Ночевки в чужих домах ко многому обязывают. Никогда не знаешь, во сколько проснутся хозяева и как организовано их утро. Если, конечно, это не хорошо знакомые люди.
Тихвиных Лионелла не знала, поэтому встала, когда не было и семи, приняла ванну, сделала прическу, накрасилась. Не дождавшись приглашения на завтрак, решила спуститься вниз. И как только она появилась в зале, ее окликнул Егор Макарович Тихвин:
– Доброе утро! Хорошо, что вы уже встали.
Он стоял в дверях, одетый в пальто.
– Доброе утро, – ответила Лионелла.
– Уже позавтракали?
– Нет, но хотелось бы.
– А что, если… – Он замолчал.
– Что? – заинтересовалась она.
– Едемте со мной. Я покажу вам свое производство.
– А как же завтрак? – Лионелла решительно не хотела оставаться голодной.
– Ну хорошо, давайте сделаем так: позавтракайте, а потом приезжайте ко мне. Или неинтересно?
– Отчего же… Я с удовольствием.
Тихвин посмотрел на часы:
– Через час у крыльца вас будет ждать машина.
– Думаю, до этого времени я успею позавтракать и собраться.
– Жду! – Тихвин надел перчатки и, улыбнувшись, вышел из дома.
В зал вошла Марианна. Скорее всего, она слышала их разговор и ждала за дверью, когда муж уедет.
– Доброе утро, Лионелла. Сейчас подадут завтрак. – Марианна села за стол и похлопала по стулу рядом с собой: – Присаживайтесь.
Лионелла Баландовская села.
– Как вам спалось? – спросила хозяйка.
– Спасибо. Я хорошо выспалась.
– У нас тихо, и воздух чистый.
– Вы круглый год живете в поместье?
– Детям здесь лучше.
– Сколько у вас детей? – спросила Лионелла.
– Трое. Старшему, Лене, – пять, среднему, Василию, – три, младшей, Алене, всего два годика.
Отметив про себя, что дети маленькие, а самой Тихвиной лет сорок пять, Лионелла ничем не выказала своего удивления и только сказала:
– Вы – счастливая женщина.
– Знаю, – ответила Марианна, но в ее ответе не было и малейшего отблеска счастья. – Я слышала, что вы собираетесь ехать на завод?
– Егор Макарович пригласил.
– Честно говоря, там нет ничего интересного, – проговорила Марианна, и Лионелла поняла, что жена Тихвина не хочет, чтобы она туда ехала.
– Поедемте вместе. – Предложение созрело интуитивно, и Лионелла попала в самую точку.
– Да, пожалуй! – радостно откликнулась Марианна.
Горничная тем временем принесла яичницу с беконом и теплые гренки. Лионелла попросила кофе, и уже через минуту перед ней стояла чашка эспрессо. Заметив, что хозяйка дома не ест, она поинтересовалась:
– А что же вы?
– Я уже позавтракала. Если вы не против, встретимся у машины. Мне нужно одеться.
– Ничуть не против, – ответила Лионелла, и Тихвина ушла собираться.
После завтрака Лионелла отправилась одеваться. Выбрала брюки, водолазку и шелковый жилет, черный в розовых мишках. Ничего лучшего в ее временном гардеробе не нашлось.
В назначенное время Лионелла вышла из дома к ожидавшему автомобилю.
Водитель открыл дверцу:
– Прошу.
– А где Марианна?
– Просила передать, что не едет.
– Странно. – Лионелла уселась на заднее сиденье и подобрала полы пальто. – Полчаса назад она была в полной уверенности, что поедет…
Автомобильная дверца захлопнулась, прервав ее на полуслове. Из чего сделалось ясно, что водитель не готов обсуждать с ней поступки хозяйки. Лионелле хватало такта воздержаться от продолжения разговора. До химкомбината она не проронила ни слова.
На территорию завода автомобиль заехал через мощные ворота и остановился у заводоуправления, которое ничем не впечатляло и походило на типовое советское учреждение.
– Я провожу вас. Егор Макарович уехал, но предупредил, что скоро вернется. – Водитель вышел из машины, открыл дверцу и указал на входную дверь, как будто без него Лионелла не догадалась бы, куда нужно идти.
Она злилась на себя за то, что согласилась поехать.
В приемную Тихвина Лионелла вошла в плохом настроении. За ней еще не закрылась дверь, а девушка-секретарша вскочила с места и буквально ворвалась в кабинет Тихвина, забыв затворить дверь.
Лионелла прошла за ней. То, что она увидела, ее удивило.
– Что вы делаете?
– Прошу вас, молчите! – Девушка схватила две из пяти фотографий, стоящих на письменном столе Тихвина, и спрятала их под кофточку.
– Я не понимаю. – Лионелла недоверчиво улыбнулась.
– Марианна Петровна где?
– Она не приедет.
– Слава тебе господи! – секретарша с облегчением выдохнула и поставила фотографии на место. Примерившись, распределила их равномернее.
– Зачем вы это сделали? – спросила Лионелла с нажимом.
– Пожалуйста…
– Я настаиваю, чтобы вы ответили.
Девушка прошептала:
– Уйдемте отсюда… Здесь все записывается…
Лионелла решительно обошла ее, чтобы увидеть стол со стороны кресла Тихвина. Все пять фотографий были детскими: три мальчика и две девочки дошкольного возраста. Все пятеро были похожи друг на друга – светловолосые, с выпуклыми, широко расставленными глазами и бледными лицами.
– Дети Егора Макаровича? – догадалась Лионелла.
Секретарша взяла ее за руку и потащила к двери:
– Идемте.
– Но ведь у него, кажется, трое детей?
Они вышли в приемную, оттуда – в коридор:
– Вы погубите меня! – вскрикнула девушка.
– Вы не ответили.
– Все пятеро – дети Тихвина. Двое – не от Марианны Петровны. Они от другой женщины.
– Зачем же вы убрали их фотографии?
– Когда сюда едет Марианна Петровна, мне звонят из дома, и я должна убирать со стола фото других детей. Сегодня я отвлеклась и забыла. К счастью, она не приехала.
– Марианна не знает, что дети существуют?
– Может, и знает. Но я каждый раз прячу фотографии.
– Почему мы говорим в коридоре? – спросила Лионелла.
– В приемной тоже все пишут.
– Разговоры?
– И разговоры, и видео.
– Да что тут у вас?..
– Ничего особенного. – Девушка опустила глаза. – Идемте в приемную, Егор Макарович скоро вернется.
На лестнице раздались шаги, с первого этажа кто-то поднимался наверх.
– Кажется, он… – Секретарша опрометью бросилась в приемную.
Лионелла последовала за ней. Спустя минуту дверь отворилась, вопреки ожиданиям, в комнату вошла молодая женщина. Она была некрасивой, возможно, ее портила беременность и пигментные пятна. Темные распущенные волосы казались жирными, хотя женщина была одета опрятно, дорого, и безвкусно.
– Здравствуй, Людмила.
Секретарша склонила голову:
– Здравствуйте, Валерия Дмитриевна. Егор Макарович ненадолго уехал…
– Мне это известно. – Беременная женщина перевела взгляд на Лионеллу. – Я знаю вас. Вы – Баландовская.
– Кажется, мы незнакомы, – заметила Лионелла.
– Меня зовут Лера.
– Могу вас так называть?
– Конечно. – Валерия кивнула секретарше. – Мы пройдем в кабинет Егора Макаровича.
Как ни странно, та не возразила, а только спросила:
– Принести зеленого чаю?
– Будь любезна. Мне – как всегда.
С этого момента Лионелла поняла, кто перед ней. Женщина вполне годилась на роль любовницы, и, кажется, шестой по счету отпрыск Тихвина был на подходе.
– Располагайтесь. – Валерия подошла к столу заседаний.
Лионелла с любопытством ждала, на какое место она усядется, но Валерия села с краю, определив свое положение в жизненном раскладе любовника.
Лионеллу все больше охватывало любопытство, она тоже села.
– Приехали осмотреть наш завод? – спросила Валерия.
Отметив про себя слово «наш», Лионелла ответила:
– Если не возражаете.
– Увидите много занятного.
– Надеюсь. – Баландовская была немногословной, оставив это Валерии.
– Вы, наверное, удивитесь… – снова заговорила Валерия.
– Это вряд ли, – улыбнулась Лионелла.
– Я не про завод.
– Не про завод тоже не удивлюсь.
– Я – любовница Тихвина. У нас двое общих детей. Через два месяца появится третий.
– Мои поздравления, – спокойно проговорила Лионелла.
– Осуждаете меня? – с вызовом спросила Валерия.
– С чего вы взяли?
– Ну как же… Вы наверняка знакомы с Марианной Петровной.
– Мне нет дела до чужих отношений. – Лионелла раскрыла сумочку и достала футляр с мундштуком. – Здесь можно курить?
– Егор Макарович не курит… – многозначительно проговорила Валерия.
– Мне он разрешает. – Лионелла вставила сигарету в мундштук и закурила.
В глазах Валерии вспыхнула ревность.
– Часто встречаетесь с Егором Макаровичем?
Но Лионелла проигнорировала ее вопрос и спросила сама:
– Вас кто-то предупредил, что я буду здесь?
– В доме Тихвиных полно стукачей.
– Значит, вы приехали сюда из-за меня?
– В некотором роде – да.
– Я не понимаю. – Лионелла закинула ногу на ногу и эффектно выпустила дым изо рта. – Желаете что-то сообщить?
– Хочу сказать, что быть рядом с Тихвиным сложно. – Валерия сказала эти слова крайне обыденно, как будто не было в них ничего такого, чем нельзя было бы поделиться с малознакомым человеком.
– Для чего мне это знать? – спросила Лионелла.
– Просто для информации.
– Просто так и прыщ на жопе не вскочит.
– Злитесь? – улыбнулась Валерия. – Напрасно. Я здесь потому, что уже давно вас ждала. Я знала, что рано или поздно вы здесь появитесь.
– Откуда такая уверенность? Поделитесь.
– Вы нравитесь ему.
– Ну… – протянула Лионелла и небрежно взмахнула рукой: – Мало ли!
– Егор на многое пошел ради вас.
– Что за бред?
– Двадцать миллионов… Потратить такую сумму – действительно бред одержимого.
– Не понимаю, – нахмурилась Лионелла.
– Неужели не знаете, кто профинансировал фильм?
– Вы говорите о фильме Комиссарова?
– Я говорю о фильме, в котором снимаетесь вы. Тихвин – его генеральный спонсор. И знаете, каким было его условие?
– Нет.
– Тихвин потребовал, чтобы в главной роли снимались вы.
Лионелла молчала, наблюдая за тем, как с сигареты сыплется пепел. Валерия придвинула пепельницу.
– Значит, не знали.
– Нет. – Лионелла покачала головой.
– Он постоянно пересматривает все ваши фильмы.
– Егор Макарович говорил мне об этом. – Лионелла затушила сигарету и встала, чтобы уйти.
– Подождите! – Валерия схватила ее за руку и усадила на место. – Должна предупредить, что буду воевать за Егора всеми доступными способами. Если будет нужно убить – убью.
– Вы в своем уме? – вздрогнула Лионелла. – Я чужой любви не помеха.
– Любовь здесь ни при чем. Я все поставила на него: разошлась с мужем, отдала ему семь лет своей жизни, терпела унижения, рожала детей. Он обязан вернуть мне долг.
– Ну что же. Любовь к деньгам – тоже любовь. Надеюсь, что вы не бедствуете.
– Две квартиры в многоэтажных домах – не бог весть что такое. Возможно, Марианна вам рассказала, что Егор дает мне деньги и я строю дом…
– Меня это никак не касается.
– Если не рассказала – расскажет. Это ее пунктик. Сколько раз я ей говорила: успокойся, Марианна, у Егора столько денег, что хватит нам обеим.
– Вы общаетесь?
– Когда она выпивает, звонит мне.
Лионелла удивилась:
– Зачем?
– Чтобы оскорбить, унизить, иногда угрожает.
– Но вы-то, кажется, не из тех, кого можно запугать.
– Меня трудно обидеть. Когда я иду к цели, то не обращаю внимания на такие мелочи.
– Считаете, что жена и трое детей – это мелочь?
– Жену Тихвин не любит, а дети – только его.
– Вас трудно понять.
– Все дети Тихвиных рождены от суррогатных матерей. Марианна тут ни при чем, она бесплодна.
– Вот оно как! – Лионелла ощутила непреодолимое желание сделать больно этой расчетливой самке. – Вас не обижает, что, несмотря ни на что, Егор Макарович не бросает жену и не уходит к вам?
– Нисколько. Мы жили с ним вместе, хоть и недолго. – Валерия ничуть не смутилась. – Как говорится, плавали – знаем.
– И что заставило вас разъехаться?
– Он запустил в меня брюками, и пряжка от ремня рассекла мне бровь. – Валерия отвела челку и показала шрам. – Видите?
– Вижу. Конечно, вы не простили.
– При чем тут это? Я просто воспользовалась случаем, и мы обоюдно решили, что он вернется к жене. С тех пор Егор каждый день приезжает ко мне, а в пятницу остается на ночь. Пятница – мой день.
– Простите, мне нужно идти. – Лионелла снова поднялась, но секретарша принесла чай, и ей пришлось вернуться на место.
Валерия продолжила, когда Людмила вышла из кабинета:
– Марианна не понимает, что я не претендую на большее. Максимум – к дому еще квартира в Москве.
– Хотите переехать в столицу?
– Так хочет Егор.
Лионеллу все больше занимали хитросплетения их отношений.
– Почему? – спросила она.
– Наши дети скоро пойдут в школу.
– Не улавливаю связи. Они пойдут в школу, и что?
– В Валдае есть только одна хорошая школа. Егор не хочет, чтобы дети встречались. – Валерия уточнила: – Наши с ним и его законные дети.
– Вам не обидно?
– Для меня это не главное.
– А что главное?
– То, что мне известно о Тихвине все. Вы меня понимаете?
– Боюсь, что нет.
– У меня есть информация, о которой Тихвин предпочитает не вспоминать.
– Насколько я понимаю, речь идет о неком компромате? Не понимаю, для чего вы мне об этом рассказываете. Мы с вами едва знакомы. И потом… – Лионелла оглядела кабинет. – Разве вы не знаете, что здесь все записывается?
– Не сейчас. – Валерия взглянула на часы. – У нас в запасе еще пять минут.
– Я поняла. – Лионелла насмешливо улыбнулась. – У вас все под контролем.
– Можно сказать и так.
Лионелла отодвинула чашку и встала из-за стола.