Зловещие сумерки уже приближаются к горизонту и ночная печать окутывает землю своим холодом. Я вдыхаю полную грудь кислорода и удивляюсь, насколько сегодня воздух удивительно свеж!
Глядя вниз, пытаюсь разглядеть что там, но ни черта не видно. Где-то за заднем фоне сигналят машины, люди торопятся скорее к своим семьям, к своим любимым…
Счастливчики, им есть куда спешить… Дома их радостно встретят родители или дети… Кому-то нужно успеть завершить дела; у кого-то важные встречи и свидания…
У них есть все, о чем только можно мечтать! А у меня это жестоко отняла судьба, и никогда не будет ничего. Больше никогда…
Пронизывающий февральский холод уже успел пробраться не только под мою одежду, но и в душу, я стою на мосту и смотрю вниз только с одной целью: исправить ошибку, которую допустила судьба. Я должна была погибнуть вместе с родителями. Не должна была выжить. Исправляю ошибку бога, а возможно, моего перераспределения.
Идеальное место. Темно и безлюдно. Здесь, на посту, я ближе всех к Богу. Могу задать любые вопросы, только он не услышит. Да и ответы известны.
И вот я решилась. Стою на краю скользкого парапета, обдуваемая яростными порывами ветра, подобно корабельному парусу наполняя мою дешевую задрипанную куртку холодом. Еще минута и я улечу из этого мира, туда, где легко и спокойно, где не нужно думать о своей долбанной жизни, обо всем, что не дает покоя простым смертным людям.
Ноги уже успели окоченеть от холода, а джинсы промерзли насквозь. Не самый лучший день, чтобы делать то, что я задумала, но ждать больше нет сил.
Ловлю себя на мысли, что мне совершенно не хочется плакать, отсутствует чувство жалости к себе. Только одно волнуют: будет ли кто-то вспоминать меня завтра, если поймут, что я не вернулась? Вспомнит ли про меня Алекс когда-нибудь? Что подумают мои новые друзья? Ангелина решит, что я свихнулась, а Альберт… Черт, не надо думать про них сейчас, ато я могу передумать. Даже не представляю, как они воспримут мой поступок.
Момент настал. Пьянящая дрожь в ногах и, несмотря на избыток влаги в воздухе, пересохшее горло, все это вмешалось сейчас в один комок. Грудь стянуло. Напряжение перед решающим шагом в бездну достигло своего пика. Еще секунда и все мои проблемы будут решены, они просто никому не будут нужны…
«Эй, пацан, ты что там делаешь?!! Стой, – раздалось у меня за спиной, и я оглянулась. Какая-то машина остановилась прямо на мосту. Надо же, увидел кто-то меня в темноте… Неужели, кому-то в этом мире не плевать на меня, совершенно чужого человека?
– Не делай этого!
Я только успела горестно улыбнуться самой себе. Мгновение. Внезапный испуг. В голове уже отыгран финал истории… Ноги получили приказ и уже приступили к его исполнению…
* * *
Очнулась я в больнице, рядом сидел Алекс и взволнованно смотрел на меня. Я непонимающе уставилась на него, пришла мысль, что он мне снится или мерещится. Он сидел неподвижно и продолжал смотреть.
Я отвела взгляд, не выдержав его напора, и начала судорожно разглядывать в свою палату. Где я черт побери? Что произошло? Ничего не помню…
– Отдыхай, тебе нужно набираться сил, – услышала я его нежный голос. Алекс взял мою руку и начал ее нежно поглаживать, а я снова провалилась в глубокий сон без сновидений.
Когда я снова очнулась, Алекса уже не рядом не было, и я с грустью подумала, что возможно, он мне привиделся. Да уж… Приплыли. Все-таки здорово на него подсела.
Зашла медсестра и сказала, что моей жизни ничего не угрожает, что меня вовремя успели вытащить из воды, но я получила сильное переохлаждение, поэтому в ближайший месяц освобождаюсь от занятий, и мне прописан строгий постельный режим.
Ну вот, мне только этого не хватало! Я ни минуты не могу находиться в своей вонючей общаге! Месяц постельного режима – это хуже тюремного карцера! Я бы предпочла одиночную камеру свои общаге.
А потом в палату зашел он, отчего мое сердце сразу же перестало биться, а во рту пересохло.
– Выглядишь гораздо лучше, не придется тратиться на похороны. – Смеясь сказал он. – Может быть расскажешь, почему это вдруг ты решила сигануть с моста? Тебе не кажется, что ты слишком странно себя ведешь, то под машину бросаешь, то с моста прыгаешь…
– Под машину я не кидалась, это ты меня чуть не задавил, забыл уже? – Огрызнулась я. – Что ты тут делаешь? И откуда ты узнал?
– Вижу, ты не рада меня видеть. Но придется потерпеть, я представился твоим братом я не могу просто так взять и оставить тебя тут на попечении врачей.
Он наградил меня своим любимым взглядом бездоказательного превосходства и сел рядом на стул.
– Ну так что у тебя случилось? Может быть, к тебе плохо относятся в общежитии? Ты мне скажи, я могу быстро решить вопрос, один звонок и этих людей больше не будет в вашем общежитии, да и вообще, в вашем учебном заведении.
– А ты такой крутой, что можешь решить этот вопрос одним звонком? – язвительно спросила я, – Ты так и не сказал, как узнал.
– Мне позвонили из больницы, сказали, что какую-то девушку без документов выловили в реке, доставили в больницу, личность не смогли установить, при себе ничего нет, а в кармане только моя визитка. Я сразу же приехал, как только узнал.
– Бросил свою подружку и прибежал ко мне? С чего бы это вдруг? – Обиженным тоном спросила я, но на самом деле мне было очень приятно осознавать, что он все бросил и приехал в больницу. Я даже подумать не могла, что он способен на такое…
– Значит так, как только врач разрешит вставать, мы поедем в твою общагу и ты соберешь все необходимые вещи, у меня есть комната для гостей, поживешь пока там, по крайней мере, пока не поправишься окончательно.
– Ты серьезно? Ты приглашаешь меня пожить к себе? – Я просто не верила в то, что слышу, может быть я опять сплю?
Он сел рядом и снова взял меня за руку:
– Василиса, прости, что прошлый раз очень грубо повел себя с тобой, я не должен был так себя вести. Ты мне очень сильно напоминаешь мою сестру, и когда мне сказали, что ты пыталась покончить собой, я снова почувствовал ту боль… В общем, была похожая ситуация, когда она умирала. Я хочу, чтобы ты поняла меня правильно, я не приглашаю тебя к себе жить в качестве подруги или в качестве девушки, я хочу предложить тебе быть моей сестрой, а я со своей стороны постараюсь заботиться о тебе, идет?
У меня внутри все сжалось. Я и представить себе не могла, что такое возможно. Плевать, в качестве кого я буду жить с ним рядом, главное, что я смогу каждый день видеть его и слышать его божественный голос. Мне большего и не надо!
Я хотела ему что-то ответить, вместо этого разрыдалась.
– Ну все, хватит, перестань, все будет хорошо, я не дам тебя в обиду, – он сел на колени рядом с кроватью и приобнял меня, положив голову на одеяло, которым я была укрыта. От этого я разрыдалась еще сильнее.
Вплоть до выписки он навещал меня регулярно, я попросила медсестру не пускать ко мне никого, кроме Алекса. Почему-то мне казалось, если он узнает про существование Альберта, то сразу же передумает.
Альберт реально мог выкинуть что угодно, он всегда был настроен против Алекса, хотя тот ему и не делал ничего плохого. Когда я говорила о своих чувствах, Альберт называл его зажравшимся мажором и золотым избалованным ребенком.
И вообще, мне было безумно стыдно говорить друзьям, что я пыталась покончить с собой. Они могли неправильно понять.
Я только один раз позвонила со служебного стационарного телефона Ангелине и сказала, что со мной все в порядке. И чтобы они не переживали за меня. Как только смогу – обязательно встречусь с ними, но сейчас хочу побыть одна.