Глава 9
Следующая неделя пролетела незаметно. Я с головой ушла в работу, еще раз наведалась в каменный домик в лесу (Лили наверняка была дома, но дверь не открыла), а все остальное время посвятила подготовке к собеседованию, до которого оставались считаные дни.
Получив письмо из «Богини», я взяла пару отгулов в счет ежегодного отпуска – прекрасно понимала, что буду нервничать и ни до, ни после работать не смогу. В назначенный день я заказала такси, чтобы не беспокоиться о пробках, спущенных шинах и тому подобных несчастьях. Как бы маловероятны они ни были, рисковать не хотелось.
В комнату для собеседований меня ввела блондинка с точеными скулами, идеально прямыми волосами и голливудской улыбкой. Такими же ухоженными и напомаженными выглядели остальные сотрудники, сидящие за белоснежными столами. Атласная кожа, ослепительные улыбки и безупречные укладки были здесь, похоже, минимальной нормой даже для мужчин.
Моя взрывная средиземноморская шевелюра и пышные формы в здешнюю обстановку совсем не вписывались.
Комната была уставлена стеклянной неудобной на вид мебелью и огромными вазами с бело-зелеными растениями, больше подходящими для гламурной свадьбы.
Передо мной за длинным столом сидели Барбара Маккиннон и Оли Ноакс. У Барбары была дерзкая стрижка ярко-каштанового цвета, а у Оли – чисто выбритый затылок и скучающее выражение лица. Между ними стоял свободный стул. В точности начало реалити-шоу «Ученик», перед тем как из-за матовых дверей появляется барон Шугар.
Я через силу улыбнулась и натянула подол своей угольно-черной юбки. Напряжение в комнате росло. Не знаю, кто в ожидании появления Афины Мэйхью выглядел более напуганным – я или ее коллеги. Наконец за спиной с шелестом раскрылись стеклянные двери.
Я осталась сидеть, глядя перед собой. Не хотелось раздувать пламя, и без того полыхавшее внутри.
Афина Мэйхью прошла мимо и заняла свое место. Некоторое время она изучала лежащее перед ней резюме, не удостоив меня даже взглядом. После еще нескольких мучительных мгновений, будто снизойдя, она подняла свои светло-зеленые глаза. Оттененные скулы зловеще блеснули.
– Леони Бакстер, – изрекла она, будто объявляла не имя, а диагноз.
Я нервно поправила воротничок своей блузки в полоску:
– Да, мисс Мэйхью.
Она изобразила подобие улыбки, обнажив ряд маленьких жемчужных зубов.
Я ждала, пока трое интервьюеров перелистывали разложенные перед ними бумаги.
– Журналистское образование. Работа в рекламном агентстве. Местная газета. Внештатная работа. – Каждое слово Афины вылетало, как пуля. Она скрестила пальцы на полированном стеклянном столе. Золотые пуговицы в виде змей на ее блузке неприветливо сверкнули. – Объясните, почему мы должны взять именно вас?
Я ослепила, как я надеялась, уверенной улыбкой вопросительно смотрящую Барбару и угрюмо насупившегося Оли.
– Почему бы и нет? Я целеустремленная, трудолюбивая журналистка с солидным опытом репортерской работы. – Для наглядности я указала на свое резюме на столе. – Журнал «Богиня» – не просто красивые картинки, ваши статьи меняют жизнь многих женщин к лучшему, и мне хотелось бы внести свою лепту. Я способна писать острые, толковые статьи…
Афина Мэйхью бесстрастно меня перебила:
– Каким вы видите среднестатистического читателя «Богини»?
– По-моему, таких не существует, – ответила я, пытаясь не замечать внезапно занывшие от шпилек пятки. – «Богиню» читают разносторонние люди, которые интересуются окружающим миром и не хотят пропустить что-то важное. – Я сделала над собой усилие и продолжила: – Ваших читательниц объединяет одно: они хотят обогатить свою жизнь независимо от того, кто они и откуда.
Я перевела дыхание. Из меня так и сыпались заученные дифирамбы и комплименты.
– Например, мне очень понравились ваши статьи о женщинах-пилотах и о движении сторонниц женского бокса.
Темно-шоколадная бровь Афины Мэйхью взлетела вверх. Косые взгляды, которыми она обменялась со своими коллегами, поставили меня в тупик.
– Что бы вы могли предложить для нашего журнала? – включился в разговор Оли Ноакс. – Над какими новыми темами хотели бы работать?
Я расправила плечи, по очереди устремив на каждого из них свой самый серьезный взгляд.
– Я с удовольствием сделала бы репортаж о неравенстве в оплате труда женщин в СМИ и взяла бы интервью у Блейза Макгивера, шотландского аналога дрэг-квин Ру Пола. – Коротко вздохнув, я продолжала, едва успевая за собственными мыслями. – Кроме того, написала бы о том, как трудно женщинам, особенно обремененным семьями, участвовать в политической жизни.
Губы Барбары чуть скривились в мимолетную, но одобрительную улыбку, и она что-то записала.
– Эти проблемы до сих пор не решены, а их быть не должно. Я думаю, что такой престижный журнал, как «Богиня», может оказать влияние и если не искоренить, то уж точно развеять мифы о работающих матерях и хоть немного облегчить им жизнь.
Я замешкалась, изучая лица трех интервьюеров. Мама дорогая! Я боялась сглазить, но собеседование, похоже, началось довольно удачно. Даже Афина Мэйхью, казалось, улыбнулась или, по крайней мере, попыталась это сделать. С другой стороны, выражение ее лица могло означать, что и ей туфли на шпильках тесноваты.
– Мисс Мэйхью. Прошу прощения.
От неожиданности я подскочила на стуле, растеряв выстроившиеся в стройную цепочку мысли.
В дверях стояла девушка с глянцевыми щеками и переминалась с ноги на ногу. Глаза Афины Мэйхью сузились.
– В чем дело, Орион? У нас собеседование.
Орион вздрогнула:
– Простите, мисс Мэйхью, но дело срочное.
Мутные глаза Оли Ноакса чуть не вылезли из орбит.
– Настолько срочное, что стоит врываться?
Девушка одарила меня извиняющейся улыбкой и прикусила губу.
– Боюсь, что да.
Афина Мэйхью метнула неодобрительный взгляд на сжавшуюся Орион и, прошелестев атласным костюмом клубничного цвета, вышла. Она плотно закрыла за собой дверь, и пунцового цвета Орион пустилась в объяснения.
Только этого не хватало! Я, можно сказать, поймала волну, почувствовала некое подобие уверенности в себе…
Некоторое время мы с Барбарой и Оли обменивались неловкими репликами о погоде и о том, как я к ним добиралась, пока в дверях опять не возникла Афина со своей дорогой эльфийской стрижкой. Орион поспешно ретировалась.
– Извините, интервью закончено.
Я непонимающе заморгала. Что?!
– Но… оно ведь только началось… – заблеяла я.
– Я свяжусь с вами через Барбару, – отчеканила Афина.
Барбара и Оли схватили в охапку бумаги и оттолкнули свои футуристические кресла от стола.
На мгновение я застыла на месте, словно провинившийся ребенок. Что происходит? Я что-то не так сказала? Да нет. Точно нет. У них, видимо, случилось какое-то ЧП, раз эта блондинка решилась вызвать Афину.
Ничего не понимая, я вскочила на ноги и схватила сумку. Меня переполняло разочарование.
– Будем на связи, – заверила Барбара, пожимая мне руку. Оли подкрепил ее слова неубедительным кивком.
На том все и закончилось.
Просто невероятно! Какого черта мое интервью так грубо и бесцеремонно прервали?
Я глотнула ледяной воды в кафе недалеко от здания «Богини», и кубики льда звякнули о стенки стакана. Неужели с тех пор, как меня выставили за дверь, прошло уже полчаса? Голова все еще гудела и кружилась!
Несчастная секретарша, вызвавшая Афину, выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок – она едва на ногах держалась.
Я закинула голову назад и уставилась на лакированные балки из красного дерева и причудливые фонарики, подвешенные к потолку небольшой уютной забегаловки. После фиаско с собеседованием я чувствовала себя такой подавленной, что просто не могла сразу ехать домой.
Изучив потолок, я оперлась локтями на круглый деревянный столик и стала рассеянно пролистывать сообщения в телефоне. Может, потребовать перенести собеседование? Не сдаваться? А что, вполне разумная просьба.
Официантка поставила передо мной заказ и удалилась. За соседним столиком жужжали обедающие офисные работники.
Может, оно и к лучшему. Может, это знамение свыше.
По телу пробежала дрожь. Что, если мне вообще не суждено работать журналистом? Я печально откусила кусочек панини с расплавленным грюйером. Говорил же Майлз, что я не тяну на успешную журналистку, что я недостаточно амбициозна и настойчива. Я содрогнулась при одной мысли о том, как он стоит на расстоянии вытянутой руки и эдаким снисходительным тоном читает мне нотации. Он часто повторял, что я слишком покладистая.
Однажды, после того как мы расстались, я пересказала его слова маме.
«Ерунда, – возразила она, прижимая меня к себе. – Таких репортеров, как ты, еще поискать. Ты поступаешь по совести, небезразлична к людям, готова прийти на помощь. В тебе есть все то, чего недостает ему».
Воспоминание вызвало кислую улыбку.
«Чтобы преуспеть, вовсе не обязательно быть бесчувственным эгоистом! – вмешался тогда папа. – Тоже мне! Послушать его, так ладить с людьми – преступление».
Я в задумчивости откусила еще кусочек. Хватит думать о Майлзе Эндрюсе, пора переключить внимание на себя. Он остался в прошлом. Мысли, спотыкаясь, наскакивали одна на другую. Да, надо позвонить в журнал и потребовать перенести интервью! Майлз бы этого так просто не оставил.
Мои пальцы скользили вверх-вниз по стакану. Впереди маячила безрадостная перспектива: через несколько недель у меня не будет работы. И не то чтобы другие предложения так и сыпались со всех сторон.
Кошмар! Мне впору с мотивационными речами выступать.
Я заложила за ухо выбившуюся прядь.
Пусть у Афины репутация мегеры, но работа под ее началом стала бы жемчужиной в моем резюме… Я не могла сидеть сложа руки и позволить кому-то другому увести эту должность у меня из-под носа. Я за нее еще поборюсь! Смирился бы на моем месте Майлз? Черта с два! Он потребовал бы нового собеседования и компенсацию за причиненный моральный ущерб!
Майлз.
Меня охватило смешанное чувство стыда и злости. Опять я за старое. Позволила ему занять в голове место, которого он не заслуживал. Всякий раз, когда я думала, что избавилась от него, он возникал из ниоткуда, как какой-то назойливый призрак.
Полная решимости, я одним махом допила остатки лимонада. К черту все! Сейчас же позвоню в «Богиню» и попрошу о новом интервью. Пусть Афина Мэйхью знает, что у нее нет монополии на напористость.
Я подозвала проходящую мимо официантку и попросила счет.
– Ой, простите, мне звонят. Я должна ответить, – засуетилась я, вынимая из сумочки кредитку и наскоро расплачиваясь. – Алло?
Машинально кладя кредитку обратно и доставая чаевые, я слушала сбивчивое бормотание на другом конце провода.
Когда я наконец разобрала смысл сказанного, у меня от удивления отпала челюсть. Звонила Орион из журнала «Богиня». Просила вернуться. Незамедлительно.