Я демонстративно задвинул Ёсико за спину и, не оборачиваясь, спросил у неё:
– Что ты хотела?
Она всё поняла. И это не удивительно, с её-то историей.
Теперь она стояла и переводила затравленный взгляд с меня на наблюдателей и обратно.
Чтобы вывести её из этого состояния, я повторил вопрос:
– Ёсико, чего ты хотела?
Ёсико расстроенно покачала головой и чуть слышно прошептала:
– Уже не важно…
– Всё будет хорошо, девочка, – попытался успокоить её сэнсэй Макото.
Куратор Забуза меж тем говорил:
– Академия магии, в которой вам выпала честь учиться, принадлежит императору, да будут его дни благословенны. Разрушать собственность императора запрещено. Так что, относитесь к мебели, оборудованию и зданиям бережно. В том числе нельзя наносить вред друг другу, потому что вы теперь тоже собственность императора. Однако, в случае необходимости вы можете вызвать обидчика на дуэль. Специально для этого есть арена и правила проведения дуэлей. Советую правила изучить. Тем более, что победителю начисляются баллы. Если драка произойдёт вне арены, то оба участника отправятся в карцер.
Всё ясно! В карцер попадать нельзя! Иначе Ёсико останется совсем без защиты.
И дело не в том, что я обещал её матери позаботиться. А в том, что это мой человек! А я никому не позволю причинять вред моим людям!
– За хорошую учёбу тоже назначаются баллы. Тот, кто наберёт сотню баллов, будет переведён в другую группу. Там условия получше и свободы побольше.
О как! Условия получше и свободы побольше? Не значит ли это, что не все жилые дома окружены ядовитым шипастым кустарником?
Интересно, если я смогу управлять этим кустарником и попросту убрать его со своего пути, мне всё равно нужно будет набирать сотню баллов? Или меня сразу переведут в другую группу?
«Так, стоп! – остановил я себя. – Уйти отсюда мы с Ёсико должны вместе!»
С другой стороны, она с её иероглифами тоже может попробовать управлять кустарником…
– Если вы думаете направить усилия на кустарник, – усмехнулся куратор Забуза, словно прочитал мои мысли. – То хочу предупредить. На кустарник наложено заклятие поглощения любой магии. Любая попытка воздействовать магией на кустарник только ослабит вас. К огромному удовольствию тех, кто захочет за ваш счёт заработать себе лишние баллы.
Чёрт! Намёк более чем прозрачный! Только ослабни, и тебя тут же сожрут…
Да, в такой ситуации желающих проверить слова куратора останется немного.
– Ваша комната на третьем этаже, – закончил инструктаж куратор Забуза. – Даю вам десять минут на то, чтобы осмотреться, и жду вас тут. Пойдём на завтрак. Всё, можете идти.
Я глянул на Ёсико и уже открыл было рот спросить про неё, как куратор сказал:
– Отдельных помещений для женщин у нас нет. Группа всегда селится в одной комнате. Так что вы будете жить все вместе.
Я хотел было возмутиться, но потом решил, что оно и к лучшему – Ёсико всегда будет под моим присмотром. А уж очерёдность в душ мы составить сумеем!
Когда мы поднялись в свою комнату, Ёсико первым делом потребовала:
– Покажи свою спину!
Я задумался на миг – у меня под тюремной рубахой ничего не было.
С другой стороны, а чего мне стесняться?
И я повернулся спиной к Ёсико и оголил спину.
Все уставились на меня.
– Не фига себе! – присвистнул Сэдэо. – Видно ты им здорово насолил.
– Ты даже не представляешь как! – усмехнулся я, вспоминая свой концерт на алтаре.
Даже если это не был алтарь Всеблагой, хотя какой ещё может быть в храме Всеблагой? Так вот, даже если этот алтарь для другого бога, всё равно то, что я сделал называется кощунство. В средние века и за меньшее сжигали на костре. Так что я легко отделался.
– Садись! – приказала Ёсико.
Я сел на кровать.
Ёсико приложила ладони к спине, и я почувствовал тепло.
– Подожди, дочка, – остановил её сэнсэй Макото.
Он отодвинул девушку и начал потихоньку прикасаться пальцами к разным точкам на моей спине. Каждое прикосновение было как укол иголкой. Но боль от этих уколов была не острой, а сладкой, тянущей.
Пробежав пальцами по спине, Макото отошёл и приказал Ёсико:
– Напиши на его спине иероглиф здоровья!
Ёсико послушалась, и мою спину тут же обдало огнём.
– Потерпи! – сказал сэнсэй Макото. – Этот способ быстрее. Хоть и не самый комфортный.
– Время, – негромко сказал Рен. – Нам пора спускаться.
Н-да, один разряд электричеством, и дисциплина в парня вбита намертво!
Но он прав. Нужно идти.
Я встал и чуть не застонал от боли – спину обожгло как будто я лег в костёр подремать.
– Ты чё наделал, старик?! – я тут же наехал на Макото.
– Сейчас всё пройдёт, потерпи! – сказал сэнсэй и поспешил выйти из комнаты.
– Прибью гада! – прорычал я, направляясь вслед за сэнсэем.
Сжав зубы, чтобы не показывать, каких мучений мне стоит каждое движение, я вышел за дверь.
Блин, да мне не было так больно даже когда били!
Ёсико держалась рядом. Она тоже страдала, видя, как мучаюсь я.
Время от времени при движении она прикасалась ко мне, и меня каждый раз от этих прикосновений словно било током. От этого я поневоле снова и снова цеплялся взглядом за её грудь и чувствовал, как моя полосатая рубаха начинает торчать внизу.
Я ничего не мог с собой поделать, возбуждение было настолько внезапным и сильным, что я сразу понял: это побочка от лечения.
Но у этой побочки был один классный эффект. Я отвлёкся на то, чтобы не оконфузиться прилюдно и забыл про спину. А потом вдруг обнаружил, что мне не больно. Совсем не больно!
Я аккуратно пошевелил плечами проверяя состояние ран – местами ещё ощущался небольшой зуд, но и он быстро прошёл.
И тогда сэнсэй Макото притормозил и пошёл рядом со мной.
– Вот и хорошо! – улыбнулся довольно он. – Я ж говорил, что быстро!
Когда мы подходили к столовой, стояк уже ослаб. И я выдохнул с облегчением.
Но поймав насмешливый взгляд куратора, напрягся. Надеюсь, он не понял, что спина у меня уже в порядке. И те наблюдатели с лестницы тоже не знают. Вот и дальше пусть не знают. Пусть недооценивают противника, то есть меня. Тогда я быстро смогу сделать так, чтобы они начали бояться.
В столовой куратор показал нам, где брать разносы и приборы, где получать еду, и куда потом уносить грязную посуду.
Потом добавил:
– У вас на принятие пищи и отдых после неё полчаса. А потом пойдём на первое занятие. – И пошёл к преподавательскому столу.
Увидев в очереди Кинпатсу с Изуми, я обрадовался и, прихватив разнос, поспешил к ним. Ёсико с Макото рванули за мной. Сэдэо и Рен – тоже! Я очень этому удивился, но ничего говорить им не стал. В конце концов, почему бы и нет?
Очередники, которые стояли за Кинпатсу, сразу же сдали назад – всё-таки у тюремных рубах есть свои преимущества. Это как флаг, как сигнал опасности. Особенно когда подходят сразу пятеро.
Вот так, не прилагая особых усилий, мы с Кинпатсу и Изуми оказались за одним столом.
Кинпатсу, Изуми и ещё двоих прибывших вместе с нами тоже поселили в одной комнате. Вот только те двое сразу же отделились. Они и сейчас сидели за другим столом. И взгляды, которые они бросали в нашу сторону, мне очень не понравились.
Здание, в котором поселили Кинпатсу и Изуми, тоже окружал кустарник. Он точно так же закрывал и открывал дорожки, но в отличие от нашего, там не было ядовитых шипов. Там вообще никаких шипов не было.
– Я попробовал подключиться к кустарнику, чтобы по своему желанию сдвинуть его, – тихо сказал Кинпатсу. – И сразу же почувствовал, как из меня уходят силы.
Чёрт! Если уж у Кинпатсу с его способностью повелевать растениями кустарник вытягивает силы, значит куратор Забуза не лгал. И к кустарнику применять магию нельзя.
Да, кустарник – серьёзное препятствие. Если я решу, к примеру, пойти прогуляться, то надо придумать какой-то способ преодолевать его.
К тому же в нашем случае преодоление ядовитого шипастого кустарника может обеспечить пути отхода – в том, что нам предстояли стычки с парнями, я не сомневался ни минуты.
Нет, я не боялся тех, что наблюдали за нами с лестницы. Но моя армейская привычка продумывать спецоперации, в которых я участвую, не раз спасала мне жизнь.
За разговором я смёл завтрак и не заметил как. Конечно, по вкусу он сильно уступал тому, что готовила няня Омоко – странно было бы ожидать другого. Однако и не сухпай. К тому же я почувствовал сытость, а это по большому счёту главное.
Кстати, из еды были рис, печёная рыба, обжаренные овощи, соус в мисочке и зелёный чай с травками.
Едва я почувствовал запах трав, как демон внутри меня тревожно завозился, и я чай пить не стал. И своим дал знак, что лучше попить водички.
Сэнсэй Макото меня поддержал – он тоже почувствовал, что это не просто травки, которые обычно добавляют для аромата или вкуса. Определить их он не смог, но насторожился. А тут мы с ним совпали. Так что чай пошёл лесом.
Вообще столовая была большая. И тем не менее, я решил, что есть и другие столовые – слишком уж большой была территория академии магии. Не может быть, чтобы тут училось всего около сотни человек. Примерно такое количество сейчас сидело за столиками и принимало пищу. Именно принимали – настолько механически большинство из присутствующих поглощало еду со своих подносов.
А доев, они поднимались, уносили посуду и сразу же покидали столовую.
От преподавательского стола к нам направились куратор Забуза и ещё один мужик. Стало понятно, что завтрак закончился.
Я быстро наклонился к Кинпатсу и тихонько попросил, чтобы он на обед незаметно принёс с собой нож в ножнах – да-да, тот самый, с клеймом, который когда-то принадлежал Тосиюки, и пару сюрикенов. С оружием мне было как-то спокойнее.
Конечно, моя одежда не имела ни карманов, ни ремней, но я решил, что придумаю, как закрепить оружие. Без оружия я чувствовал себя голым.
Безусловно, я могу превратить в оружие любой предмет. Точнее, мог, когда был в своём теле. А в теле Кизаму может случиться осечка – рефлексы ещё не наработаны, тело за мозгом не успевает. Так что, оружие не помешает. К тому же, когда неискушённый противник видит нож, то нож становится ещё и оружием психологического давления. А опытных бойцов тут скорее всего не так много. Как сказал Шого, кто ж отпустит их со стены?
Забуза и второй мужик, который оказался куратором Кинпатсу и Изуми, махнув нам, чтобы мы следовали за ними, пошли рядышком. Они о чём-то легко болтали и не обращали на нас внимания.
Я даже удивился – они оставили нас позади, за спинами. Это так не вязалось с тем, как Забуза вёл себя с нами до завтрака, что я насторожился.
«Чай…» – подсказал Аргх.
Точно! Видимо это был не простой чай. Травки, которые я почувствовал, вызывали послушание и подавляли агрессию. И вот кураторы уверенные, что мы испили этого зелья, спокойно идут и болтают. Что ж, не будем их разочаровывать.
Я шепнул о своём открытии Кинпатсу. Он поделился с Изуми. Та – с Ёсико. Я с Макото, тот с Реном и Сэдэо.
Те два парня, которые косились на нас в столовой, спокойно шли за кураторами.
Я решил понаблюдать за ними, за их поведением. Потому что они чай пили точно – я это видел. Вот и подскажут нам, как себя вести.
Каких-то особых деталей в поведении парней не было. Они были спокойны. Им говорили идти, они шли. Говорили остановиться, они останавливались.
По идее каких-то более сильных искажений поведения быть не должно – для того, чтобы мы усваивали новый материал, мозги должны работать нормально и реакции должны быть не замутнёнными. Во всяком случае я так думаю.
Так же по дорожке, обозначенной кустарником, мы вышли к учебному корпусу.
Куратор Забуза завёл нас в класс, в котором уже сидело около пятнадцати человек. И сказал:
– Когда урок закончится, вы в течение пятнадцати минут должны вернуться в свои комнаты. Не медлите и не опаздывайте! Возвращаться будете самостоятельно по дорожке, которую вам укажет ваш кустарник.
А потом оставил нас в классе и вышел.
Слова куратора: «ваш кустарник» плюс рассказ Кинпатсу о том, что их кустарник не ядовит и без шипов, натолкнули меня на мысль: к каждому домику ведут разные кустарники с разными свойствами. Информация важная и нужная. Пока бесполезная, но это пока. Как только я научусь преодолевать это препятствие, я воспользуюсь этой информацией, чтобы, к примеру, побыстрее найти того, кто мне понадобится.
Однако, нужно было проходить и занимать места. А ещё изображать послушание. Но это было сложно сделать. Присутствующие – а это были только парни, сразу же среагировали на Ёсико и Изуми.
Я бы удивился, если б было иначе.
Девушки держались достойно, но под перекрёстным огнём сальных взглядов им было непросто.
В классе заняты были в основном задние места. Свободными оставались только места, ближайшие к школьной доске.
Я показал девушкам садиться на первый ряд, а своих парней рассадил так, чтобы закрыть девушек.
Понятно, что я не мог закрыть от взглядов, но хотя бы в спину им тыкать никто не будет.
Рассевшись, мы приготовились к своему первому уроку в академии магии.
– Эй, ты, – тут же раздалось за моей спиной, едва я опустился на стул. – А тебе не жирно сразу двух тёлочек? Поделись, а?
Я резко обернулся. Мой мысленный приказ заткнуться был такой силы, что чубатый парень, тоже в тюремной рубахе, отшатнулся. И тут же его глаза зажглись ненавистью.
Он может и возмутился бы, но мой приказ шёл от души, магия сработала как надо. Я даже сам не ожидал. Так что он сидел и буравил меня взглядом и не мог произнести ни слова.
Нас прервал учитель. Это был высокий седой мужчина с длинными жиденькими бородой и усами, и длинными белыми бровями. Он широко распахнул дверь и быстро прошёл к своему столу.
– Здравствуйте! – поприветствовал он учеников.
Все, как по команде встали.
Мы тоже поднялись. И я понял главный недостаток наших мест: мы не видели, как вели себя остальные – те, кто пил травяной чай. Но предпринимать что-то уже не было возможности.
Взгляд учителя зацепился за Ёсико и Изуми. Он некоторое время задумчиво рассматривал их, а потом бросил взгляд на галёрку и нахмурился. Как я его понимал! У него перед носом сидели две бомбы замедленного действия. Два потенциальных источника конфликтов.
Конечно, и без девушек конфликты были бы, но с ними они будут однозначно и будут жёсткими. Собственно, уже…
Но я недооценил учителя.
Он дал команду сесть. Потом окинул класс взглядом и сказал:
– Посмотрим, кто из присутствующих здесь учеников к концу семестра станет самым сильным магом! Мне даже интересно, смогут ли девушки обогнать парней? Или может, наоборот, смогут ли парни догнать девушек? Ну да ладно, посмотрим, посмотрим… И надеюсь, соревнование будет честным? Можно, конечно, и любыми путями, но какова ценность такой победы? – учитель задумчиво пожал плечами, как бы размышляя вслух. – Ну да ладно… Давайте знакомиться.
Я мысленно поаплодировал учителю. Если ему удастся повернуть энергию парней в соревновательное русло, то уверен, к концу семестра весь класс покажет отличные результаты.