Я прошлась вслед за ней по голове нашего морского друга, вглядываясь в приблизившийся берег. Скалистый и обрывистый, внизу пляж, усеянный крупными осколками скал и тёмной галькой. Наверху росли деревья, по склонам кое-где пробивалась трава, и никого вокруг, докуда хватало глаз. Но ведь до берега ещё километра два, а может, и все три, как мы их, вплавь?
Рассеянно огляделась, но задать вопрос не успела. Ведьма прошла к самому носу выглянувшей из воды твари, пропела лаконичное «Спасибо, большой и могучий друг», озорно усмехнулась и ласточкой спрыгнула в воду.
О боги! Ну куда её?! А мне что, вслед за ней? Да я же дописаю то, что не успела за ночь, когда увижу под водой эту морду, возле которой моя ведьма плещется! И как ей юбка в ногах не мешает?!
– Ая! – воскликнула она, вынырнув повыше и махнув рукой, подзывая. – Давай, не бойся!
– Легко сказать! – злобно заорала я в ответ и неуверенно подошла к краю.
Если не думать, то да, прыгнуть можно, но оно же подо мной живое, а что там внизу – неизвестно. Как-то уже привыкла к надёжной спине, а теперь назад, без поддержки. Даже лезть туда не хочу, ногами там над бездной болтать!
Уже начала настраиваться на аутотренинг, чтобы выбросить все страхи из головы, но чудищу надоело ждать, когда же я слезу, и оно наподдало мне мордой так, что я взлетела в воздух метра на три и, позорно размахивая всеми конечностями в воздухе как кошка перепуганная, плюхнулась в воду.
Не знаю, орала я или нет, но очнулась в объятьях Стэзы. Та держала меня очень крепко и надёжно, набросив на голову магический пузырь, чтобы я не захлебнулась. Опять стало стыдно. Теперь понятно, почему она этому киту про дитя человеческое пела… Дитё и есть! Возни со мной больше, чем дела.
На всякий случай голову от её плеча отрывать я не стала. Не дай боги увидеть нашего проводника под водой! Он же огромный! Там ведь морда не китовая, я видела: зубищи такие, что крокодил лайк поставит! И размерчик как раз под парковку КамАЗа. Я ж на месте со страху помру! И будет бедный Вортам в одиночестве доживать свой век, не обруганный и не побитый.
«Аябэль! – услышала я у себя в голове. – Протяни руку и хватайся. Не бойся, я с тобой!». Я повиновалась и слепо вытянула руку, куда указала подруга. Пальцы наткнулись на что-то скользкое и гладкое. Божечки!
«Да сказала же: не бойся, звезда тупая!». Оказывается, телепатически тоже можно наорать, и я судорожно зашарила, пытаясь ухватиться за какой-то выступ, а в следующий миг меня резко потянуло, и Стэза разжала руки.
Забавное наблюдение: если вопить под водой и конец вопля закончить на поверхности, то тональность звука получается совершенно разная. Но, выдохнув весь воздух, что был в лёгких, и резко втягивая следующую порцию, мне пришлось невольно прозреть, и я осознала, что держу за плавник дельфина. Господи-боже-хвала-богам! Это просто дельфин! Обычный, настоящий! Рядом плыла, держась за второго, моя чёрная сучка, что с чистой совестью сплавила меня на попечение зверя. Ну да ладно, признаю, тут она была права, двоих одновременно дельфину будет намного тяжелее тащить. Их я хоть не боюсь, а движемся мы так резво, что и не догонит никто! Нужно всего лишь отключить мозги до берега, и всё!
Отключить до конца не получилось, ещё несколько раз накатывали то восторг, то паника, которую я беспощадно душила. Настолько увлеклась, что, когда почувствовала под ногами дно, вскрикнула. Дельфин ответил мне на своём дельфиньем и вырвался из ослабевших пальцев.
Я, барахтаясь как глупый щенок, замельтешила руками, умудрилась наглотаться воды на последнем метре от берега и со стоном наслаждения выбралась на твёрдую землю.
Ноги на гальке разъезжались, меня шатало с непривычки, и казалось, что пляж вот-вот выскользнет и куда-то поедет. Я даже не преодолела полосу, где камешки уже становились сухими, а шлёпнулась на бок в трёх шагах от волнующегося прибоя и перекатилась на устойчивую задницу. Стэза чуть менее пьяной походкой подошла ко мне и аккуратно с достоинством села. Чёрный бархат напитался водой, и с него стекало, беспрестанно капая с манжет и подола. Бледное округлое лицо светилось удовлетворением. Она сама была как дельфин. Вон, наплавалась вдоволь, сидит довольная, а мне блевать хочется от этой воды солёной и, как это ни странно, от голода.
– Просто. Дай. Мне. Сигарету! – выбулькнула я, чувствуя себя жертвой сломавшейся карусели.
– У тебя же пачка последняя, – подала голос подруга. Причём, как клятый Вортам – даже тембр не поменялся! Будто ничего не было, а я одна такая после океана нахлебавшаяся тут сижу.