– Данил? – хрипло выдыхаю его имя.
Произнести громче не получается. От неожиданности голосовые связки словно атрофируются. Я глазам своим не верю. В стенах консерватории можно увидеть кого угодно, разных творческих фриков, привыкаешь ко всему, но лицезреть Данила прямо на пороге репетиционного зала… К этому я точно не была готова. Впрочем, никто не предупреждал меня и о том, что я буду делить жилплощадь с чужим странным парнем.
– Привет, сосед, – Данил непринужденно разводит руками.
– Ты как здесь оказался? – делаю несколько широких шагов вперед.
Спускаюсь со сцены и не свожу взгляда с высокой фигуры, размах плеч которой загромождает весь проход в зал. Я все еще не уверена в том, что вижу перед своими глазами. У меня нет никаких соображений, что заставило Данила появиться здесь и сейчас.
– Тут такое дело… – он лохматит ладонью волосы на затылке и при этом как-то подозрительно отводит взгляд в сторону, а потом вздыхает, резко опуская руку, – мне нужны твои ключи от квартиры.
– Зачем? – настороженно замедляю шаг и свожу брови к переносице. – А твои где?
– Потерял. – Данил растягивает губы в невинной улыбке. – Я сразу пойду домой и никуда оттуда не денусь, так что можешь не переживать.
Чувствую, как мое спокойствие, которым я напиталась за время отсутствия Данила в квартире, начинает испаряться. Набираю в легкие воздуха, чтобы высказать свое весьма неодобрительное мнение по этому поводу, но еще одного шага вперед хватает, чтобы проглотить свои же рвущиеся наружу слова. Потому что вижу перед собой дико уставшее лицо с измученными, абсолютно блеклыми глазами, окруженными четкими темными кругами. А я ведь видела Данила другим, буквально этим утром, правда, на фотографиях в социальной сети.
Видимо, я слишком пристально рассматриваю своего соседа, потому что широкие брови на его лице приподнимаются в немом вопросе.
– Да, сейчас… Ключи в сумке, – бормочу себе под нос и иду к подоконнику, на котором бросила свои вещи.
И ощущаю себя так неловко, когда спиной чувствую, как внимательно глаза Данила следят за моими движениями.
– И что? Даже не будет возмущений? Просто отдашь ключи? – усмехается он, пока я копаюсь в бездонной сумке.
– Если ты не явишься домой до того момента, как я приду с репетиции, то пеняй на себя, – предупреждаю я.
Не буду же я сообщать, что на самом деле меня дергает от любопытства, где же пропадало Его Величество, и что за это время периодически выжидающе поглядывала на входную дверь квартиры.
– Обещаю, что точно буду ждать тебя там.
– Ага, как верный пес…
– Гав, – низкий смех раздается так близко, что кожа у моего виска покрывается горячими мурашками.
Я подпрыгиваю на месте, роняю сумку и оборачиваюсь, а мое сердце подскакивает куда-то к горлу. И даже не знаю, отчего в большей степени: то ли оттого, что испугалась, то ли потому, что вписываюсь телом в грудь Данила. Этот засранец подкрался ко мне так близко, что я замечаю едва пробивающуюся щетину на широком подбородке.
Не понимаю, как он до сих может пор окружать себя ароматами своего парфюма, если его почти сутки не было дома. Один вдох и этот аромат предательски липнет к кислороду в моих легких.
От прямого, прожигающего взгляда Данила начинает закипать кровь, становясь испариной на моей коже. Задержавшись на моем лице, его взгляд перескакивает куда-то за меня, а полные губы расплываются в довольной улыбке.
– О, вот и ключики. – Легко нарушая любые понятия о личных границах, Данил наклоняется вперед, сокращая расстояние между нашими лицами до мизерного.
Одновременно чувствую, как он заводит свои руки мне за спину, начиная тянуться к брошенной на подоконник сумке. Чувствую, как его дыхание касается моего лица и как мои ноги становятся пластилиновыми. Я не дышу, потому что мое тело напрочь забывает обо всех своих навыках, оставляя лишь один – дрожать.
Данил будто бы специально придавливает меня собой к краю подоконника, заставляя выгнуться назад. А еще я точно ощущаю, как он втягивает носом воздух возле моего лица, прежде чем нас оглушает тяжелый хлопок двери и гогот ввалившихся в зал моих коллег по репетиции.
С головы до ног меня прошибает не то холодной, не то жгучей волной, когда я понимаю, что мы с Данилом стоим, прижавшись друг к другу прямо перед десятком любопытных глаз. Идеальная картинка для сплетен.
– Ой, а мы не вовремя, да? – слышу голос Аньки еще до того, как успеваю отпихнуть от себя слащаво лыбящегося соседа, приросшего к полу.
– Да… То есть нет… Мы не… – мямлю, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли.
Выдыхаю. Нервно поправляю пучок волос на голове, тру кончик носа, мну ладони, да и вообще просто глупо топчусь на месте, не зная, куда себя деть. И не смотрю на Данила. А зачем? Его широкая улыбка и так вызывающе сияет даже в этом полумраке.
И если мне хочется испариться, то моя любопытная подружка уже тут как тут, и с плохо скрываемым интересом впивается, нет, даже пожирает парня взглядом.
– Привет, – приторно звенит ее голосок. – Я Аня. А ты Данил, да?
Я очень жалею, что подо мной не находится оркестровая яма. Сейчас мне там самое и место, потому что я слышу, как сосед язвительно усмехается. Теперь он будет думать, что я обсуждаю его с подругами. И несмотря на то, что это действительно так, ему-то знать об этом необязательно.
– Угу. Он самый.
Я недовольно кривлюсь и закатываю глаза, потому что его интонация – сплошная издевка.
– До свидания, Данил, у нас репетиция. – Нахожу в себе силы выпасть из стыдливого ступора и, спрятав взгляд от своего сожителя, разворачиваюсь и недвусмысленно толкаю Аньку куда-нибудь подальше. Разбор полетов я устрою ей потом!
Она поддается мне с явной неохотой, но я делаю лишь парочку шагов прочь, как вдруг слышу за спиной басистый оклик:
– Альвина.
Вдох-выдох. Поворот.
– Ну что? – Мой взгляд неизбежно сталкивается с нагловатым взглядом Данила. Боже, ну какая же у него самодовольная физиономия. Пускай и замученная.
– Так ты мне дашь или нет? – Очень громко и четко гремит он на весь зал вопрос.
Пространство сразу же заполняется смешками присутствующих. Извращенцы!
– Это про ключи, – шиплю я сквозь зубы, как будто пытаюсь оправдаться за эту его дурацкую реплику.
Быстро подхожу к сумке и мне даже не приходится опять рыться в ней. Брелок от ключей просто торчит из ее заднего кармана.
– Вот, – небрежно пихаю их в руки соседа. – Чтобы прямо сейчас сделал дубликат. И если тебя не будет дома к пяти часам, придушу. Ясно? – предупреждающе распахнув глаза, даю понять, что ни капельки не шучу.
Но его ладонь неожиданно обхватывает мое запястье и не дает шагнуть назад. Все нахальные огоньки в глазах Данила тухнут, меняясь на что-то искреннее, заинтересованное.
– Слушай, – вполголоса произносит он и аккуратно, словно ожидая моей реакции, приближает обратно к себе, – как ты это делаешь?
Я не понимаю о чем он и, в первую очередь, потому, что меня отвлекают теплые покалывания на коже там, где руки касаются его пальцы.
– Делаю что? – переспрашиваю тоже полушепотом.
Замечаю, как Данил опускает взгляд на мою ладонь, зажатую его пальцами, и делаю то же самое: смотрю на наши совершенно непохожие руки. Моя узкая, прохладная, с тонкими пальцами, и его широкая, горячая лапа с выступающими венами и множеством мелких, свежих царапин. Я озадаченно хмурюсь. Мне почему-то кажется, что этого не было еще пару дней назад точно.
– Как ты занимаешься с закрытыми глазами? Ты не смотрела на руки, а они играли, – Данил так пристально рассматривает мою ладонь, словно пытается что-то в ней найти. А ей даже как-то слишком тепло в плену чужих пальцев.
Не могу сдержать уголки губ на месте и позволяю ироничной ухмылке прикипеть к своему лицу. Значит, он наблюдал за мной здесь, пока я была за инструментом? Надо же… Как быстро Данил раскрыл все карты.
– Потому что я играю не руками. Я играю душой, – отвечаю на его вопрос искренне и мягко освобождаю свою ладонь из его рук.