Из огромного множества перекрестков Москвы, мне надо было перебежать дорогу именно в районе Павелецкая.
Все случилось так быстро, я хотела успеть перебежать, когда зеленый уже погас. А ОН в это время сорвался с места и не успел вовремя затормозить.
Я даже не поняла, в какой момент все это произошло. Все было настолько молниеносно, что я помнила только тот момент, когда бежала, а потом уже лежала на земле и надо мной склонился Он.
Я лежала и смотрела мы его взволнованное лицо, и мне почему-то было так хорошо на душе, словно я увидела бога.
– Пацан, ты меня слышишь? Ты живой? – Он попытался приподнять меня, и в этот момент я почувствовала резкую боль.
– Лежи, не двигайся, я сейчас вызову скорую. Вот черт! Зачем ты выбежал на дорогу? Жить надоело? Где твои родители?
– У меня нет родителей… – Еле слышно прошептала я.
– Что? Как это нет родителей? Что ты сказал? Я не расслышал? – он снова наклонился и внимательно посмотрел, а затем достал телефон и начал куда-то звонить. – Потерпи, сейчас я вызову скорую.
Я лежала и смотрела, как он суетится, и в этот момент, кажется, очень глупо улыбалась.
– Черт бы их побрал! Будут ехать целый час, давай я тебя отвезу, так будет быстрее, заодно прослежу, чтобы с тобой все было в порядке. Вот ведь принесла тебя нелегкая, теперь придется еще проблемы решать с наездом на пешехода. Мне сейчас совсем не до этого.
Он снова наклонился и начал осматривать мое лицо и голову:
– Пацан, ты же сам побежал на красный свет! Тебе в школе не учили, что через дорогу нужно переходить на зеленый?
Я попыталась встать и вроде бы у меня это начало получаться. А парень протянул мне руки и помог подняться.
– Ты как себя чувствуешь? Ничего не болит? – Спросил он, осматривая мое тело и довольно грубо ощупывая его.
Меня еще никогда до этого не касался мужчина, и я даже не знаю, как описать это чувство, которое внезапно испытала. Внизу живота начало растекаться тепло, а ноги снова подкосились. Он не дал мне упасть, подхватив меня на руки.
– Давай я отвезу тебя в больницу, а то мы с тобой тут собрали уже огромную пробку.
Он посадил меня на переднее сидение и заботливо пристегнул ремнем безопасности.
– Я не хочу в больницу, – тихо прошептала я.
– Пацан, у тебя возможно сотрясение, с этим не шутят, – он включил свет в машине и быстро начал осматривать мою голову.
Сзади во всю уже сигналили.
– Вот черти, ладно, поехали, по дороге разберемся.
Он довез меня до какой-то больницы, и мы сидели в приемном покое целую вечность.
– Ты, главное, не переживай, я дождусь, когда тебе посмотрит врач и отвезу домой, хорошо? – Он взял меня за руку и мы так сидели почти целый час. Он больше ничего не говорил, да и я тоже. Я просто млела, пытаясь осознать эти новые процессы, которые происходили в моем теле.
Каждый раз, когда он называл меня пацаном, я хотела сказать ему, что я девчонка, но как-то каждый раз терялась.
Врач осмотрел меня и не нашел ничего криминального. Выписал мне какие-то таблетки и рекомендовал лежать в постели, хотя бы пару дней.
Когда я вышла, Он стоял возле кабинета и заметно нервничал. Мне было интересно, он переживает за меня, или из-за того, что его могут привлечь к ответственности, что он сбил человека? За такое ведь могут и прав лишить, это в лучшем случае…
Я еще раз осмотрела его с ног до головы и меня снова закружилась голова. Такой красивый, такой крутой… А я всегда считала, что эти люди рождаются без души, потому что таким, как он, не нужна душа, у них есть деньги.
От него пахло дорогим парфюмом и мне казалось, что я никогда не вдыхала более приятного аромата.
– Все хорошо? Что сказал врач? – Он вырвал у меня бумажку из рук и начал читать. – Постельный режим, все понятно, таблетки сейчас заедем и купим в аптеку, а потом поедем к тебе, я должен поговорить с твоими родителями и объяснить им, как все произошло.
– У меня нет родителей, – я внимательно посмотрела ему в глаза и заметила, как его выражение лица сразу же стало хмурым.
– Где ты живешь? – Снова спросил он.
– Нигде… – Зачем-то соврала я. Мне было жутко стыдно говорить ему, что я живу в бомжатнике. А такие, как он, кто родился в золотой рубашке и золотой ложкой во рту, даже не представляют, как тяжело жить таким, как мы.
– Ладно, поехали, – махнул он рукой.
– Куда? – Осторожно спросила я.
– Ко мне поехали на квартиру, затем будем думать, что с тобой делать.
Мне было жутко неудобно, но я шла за ним, словно под гипнозом. Я не хотела расставаться с ним ни на минуту. В голове была только одна мысль, я никогда не видела таких парней, как он, только по телевизору в журналах. Он словно из другого мира, словно инопланетянин.
А еще мне всегда хотелось увидеть, хоть краем глаза, как живут настоящие люди, не такие отбросы общества, как я.
Мы заехали в район новостроек, я никогда раньше не была в этом районе и с интересом разглядывала дома.
– Что-то не так? – Насторожился он, когда я с открытым ртом разглядывала окна домов. Дурацкая привычка подглядывать за чужой жизнью, чтобы потом было чему завидовать. А окна тут были довольно большие.
– Нет, все в порядке, мне казалось, что богатеи живут в сталинках или Москва Сити…
Черт, зачем я это сказала? Вот кто меня за язык тянул? Возникла неловкая пауза, а затем мой собеседник расхохотался.
– Я не мультимиллиардер, – продолжает смеяться сказал он, – Я просто успешный бизнесмен, и неплохо зарабатываю. Но это не значит, что я из тех, кто кидает понты. И меня вполне устраивает моя квартира. Да и район неплохой.
Мы заехали на подземную парковку, и пока парень парковался, я разглядывала стоящие внутри автомобили. Никогда не видела таких, да и вообще, я совершенно не разбираюсь в марках. Для меня существует только два вида автомобилей: отечественные и зарубежные, стоимость машин и доход их владельцев я никогда не умела определять, в отличие от моих соседок.
– Меня, кстати, Алекс зовут, – представился он и улыбнулся, – А тебя как?
– Вася… – ответила я еле слышно и тут же пожалела, что не представилась полным именем, хотя Василисой меня называла только учительница, которая ругала постоянно за неуспеваемость и прогулы.
В ПТУ меня все называют Васькой, а мои соседки продолжают по привычке называть меня Чунькой. Точно не знаю, почему именно чего Чунька, наверно потому что я в их глазах похожа и на некого гадкого заморыша. Ну и за мой вечно неопрятный вид. Я всегда предпочитала носить мужскую одежду, при этом не особо заморачивалась, чтобы ее погладить или лишний раз постирать.
– Ну что, Вася, пойдем, выпьем чаю и чего-нибудь поедим? Я просто умираю с голода, а ты?
Я улыбнулась и кивнула. Он галантно открыл передо мной дверь и помог выйти из машины. Когда он снова взял меня за руку, я почувствовала, как начала дико потеть.
В лифте мы ехали молча, кажется я вся была красная, но старалась не смотреть на себя в зеркало, чтобы еще больше не переживать по поводу красноты. Да и я, в принципе, вообще не люблю смотреться в зеркало и всегда почему-то стараюсь избегать их.
Квартира Алекса выглядела роскошно, идеальная чистота, просто огромное пространство, от которого у меня перехватило дыхание. Я сразу же представила, сколько бы люди могли из нашего детского дома поселиться в этом месте и мне стало даже не по себе, не укладывалось в голове, как один человек может занимать такое пространство.
– Ты живешь здесь один? – Скромно спросила я.
– Да, когда я в Москве, живу здесь, но в основном я обитаю сейчас в Германии, там у меня готовится крупный проект.
– Ты говоришь по-немецки? – Зачем-то спросила я.
– И не только по-немецки, – улыбнулся он. – Ты кофе пьешь?
– Я все пью, – сказала я и опустила глаза.
– Понял, – он начал что-то быстро искать в холодильнике, уже через пять минут на столе стояли тарелки с салатами, бутербродами и какими-то блюдами, которые я раньше никогда не видела.
– Ты все это сам приготовил? – Изумилась я.
– Нет конечно! Доставка из ресторана, – добродушно улыбнулся он. – Ну давай, рассказывай.
– Что рассказывать? – Гипнотизируя бутерброды, спросила я.
– Зачем ты бросился под машину, где твои родители, и почему ты сказал, что у тебя нет дома? Тебя кто-то обидел? Решил сбежать? – Снова добродушно спросил он.
– Никто меня не обижал, родители умерли давно, а я из детского дома.
– Понятно, – Алекс почему-то сразу же погрустнел, – Значит, тебе наверное уже ищут.
– Никто меня не ищет, я уже не в том возрасте, чтобы меня искали.
– И в каком же ты у нас сейчас возрасте? – Протягивая мне бутерброд, спросил Алекс.
– 18 скоро будет, через месяц, 16 ноября… – пробурчала я, начиная жадно поедать предоставленное угощение.
– Ты серьезно? Не обижайся, но ты выглядишь как 14-летний пацан! Вас там наверное плохо кормят? – Сочувственно спросил он.
– Нас хорошо кормят, и я не пацан, а девушка.
Алекс подавился и долго кашлял. Затем какое-то время так странно на меня смотрел, словно пытаясь понять, не шучу ли я.
– Если ты девчонка, зачем же ты так коротко постриглась и почему в мужской одежде? – Наконец-то отойдя от шока, спросил Алекс.
– Так проще, – я подняла на него глаза и пристально посмотрела с вызовом.
– Что проще? – Не понимающе спросил он.
– Проще выживать, – и опустила глаза и начала усиленно жевать.
После этого мы долго не разговаривали, кажется, я его здорово перегрузила.
– Если хочешь, можешь остаться у меня, не бойся, я не причиню тебе вреда, – сказал Алекс и встал из-за стола.
– Ты так просто оставляешь незнакомого человека у себя дома? Ты же меня совершенно не знаешь… – Недоверчиво спросила я.
Насколько мне подсказывало мое представление о людях, такие как он, просто так ничего не делают. Если он привел меня к себе домой, вкусно накормил и предложил остаться, вполне возможно, что у него есть что-то нехорошее на уме.
– Я просто не хочу, чтобы ты снова бросилась кому-нибудь под колеса, не знаю, что у тебя там за проблемы и не буду лезть в твою душу, у меня своих дел полно. – холодно сказал он, – Вот ключи, сегодня отоспишься, а завтра как будешь уходить, закрой дверь, и брось ключи в почтовый ящик.