

– Я так думаю. И этого достаточно.

– Неужели запросишь пенсию у Элисиля? Вроде, ты все еще числишься эльфом его Леса?

– Да ну тебя. – Улыбнулся Рин. – Я пошел к ректору, а ты отправляйся за доской. Встретимся здесь же. Через… пару оборотов.

– Тогда лучше вон в том трактире. – Лирра кивнул на заведение в доме напротив. – Заодно и поедим.

– Договорились.

Хлопнув друг друга по руке, они разошлись в разные стороны.

Сообщив Керрайюсу, что добрался благополучно, Рин вошел в проходную.

– Здравствуй, Боло! – Сказал он вахтеру, проходя вслед за студентами в открытый турникет.

Тот, до этого равнодушно листавший очередной замусоленный детектив, поднял глаза, как овчарка при звуке хорошо знакомого голоса.

– Эльф! Лонлиэль! А ну, стой!

Рин остановился и поднял руки вверх. Испуганные студенты, бросая на него любопытный взгляд, торопились проскочить мимо.

– Ну, эльф, не пугай детишек!

Боло вышел из-за стойки и протянул Рину руку. Тот усмехнулся и пожал ее.

– Как дела на учебном фронте?

– Без перемен, красавчик. Ты все там же, на том континенте? Как вам живется без дейринов?

– Может, кто-то живет и без них, но я все время со своим.

– Ты про того высокого смазливого мальчика? Все-таки изменил своему Митчу?

– Митч изменил мне. – Вздохнул Рин и развел руками. – Почти женился. Так что приходится искать утешения на другом крепком плече.

– Лучше бы нашел себе бабу. До сих пор, небось, девственник?

Проходящие мимо студентки с интересом посмотрели в лицо Рина.

– Ох, Боло! Да кому же нужен мужчина без денег, дома и неопределенным общественным статусом? Скажи, ректор у себя?

– Да вроде с утра был… Кстати, – старый маг расправил пальцем седые усы, – тут на днях приходили к нему твои сородичи. Может, чуть старше тебя. Красивые, надменные, высокие… Одеты богато.

– Спасибо, Боло, но мне это ни о чем не говорит. Они все высокие и надменные. Наверно, я один у папы с мамой не удался.

– Хе-е! – Погрозил пальцем Боло. – Если бы не удался, никто бы тобой и не интересовался. Пока я ждал пропуска от Дины, чтобы их отметить и запустить гостей на территорию, случайно услышал обрывки разговора…

– Подслушал. – Ухмыльнулся Рин. – Специально.

– Пусть так. – Согласился Боло. – Вот только говорили они о тебе.

– Да с чего ты решил? – Удивился эльф. – Я тут не учусь и не имею к Вожероне никакого отношения!

– И все же… Они хотели выяснить у господина Эрайена, не слышал ли тот что-либо о некоем Эринэле… Как его там? Аль-Рохани, кажется?

Рин задумчиво постучал по губе.

– А имена их…

– На память не жалуюсь. – Довольно улыбнулся вахтер. – Орнель и Ровэль.

– А… Спасибо, Боло! Если что, ты тут никого похожего на меня вообще не видел. Помнится, тебе нравилось холодное пиво… и креветки.

Тот нахмурил брови и, оглянувшись на студентов, открыл рот, но Рин хлопнул старика по рукаву кофты и быстро прошел во двор.

– В следующий раз оформишь пропуск! – Крикнул привратник тому, чей след уже затерялся на академической площади. – Ишь ты, – проворчал он, снова устраиваясь на свой стул, – повадились бегать, как к себе домой!

***

Дриадская полукровка Дина, неизменная секретарша ректора уже не первую сотню лет, грустно посмотрела своими красивыми глазами на появившегося в приемной эльфа.

– Лонлиэль… Сколько лет, сколько зим. Может, уже переведешься обратно? Скачешь, как белка, туда-сюда, занятого ректора от работы отрываешь!

– Хорошеешь на глазах. – Улыбнулся ей Рин. – С каждой прожитой декадой все больше.

– Наглеешь?

– Разве это не комплимент? – Рин сотворил розу с меленькими колючими шипами и преподнес ее Дине. – Держи. Вы с ней идеально друг другу подходите!

Секретарша улыбнулась необычным, лилового цвета, лепесткам и схватилась за стебель.

– Ай! – Капелька крови выступила на розовом пальчике. – Ах ты, маленький негодник!

Роза осторожно легла на стол, но в Рина полетела тяжелая подставка для ручек и перьев, веером рассыпая содержимое по полу. Эльф пропустил мимо себя возгордившуюся новыми возможностями подставку, брякнувшую о стену, и концом ботинка подкинул один из карандашей вверх, поймав его пальцами.

– Драгоценнейшая! Ну разве можно разбрасываться орудиями своего труда! Нежные, маленькие ручки…

Дина довольно взглянула на обновленный маникюр.

– Теперь придется собирать их останки!

– Ну и соберу! – Вскочила раздосадованная промахом секретарша. – А ты все равно не зайдешь!

– Это почему же?

– У него – совещание!

Рин нагнулся и поднял пару изломанных перьев.

– Держи, прекраснейшая! – Он протянул к ней руку, но, как только она пыталась их забрать, отдернул ее обратно.

– Это что за шуточки? – Нахмурила Дина бровки. – Дай сюда быстро!

– Возьми. – Рин покрутил перо в пальцах. – Ой, чуть снова не уронил!

– Ты их совсем доломаешь! Ну-ка, отдай! – Она подошла к нему и попыталась их схватить. Но оказалась схваченной и прижатой к груди эльфа. – Сдурел? – Раскрыла она и без того огромные глаза.

– Поцелуй… – Нагло сказал Рин. – Тогда я все соберу и восстановлю сам. Ну как?

Светящиеся зеленью очи оказались совсем рядом, а ее полуоткрытые губы уже ощущали его теплое дыхание… От двери в кабинет ректора раздалось негромкое покашливание.

Девушка покраснела и оттолкнула эльфа.

– А где слова "Вы все неправильно поняли, господин ректор?" – Насмешливо сказал Эрайен, глядя на Дину. – Некоторым молодым леди срочно пора замуж!

– Господин ректор! – Надрывно сказала секретарша.

– Проходи, Эринэл. Я ждал тебя.

– Эх, господин Эрайен! Что Вам стоило задержаться хотя бы на мгновение?

Эрайен усмехнулся и закрыл за эльфом дверь.

– Подкатываешь к моей секретарше?

– Упаси Боги! Это она сама! Карандаши разбросала, на меня бросилась… Здравствуйте, господин ректор!

– Хватит кланяться. Садись в кресло. Рассказывай, что случилось.

– И как Вы сразу все поняли?

– Когда все в порядке, ты не измываешься над Диной. Говори.

***

Когда Рин закончил рассказ о событиях в мире вечного дождя, Эрайен задумчиво покачал головой.

– Значит, Боги решили дать Ригону шанс все исправить? Не уверен, что людям это понравится. Но если он будет терпелив и мудр, возможно, династия возродится, и память о ее Королях сохранится в веках. Но ты говорил про демона. Что с ним?