«Лихтваген» пригнали в пансионат следующим утром. Пилютик в ожидании Комиссарова крутился возле фургона, желая первым донести до него благую весть.
Впрочем, известие о том, что «лихтваген» уже исправен и вечером будут съемки, мгновенно облетело всю съемочную группу. К обеду в пансионат прибыл отряд всадников в костюмах татар и русских дружинников. Как выяснилось, статисты ночевали в животноводческом хозяйстве рядом с конюшнями.
Разжившись утюгом, Тамара приводила в порядок костюмы. Лионелла сидела в ее комнате и ждала свой костюм. Поддавшись депрессии, она не пошла на завтрак, а заодно и на обед. Весь день непрерывно звонила мужу, но, когда телефон оказался в сети, Лев не взял трубку. Посчитав его неответ знаком свыше, Лионелла, наконец, успокоилась.
– Меховую оторочку пришила. С мездрой[5] будьте осторожнее, она очень ветхая, – сказала Тамара и протянула ей кацавейку.
– Спасибо! – Лионелла забрала жакет и, перекинув через плечо кожаные брюки, собиралась уйти.
Но костюмерша остановила ее:
– Подождите, Лионелла.
– Что еще?
– Никто не думает, что вы в чем-то замешаны, – сказала Тамара и отвела глаза.
– Радостно…
– Нет, правда-правда!
– Зачем ты это сказала?
– Чтобы вы знали.
– Ну хорошо. Теперь я знаю, и что? – Лионелла в упор смотрела на костюмершу.
– Да ну вас всех, в самом деле! – плаксиво проговорила Тамара и отвернулась к гладильной доске.
– Спасибо за костюм, – сказала Лионелла и ушла в свою комнату накладывать грим.
В два часа в пансионат приехал Комиссаров, как всегда, энергичный и полный творческих сил. Пилютик с гордостью показал ему «дело своих рук».
Режиссер обошел «лихтваген», похлопал его по кузову и сказал:
– Ну, смотри!
В этой короткой фразе было заключено многое: предупреждение, опасение и недовольство тем, что еще может случиться.
Пилютик отреагировал ожидаемо, заявив, что его должность – расстрельная. Никто и не подумал ему возражать, поскольку все так и было.
В три часа дня экспедиция двинулась на съемочную площадку в лес. Впереди в своей машине ехал Пилютик, за ним – «лихтваген» и костюмерный автобус. Позади следовали все остальные легковые машины. Ехали медленно из-за того, что в колонне двигались конники. По счастью, дорога была недолгой.
Лионелла сидела в машине Стрешнева, когда заметила незнакомый автомобиль. Судя по стоимости, он принадлежал заводчику Тихвину, но ехал в нем Комиссаров. Когда колонна прибыла на место, из дорогого автомобиля вышли и тот и другой. Заметив Лионеллу, Тихвин целенаправленно ринулся к ней.
– Желаю удачной съемки.
– Благодарю, – ответила она, предчувствуя, что этим разговор не окончится.
– Хотел попросить…
– О чем?
– Вечером после съемок жду вас в гости.
– Это вряд ли, – ответила Лионелла. – Съемки закончатся поздно.
Тихвин возразил:
– Виктор сказал, что часов в шесть, не позже.
– Режиссер всегда так говорит. По факту – всегда позже. Дай бог управиться к десяти.
– Ну что же… Десять, так десять. Пришлю за вами машину.
– А сами что же?
– Хотите, чтобы я сам?..
– Нет-нет! – запротестовала она. – Это я – так. К слову.
– Вы не похожи на женщину, которая говорит к слову. Такие, как вы, говорят только по делу. Заеду за вами лично, – заявил Тихвин.
– Но я не сказала – «да».
– Разве?
Лионелла уверенно покачала головой:
– Нет, не сказала.
– Ага… – озадачился Тихвин. – Вся эта история мне нравится все больше и больше.
– Что за история? – Она надменно вскинула брови.
– Наша с вами.
– У нас нет совместной истории. У каждого – своя собственная.
– Вы заблуждаетесь и скоро это поймете.
– Ого! – Лионелла почувствовала себя неуютно. – Звучит как угроза или шантаж.
– Глупости, – улыбнулся ей Тихвин, но улыбка слетела с его губ, потому что Лионелла резко побледнела. Не отрывая глаз от ее лица, он спросил: – Что с вами? Что случилось?!
Лионелла вытянула дрожащую руку.
– Там Бирюкова…
Он резко обернулся. В нескольких шагах спиной к ним стояла плотная женщина, одетая в русский сарафан и цветастый платок, накинутый поверх повойника. На ее ногах были красные сапоги с загнутыми носками.
Тихвин шагнул к ней, взял за плечи и развернул лицом к себе. Лионелла прерывисто выдохнула. Увидев лицо женщины, она сообразила, что Пилютик нашел дублершу Бирюковой, которая будет присутствовать в кадре. При мысли, что еще недавно костюм новгородской княгини был на убитой, Лионелла пришла в бешенство:
– Да что же это?! – Она поискала глазами Тамару. – Костюмерша где?
Кто-то указал на автобус. К возмущению Лионеллы прибавилась злость на себя: действительно, где еще можно было отыскать костюмершу?
Ворвавшись в автобус, она столкнулась с Тамарой.
– Как ты могла?!
– Я не понимаю… – опешила Тамара.
– Зачем ты дала одежду с мертвой Бирюковой ее дублерше?
– А где мне было взять другую? – с легким «наездом» ответила костюмерша.
– Уверена, что вопрос можно было решить. В конце концов, отправить машину за чем-то другим.
– Я сделала то, что мне приказали. И вообще…
– Что? – уточнила Лионелла.
– Не мешайте мне работать, Лионелла Павловна.
– Ты хоть сказала дублерше, откуда взялась эта одежда?
– Как можно?! – воскликнула Тамара. – И вы молчите!
– Это мерзко!
Лионелла вышла из автобуса. Ее уже поджидал Лосев.
– Нужно поговорить!
– Здравствуйте, во-первых, – сказала Лионелла. – Вас не учили здороваться?
– Нарываетесь? – спросил следователь.
– Я? – Лионелла искренне удивилась. – Нет. Никогда.
– Отойдем в сторону. – С дерева посыпался снег, и Лосев испуганно отшатнулся. Борсетка нервно перекочевала из одной подмышки в другую.
– Чего вам? – спросила Лионелла, шагнув за ним.
– Объясните, для чего вы отправились ночью в лес?
– Глупый вопрос, на который я уже отвечала.
– Для чего вы отправились ночью в лес? – раздраженно повторил Лосев.
– Мне не спалось. И я решила прогуляться, – так же раздраженно ответила Лионелла.
– К озеру? – уточнил Лосев.
– Да.
– Тогда как вы оказались в лесу?
– Шла по берегу, промочила ноги и решила вернуться обратно.
– К озеру?
– Далось вам это озеро! – воскликнула Лионелла.
– Это не мне оно далось, – возразил следователь. – Оно далось вам. Куда вы собирались вернуться?
– В пансионат! Было темно, холодно, к тому же пошел дождь.
– И отсюда возникает вопрос: какого черта вы потащились в лес?
Сделав паузу, Лионелла веско проговорила:
– В таком тоне бессмысленно продолжать разговор. – Заметив Тихвина, она поманила его рукой.
Но к тому времени, когда Егор Макарович подошел, Лосев куда-то исчез.
– Могу чем-то помочь? – спросил Тихвин.
– Уже помогли.
– А ведь я предупреждал вас…
– Относительно чего? – рассеянно осведомилась Лионелла.
– Мы говорим про Лосева.
– И что же? – Она старательно делала вид, что не происходит ничего из ряда вон выходящего.
– Он будет продолжать вам досаждать.
– Это его работа.
– Скорее свойства его натуры. Лосев – последняя сволочь. Тупой, напористый карьерист. Дай ему волю, и он повесит на вас всех дохлых собак.
– Хотите сказать, что меня всерьез обвинят в убийстве?
– А разве не к тому все идет?
– Но это же глупо! – воскликнула Лионелла. – Ну, предположим, убить я бы смогла. – Она уточнила: – Гипотетически. Но втащить Бирюкову на дерево – никогда! У меня бы просто не хватило сил.
– Гипотетически, говорите? – Егор Макарович задумчиво почесал кончик носа. – Гипотетически у вас могли быть сообщники.
– Вы шутите? – с улыбкой разочарования спросила Лионелла.
– Прогнозирую ход мыслей нашего друга Лосева.
– Не-еет, – протянула она. – Вы запугиваете меня. Сгущаете краски. Чего вы добиваетесь?
– А разве не ясно?
– Нет. – Глядя в глаза Тихвина, Лионелла покачала головой. – Не ясно.
– После окончания съемок вам придется здесь задержаться.
– Я так не думаю.
– Придется, придется… – закивал Тихвин.
– Это вам Лосев сказал?
– Какая разница, кто! Это – очевидность. Пока не собраны и не сведены все показания…
– Но я-то все уже рассказала! – перебила Лионелла. – Чего еще от меня нужно?
В конце концов Егор Макарович Тихвин решил подвести черту:
– Чем торчать в пансионате, вам лучше перебраться в мой дом.
– Я позвоню мужу, – с улыбкой произнесла Лионелла. – Посоветуюсь с ним, как мне поступить.
По лесу прокатилась команда:
– Внимание! Готовность номер один!
Одновременно с этим начались перемещения статистов и короткие перебежки техников. К Лионелле подвели запряженную лошадь. Забравшись в седло, она взяла у помощника меч.
– Дорогу!
Не отводя восхищенного взгляда, Тихвин попятился. Тронув поводья, Лионелла отправилась на исходную точку.
Все, что происходило в дальнейшем, было настоящим мучением. Ей казалось, что каждый дополнительный дубль возникал исключительно по ее вине. Сначала она выпала из кадра, свернув с обозначенной траектории. Потом уронила свой меч. В перерывах между дублями Лионелла выхватывала глазом то Тихвина с его самодовольной ухмылкой, то юркого Лосева, который говорил со всеми подряд, и ей оставалось только догадываться, о чем идет речь.
Наконец прозвучала команда «стоп, снято», и Лионелла обессиленно сползла с лошади. К ней подошел Комиссаров:
– Не узнаю вас, ей-богу! Знаете, почему я закончил съемку?
– Почему? – спросила она.
– Понял – большего сегодня от вас не добиться.
Лионелла опустила глаза:
– Простите меня, Виктор Карлович.
– Не стоит извиняться, я все понимаю. – Он переступил с ноги на ногу, словно обретая опору. – Чтобы лучше понять вашу героиню, нужно только представить, какие ужасы ей довелось пережить. Жила себе девушка в деревне, родители обожали ее, парни табунами за ней ходили. Все закончилось в один день. Налетели рыцари-крестоносцы на деревню, убили родителей, жениха, сестру с собой увезли… А над ней, девочкой, надругались, ранили и бросили умирать. Человеческая жизнь в те времена гроша ломаного не стоила. Вот и представьте, как она выживала. Как искала помощи, как нашла ее в банде разбойников. Ее испытывали на прочность, проверяли. И она выдержала, иначе бы не стала их предводительницей. Поймите, Лионелла, ваша героиня необыкновенная женщина, которая, пройдя страшные испытания, не потеряла себя.
– Я понимаю. Меня выбило из колеи то, что произошло с Бирюковой.
– Жаль, что все так обернулось. Но очень вас попрошу – к съемкам в павильоне приведите себя в чувства.
– Конечно! Я обещаю.
– Что ж, – режиссер улыбнулся, – на сегодня закончили. Как говорится, никого не задерживаю.
– Могу ехать домой? – спросила она.
– Да. Если только… – Комиссаров не договорил – к ним, улыбаясь, шел Лосев.
Лионелла знала, что сулит ей эта улыбка, и следователь действительно спросил:
– Не забыли?
– О чем? – Лионелла с вызовом смотрела ему в глаза.
– Вы остаетесь здесь.
– Нет. – Она покачала головой.
– Придется задержаться. – Следователь словно испытывал терпение Лионеллы, и ей пришла в голову мысль: не нарочно ли он это делает?
– Я уезжаю в Москву, – проговорила Лионелла.
– Хотел бы я посмотреть…
– Пожалуйста! – Она развернулась и зашагала к машине Стрешнева: – Максим! Мы уезжаем.
– Не дальше пансионата! – выкрикнул Лосев. – Иначе я сейчас же вас арестую!
В ту же минуту на пути Лионеллы возник Тихвин с вопросом:
– Ну так что? Едем ко мне в гости?
– Вы же слышали. Я могу уехать не дальше пансионата.
– Если вы имеете в виду Лосева, я все улажу.
– Уладите? – Поразмыслив, Лионелла решила, что готова ехать куда угодно, лишь бы насолить Лосеву. – Ну хорошо. Тогда едем к вам!