После больничной консультации я заехала домой освежиться перед ланчем с Пирсом. Мне захотелось прогуляться по Крайстчерчу до выбранного Пирсом ресторана. Учитывая, что центр городка располагался на одной длинной улице с редкими ответвлениями, я не сомневалась, что найду его. Выйдя из дома, я свернула с набережной и направилась в сторону аббатства. Вскоре вдруг осознала, что машинально решила срезать путь, пройдя через заполненную парковку, обогнув очереди к билетному автомату и родителей, занятых борьбой с автомобильными креслами и складными колясками. Все эти люди вели обычную жизнь со своими родными и близкими, с теми, кого они любили… или, возможно, ненавидели, но в любом случае – знали. Я пока знала в этом мире только Пирса и решила, что сегодня постараюсь узнать его получше.
Оставив позади автомобильную парковку, я оказалась в тени стен церкви бывшего аббатства, прошла по дорожке мимо газона со старинными надгробиями. Древние могильные плиты покрылись белесыми пятнами и лишайником. Я подняла взгляд и, точно зачарованная, замерла перед этим величественным зданием, перед его древней твердыней, высокие окна его высоченной квадратной башни, казалось, пристально уставились на меня. Интересно, давно ли церковь стоит здесь? Какие драмы и трагедии видела она за многовековую жизнь?
Вчера Пирс объяснил мне, как дойти до ресторана. Сказал, что на круговой развязке надо повернуть направо. И вскоре я заметила впереди на людной главной улице упомянутую им вывеску. Хотя сама улица вовсе не выглядела знакомой. Ни одного бросающегося в глаза ориентира или навевающего воспоминания магазинчика. У меня не возникло ни малейшего ощущения того, что я уже бывала здесь прежде, не считая вчерашней дороги домой. Может, я слишком упорно пытаюсь сосредоточиться, отчаянно стараясь хоть что-то вспомнить.
Между тем я успела проголодаться. После раннего завтрака прошло много времени, и я вполне созрела для ланча. Пройдя еще немного, я вдруг осознала, что машинально толкнула дверь симпатичного французского ресторанчика. Не понимаю, почему я надеялась увидеть полупустой зал. Естественно, меня встретил гул множества голодных клиентов. И все столики, похоже, заняты. Остается надеяться, что Пирс забронировал для нас местечко.
Ко мне направился молодой официант, и я уже собиралась назвать ему свое имя, но не успела, поскольку он улыбнулся и поцеловал меня в обе щеки.
– Мия! Мы слышали, что с тобой произошло, – приветливо произнес он без всякого французского акцента, – я видел новости по телевизору. Как ты себя чувствуешь? Выглядишь изумительно, как всегда. Пирс уже здесь, за вашим обычным столиком.
Я сдвинула черные очки на голову и обвела взглядом зал, пытаясь высмотреть, где находится наш «обычный» столик.
– Как всегда, – добавил официант, – у окна.
Я развернулась и увидела улыбающегося мне Пирса. Меня опять поразила его красота. К тому же он выглядел более дружелюбным, чем вчера. Может, потому, что вчера он просто больше волновался. Естественно, он мог и нервничать. По-моему, я вела себя с Пирсом резковато. А ведь он мой друг, то есть должен мне нравиться. Может, я даже любила его. Интересно, какой стадии достигли наши отношения? Насколько они серьезны? И давно ли мы общаемся? Мне необходимо выяснить у него не только все эти вопросы. Безусловно, между нами имелась какая-то интимная связь или симпатия.
– Спасибо, – поблагодарила я официанта.
– Спасибо, приятель, – подхватил Пирс, – не мог бы ты принести для Мии бокал «Просекко»[5]?
– С удовольствием.
Пирс встал, и мы чмокнули друг друга в щеку. Я с благодарностью заметила, что сегодня он даже не попытался коснуться моих губ. Может, ему все-таки присуща некоторая чуткость.
– Как дела в больнице? – спросил он, опять садясь за столик. – Лучше бы ты позволила мне отвезти тебя.
Опустившись в кресло, я положила сумочку на подоконник.
– Все нормально. Я даже не заблудилась.
– Ты сама вела? – Он нахмурился и покачал головой. – Я же просил тебя взять такси.
– Со мной все нормально. Я не больна. Просто память немного… подводит.
– Ладно, детка. Я лишь беспокоился о тебе, только и всего.
– Спасибо, – ответила я с улыбкой, подумав, как приятно, что кто-то беспокоится обо мне.
– Итак, что же сказала доктор? – глотнув вина, поинтересовался он.
– По-моему, она сообщила мне хорошие новости. Результаты сканирования моего мозга чисты. Ни малейших повреждений. То есть у меня что-то типа психологической амнезии, и будем надеяться, что скоро память начнет возвращаться ко мне.
– Какая потрясающая новость! За это надо выпить.
Официант вернулся с моей выпивкой. Я взяла бокал и подняла его над столом.
– За воспоминания! – провозгласил он.
– За воспоминания, – усмехнувшись, повторила я, и мы чокнулись.
– Надеюсь, ты не обидишься, что я уже сделал заказ за тебя. Все равно ведь ты всегда заказывала одно и то же.
– И что же это? – с любопытством спросила я.
– Подожди и увидишь.
– Да ладно тебе! – Я глянула на него с притворным недовольством. – Колись.
– Я вижу, что ты по-прежнему нетерпелива, – отшутился он, закатив глаза и ухмыльнувшись.
– Отлично. Могу и потерпеть. Хотя я проголодалась, – дотянувшись до корзинки, стоящей на середине столика, я отломила кусочек теплого хрустящего хлеба.
– Гм-м, – промычал Пирс, – это нечто новенькое.
– Что именно? – спросила я, засунув хлеб в рот.
– Пустяки. Просто… ты обычно вообще не ела хлеба.
– Почему? Ведь это же пища богов. – Я отломила еще кусочек.
– Ты испачкалась мукой… – заметил он и, склонившись ко мне, смахнул что-то пальцем с уголка моих губ.
«Какой интимный жест», – подумала я и с досадой почувствовала, что покраснела.
– Итак, – заявила я, смахивая с сарафана воображаемые крошки, – чем ты занимаешься… ну, зарабатываешь на жизнь?
– Я застройщик.
– Вот как, отлично. Значит, тебе нравится строить и продавать дома?
– В общем, да.
– И сейчас ты занимаешься строительством какой-то недвижимости? – спросила я.
– Да, я работаю над одним проектом. Он пока на начальной стадии, – ответил он, сделав изрядный глоток вина.
Мне вино, похоже, уже ударило прямо в голову.
– И тебе нравится? – спросила я. – Ну, работать застройщиком? Ты давно этим занимаешься? – Отломив очередной кусок хлеба, я сунула его в рот в вялой попытке уменьшить воздействие алкоголя.
– Пока недавно, – признался он, осушив свой бокал, – но работа хорошая. Хотя и трудная.
– Так ты там занимаешься проектированием и застройкой? – уточнила я, сомневаясь, интересует ли меня действительно его ответ, или просто мне хочется поддерживать разговор. – Или ты платишь тем, кто работает на тебя?
– Отчасти верны оба варианта.
– Ты говорил раньше, что я не работаю?
– Да, пока не работаешь. Ты решила отдохнуть от преподавания.
– А почему я захотела отдохнуть?
– Я… Ах, вот и наш ланч.
Подняв глаза, я увидела, что вернулся наш официант. Пирс заказал себе филе-миньон с жареной картошкой, а передо мной поставили какой-то худосочный на вид салатик. Я с жадностью глянула на его бифштекс.
– Утиный салат со спаржей, – пояснил Пирс, – твой любимый.
– Отлично, спасибо, – вежливо поблагодарила я, жалея, что он не позволил мне самой выбрать блюда.
Пирс заказал себе еще бокал вина, и мы жадно принялись за еду. Не внушавший поначалу доверия салат оказался бесподобно вкусным и даже довольно сытным. Судя по всему, в прежней жизни я знала толк в хорошей пище.
– Сегодня ночью мне приснился странный сон, – сообщила я, глотнув «Просекко», – однако я подумала, не мог ли он быть как-то связан с воспоминаниями.
– И что же тебе приснилось?
– На самом деле какая-то глупость. Я стояла вечером около какого-то деревянного здания.
– Деревянного? Какого типа? Коттедж? Навес?
– Нет, ни то ни другое. – Я вызвала ту картину в воображении. – Оно выглядело как большой гараж. Наверное, это мог быть какой-то склад или хранилище. И, по-моему, к нему еще был пристроен огромный балкон. Он выходил на реку.
– Судя по описанию, похоже на гребной клуб, – заметил Пирс, наколов на вилку ломтик картошки.
– Ты так считаешь? – У меня радостно екнуло сердце от осознания того, что у меня могло проявиться реальное воспоминание.
– Не уверен, – отозвался он, – но возможно.
Перед моим мысленным взором промелькнул яркий образ той пугающей женщины. Пристально глядя на Пирса, я попыталась подавить его, вытеснить из головы.
– Надо бы сходить туда после ланча, – сказала я, подавляя укол страха, – проверить, узнаю ли я его.
– Звучит почти хорошо, – согласился Пирс, проглотив картошку и запив ее вином.
– Что ты имеешь в виду?
– В общем, хорошо, что, только вчера выйдя из больницы, ты уже собираешься вернуться к этому чертову гребному клубу. – Он скривил губы в обиженной улыбке.
– О чем ты говоришь? – удивилась я. – Если это мое первое воспоминание, то, разумеется, я должна сходить туда. Надо посмотреть, не оживит ли его вид еще что-то.
– Конечно, – ответил он, допив вино и дав знак официанту принести очередной бокал.
– Ты же понимаешь, верно? – спросила я, досадуя на то, что он явно не одобряет моего намерения.
Неужели он готов позволить прошлым проблемам омрачить мои нынешние трудности?
– Понимаю, – проворчал он.
– В любом случае какая там у меня проблема с этим гребным клубом? – Внезапно потеряв аппетит, я положила нож и вилку.
– Пустяки. Забудь.
– Интересно, как же это я смогу забыть? Очевидно же, что у меня там есть какие-то сложности.
– Господи, где же запропастился наш чертов официант с моим вином? – Он обвел взглядом зал. – Надо было сразу заказать бутылку.
– Пирс? – Я попыталась опять завладеть его вниманием. – Расскажи, что за проблема у меня с этим гребным клубом?
– Просто ты проводила на реке слишком много времени.
– Ладно. Извини, я поняла. Но ты ведь согласен, что мне необходимо сходить туда сегодня. Если это поможет мне оживить память, то…
– Да, разумеется, – хмуро ответил он.
– Почему бы тебе не сходить со мной? – спросила я, пытаясь улучшить ему настроение.
– Днем у меня слишком много дел с новой квартирой. Должны доставить оборудование для ванной комнаты, а я сегодня один дежурю на объекте.
– О, понятно, – сказала я, почти обрадовавшись, что он не сможет сопровождать меня.
Вероятно, мне как раз и следовало отправиться туда одной. Если со мной будет Пирс, то он будет отвлекать меня. Я не смогу сосредоточиться только на воспоминаниях.
– Хотя я могу заехать к тебе позже, – предложил он, слегка повеселев.
– А может, лучше нам встретиться завтра? – помедлив, спросила я. – Сегодня мне очень хочется пораньше лечь спать. Я все еще чувствую себя ужасно слабой.
– Я могу заглянуть всего лишь на часок-другой, – угодливо продолжил он, – не стану задерживаться.
Было бы проще уступить ему. Ему явно не хочется услышать отказ. Но я осознавала, что позже пожалею об этом.
– Только не сегодня, – решительно произнесла я, – честно говоря, я практически не способна к общению.
– Мия, – резко отставив пустую тарелку, он вытер губы салфеткой, – ты хоть понимаешь, как странно все это для меня?
Странно для него?
– Гм, да. Конечно.
– Я имею в виду, что всего несколько дней назад ты была моей. Ты любила меня, между нами сложились прекрасные отношения. И вдруг при очередной встрече ты даже не узнаешь меня и не желаешь, чтобы я просто зашел к тебе в гости. Разве это не странно?
– Конечно странно, Пирс. – Я старалась говорить спокойно, с трудом веря в то, что он мог подумать, будто его положение более странно, чем мое собственное. – Я понимаю, что тебе трудно это понять. Однако это не мой выбор. Мне вовсе не хотелось потерять память. Я же теперь ничего не знаю о себе. Не знаю, что мне нравится есть, какую одежду предпочитаю носить. Черт побери, я даже не узнаю в зеркале свое лицо.
– Ладно-ладно. – Он смиренно поднял руки. – Не кипятись. Я лишь стараюсь поддержать разговор. Стараюсь придумать, как нам лучше действовать дальше.
Он закинул руки за голову и помассировал затылок.
– Извини. Я сорвалась невольно. Мне не хотелось ругаться, – прошептала я, глядя в окно на парочку средних лет, изучающую вывешенное перед входом меню.
Должно быть, Пирс подумает, что я полнейшая идиотка, не способная сдерживать свои порывы.
– Но я даже не знаю, сколько мне лет, – пробормотала я.
– Двадцать пять, – вздохнув, сообщил Пирс.
Я одобрительно хмыкнула, подумав, что четверть века, видимо, вполне приемлемый возраст, и спокойно глянула на него. Он уставился на свою пустую тарелку. Не знаю, сердится ли он на меня или огорчен чем-то еще.
– Если такое положение тебя смущает, – начала я, – может, ты хочешь… в общем, не знаю… не стоит ли нам… сделать перерыв в отношениях. Или вообще расстаться?
– Что? Господи, нет, Мия. Менее всего мне хотелось бы такого решения, – наклонившись в мою сторону, он завладел моими руками, – пусть, ты пока не узнаешь меня, но я-то знаю тебя, Мия Джеймс. И люблю тебя. Мы просто созданы друг для друга, и я позабочусь о том, чтобы ты поняла это.
Внезапно я осознала, как ужасна такая ситуация должна быть для Пирса. Ведь его любимый человек тупо смотрит на него, как на незнакомца, как на пустое место. Это похоже на удар ниже пояса. Я слегка пожала его руки и вяло улыбнулась.
– Спасибо, – еле слышно выдавила я.