– Я покажу, если ты покажешь. – Девочка сощурила глаза, цепляя пальцами край розовой футболки.
– Я тебя разочарую, – краснея, пробормотал Логан.
Но уговор есть уговор. Они сидели рядом с детской игровой возле автомата с шоколадками, и в темноте он светился, как огромное чудовище с подсвеченной алыми светодиодами пастью – отверстием, из которого доставались купленные сладости.
– Давай уже! Чего тянешь?
– Ладно. – Логан приподнял растянутую больничную майку и продемонстрировал живот, заклеенный пластырем.
– И это все? – фыркнула девочка. – А где шрам?
– Да у меня операция была недавно, пока под пластырем.
– Хитрюга, а чего тогда спорил? Ничего тебе не покажу!
– Так и знал. Тогда я не помогу вскрыть автомат!
– Тогда мне и не надо. – Девочка поджала губы, совсем как взрослая, сощурила глаза-пуговки и вздернула подбородок. – Ты не сдашься, да? Я уже поняла. – Она вздохнула и все-таки подняла футболку, продемонстрировав припухший красный шрам на левом боку.
– Ого! А у меня так же будет?
– Не знаю… Мама сказала, что эти мясники меня покромсали.
– Правда? Ва-ау…
– Ага, – с гордостью улыбнулась девочка. – Я слышала, – перешла она на шепот, – что мне удалили все кишки и левый бок вообще пустой, представь!
– А если пойдешь с закрытыми глазами, будет крен влево?
– Не знаю. – Девочка встала, закрыла глаза, вытянула руки и почти сразу наткнулась на кресло для посетителей, стоящее перед комнатой отдыха. – Ну как?
– Непонятно. Может быть, чуть-чуть. Завтра в процедурном кабинете тебя взвесим: встанешь сначала на левую ногу, потом на правую.
– Да, точно! А у тебя не вырезали кишки?
– Не слышал… Интересно, как это узнать?
– Не знаю. Мне ничего не говорят.
– А пошли поваляемся на мешках в комнате отдыха? Там можно включить звездное небо!
– Пошли. – Девочка подала Логану руку, и он с трудом поднялся, держась за живот.
Они шли по темному коридору к яркой полоске света – лампе перед детской комнатой отдыха, которую не гасили по ночам.
– Тише! Слышала? Охранник!
– Ой!
Но Логан уже затянул девочку вслед за собой в туалетную комнату для персонала, все пространство которой занимали раковина и унитаз.
– Ушел? – Из-за недостатка места девочка уткнулась лбом в грудь Логана. – Тут швабры, – хихикнула она. – Мы – Рита Скитер и Гарри Поттер.
– Не смеши меня.
– А у тебя очки есть? Ты такой умный, по-любому есть!
– Молчи, больно смеяться.
Логан был выше девочки и стоял, практически уткнувшись носом в ее макушку.
– Вроде тихо, – шепнул он.
– Пошли, там нас уже никто не достанет.
Они вышли и только успели сделать шаг к свету в конце коридора, как над их головами раздался суровый голос старшей медсестры:
– Та-а-ак. Снова шляетесь по коридорам? Мистер Робертс, у вас так швы разойдутся! А ну-ка, быстро по палатам! Я вас, пожалуй, сама отведу.
И грозная старшая медсестра, высоченная и тучная, повела детей в сторону палат.
– А как тебя зовут, кстати?
– Энни, – шепнула девочка. – А ты Логан?
– Откуда знаешь?
– Я за тобой следила. – Она усмехнулась и показала ему язык.
А потом Логану открыли дверь в палату и велели лечь на свою кровать. Ох уж эти скучные взрослые!
Логан не видел Энни в школе, хоть и появлялся там очень редко. Он просто знал, что точно бы ее заметил. А еще он знал, что теперь она его друг.
Голова немного трещала от бессонной ночи и от Фредди, потому что даже одной стопки хватило, чтобы понять: эта штука покрепче всего, что парни когда-либо пили. Проснувшись наутро, они прокрались в душевые на стадионе и попытались охладить головы, но помогло это слабо. Астера ждал выговор от директора за инцидент с поцелуем, Джейкоба – домашняя работа, которую пришлось с утра писать на чердаке, а сам Логан понял, что понятия не имеет, куда дел чертово сочинение по литературе. Он был уверен, что вчера его зачитывал Эванс, стоя на столе.
И вот первым уроком химия, что буквально ад. Тут жарко, мадам Марш уже вопит из лаборантской, что ее никто не предупредил о пробирках, которые нужно приготовить к уроку, а в голове пусто, как в барабане.
А ведь он обожал химию, она была его любимым уроком, потому что совершенно, абсолютно принадлежала Логану. Тут он был уверен в себе так, как ни в чем в жизни. Он даже не пускал никого за свою парту, чтобы сосредоточиться на теме урока, и было бы отлично, чтобы и сзади никто не шушукался.
– И где моя парта? – громко воскликнула Мэддисон Эванс.
Логан был с ней плохо знаком, но, кажется, она получила по галогеналканам отличную оценку в начале семестра.
– Придется потесниться, – не отрываясь от экрана ноутбука, произнес мистер Тернер, преподаватель химии. – К нам присоединилось трое учеников и одна новенькая.
– Новенькая? – Мэдс скрестила руки на груди. – Вы уверены, что из-за этого мне не хватит парты?
– Как видите, – уже немного раздраженно бросил мистер Тернер. – Вы и мистер Робертс и так пользовались особыми привилегиями за исключительные успехи в химии, однако… условия поменялись. – И мистер Тернер захлопнул крышку ноутбука.
Как раз в этот момент в класс вошла та самая девушка в небесно-голубом платье, которую Логан встретил вчера. Новенькая.
– О, а у меня тут свободно, – оживился вдруг Джейкоб и даже придвинул к себе тетрадку, как хороший ученик.
Мистер Тернер посмотрел на него усталым взглядом человека, который не потерпит, чтобы в его классе создавали проблемы.
– Я все еще не понимаю, где мне сесть, – раздраженно бросила Мэдс.
Логан решил, что она права. Как можно заниматься, толкая друг друга локтями? Лили Смит, сидящая за партой, которую прежде занимала Мэддисон, густо покраснела. Она совсем ничего не смыслила в химии и дважды доставалась Логану в качестве партнера по лабораторной. Это было ужасно. Но таких, как она, в классе по химии было пугающе много, им тут будо медом намазано. Все они после уроков приходили в химический кружок, которым он руководил, и убеждали, что их вот чуть-чуть нужно подтянуть, и все будет отлично. Чуть-чуть в его понимании – это не знать разницу в плотности осмия и иридия, а не спрашивать: неон – это газ или жидкость?
– Умные должны держаться вместе, Эванс, – ухмыльнулся Джейкоб и даже встал со своего места. – Почему бы тебе не сесть с Логаном?
– А почему бы тебе не сесть с Логаном, Эванс? Он же твой лучший друг!
– Да, но вот в чем проблема… Дружба вынудит меня списывать у него. Ничего не смогу с собой поделать. Мисс Бэлл, прошу. Я даже уступлю вам стул получше, этот качается.
– Мистер Тернер, я против, – стояла на своем Мэддисон.
– Мистер Тернер, не слушайте ее, она надышалась хлоридом бария.
– Хлорид бария не пахнет, гений! – рыкнула на него Мэддисон, и их взгляды схлестнулись, практически лязгнув, как скрещенные шпаги: Логан буквально услышал этот звук.
– Вот видишь, я безнадежен. Мне нечего делать с такими гениями, как ты, Эванс!
– Знаешь что, Эванс…
– Эвансы! – гаркнул мистер Тернер, и оба опасливо перевели на него взгляд, поняв, что отвратительно ссорятся при всех. – Садитесь за первую парту, чтобы у мистера Эванса не возникло соблазна списать. – Джейку достался грозный взгляд. – Мисс Бэлл, садитесь, пожалуйста, к мистеру Робертсу.
Узнав Логана, Энджел улыбнулась ему, и тот улыбнулся в ответ, почувствовав, как сердце вдруг сильнее забилось, а ладони… вспотели? Он усмехнулся, отворачиваясь к окну, но очень быстро снова перевел на Энджел взгляд.
– Привет, гений химии, – сказала она, садясь рядом.
От нее пахло цветочными духами и чем-то солнечно-теплым, что Логан идентифицировал как озон в смеси с эфирными маслами. Будто одежда Энджел сохла на солнце в саду, что просто невозможно в ноябре.
– Привет, новенькая. Любишь химию?
– Ну, так. – Она едва заметно покраснела. – Не знала, что ты тут химическая легенда. С тобой мне не тягаться.
– Брось, это проще, чем может показаться. Приходи в субботу, я занимаюсь с ребятами вне программы. – Он улыбнулся, Энджел тоже.
Мистер Тернер уже начал призывно покашливать.
– Сегодня состоится лабораторная по реакциям ионного обмена между растворами электролитов.
Энджел присвистнула. Она была забавной, и Логан чаще смотрел на нее, чем на слайд с очередностью этапов проведения лабораторной.
– Готова? – Логан плохо представлял, чего ждать от этой работы. До этого он честно пытался делать лабораторные с Джейкобом, но у того был творческий процесс, а не научный: «Давай все накидаем, а там как пойдет».
– Так, возьмите два миллилитра раствора хлорида бария, – зачитала Энджел, – и сделайте вывод, что он не имеет запаха…
– Уже сделали, – усмехнулся Логан, стараясь не прислушиваться к спорам, которые раздавались из соседнего ряда.
– Черт, Эванс, смотри, куда льешь!
– Простите, ваше премерзкое высочество Эванс, но, может, вы подставите мне пробирку?
– Почему я должна тебе что-то подставлять?
– Кажется, у них проблемы, – шепнула Энджел. – Два миллилитра раствора сульфата натрия.
– Осадок выпал. Отлично, один опыт из четырех позади.
Это была самая легкая лабораторная в жизни Логана, несмотря на то что за соседней партой летели искры, грозя воспламенить ядовитые испарения, исходящие от пробирок. Энджел же заняла позицию лаборантки и описывала все происходящее иногда сама, иногда под диктовку Логана. Их пара удостоилась удовлетворительного кивка где-то между распеканием Эвансов и попытками спасти Лили Смит.
– А ты неплохо справляешься, – ухмыльнулся Логан, глядя, как Энджел аккуратно записывает формулы.
– Я просто выполняю инструкции. – Она пожала плечами. – Дальше учебника я никогда не смотрела.
– Что, ни одного канала в подписках, где рассказывают про странные опыты?
– Нет, – тихо засмеялась она, и стало чуть труднее вспомнить, что должна показать реакция, которую Логан сейчас наблюдал.
– И даже… – Он прервался, зубами зажал колпачок ручки, снял его и быстро сделал на полях заметку, не отрывая взгляда от колбы.
– Смит! – гаркнул профессор.
Из пробирки Лили вовсю лилась пена. Энджел вздрогнула и перестала следить за руками Логана. Но затем тихо переспросила:
– И даже?
– И даже никогда не выясняла полночи, могла ли плавиковая кислота растворить труп в сериале «Во все тяжкие»?
– Какой ужас, – тихо сказала она и хихикнула.
– Занимательная химия с Логаном Робертсом.
Логан отвлекся от пробирки и обратил внимание на то, что цвет глаз Энджел напоминает гидроксид меди. И хотя это, скорее всего, была игра света, она его зачаровала.
– Ты многое потеряла, – наконец пожал плечами Логан, чтобы прервать эту минуту тишины, а Энджел отвела взгляд и уткнулась в журнал.
Они говорили тихо, чтобы не привлекать внимание мистера Тернера, хотя перекричать Мэдс было непростой задачей. Многие уже общались в полный голос, и в классе стоял гул. В итоге Энджел и Логан первыми сдали свой журнал на проверку и первыми были отпущены с лабораторной.
– Можете идти, – вздохнул Тернер, глядя, как Эвансы борются за последнюю пустую колбу, решая, кто будет проводить реакцию, а кто описывать.
Тернер ушел сражаться с Эвансами, а Энджел привстала на цыпочки, чтобы шепнуть Логану:
– Спасибо. Никогда не сдавала работу раньше всех и со спокойной душой.
– Да ладно, ты большая молодец.
– В моей прошлой школе я не то чтобы сильно преуспевала в химии.
– Значит, в этой будешь, – улыбнулся Логан, про себя добавив «со мной». – Помочь тебе найти кафе?
– Ты меня сегодня спас, так что я угощаю, – улыбнулась девушка.
– Договорились.
Проходя мимо Джейка, Логан поймал его полный муки взгляд. Кто-то из Эвансов залил лабораторный журнал раствором гидроксида натрия, окрашенным в малиновый фенолфталеином, и мистер Тернер уже метался между ними в перчатках с криками про химические ожоги. На лице Мэддисон было выражение «Меня окружают идиоты», на лице Джейкоба – «Меня окружает идиотка».
– Они всегда такие… суетные? – спросила Энджел, как только они с Логаном вышли из класса.
– Вообще-то они впервые сидят вместе. Поэтому он так не хотел ее в соседки.
– И тебя.
– И меня, – рассмеялся Логан. – Я немного зануда, а Джейк… Джейк любит химию, но не любит долго думать.
– Тогда я рада, что моим напарником стал ты, а не он, – улыбнулась Энджел. – А это что… «Мэд Хеттер»? – Она ткнула в значок на сумке Логана – единственный мерч, который он позволил себе купить.
– Эм… да. Ты их знаешь? – Он притормозил, чтобы открыть Энджел дверь в кафе.
– Шутишь? Я их обожаю! Я была на пяти концертах. Назови меня сумасшедшей, но это так! Ты слышал их вживую?
– Никогда. – Логан кинул сумку на свободный стул возле одного из столиков, и Энджел сделала то же самое. При мысли о билетах, что лежали в его рюкзаке, он не смог не улыбнуться.
– Когда они приезжали в наш город – это был разрыв. – У Энджел горели глаза, когда она говорила о музыке.
А для Логана было странным, что кто-то еще в мире любит «Мэд Хеттер».
– В ваш город?
– Я из Алабамы. «Сердце Дикси», – подняла она вверх два пальца, рассмеявшись. – Вива Конфедерация.
– Юг?
– Юг, – подтвердила Энджел. – Если честно, мне здесь до сих пор не по себе. Южане другие. Незнакомцы в парке или кинотеатре могут взять и похвалить твою сумочку, угостить чем-то, просто проходя мимо, сказать: «Классная футболка, друг». Здесь все иначе…
Логан улыбнулся.
– Я ни разу не видела снега, можешь это себе представить?
Он развел руками:
– Поверь, долго тебе ждать не придется.
– Моя цель на ближайшие две недели. Надеюсь, синоптики не соврут. – И когда они встали к стойке с едой, Энджел сменила тему: – Бекон?
– Нет, спасибо. – Он нагреб себе зелени и овощей.
– На здоровом питании?
– Да, что-то вроде того. У меня жесткая диета, так что никакого бекона, особенно после вчерашнего.
– Как можно жить без бекона?! – Она в притворном ужасе округлила глаза.
– Сначала сложно: тебя ломает, ты ищешь бекон по подворотням, готов убить за крошечный кусочек. А потом ломка проходит, и ты становишься свободным, – пожал плечами Логан.
Энджел громко рассмеялась. Ей понравилась его шутка!
– Тогда тебе точно нужно приехать к нам. Клянусь, веганы на юге – двигатель прогресса. У нас одного только лука десять сортов и двадцать видов свекольной ботвы. – Энджел набрала полную тарелку, и они вдвоем прошли к столику. – Чем еще живут гении химии в Деполе?
– Ну-у… я люблю документальные фильмы про экологическую ситуацию в мире.
– В кино через неделю будет идти «Одиннадцатый час».
– Знаю, – улыбнулся Логан. Он видел этот фильм дважды.
– Спорт? – с интересом спросила Энджел.
– Не-е-ет. Кроме физических упражнений на лесопилке деда. А ты?
– Как видишь, никакого здорового образа жизни. – И она продемонстрировала, как вкусно ей хрустеть картошкой фри, а не салатом без соли.
Прозвенел звонок, и одновременно с этим в кафе буквально ворвался Астер Блэквуд. Его появление всегда было ярким, будто в лицо каждого присутствующего посветили фонарем. Настолько он выделялся.
Астер обожал брюки со стрелками и острые воротники идеально выглаженных рубашек. Дорогие часы, запонки и подтяжки.
Если бы кто-то смог сказать, какое слово ассоциировалось с Блэквудом больше всего – это определенно были бы роскошь и «стиль».
Он взъерошил свои отросшие черные волосы, швырнул на свободный стул сумку, сам занял другой и откинулся на спинку, будто чертовки устал.
– Нет, ты представь, что сделал Беннет!
– Что?
Астер обернулся, как будто в поисках кого-то, явно не заметив Энджел, поэтому продолжал болтать, будто они с Логаном все это время вели диалог:
– Вкатил отработку на восемь часов. Ну и, кажется, ему поступила пара жалоб на наши шуточки. Сказал, что если не успокоимся, то не получим дипломы средней школы. Так что по мадам Марш отмена.
Логан откашлялся, привлекая внимание друга. Позже, мысленно возвращаясь к этому моменту, он поймет, что сделал это зря. Очень и очень зря. Надо было встать и увести девушку подальше, но вместо этого он, чуть улыбнувшись, произнес:
– Астер, познакомься. Это Энджел.
***
За столом наступила тишина. Оба, девчонка и Логан, одновременно потупили взгляд, как будто их застали за чем-то очень неприличным. «Возможно, это была органическая химия», – подумал Астер, чуть наклонился к столу и прошептал:
– Я чему-то помешал? Вы лабораторную готовили?
Они одновременно вскинули головы.
– Нет.
– Да.
Астер улыбнулся шире:
– Так нет или да?
Они снова ответили вдвоем. Кажется, там было про то, что они учатся в одном классе.
А потом девчонка, уже четко проговаривая, добавила, обращая внимание Блэквуда на себя:
– Мы вроде как… уже знакомы.
Он попытался ее вспомнить, но, как ни копался в голове, ничего не вышло.
– Ты налетел на меня вчера в коридоре. И испортил мне сумку.
Точно. Что-то подобное он смутно припоминал.
– Готов загладить свою вину, – улыбнулся Астер.
Но девчонка не улыбнулась в ответ.
– Не нужно, – произнесла она.
– Нет, я серьезно, можешь прислать мне счет. Если там не больше тысячи, думаю, проблем не возникнет. – По крайней мере, именно столько стоила та, которую выпросила у него Аврора на прошлый день рождения.
Снова повисла тишина. Девушка бросила на него выразительный, полный недоумения взгляд.
– Пятьдесят восемь долларов, – произнесла она, тут же продолжив: – И нет, прошу, не заморачивайся. – А потом вдруг добавила с явной иронией: – Простого извинения было бы достаточно.
– Да, кстати, – чтобы сгладить повисшую неловкость, произнес Логан. – Я твое эссе принес.
Он порылся в сумке и достал две тетради. Одна была по английскому, единственному предмету, избавиться от которого по своей воле Астер не мог. А вторую он вдруг протянул девушке:
– Это, кстати, твоя. Я, наверное, случайно к себе засунул.
– Точно, моя. – Она кивнула.
– А это тебе, Астер, – произнес Логан. – Пятьсот сорок пять слов.
Астер раскрыл тетрадь в середине. Почерком, смутно напоминающим его собственный, в центре было выведено: «Эссе. “Мартин Иден”».
Блэквуд знал: Логан заранее сделал внутри минимум три-четыре ошибки и допустил пару логических повторений, чтобы авторство работы не слишком бросалось в глаза. Уже который год они проделывали этот фокус, и о том, что все задания за Астера выполняет его друг, пока никто не догадался.
– За мной должок, – хлопнул он Логана по плечу.
Новенькая посмотрела осуждающе. Логан лишь отмахнулся, а потом его взгляд сосредоточился на чем-то у Астера за спиной. Держа в руках несколько папок, к столику уверенным шагом направлялся мистер Робертс.
Логана из-за отца немного сторонились, особенно в средней школе, когда прошел слух, что он сдает ему всех, кто списывает. В ответ пошли сплетни, мол, его отец договаривается с другими учителями об отличных оценках для сына. Разумеется, это была неправда, но с тех пор эти двое в школе старались держаться на расстоянии и на людях обращались друг к другу исключительно «мистер Робертс» и «мистер Робертс».
– Профессор Робертс, – улыбнулся Астер, перетягивая внимание на себя. – Как оно?
Из всех наук математика была единственной, что не доставляла ему проблем, и к тому же явно удавалась, поэтому Астер быстро попал к учителю в любимчики.
– А я как раз искал тебя, – произнес мужчина, раскрывая перед ним на столе последний тест. – Великолепное решение с использованием интерполяционных кривых, Блэквуд. Только один вопрос. – Он перелистнул страницу, указывая на формулу сверху: – Здесь в уравнении наверняка b, а не d, я ведь правильно понял?
Астер, скривившись, кивнул.
Мистер Робертс исправил его ошибку сам. Подобное случалось не впервые. Но он мог поклясться, что, несмотря на серьезное выражение лица, профессор в этот момент улыбнулся.
– А вам, молодой человек, – указал он пальцем на сына, – стоит подтянуть теорию. Да, и заскочи, пожалуйста, на пять минут перед следующим уроком.
– Твой урок у нас последний. Может, после него? – с надеждой спросил Логан.
– Знаю я, как ты заходишь после уроков. – посмотрел его отец на часы, ремешок которых был вытерт до такой степени, что пестрел проплешинами.
Логан не без разочарования вздохнул, поглядывая на Энджел.
– Ладно, тогда увидимся, – произнес он, подхватывая свою сумку, и удалился вслед за отцом.
Астер с новенькой остались одни. Повисла неловкая пауза. Астер по привычке принялся крутить кольцо на пальце, поворачивая его то в одну, то в другую сторону.
– Матанализ он тоже за тебя делает? – вдруг произнесла девушка.
Что? Блэквуд чуть дар речи не потерял – столько в этой маленькой фразе сквозило необоснованного осуждения.
– Да, – совершенно бесцеремонно соврал он, решив, с какой стати вообще обязан оправдываться. – А тебя это смущает?
– Нет, – хмыкнула она. – Просто, видимо, поэтому таким, как ты, и нужны такие, как он?
А вот это было больно. Энджел явно хотела добавить что-то еще, но ее перебила появившаяся возле их столика Роуз Скотт с подружкой. Пару лет назад они с Джейком ходили с ними на двойное свидание, которое закончилось тем, что им устроили знакомство с родителями, и парни чуть ли не бежали из ресторана через черный ход. С тех пор эти девчонки периодически напоминали о себе, а Астер напоминал им о том, что не заводит серьезных отношений в принципе.
– Я ждала, что ты напишешь, Блэквуд, – произнесла Роуз, помахивая бумажным стаканчиком с крышкой, так что Астер убрал ноги из прохода, опасаясь, как бы горячий кофе «случайно» не оказался на его брюках.
Астер никогда не писал девушкам.
Это было табу.
– Ты же знаешь, Роуз, бесполезно от меня что-то ждать, – улыбнулся он, краем глаза заметив, что Энджел закатила глаза.
Бросив что-то вроде: «Господи, какой же ты, оказывается, придурок», она встала из-за стола. Теперь он видел только ее узкую спину, над которой раскачивались собранные в хвост волосы. А потом заметил забытую на столе тетрадь.
***
Джейкоб Эванс мог найти общий язык с кем угодно. Он, как хамелеон, подстраивался под обстоятельства и точно знал, кому и что сказать. Логан и Астер часто шутили, что это его суперсила. Ведь даже строгий директор Алтиора – мистер Беннет – обожал Эванса, несмотря на все его шалости. Общительный, искренний, он не мог объяснить друзьям, что ничего сверхъестественного не делает. Просто он вот такой. Тут Астер скривил бы губы и добавил: «Такой он… гребаный обаяшка». И это тоже было правдой. Несмотря на высокий рост и крепкое телосложение, Джейк казался добрым, ручным лабрадором. Его улыбка подкупала, и ученицы школы Алтиор города Деполе хранили снимки этой самой улыбки в скрытых папках своих телефонов. Логан был уверен, что они смотрели на них в пакостные дни, тем самым поднимая себе настроение.
Джейкоб Эванс мог найти общий язык с кем угодно… кроме Мэддисон Эванс. Нет, к счастью, их не связывало родство. Они были однофамильцами, и, сколько Джейк себя помнил, столько Мэдс его ненавидела. А ненавидела она со всей экспрессией! Ни капельки не скрывая эмоций.
День Джейка не задался, когда на химии к нему подсадили сумасшедшую Эванс. Он смотрел на нее и не мог поверить, что девочка, которая выглядит подобным образом, имеет высшие баллы по всем предметам и является гордостью школы наравне с Логаном. У нее были длинные рыжие ужасно непослушные волосы и зеленые, цвета свежего луга, глаза, смотревшие на Джейкоба с пренебрежением. Он настолько не привык видеть подобное во взглядах женской части школы Алтиор, что на миг лишился дара речи. Полные красные губы девушки сжались в тонкую линию. Джейкоб вспомнил, как однажды Блэквуд сказал, что Мэдс горячая… Да-да, он обвел ее взглядом, присвистнул и сказал: «Какая горячая штучка!» Она услышала и показала ему средние пальцы. К слову, средних пальцев было три: один на правой руке, другой на левой, а третий – на футболке с кричащей надписью «На хрен патриархат». Только его ненормальному кузену Блэквуду могли нравиться столь ненормальные девушки! Сегодня же Мэдс горделиво восседала в футболке, на которой красовалось послание «Мои яичники больше твоих яиц». В носу пирсинг, все ухо в сережках. Она была абсолютной противоположностью того, что привлекало его в девушках.
Весь день он проносил в себе эту бурю эмоций и планировал выпустить пар на тренировке. Вот только не успел. Сегодня вместо положенных двух часов тренер Майлз выделил час – и то на разминку. Сославшись на день рождения внучки, он удрал, оставив Эванса с гулко бьющимся сердцем и желанием что-нибудь сломать. Гребаная Мэдс! Завела его с пол-оборота! У этой девчонки талант пробуждать в нем худшее.
Джейкоб задержался в раздевалке. Холодный душ постепенно охлаждал разгоряченную кожу. Досчитал до ста десяти, перекрыл поток воды и сделал глубокий вдох.
– Так-то лучше, – пробормотал Джейк и вышел в абсолютно пустую раздевалку: команда была рада короткой тренировке и свалила как можно скорее.
Джейк медленно стирал капли воды полотенцем, как вдруг услышал хлопок двери.
– Какого черта ты так долго, Эванс?
Нет-нет! Джейк закрыл глаза. Ему же мерещится этот отвратительный голос?
– Честное слово! Ты хуже чирлидерш, которые прописываются в ванной!
Безумная Мэдс стояла, скрестив руки на груди, и нетерпеливо стучала каблуком кожаного сапога, ничуть не смущаясь при виде его наготы. Она задрала бровь и оглядела парня сверху вниз. Джейк сконфуженно хлопнул глазами, чувствуя, как краснеет.
– Чем могу помочь? – наконец нашелся он и обернулся полотенцем. Девочки обычно смотрят на него с восхищением, обожанием, желанием… да с чем угодно, но только не со злостью и раздражением.
– Во-первых, ты забрал мою тетрадь по химии. Во-вторых, мы не доделали эксперимент. И поверь, учитель не собирается нас рассаживать! Я попробовала все: уговоры, угрозы, подкуп…
Джейкоб фыркнул. Все еще одетый в одно лишь полотенце, он потянулся к рюкзаку:
– Чем ты пыталась его подкупить?
– Неважно, – отрезала Мэдс. – Верни скорее мою тетрадь, пустоголовый, и встретимся завтра в кабинете химии в четыре часа, нам нужно позаниматься! – Она откинула назад рыжие волосы. – Кабинет за нами я забила.
Джейкоб вытащил красную тетрадь и кинул в руки безумной Эванс. От ее командного тона сводило челюсть, но он изо всех сил держал себя в руках.
– Я сам поговорю с учителем, – произнес он.
Зеленые глаза не по-доброму сверкнули.
– С чего ты решил, что у тебя получится его уговорить? – Мэдс отчеканила каждое слово.
– С того, что я менее воинственно настроен по отношению к этому миру, – спокойно отозвался Джейк и демонстративно посмотрел на ее футболку.
Мэдди покраснела от возмущения.
– Ах ты высокомерный кусок дерьма! – взревела она. – И правду говорят, что люди не меняются!
Джейкоб замер и спросил:
– В смысле «не меняются»?
Она театрально закатила глаза:
– В прямом: какой был, такой и остался! Я-то думала, может, хоть немного подрос со средней школы, но, увы, подросли только мышцы! Мозг остался таким же крошечным. – Она с силой запихнула тетрадь в сумку.
– Не делай вид, что знаешь меня. – Джейкоб начинал не на шутку злиться. – Пришла, наорала, обозвала тупым спортсменом… Да что с тобой не так?
Мэдс громко ахнула, ее глаза стали размером с блюдце.
– Со мной? – ткнула она в себя пальцем. – Это ты делаешь вид, что знаешь меня! – продолжила рыжая, возмущенно ловя ртом воздух. – Прикрепил на меня тег и поглядываешь свысока! Прости, золотой мальчик, не все вписывается в твои рамки. Да – вот сюрприз – я и не обязана!
– Да о чем ты говоришь?
У него началась головная боль. Боль под названием Мэддисон Эванс.
– О том, что не я, а ты любитель делать вид, что все обо всех знаешь.
– Ты ненормальная.
– А ты тупой.
– Да ты просто ненавидишь всех мужчин!
– О да, ну конечно. – Мэдс расхохоталась. – Типичное обвинение! Как еще объяснить тот факт, что ты мне не нравишься? Записать меня в мужененавистницы.
– Да за что ты меня так ненавидишь? – в сердцах бросил он.
– Да сдался ты мне… – Она махнула тонкой кистью с острыми красными ногтями и стремительным шагом вышла из раздевалки, так и не ответив на вопрос.
Джейк смотрел, как за ней закрывается дверь, и впервые в жизни ему хотелось догнать ее и доказать свою правоту. Отчего-то казалось, что она его сделала. А проигрывать он ненавидел почти так же сильно, как его ненавидела Мэддисон Эванс.
Он вышел из раздевалки и громко хлопнул дверью. Вот же заноза в одном месте! Через окно он сразу заметил на улице Астера. Тот шел своей вальяжной походкой навстречу другу. Джейк улыбнулся. Хоть какая-то миссия на сегодня должна быть выполнена.
***
Уже было по-зимнему прохладно. Астер глянул на небо, с которого грозился сорваться не то дождь, не то снег. А потом заметил кузена, который шел со стороны спортивного комплекса с перекинутой через плечо объемной сумкой, какую обычно таскал из-за почти ежедневных тренировок.
– Освободился? – спросил Блэквуд.
– Тренировку раньше завершили, – ответил Джейк, раздраженно пнув прилипший к подошве кроссовки листок бумаги. – Не день, а кошмар. Как все с утра кувырком пошло, так и тянется.
– Расскажешь?
– Давай потом, – устало выдохнул Эванс. – Сейчас у меня одно желание – смыться поскорее домой и никого не видеть минимум сутки. Да, кстати, это тебе. – Джейк расстегнул сумку и, хмыкнув, достал оттуда переливающуюся всеми видами глиттера и страз корону. – Чарли буквально заставила меня на Библии поклясться, что передам это тебе. Три дня в машине возил. Все, моя миссия выполнена.
Чарли Астера просто обожала. Он сам слышал, как та говорила подружке, что, когда вырастет, он женится на ней. И если обычно маленькие девочки мечтают выйти замуж за старшего брата или отца, младшая Эванс отчего-то выбрала его, Астера. Пару недель назад она насмотрелась в соцсетях видео с той самой книжкой Холли Блэк, что гремела пару лет назад, – по крайней мере, Астер помнил, как Аврора тоже постоянно таскалась с ней на уроки, – и с тех пор Чарли Эванс считала его своим персональным сортом Кардана.
Астер протянул руку. Корона, собранная из острых, тянущихся вверх шипов, больше походила на венец злодея, нежели принца. Астер подозревал, что «это» было вылеплено из папье-маше и клея и украшено таким количеством золотой пыльцы, что от одного только взмаха он сам станет фейри. Но даже несмотря на перспективу пару дней вымывать из волос блестки, корону все-таки нацепил.
– Мне кажется, тебе стоит заранее запретить ей читать все эти фэнтезийные книжки, Джейк, – произнес Астер.
Кузен, доставая камеру, лишь рассмеялся.
– Вы очаровательны, ваше высочество, – шутливо поклонился он.
Астер показал ему фак:
– Фоткай давай, пока я не передумал.
Чего только не сделаешь ради этого чокнутого семейства!
Достав из кармана собственный телефон, он посмотрел на себя через камеру и усмехнулся:
– Эй, а мне идет.
– Ну еще бы, – хмыкнул Джейк; что-что, а образ заносчивого принца – мечту любой девчонки – Астер отыгрывал великолепно.
– Думаю, именно так я на теорию вероятности и пойду. – Блэквуд вернул телефон в карман.
– Ну, тогда бывай.
– Передавай восторги любви всей моей жизни.
Они хлопнули друг друга по спине. Астер зашагал обратно в школу, но, заметив стоящую у входа девушку из класса Логана, остановился. Она окинула его с ног до головы скептическим взглядом, задержавшись на короне. Астер буквально слышал, как скрежещут ее мысли. Что-то внутри до боли искрило от того, как хотелось ее посильнее побесить.
– Это, кажется, твое, – протянул он забытую ею тетрадь.
– Благодарю, – сухо ответила девушка.
Астер не смог удержаться и процитировал любимую фразу сестры – он слышал ее дома столько раз, что она уже в печенках сидела, но в этот момент оказалась как нельзя кстати:
– Фейри не верят в словесные благодарности. Они верят лишь в долги и сделки.
Энджел вместо ответа лишь бросила взгляд исподлобья, а Астер, рассмеявшись, медленно зашагал обратно в школу.
***
Миссия действительно была выполнена. Фотография Астера в короне, которую смастерила десятилетняя сестра Джейка, была опубликована в соцсетях. Хоть кто-то сегодня порадуется. А затем капитан увидел ее. Ангел… никак иначе не скажешь. Она бежала по ступенькам, и ее волосы подхватывал ветер.
– Энджел! – крикнул Эванс и помахал девушке широкой ладонью.
Она остановилась и посмотрела на него неуверенно, исподлобья.
– Да? – Короткое слово, но голос Энджел окутал Эванса.
– Школьный автобус уже уехал, – сообщил он и увидел досаду в ее глазах. – Слушай, я могу тебя подвезти. – Широкая улыбка озарила его лицо – та самая, источавшая эвановское обаяние, о котором в Деполе ходили легенды, и помогавшая добиваться поставленных целей.
– А тебе несложно? – Энджел несколько раз моргнула.
– Только в радость, – не прекращая своего наступления, произнес Джейк низким голосом.
Она неуверенно оглядела пустой двор, а затем в ее голубых глазах мелькнула решимость.
– А давай! Только мне нужно в книжный магазин на центральной улице.
– Да хоть на луну. – Джейк галантно открыл дверь своего джипа и помог ей забраться внутрь.
«Какая же она хрупкая», – пронеслось у него в голове. Подол голубого платья слегка приоткрыл худенькие коленки, и она сдвинула их вместе. Одета она была не для такой погоды. Сразу видно, не зимовала еще ни разу в этой части страны.
Энджел пристегнулась и уставилась в телефон.
– А что там, в книжном? – Джейк выехал со школьного двора.
– Да так… заказала новинку любимого автора, – неопределенно ответила Энджел, листая новостную ленту.
– И кто любимый автор? – с любопытством поинтересовался Джейк.
– Дана Делон, – глухо ответила Бэлл, не поднимая на него взгляда.
Краем глаза он увидел на экране ее телефона пост с Астером в короне, который этот нахал подписал двумя словами: «На колени!».
Энджел нахмурилась и тихо пробормотала:
– Придурок…
Джейк едва подавил рвущийся наружу смех. Пожалуй, не буду ее переубеждать, весело решил он.
Энджел испуганно замерла.
– Кажется, моя нога упирается во что-то мягкое, – пробормотала она.
Джейк, услышав страх в ее голосе, улыбнулся.
– Это мягкая игрушка моей младшей сестры Сьюзен, но на твоем месте я бы не шевелился. Она такая же кровожадная, как и хозяйка, – флиртуя, сказал он и поиграл бровями.
Энджел наклонилась и подняла пушистую черную кошку, вид у которой действительно был пугающий.
– А сколько лет Сьюзен?
– Пять, и она уверена, что это Макгонагалл.
– А я единственная в семье.
– Я даже немного завидую. У меня три младшие сестры. Фунти, Чарли и Сьюзен, с игрушкой которой ты уже познакомилась.
Прекрасная мисс Бэлл улыбнулась:
– Я тоже мечтаю о большой семье. – Она заправила светлую прядь за ухо и посмотрела на Джейка. – Дом полон шума и смеха…
– И споров, и выяснений, кто чью вещь украл, – продолжил он вместо нее.
– Обедов за большим столом и тонн совместных фото.
– Ободранных обоев, разбитых ваз и порванных вещей.
– Зато какое чувство юмора можно отрастить!
И они одновременно рассмеялись.
– Нет, правда. Я мечтаю о доме с красивым крыльцом, о детях и об огромной кухне. Знаешь, такой, чтобы все за столом помещались. Нам с мамой хватало двух стульев… – Она смущенно опустила глаза, словно пожалела о своем искреннем порыве.
Мысли Эванса заполонили прекрасные картинки с собой в главной роли. Эмоции захлестнули. Он откашлялся:
– Любишь готовить?
– Обожаю! – Но она тут же махнула на него рукой. – Знаю-знаю, о чем ты сейчас думаешь. В наше время девушки должны мечтать подвинуть всех мужчин мира с главных должностей, а я даже не уверена, что хочу в колледж. – Она смяла подол платья руками. – Создание семьи – это не цель, да?
Джейкоб встретился с ней взглядом.
– Это очень крутая цель, Энджел, – серьезно отозвался он.
Салон автомобиля погрузился в тишину. Джейкоб сильнее обхватил руль. Сердце от волнения выпрыгивало из груди. Нежная. Добрая. Женственная. Мысли его рисовали прекрасные картины будущего… Как легко утонуть в фантазиях. Нарисовать в голове ее образ, воссоздать сцены, словно из фильма с этой незнакомкой в главной роли.
Центральная улица Деполе пестрела рождественскими украшениями. Не все магазины успели приодеться к началу сезона, но все над этим работали. Гирлянды сверкали, шары переливались.
Они слишком быстро подъехали к книжному магазинчику под названием Trendbooks, который уже сверкал новогодним безумием.
– Спасибо, что подвез, – поблагодарила Энджел.
Джейк замер, разглядывая ее.
– Послушай, может… сходим куда-нибудь? – без всякого стеснения произнес он, прямо и искренне озвучивая свое желание.
Энджел удивленно приоткрыла губы, но не успела ответить – отвлек телефонный звонок. На машинной панели засветилось имя «Астер», и трек «Royalty», который в шутку установил Джейкоб, разнесся по всему салону:
«Они будут звать меня, звать меня,
будут звать меня Ваше королевское Величество».
– Это мой кузен, – нахмурившись, произнес он, поднял трубку и, выслушав пару секунд, ответил: – Перезвоню. – Джейк сбросил и, повернув голову, посмотрел на Энджел. – Прости.
– Надеюсь, ничего срочного? – спросила девушка.
Джейк удивленно приподнял брови:
– Нет, конечно. Это же Астер, что у него может быть срочного?
Энджел выглядела сбитой с толку.
– Люди обычно не звонят, если все в порядке. Пары сообщений бывает достаточно, – пояснила девушка.
– Нет, просто Астер… – Джейк замялся. – Астер никогда не пишет сообщения. Это… один из его королевских принципов, – пошутил Эванс.
– Принципов? – переспросила она тихо, и Эванс вдруг увидел перед собой другую Энджел. – Королевских?
– Ну так что? – прочистив горло, спросил он, решая перевести тему на то, что его сейчас интересовало больше всего. – Ты согласна?
– Да. Думаю, да.
На ее лице больше не было ни удивления, ни растерянности – скорее твердое решение.
– Может, в среду в четыре в пиццерии Cosa Papa? – Энджел указала на уютный итальянский ресторан рядом с книжным.
– Заметано, – отозвался он и почувствовал, как волнение кружит голову.
Она махнула рукой ему на прощание и ушла.
«Свидание. Свидание. Свидание», —
горело неоном в его голове.
Волнительно.
Радостно.
Предвкушающе.