– Относись к этому, как к браку по расчету… – тем временем продолжал он, – вам, людям, должно быть привычно…
– Брак по расчету заключается между мужчиной и женщиной, а не между мужчиной и начальником «предмета договора», – цедила я сквозь зубы.
– Это уже претензия не ко мне.
– Дорого я тебе обошлась? – нахмурилась я, поднося чашку к губам.
– Не важно, – коротко бросил он. – Ты не ответила на мой вопрос: кто тебе этот…
Подняла на него глаза от кружки.
– Ты спала с ним? Твой парень? – вцепился в меня жгучим взглядом Мирослав.
– «Этот» – мой спутник души, – вздернула я подбородок.
– Это не отвечает на мои вопросы… – скрипнул он зубами, начиная злиться сильней. А я с каким-то мазохистским удовольствием отмечала, как ему шла ярость. Черты его лица заострялись, глаза темнели, желваки ходили из стороны в сторону. Казалось, он сейчас кинется…
– Он – мой друг. Так понятнее? – зло процедила я. – И его имя Валера.
– Что значит «спутник души?» – спокойнее поинтересовался он, делая медленный вдох.
– Наши души путешествуют вместе в различных жизнях, так говорят наши специалисты, – пожала плечами. – Без него я – сирота. И мне нужно ему позвонить!
– Ты пахла им вчера… – не спускал он с меня взгляда.
– Валера спасал меня тут после… портала… Мне было плохо.
– Хорошо, звони… – и он протянул мне мой же мобильный.
Но позвонить я никому не успела – раздался звонок в двери. Хотя, с чего? Та еле держалась на сорванных петлях. На пороге стоял взъерошенный Валера.
– Анька! – друг шагнул в квартиру. – Почему не отвечаешь?!
– Я… спала. Плохо себя чувствовала… – пожала плечами. – Прости.
Мне откровенно было не до друга вчера, если вспомнить, что я чуть не умерла.
– Зул говорит, ты уезжаешь…
– Уезжаю? – переспросила непонимающе.
Мы с Валерой стояли в коридоре. Он не делал попыток пройти, а я интуитивно отгораживала его от Мирослава, который остался в кухне.
– Что еще говорит Зул?
То, с какой скоростью Магистр получал информацию, поражало. Я же ему лично вчера рассказала, что Мир меня вышвырнул. Только он не просто меня выгнал, он тогда отказался от меня и нашей связи. Поэтому я чуть и не умерла…
– Чтобы я не приближался к тебе, – напряженно процедил Валера. – Что с дверью? Он здесь?
Я кивнула.
– Все нормально, он знает…
Но Лерка рванулся мимо меня в сторону кухни.
– Лера!
– Если ты ей сделаешь больно, я тебя из-под земли достану… – застала я, чуть не врезавшись в спину друга, стоявшего посреди кухни.
Мирослав застыл в двух шагах, глядя на Валеру исподлобья. Он лишь повернул голову по-звериному на бок, и Лерка упал на колени, шипя и морщась.
– Мир! – вскрикнула я, и бросилась к нему. – Пожалуйста, не трогай его!
Мои ладони легли на грудь мужчины, я пыталась поймать его взгляд.
– Назад, Аня, – потребовал он холодно, но оттолкнуть не пытался.
– Пожалуйста… – умоляла я. – Он – мой единственный друг…
Мирослав удостоил меня долгого пронизывающего взгляда.
– Внизу тебя ждет машина, собирай вещи и спускайся, – наконец, приказал он. – А ты остаешься сегодня жить только благодаря ей, – бросил Валере и скрылся в коридоре.
Когда послышался стук двери, я опустилась перед Леркой на колени. Друг сидел, тяжело дыша и тряся головой.
– Лер… – я положила руку на его плечо и, дождавшись, когда он посмотрит на меня, продолжила: – Мир вчера не дал мне умереть…
– Ради себя только, – процедил друг с ненавистью. – Тварь…
– Лер, эта «тварь» теперь – мой…
Кто? Мужчина? Хозяин?
Я не стала заканчивать. Лера попытался притянуть меня к себе, но я отшатнулась:
– Не надо… Лер… Мы с ним оба просто жертвы обстоятельств.
– Вот только не надо в это верить! – подскочил он и заметался по кухне.
– Лера, его обязали подписать договор! – вскричала я, вскакивая следом. – Зул продал меня, как вещь!
– Зул не мог… – мотнул друг головой. – Его наверняка вынудили… Что он тебе говорил?
– Я не слушала, – закатила я глаза, мысленно закрываясь. Чувствовала, что нас с Лерой расщепляет эта ситуация. – Да и не скажет он все равно то, что происходит на самом деле. Меня просто использовали… Лера, хватит!..
Он замер, устремляя на меня отчаянный взгляд.
– …Все. Просто хватит. Карельский просит меня принять ситуацию и смириться, этим я и займусь. Меня все равно никто не отпустит… И выбора у меня нет. Когда я вчера попыталась отказаться от него – чуть не умерла…
– Ань… так нельзя! – горячо возразил Лера.
– Да, можно еще, как ты – напороться на гнев Карельского, чтобы он тебя тут же размазал! – гневно выпалила я.
Лерка раздул ноздри:
– Я не собираюсь сдаваться, – горячо возразил он. – Ты – моя родственная душа, я не позволю ему просто так тебя забрать!
И он рванулся из кухни, а потом и из квартиры.
А я осталась стоять посреди своей кухни. Было тошно… В ушах стоял звон моего разбитого в дребезги мира, его осколки хрустели внутри при каждом движении и больно ранили, заставляя морщиться. Больше всего раздражало спокойствие. В душе поселилась какая-то чуждая мне сущность, принимающая ход событий, как должное. Я замерла с сумкой в руке, прислушиваясь, но стоило бросить взгляд на вздыбленную кровать, кровь побежала по венам быстрее, перед глазами потемнело, губы сами приоткрылись, хватая воздух… Я прислонилась к стенке и прикрыла глаза, стараясь перевести дыхание и прийти в себя, но только увязла в ощущениях еще больше. Внизу живота болезненно сжалось, а с губ сорвался стон…
Не сразу поняла, что в кармане джинс зазвонил телефон.
– Аня…
Я перестала дышать вовсе, замерев. Тело начинала бить крупная дрожь. Номер был незнакомым, но звонившего я бы не спутала теперь ни с кем. Даже если бы он молчал.
– Успокойся, пожалуйста, – прерывисто выдохнул в трубку Мирослав.
– Оставь… меня в покое… – прошептала, дрожа. – Я не хочу… все это чувствовать…
– Ты ЗОВЕШЬ меня! – рыкнул он. – А я не железный! Либо бери себя в руки, либо я вернусь и успокою!
Бросив трубку, я подскочила и кинулась к кровати. Схватила простыни и подушки и содрала с матраса, как кожу с воспоминаний. Все полетело в мусор, исчезая с глаз, и мне полегчало.